Вынырнув на поверхность, Брута успел разглядеть раскаленный добела шар и «Лодку Без Имени», несущуюся по волнам, точно комета. Винт ее едва касался воды. Очень быстро суденышко исчезло за стеной дождя и тумана. А еще через мгновение шум бури перекрыл глухой взрыв.
Брута поднял руку. На поверхности, выдувая воду из ноздрей, показался Ом.
– Ты говорил, что так будет лучше! – закричал Брута.
– По крайней мере, мы еще живы! И держи меня повыше над водой! Сухопутные черепахи не умеют плавать!
– Но они могли погибнуть!
– Хочешь к ним присоединиться?
Волна накрыла Бруту с головой. На миг мир заполонила звенящая в ушах темно-зеленая пелена.
– Я не могу грести одной рукой! – закричал он, вынырнув на поверхность.
– Мы спасемся! Она не посмеет!
– О чем ты?
Еще одна волна накрыла Бруту, потянув его вниз за рясу.
– Ом?
– Да?
– По-моему, я все-таки не умею плавать…
Боги не склонны к самоанализу. От этой характерной черты их выживание практически не зависит. Обычно хватает способностей обманывать, угрожать и ужасать. Будучи способным, повинуясь своему случайному капризу сровнять с землей целый город, ты вряд ли станешь тратить время на спокойные размышления и анализ происходящего с точки зрения другого человека.
Однако во всей множественной вселенной тысячи мужчин и женщин, наделенных гениальными способностями и чувством сопереживания, посвятили свои жизни служению божествам, которые не способны переиграть их даже в домино. Например, сестра Сестина Щеботанская прошла по горячим углям только ради того, чтобы обличить местного вздорного королишку и выдвинуть философию разумной этики в честь богини, которую на самом деле интересовали лишь прически. Брат Зефилит Клатчский оставил свои обширные владения и семью, дабы посвятить свою жизнь уходу за сирыми и убогими, – а все в честь невидимого бога Ф’рума, который, согласно общему мнению, был настолько глуп, что собственную задницу и ту не мог отыскать – даже если бы у него была задница и были руки, которыми можно было бы ее нащупать. Сообразительность богам ни к чему, если рядом есть смышленые люди, которые готовы выполнять за них всю умственную работу.
Морская Королева, по мнению своих коллег, тоже особым умом не блистала. Но в ее мыслях, когда она опустилась на глубину, подальше от штормовых волн, чтобы чуть-чуть поразмыслить, определенная логика присутствовала. Маленькая лодка была заманчивой целью… однако сейчас появилось другое судно – более крупное, полное людьми и стремящееся прямо в центр бури.
Эта дичь была куда более соблазнительной.
Морская Королева всегда отличалась ветреностью.
Кроме того, в смысле жертвоприношений она сама себя обслуживала. И интересовало ее в основном количество.
«Плавник Господа» летел по гребням волн, и ветер рвал его паруса. Капитан, по пояс в воде, с трудом добрался до носа, где, схватившись за леер, стоял Ворбис, явно не замечавший того факта, что корабль пребывает уже в полупогруженном состоянии.
– Господин! Нужно убрать паруса! Нам их не обогнать!
Зеленые молнии прыгали по верхушкам мачт. Ворбис повернулся. В адской бездне его глаз плясали дьявольские искры.
– Все это во славу Ома, – изрек он. – Вера – наш парус, а слава – порт назначения.
Терпение капитана иссякло. Насчет религии он ничего не мог сказать, но что касается моря – он вот уже тридцать лет бороздил морские просторы и кое-чему выучился.
– Наш порт назначения – морское дно! – закричал он.
Ворбис пожал плечами.
– А я и не утверждал, что по пути не будет остановок.
Капитан некоторое время пристально смотрел на него, после чего удалился прочь по бешено раскачивавшейся палубе. Весь его опыт свидетельствовал о том, что подобные шторма просто так не возникают. Невозможно за секунду переместиться из штиля в центр ревущего урагана. Море здесь ни при чем. Это что-то личное.
В грот-мачту ударила молния. Из темноты донесся чей-то крик, и на палубу рухнула огромная масса парусов и всяческого такелажа.
Капитан полуподплыл-полувскарабкался к штурвалу, у которого маячила тень рулевого, окутанная брызгами и мрачным сиянием шторма.
– Живым нам не выбраться!
– АБСОЛЮТНО СОГЛАСЕН.
– Нужно оставить корабль!
– НЕТ. ВОЗЬМЕМ ЕГО С СОБОЙ. ОН МНЕ НРАВИТСЯ.
