– Решение принято, – сказал Антон. – Попробуем найти мирное решение.
Он активировал связь с Кваррионом.
– Мы согласны на сотрудничество, но с условиями. Ваши специалисты работают под нашим наблюдением, доступ к критическим системам ограничен, и при первых признаках обмана мы прерываем проект.
– Приемлемо, – ответил Кваррион после короткой паузы. – Мы высаживаем четырех специалистов в районе паровой станции. Начинаем через час.
Связь прервалась. Антон посмотрел на аналитическую машину, которая продолжала просчитывать варианты гибридного устройства.
Через час в городе должна была начаться самая невероятная научная коллаборация в истории. Сотрудничество между двумя цивилизациями, которые еще вчера готовились к взаимному уничтожению.
Удастся ли им найти общий язык? И не станет ли эта попытка мира прелюдией к еще более страшной войне?
Ответы на эти вопросы покажет ближайшее будущее.
Глава 13. Встреча миров
Час ожидания показался вечностью. Антон проводил время, изучая схемы гибридного устройства, которые продолжала генерировать аналитическая машина. Каждая новая итерация расчетов делала конструкцию более сложной, но и более элегантной. Машина Гиротаха словно наслаждалась возможностью работать с принципиально новыми данными.
Профессор Коглер суетился возле вспомогательных приборов, проверяя системы изоляции и создавая дополнительные защитные контуры. Мастер Кривоспир молча точил инструменты – его способ справляться с нервным напряжением. Карбурант стоял у окна и наблюдал за воздушными кораблями захватчиков, которые медленно снижались к площади перед станцией.
– Они идут, – сказал доктор, не поворачиваясь. – Четыре фигуры в защитных костюмах. Интересно, как они выглядят под этой броней?
Гаррет, который следил за показаниями эфирного детектора, вдруг воскликнул:
– Странно! Их костюмы практически не излучают энергии. Как будто они экранированы от любых эфирных воздействий.
– Логично, – сказал Антон. – В их мире эфирных кристаллов нет, поэтому их технологии не адаптированы к эфирному излучению. Защитные костюмы – разумная предосторожность.
Виктория подошла к системе связи.
– Мне установить контакт с ними?
Антон кивнул. Она активировала внешние коммуникаторы станции.
– Представители Техноократической Империи, это центральная паровая станция Нового Гальванополиса. Мы готовы к встрече.
Ответ пришел почти мгновенно, голос был искажен переводчиком, но интонации угадывались четко:
– Понято. Запрашиваем разрешение на вход в здание. Наша группа состоит из четырех специалистов: главного инженера Зефириды, физика-теоретика Нейтрона, техника по энергосистемам Вольты и специалиста по материалам Кварца.
– Разрешение предоставлено. Входите через главный вход, следуйте указателям к залу аналитической машины.
Антон обернулся к остальным.
– Помните – мы пытаемся найти мирное решение. Никакой агрессии, даже если их поведение покажется странным.
– А что если они попытаются захватить контроль над машиной? – спросил мастер.
– Профессор настроил изоляцию, – ответил Антон. – Они получат доступ только к вычислительным функциям, но не к управлению городскими системами.
Звук шагов в коридоре заставил всех насторожиться. Но шаги были необычными – слишком ритмичными, как будто шли не люди, а механизмы.
Дверь в зал открылась, и вошли четыре фигуры в защитных костюмах. Костюмы были выполнены из материала, который переливался в свете эфирных кристаллов, меняя оттенки от серого до серебристого. На лицах у пришельцев были шлемы с прозрачными визорами, но разглядеть черты лица сквозь них было сложно.
Самая высокая фигура – видимо, главный инженер Зефирида – шагнула вперед и что-то сказала на своем языке. Через секунду из динамика на ее груди раздался переведенный голос:
– Приветствуем коллег из параллельного измерения. Мы благодарны за возможность мирного сотрудничества.
Антон шагнул навстречу.
– Добро пожаловать в наш мир. Я Антон, координатор проекта. Это мои коллеги – профессор Коглер, мастер Кривоспир, доктор Карбурант.
Зефирида повернулась к аналитической машине, и даже сквозь визор было видно выражение изумления.
– Невероятно, – сказала она через переводчик. – Мы изучали ваши технологии дистанционно, но видеть эту машину воочию... Она намного сложнее наших самых совершенных вычислительных комплексов.
Физик-теоретик Нейтрон подошел к одной из башен машины и достал какой-то сканирующий прибор.
– Энергетические потоки поразительно стабильны, – сказал он. – В наших атомных реакторах таких показателей можно достичь только с помощью сложнейших систем управления. А здесь это происходит естественным образом.
Техник Вольта изучала пульт управления.
– Интерфейс полностью аналоговый, – удивлялась она. – Никаких цифровых процессоров, никаких интегральных схем. Как вы добиваетесь такой точности вычислений?
