Состояние тревожности индивида является признаком отчуждения в семейных отношениях. Оно играет важнейшую роль в его поведении и может объяснить как причины насильственного воздействия, включая психическое, так и механизм действия последнего. Состояние отчуждения В. М. Анисимков и М. С. Рыбак называют отвержением, находящим свое логическое завершение в преступном мире[774].
Первоначально возникаемая у ребенка тревога вызывает, как ни странно, настойчивое желание повторения ситуации. Но цель является вполне рациональной. Согласно Г. Блюму, ребенок, вовлекая в повторение беспокоящей эмоциональной связи своих родителей, пытается вновь пережить тревожное состояние в присутствии вселяющего ему уверенность взрослого, при этом каждое повторение уменьшает степень тревоги и со временем ребенок вовсе от нее освобождается[775]. Если же изначальное желание ребенка не найдет понимания у родителей, в будущем проблемы ребенка неизбежно трансформируются в проблемы родителей и общества.
Ю. Можгинский отмечает, что «тревога питает энергией идеи разрушения, мести, разоблачительства» и наносит иные деструктивные разрушения личности[776]. Указанные свойства психики человека позволяют использовать их в качестве объекта преступного насильственного посягательства второго или третьего уровней, о которых говорилось в и. 1 гл. 1 настоящего исследования. По мнению Ц. П. Короленко и Н. В. Дмитриевой, тревога активизирует подсознание, которое влияет на сознание человека и в совокупности приводит к развитию психоза с потерей контакта с реальностью[777].
Рафаэль в 25 лет женился на Л. По отзывам близких людей, он очень сильно любил свою жену, но сексуальные отношения между ними полностью отсутствовали[778]. Прошло 6 лет. Встал вопрос о разводе. Накануне Рафаэль был угнетен, подавлен, пытался силой овладеть женой. Л. отправлялась в другой город поступать в аспирантуру и уже села в поезд. Рафаэль зашел в вагон поезда, где находилась Л., выбросил чемодан с вещами жены в окно, обнажился и стал онанировать…
Врачами был поставлен диагноз – шубообразная параноидная шизофрения…. Прошло еще 3 года. Ситуация с женой не нормализовалась. Накануне инцидента Рафаэлю всю ночь снились кошмары. Утром он встал с неодолимым желанием убить жену. Взяв нож, он пошел домой к жене. Постучал в дверь. Когда она ее открыла, Рафаэль достал из кармана нож и, ничего не говоря, нанес удар в грудь. Нож вынимать не стал, закрыл дверь и убежал. Привлекался к уголовной ответственности по ч. 1 ст. 105, ч. 3 ст. 30 УК РФ за покушение на убийство. Судом признан невменяемым. Ему назначили принудительные меры медицинского характера[779].
С психологической стороны ситуация ясна. Нереализованная сексуальная потребность создала очаг напряженности, который постоянно усиливался, вызывая тревожное состояние. В силу определенных сформировавшихся у Рафаэля стереотипов поведения возникла угроза лишиться смысловых составляющих его бытия. Страх утраты усиливал тревожное состояние Рафаэля и приводил к навязчивым состояниям. Возникающее же при этом напряжение требовало своего выхода.
Таким образом, агрессивное поведение человека можно рассматривать как проявление инстинкта самосохранения, направленного на освобождение от отрицательной энергии, переполняющего человека, во избежание вреда своему здоровью или даже жизни.
Как отмечают исследователи Б. Д. Петраков и Б. Д. Цыганков, доля психологического перенапряжения, как одного из факторов риска, определяющего общее и психическое здоровье человека, может достигать 53 %[780]. Причинами перенапряжения могут быть внутренние желания, которые по разным мотивам, не всегда разумным, не реализуются индивидом. Причины создания семейной напряженности в семье Рафаэля не исследовались. Видимо, никто не считал его страдания достойными внимания.
Судебно-медицинский эксперт заключил, что у Рафаэля имеется заболевание в виде «синдрома психического автоматизма с бредовыми идеями воздействия и псевдогаллюцинациями с дальнейшим усложнением симптоматики, деформированием отчетливого эмоционально-волевого дефекта (монотонность, голодность, аморфность мышления)». Определение заболевания звучит выразительно, но замечание эксперта, что оно появилось в молодом возрасте «без видимого повода» наводит на мысль, что причины его появления никто не изучал и потому «не видел».
