– Капитан Кацураги! – радостно пискнул кто-то из-за мониторов, а в следующий миг к нам фактически телепортировалась взъерошенная молодая девушка, в стандартной бежевой форме NERV, со знаками отличия лейтенанта, попутно уронив на пол несколько журналов, но полностью это проигнорировав. У девушки были длинные, тёмные волосы собранные в неряшливый хвост, миловидные азиатские черты лица, сверкающие нездоровым энтузиазмом карие глаза и… несколько карандашей и ручек воткнутых в причёску. – Я всё ждала когда же вы наконец зайдёте?! У меня уже всё давно готово! А это лейтенант Икари и младший лейтенант Аянами, – в нас бесцеремонно ткнули пальцем, к слову, в реплике не присутствовало даже намёка на вопрос, – отлично! Синдзи ты просто не представляешь как я рада, что ты наконец-то у меня в кабинете! Ну что, готов к работе?!
Я молча перевёл взгляд на Мисато и вздёрнул правую бровь.
– Это лейтенант Нагато Асакура. Начальник отдела по связям с общественностью, – правильно всё поняв, пояснила Кацураги.
– Можно просто Асакура, – вставила девушка, – лучше на «ты» и я…
– Она та, кто убедил Командующего показать тебя общественности, – не меняя интонации закончила пояснение капитан. Звучало примерно так же, как приказ «расстрелять».
– Капитан Кацураги! Как вы может всё интерпретировать так?! – искренне возмутилась Нагато. – Информационная война одна из самых важных составляющих победы! Вся эта операция призвана предотвратить панику в обществе и возникновение деструктивных процессов на мировой арене! Мы обязаны максимально сильно пустить пыль в глаза нашим союзникам, а также недругам и нельзя позволить, чтобы во внешнюю среду просочилась информация о том, что Евангелионом управляет фактически неуч и неумеха! Удар должен быть нанесён быстро и решительно, чтобы не дать противнику…
– Стоп, стоп, стоп! – замахала руками капитан, – Асакура спокойно, мы всё понимаем. Где план?
– А?… Да! Сейчас! – растрёпанная девушка метнулась к столу и принялась рыться в бумагах. – Вот, план пресс-конференции и ваши речи, – нам в руки сунули по два листа формата А4. – Списки возможных вопросов, – к первым двум листам стали добавляться тонкие стопки сшитые скрепкой. – На эти отвечать рекомендуется, на эти не рекомендуется отвечать честно, а на эти отвечать не рекомендуется категорически… – количество всунутой мне в руки бумаги приняло слегка нервирующую величину. – Ещё вопрос внешнего вида, Синдзи мы должны узнать как ты смотришься в форме и тебе обязательно надо сходить в парикмахерскую!
– У меня будет речь? – полностью проигнорировав остальной спич, вычленил главное я и очень выразительно посмотрел на Мисато.
– А как же?! – всплеснула руками гиперактивная начальница пиар отдела, не заметив как слегка придавленная моим взглядом Кацураги, активно показывала мимикой кто тут во всём виноват и что она лично вообще ещё большая жертва произвола чем я, и её надо жалеть, а не ругать. Не знаю как, но она даже умудрилась взглядом призвать в свидетельницы собственной непричастности Рей, причём всё вышеперечисленное сделать за жалкие секунды, пока Нагато возбуждённо тараторила ответ. – Это же самое важное! Ты читай, читай скорее, если что-то не понравится можно исправить прямо сейчас.
Глубоко вздохнув и отчаянным усилием воли заставив себя не оборачиваться к Аянами, я опустил глаза на текст и углубился в чтение.
– Ни. За. Что.
– Не поняла, – моргнула Асакура, во время моего чтения выдернувшая из волос один из карандашей и начавшая тихонько его покусывать.
– Я не буду это читать.
– Как не будешь?
– Вот так. Это слишком пафосно.
– Ты должен! От этого зависит престиж NERV!
– Я этого не сделаю.
– Да что тебе не нравиться?! – потеряла терпение девушка, явно оскорблённая до глубины души.
– Мне не нравятся вот эти пассажи: «Ради всего человечества… во имя жизни на земле… добро требует… справедливость…» Справедливость! Какого ёкая тут замешаны добро и справедливость!? Где в нашей конторе добро?! – глаза Асакуры скользнули на шкаф. – Не смотри на мебель! – послушалась, даже по струнке вытянулась, вот что значит командный голос. – Где оно во МНЕ? Вообще где добро и где я? Я не стану произносить эту речь.
– Но… Но я так долго сочиняла…
– Пафос. Нужно меньше пафоса, а то вы бы ещё «Один путь, одна цель!» вставили.
– Хорошая фраза, – задумчиво закусила карандаш девушка, сделав натуральную «стойку», – откуда?
Я вздохнул и молча протянул лист с речью тихо наблюдавшей за нами Кацураги. Та с опаской приняла и глянув на взволнованно притихшую Нагато, опустила глаза к тексту.
– Ни. За. Что, – со слегка перекошенным, не иначе как от избытка впечатлений, лицом, оторвалась от текста Мисато. – Он не будет это читать с трибуны!
– Но почему?!! – Асакура, которая похоже возлагала на начальницу оперативного отдела не маленькие надежды, пребывала на грани истерики.
– Ты не понимаешь… – капитан, сглотнув, ещё раз бросила взгляд на бумагу, – это может произнести Командующий, но в устах Синдзи… – Кацураги выдержала паузу, гипнотизируя бумагу и наконец могильным тоном припечатала: – Я застрелюсь.