Профессор Коглер с гордостью объяснял:
– Эфирные кристаллы сами по себе являются природными вычислительными элементами. Они реагируют на изменения энергетических полей и могут хранить и обрабатывать информацию на молекулярном уровне.
Специалист по материалам Кварц внимательно изучал кристаллы в основании машины.
– Удивительно. В нашем мире подобные кристаллы существовали миллионы лет назад, но они давно исчерпались. Мы пытались создать синтетические аналоги, но безуспешно.
– А что если мы покажем вам, как работает наша технология? – предложил Антон. – В обмен на демонстрацию ваших атомных разработок.
Зефирида переговорилась со своими коллегами на их языке, затем кивнула.
– Согласны. Но сначала нам нужно убедиться в безопасности. Наши организмы не адаптированы к эфирному излучению.
Карбурант достал портативный эфирный детектор.
– Мы можем снизить интенсивность излучения в этой части зала. Машина работает в изолированном режиме, основные системы не пострадают.
Антон активировал соответствующие настройки. Яркость кристаллов в их части зала уменьшилась, но машина продолжала функционировать.
– Теперь безопасно, – сказал он.
Зефирида медленно сняла шлем. Остальные последовали ее примеру.
Лица пришельцев оказались на удивление человечными, но с заметными отличиями. Кожа была бледнее обычного и имела слегка сероватый оттенок. Глаза казались больше и были более чувствительны к свету. Но самое поразительное – на их лбах и висках были видны тонкие металлические имплантаты, которые слабо светились.
– Нейронные интерфейсы, – пояснила Зефирида, заметив их взгляды. – Они позволяют нам напрямую взаимодействовать с техническими системами. В нашем мире это стандартное оборудование для инженеров.
Нейтрон подошел к экрану машины и коснулся имплантата на виске. Его глаза засветились тем же голубоватым светом, что и экран.
– Я могу читать данные напрямую, – сказал он. – Это намного быстрее, чем анализировать символы визуально.
Антон был поражен. В его мире подобные технологии существовали только в фантастических фильмах.
– А как работает интерфейс? На каких принципах?
– Квантовая связь между нейронами мозга и процессорами устройств, – объяснила Вольта. – Мысль преобразуется в цифровые команды и наоборот.
Мастер Кривоспир с подозрением смотрел на имплантаты.
– А не опасно ли это? Вмешательство в мозг...
– Не более опасно, чем ваши эфирные кристаллы, – пожала плечами Зефирида. – Любая технология имеет свои риски. Главное – умело ими управлять.
Кварц тем временем изучал образцы эфирных кристаллов, которые профессор Коглер приготовил для демонстрации.
– Молекулярная структура поразительна, – говорил он, подключаясь к своему анализатору через нейронный интерфейс. – Кристаллическая решетка способна изменяться в зависимости от энергетического воздействия. Это объясняет их вычислительные способности.
– А теперь покажите нам ваши атомные технологии, – попросил Антон.
Зефирида кивнула и достала из контейнера на поясе небольшое устройство размером с кулак. Оно было выполнено из того же переливающегося металла, что и их костюмы.
– Портативный атомный генератор, – сказала она. – Мощность эквивалентна вашей башне эфирных кристаллов, но размер в тысячи раз меньше.
Она активировала устройство. Оно начало издавать тихий гул, а воздух вокруг него засветился слабым желтоватым светом.
– Контролируемая ядерная реакция в микромасштабе, – объяснил Нейтрон. – Мы научились создавать стабильные атомные процессы в объеме менее кубического сантиметра.
Профессор Коглер был восхищен.
– Невероятная плотность энергии! Но как вы обеспечиваете безопасность? Радиация, нестабильность реакции...
– Многослойные защитные поля и автоматические системы аварийного отключения, – ответила Вольта. – Плюс постоянный мониторинг через нейронные интерфейсы.
Антон изучал атомный генератор с профессиональным интересом. В его мире атомные технологии были куда более громоздкими и опасными.
– А теперь попробуем объединить наши технологии, – предложил он. – Аналитическая машина рассчитала схему гибридного устройства. Посмотрим, сможем ли мы его построить.
Он активировал на экране схему резонансного контура – устройства, которое должно было преобразовывать атомную энергию в эфирную.
Зефирида и ее команда внимательно изучили схему. Их имплантаты светились ярче обычного – видимо, они обрабатывали большой объем данных.
– Концепция интересна, – сказала наконец Зефирида. – Но есть проблемы. Атомная энергия имеет совершенно иную частотную характеристику, чем эфирная. Простое преобразование невозможно.
– А что если использовать промежуточный этап? – предложил Нейтрон. – Сначала преобразовать атомную энергию в электрическую, затем электрическую в эфирную?
Антон кивнул.
– Да, это более реалистично. У меня есть опыт работы с электричеством в качестве промежуточного носителя энергии.