Проблемы поведения человека в настоящем могут быть поняты сквозь призму его прошлых психических травм. По мнению Ц. П. Короленко и Н. В. Дмитриевой, «специалистами чаще декларируется, чем исследуется значение семейных отношений в возникновении невротических нарушений»[781]. Соответственно путей преодоления тревожного состояния Рафаэлю и разрешения его проблем никем не предлагалось. Может быть и потому, что специалисты не имели конструктивного способа лечения. Применение же медицинских мер в виде седативных веществ, транквилизаторов или шоковой терапии может разряжать психическое напряжение, но причины его возникновения не устраняет. В результате острый психоз со временем неизбежно превращается в хронический с вытекающими отсюда последствиями.
Известно, что в психике человека существует некая система самонаказания: если личность в определенный момент жизни испытала отрицательные эмоции, то, несмотря на то, что они могут перейти в бессознательную часть психики, данная ситуация постоянно «проигрывается» индивидом в повседневной жизни. Внешне это выражается в том, что человек, чаще всего неосознанно, создает такие ситуации, которые помогли бы ему осознать свое поведение и свою реакцию в кризисный момент. Но так как канал, по которому была получена негативная информация, блокирован, то воспоминания в сознании не происходит, отношение к происходящему не меняется и в психике остается очаг напряженности, требующий разрешения.
Психическую энергию можно направить на самосовершенствование. Но для этого необходимо осознавать источник напряженности. Для многих из поколения родителей Рафаэля проблемы секса не существовало и любые вопросы или отклонения в этой сфере были просто неуместны. Индивида также не приучали к тому, чтобы направлять свою энергию внутрь, для познания себя. Не познав себя, человек стремится переделать под свой двойственный мир другого или всех. Противоречие от этого лишь усугубляется, а напряжение усиливается, требуя какого-либо выхода: преступного (разрушительного) или творческого (созидательного). Хотя такое разделение следует признать довольно условным и зависимым от исторических условий. Критерием творческого, конструктивного выхода всегда находящейся в человеке энергии[782] можно считать осознание им своего единства с другим и со всем миром, а критерием разрушительного – разделение окружающей действительности на два «лагеря»: «Я» и «остальные»[783].
А. Лоуэн верно заметил, что первичная природа любого человеческого существа должна быть открыта для жизни и любви, но, вынужденно охраняемая от травмирования в обществе и личных отношениях, закованная в панцирь, недоверчивая и огражденная, вторая натура со временем начинает вредить более сильно и калечить больше, чем это в человеке было первоначально[784]. Это неизбежное и катастрофическое следствие материализма, отрицающего духовную сторону человеческого существования, ведет к внешней экспансии, направлению внутренней энергии вовне, к попыткам переделать внешний мир.
Монтень советовал прежде всего приучать личность «склоняться перед истиной и складывать перед нею оружие, лишь только он увидит ее, – независимо от того, открылась ли она его противнику или озарила его самого»[785]. Но человека с детства отучают от любви к истине и открытости, убеждая различными способами, что это опасно и не выгодно для него. В результате нарастает внутреннее разрушающее напряжение в человеке и в обществе.
С точки зрения общечеловеческих ценностей индивид неадекватно оценивает окружающую его ситуацию и выбирает неправильный жизненный путь, являющийся насильственным и преступным. Совершаемое им насилие вызывает, в свою очередь, цепь определенных событий, приводящих в конечном итоге к росту напряженности в человеке и новой эскалации насилия в его взаимоотношениях с другими. Круг замыкается. Особенность и опасность насилия состоит в том, что оно затрагивает фундамент душевного равновесия также субъекта преступления и может разрушить внутренний мир личности, привести к психическим заболеваниям.
На взаимосвязь проблем здоровья и внутреннего мира[786] указывает и В. Ю. Завьялов. Для психических заболеваний характерным является погружение в мир своих переживаний. Ц. П. Короленко и Н. В. Дмитриева рассматривают любое психическое заболевание «как результат всего комплекса травматических переживаний, имеющих место в жизни»[787] личности. Кроме того, как указывает В. Райх, психическая напряженность не может не иметь соматического выражения[788]. Такой подход позволяет не только по-иному взглянуть на сущность насильственного поведения, его квалификацию и способы предупреждения, но и конструктивно подойти к лечению психических, психиатрических и иных заболеваний.