Фаталити. Нагато открыла было рот, но сказать ничего не смогла, вероятно впервые её работа подверглась такой критике.
– А можно мне посмотреть? – напомнила о своём присутствии Рей.
– Эмм… – Мисато явно была не уверена в ответе, но всё-таки протянула листок, – держи.
Теперь взгляды всех присутствующих скрестились на Аянами.
Рей подняла взгляд от распечатки и протянула её мне. В эмоциях ноль реакции, то-есть обычное спокойствие и сосредоточенность.
– Ну и? – в предвкушении подалась вперёд Асакура.
– Синдзи это не подходит.
Всё. Контрольный в голову. После такого не встают.
– Ладно-ладно, бывает, – Мисато дружески похлопала по плечу уронившую голову девушку, – жизнь продолжается.
– Да, верно… – вздохнула Нагато и закусив кончик карандаша, о чём-то задумалась.
– Так, Синдзи, давай пока пройдёмся по основным вопросам, что там у тебя? – красавица капитан, с сосредоточенным видом, заглянула в мои листы. – Угу, значит время твоего пребывания в NERV, ну тут лучше не врать, – Кацураги с важным видом покачала головой, глядя на текст, а потом подняла глаза на меня и хитро подмигнула, – ты вроде говорил, что бывал на базе ещё в очень юном возрасте…
– В четыре, если быть точным, – вставил я. Про то, что родители брали меня на работу я действительно как-то упомянул в разговоре с Мисато, правда о том, что я (настоящий Синдзи) стал очевидцем «смерти» Юи она не знала. И хорошо!
– Вот! – расплылась в довольной улыбке девушка, – С четырёх лет! И ни малейшего вранья!
– Я могу всё переписать! – резко возвестила миру Асакура, заставив начальницу оперативного отдела дёрнутся от неожиданности. Контрольного хватило не на долго… а Нагато уже несло: – Если возвышенно-патриотичный стиль не подходит, сделаем более приземлённым! – слегка пожёванный карандаш стал выписывать причудливые узоры в воздухе, вслед за оживлённой жестикуляцией девушки. – Синдзи, как тебе вариант сурового боевого офицера? Меньше слов – больше дела! Сделаем из тебя опалённого жизнью, немногословного мальчика с тяжёлым взглядом… – глаза Асакуры загорелись фанатичным огнём, а мне почему-то резко захотелось домой. Просто таки внезапно. – С четырёх лет в NERV! ДА! Ребёнок лишённый детства ради защиты человечества… – глава пиар-отдела чуть-ли не причмокнула, натуральным образом сияя от счастья и энтузиазма. Мы с Рей невольно переглянулись. – Нужна форма! Я обязана увидеть как ты будешь в ней смотреться! И парикмахер! И ещё можно нарисовать пару шрамов. Чуть чуть высушим кожу, добавим теней… Это будет шедевр!
– Кхм… А вообще без речи нельзя? Мы вроде на пресс-конференцию, мне и так будут задавать вопросы…
– Конечно нет! Речь должна показать…
– Стоп! – рявкнула Кацураги, собирая глаза в кучку. – К чёрту речь! Мы пришли за планом, по нему и будем работать, нам ещё вопросы закреплять. И где список приглашённых?
– Но, капитан Кацураги! Так нельзя!
– Можно! Не хочу чтобы какой-нибудь гадёныш с «BBC» посадил меня в лужу, так что работать-работать!
– Но…
– Никаких «но», Асакура, давай-давай, объясняй что, где, кто, почём? Вот с этого списочка, – Мисато сунула под нос начальнице отдела по связям с общественностью один из листов с вопросами. – Синдзи в этом деле человек новый, ему всё нужно подробно, а с выступлениями потом разберёмся, ок?
Нагато явно не была согласна с таким распределением приоритетов, но бросив взгляд на меня и на список, всё-таки уступила…
– Лучше бы я пошёл на занятия к Майеру… – устало массирую глаза.
– Вот завтра и пойдёшь… наверное.
– Меня настораживает то, как это прозвучало.
– Прости Син, это называется служебная необходимость, – хоть это и было произнесено нарочито бодрым голосом, но по лицу и немного сгорбленной осанке Кацураги было видно, что устала она зверски.
– Мы всё могли сделать сами. Без Неё, – я выделил характерной интонацией последние два слова.
– Возможно, – Мисато вздохнула, – но при всей… особенности, Асакура профессионал.
– Ладно, – я оторвал руку от лица и покосился на девушку, – но объясни мне, зачем было брать на эту, хмм… – на язык так и просилось словосочетание «церебральная оргия», но я сдержался, – на этот инструктаж, Рей?
– Понимаешь, Синдзи… – капитан виновато покосилась на невозмутимую девочку с голубыми волосами, идущую рядом со мной, – если я что-то и уяснила став начальником оперативного отдела, так это то, что любые планы имеют обыкновения очень неприятно меняться в самый последний момент. Сейчас участие Рей не планируется, но я не могу поручится, что за час до пресс-конференции не поступит приказа её задействовать, в связи с какими-нибудь архи-важными политическими обстоятельствами, а потому лучше уж она сейчас потерпит вместе с нами темперамент Асакуры, чем потом окажется совершенно не подготовлена к встрече с акулами пера… Прости, Рей, – последняя слова прозвучали очень виновато, Мисато даже поднесла к лицо ладошку и выставила её ребром вперёд, для придания своему облику ещё большего раскаяния.