Царевны нет: она ушла в слезах…
Привет и вам, о гостьи молодые!
Здесь плакала царевна? Так ли, девы?
Но кто же вы? О Пелии родном
Мне пеплосы напоминают ваши;
Такой наряд носили при дворе
Хирона, — мир его великой тени!
Близ Пелия мы точно рождены.
Душа горит послушать вас, о девы.
Я отвечать готова… Но сперва
Царевны нам ты объясни несчастье…
Нас новости нежданные страшат…
Как? Новости?.. И страшные? Ты шутишь!..
Несчастие?.. Храни свои уста.
О, я бы с ней делить хотела слезы…
Когда бы мне причину их узнать.
Причина слез… Иль их одна причина?..
С женой на свет родится и недуг…
Не вражье ль то, скажи мне, наважденье,
Что хоровод священный ей не мил.
Чур-чур меня… И смелы же вы стали!
Нет, были мы куда скромнее вас…
Пауза.
И все-таки тут тайна есть, жена.
Коль тайна есть, как знать ее рабыне?
Пауза.
Так извелась царевна, так бледна…
Распустится в лучах отцовской ласки…
Давай-то бог… А жениха нашли?..
Нам царские неведомы решенья…
Но что же вы могли слыхать и где?..
Не слишком ли, жена, ты любопытна?
С кем виделись, пока сюда вы шли?
Встречали мы людей довольно всяких…
Но отчего, скажи мне, ты дрожишь?
Дрожу?.. О нет… Я ж ни при чем, поверьте…
Пауза.
Ты ни при чем?.. А кто же помогал?
Немая сцена.
Коль точно вы что знаете, ни слова…
Девичьих уст — вас Пелием молю,
Святынею бебидской Артемиды
И счастием, которого вкусить
Вы жаждете весной в зеленых сенях,
Храните уст девичьих чистоту,
И если враг уж осквернил вам уши
Невинные… Клянитесь онеметь…
Клянусь тебе я горним алтарем
Кронидовым и алтарем Нерея…
Твоей, раба, царевне не вредить…
Но я могу ль над горькою не плакать?
Знаки участия и скорби.
Я верю вам… Молите же богов,
Да даруют они успокоенье
Двум матерям — небесной и земной.
Я слов твоих, жена, не понимаю…
Но за тобой я вышнему молюсь,
Да укрепит царевну он в несчастьях,
Которых мне никто не открывал.
Благослови вас мать богов, о девы…
Но с этих пор — завесу на уста.
ПЕРВЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ
О Феб-Аполлон!
Дивною музыкой, боже,
Множил стада ты Адмету,
К сладкой твоей свирели
Робкие лани сбегались.
Белеющих бабочек легче
И снов золотых лучезарней
В разбитую муками душу
Со струн твоих вещих, дельфиец,
Мелодии нежные льются.
Безумное сердце царевны
Врачуй, небожитель, а демон,
Что мыслями девы играет,
Пускай под твоею стрелою
Пифонову участь разделит,
О Феб-Аполлон!
О Феб-Аполлон!
Боже, когда ты родился,
Пальма над ложем Латоны,
Чуждым страданий тяжких,
Нежно к тебе склонилась…
И остров цветущий на синем
Сребристом просторе, где смерти
Бессилен крылатый демон,
Был первой твоей юдолью.
Когда же в обитель Аида
Уж руки Кронида с Олимпа
Низвергнуть тебя простирались,
Не мать ли за сына молила…
О, будь же заступником, Сминтий,
Царевне, что мать схоронила…
О Феб-Аполлон!..
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Хор. Вестник с внешней стороны, за ним гости.
Одеждами торжественно сияя
И крыльями сандалий, как Гермес,
Сюда герольд идет. Вниманье, девы!
К царевне я, о жены, Меланиппе.
Кто вызовет ее из царских зал,
Чтоб радостной она внимала вести?
Ее принес я первый… не забудь…
Она идет сюда… Ты счастлив, быстрый…
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же и Меланиппа, нарядная, в белом; внутреннее волнение лихорадочно проступает только на бледных губах и расширенных зрачках. На щеках легкий слой румян. Служанки несут зеркала, опахала, пурпуровые ковры, курения. Рабы поспешно убирают алтарь зеленью. Собираются гости, нарядные, с цветами.
Вестник выступает навстречу Меланиппе с поклоном.
О, радуйся, державного Эола
Царевна-дочь, краса магнесских дев!
Очищенный постом и покаяньем
И благостью увенчанный, затем,
Что храма он срединного святыню
Сподобился узреть, сюда Эол,
Фессалии державный повелитель,
Вернулся… Как он счастлив, как чело
Сияет у царя — уже давно мы
Не видели таким его… Печали
И гнев забыт, и милости вас ждут
Великие, рабы и домочадцы,
А вас пиры, приветливых гостей…
Движение и гул в толпе.
Он кобылиц отпрячь велел, чтоб раньше
Родимых трав вкусили и они
И с табуном подруг смешались в поле.
Так говорил нам царь — ему в ответ
Улыбками мы расцветали, дева.
Кругом народ, и медлен царский путь.
Там с Пелия, из Иолка,[7] Фер богатых
Из Фтии есть, и северные есть
Среди гостей, царевна, фессалийцы.
Всех ласкою наш царь очаровал.
Теперь толпа, конечно, задержала
Вельможного, но если б кобылиц
Не отпустил так рано он на волю,
Сандалии крылатые мои
Благую весть все ж принесли бы раньше…
Ведь Гелия всегда быстрей Гермес.
Благодарим гонца, конечно, он
Почетное на нашем пире место
Уж заслужил… А ласки и даров
Ужель ему сегодня пожалеем?..
Но отдохни, Гермес, ты весь в поту…
Отворачивается к рабам, Вестник отходит несколько сконфуженно.
А вы, рабы, пурпуровою тканью
Подножие увейте алтаря!
Пред Зевсовой святыней преклоняясь,
Пусть будет царь великий наш почтен.
Из ваших уст пэана жду я, девы,
Помолимся, чтобы возврат царя
Веселием нам заплатил за слезы
Пролитые… Я умолчу о том,
Что, кроме слез, здесь выпила немая
И пурпуром прикрытая земля…
Бессмертные, мы в вашей тяжкой воле…