Капитан наклонился ближе к рулевому.
– Боцман Коплей, это ты?
– НЕ УГАДАЛ. ЕЩЕ ОДНА ПОПЫТКА!
Корпус налетел на подводную скалу и громко затрещал. Сразу за этим в единственную оставшуюся мачту вонзилась молния, и «Плавник Господа» сложился, будто бумажный кораблик, слишком долго пробывший в воде. Расщепившись, деревянные брусья фонтаном взлетели в грозовое небо…
Наступила неожиданная бархатная тишина.
Капитан ясно помнил ход последних событий. И связаны они были с водой, звоном в ушах и ощущением холодного огня в легких. Впрочем, воспоминания эти уже отступали. Он подошел к лееру, шаги его гулко раздавались в тишине, и заглянул за борт. Корабль, еще недавно разбитый о скалы, снова был цел и невредим. В некотором роде.
– Э-э, – сказал капитан. – Похоже, у нас закончилось море.
– АГА.
– И земля куда-то подевалась.
Капитан похлопал по лееру. Тот выглядел серым и несколько прозрачным.
– Э-э… Это дерево?
– МОРФОЛОГИЧСКОЕ ВОСПОМИНАНИЕ.
– Извини?
– ТЫ ЖЕ БЫЛ МОРЯКОМ. И НАВЕРНЯКА СЛЫШАЛ, ЧТО ИНОГДА О КОРАБЛЕ ГОВОРЯТ ТАК, БУДТО ОН ЖИВОЙ?
– Да, конечно. Как только ступаешь на борт, сразу чувствуешь что-то подобное…
– ВОТ ИМЕННО.
Воспоминание о «Плавнике Господа» плыло в полной тишине. Издалека доносилось дыхание ветра – или воспоминание о ветре. Выдохшиеся трупы былых штормов.
– Э-э, – промолвил призрак капитана. – Ты сказал «был»?
– ДА.
– Я так и думал.
Капитан посмотрел вниз. На палубе начала собираться его команда, со всех сторон на капитана были устремлены глаза, в которых читалось беспокойство.
А у ног моряков мельтешили корабельные крысы. Впереди всех стояла крошечная фигурка в плаще с капюшоном.
– ПИСК, – сказала она, заметив взгляд капитана.
«Даже у крыс есть свой Смерть», – подумал он.
Смерть отошел в сторону и поманил капитана к себе.
– СТАНОВИСЬ К ШТУРВАЛУ.
– И… куда мы идем?
– КТО ЗНАЕТ.
Капитан беспомощно взялся за штурвал.
– Но… звезды на небе сплошь незнакомые! И у меня нет карт! Какие здесь ветра? Какие течения?
Смерть пожал плечами.
Капитан повернул колесо. Корабль послушно заскользил по призрачному морю. А потом капитан немножко повеселел. Худшее уже случилось. Удивительно, как прекрасно это осознавать. Если худшее уже позади…
– Так, а где Ворбис? – прорычал он.
– ОН ВЫЖИЛ.
– Выжил? О боги, где здесь справедливость?!
– СПРАВЕДЛИВОСТИ НЕТ, ЕСТЬ ТОЛЬКО Я.
Смерть исчез.
Капитан снова крутанул колесо – так, для вида. В конце концов, он здесь капитан, и это – его корабль.
– Помощник?
Помощник отдал честь.
– Здесь, капитан!
– Гм. Куда направимся?
Помощник задумчиво почесал затылок.
– Ну, капитан… Я слышал, у этих клатчских язычников есть неплохой рай, с выпивкой там, песнями и молодыми женщинами с колокольчиками на… В общем, вы понимаете… И без всего.
Помощник с надеждой смотрел на капитана.
– Без всего, значит? – задумчиво произнес капитан.
– Я так слышал.
Капитан решил, что заслужил немножко этого самого «без всего».
– Знаешь, как туда попасть?
– Э-э, видимо, подробные инструкции нужно получить еще при жизни, – с сомнением откликнулся помощник.
– О.
– А есть еще варвары, живущие ближе к Пупу, – продолжал размышлять помощник. – Которые считают, что они попадают в огромный зал, с разной выпивкой и едой.
– И женщинами?
– Непременно.
Капитан нахмурился.
– Интересно, – задумчиво промолвил он. – Почему только язычники и варвары попадают в такие отличные места?
– Сложный вопрос, – ответил помощник. – Может, это наказание за то… что при жизни они ведут такой разгульный образ… э-э, жизни?..
Лицо его озадаченно вытянулось. В последней фразе явно присутствовала какая-то неувязка.
– Но дорогу в этот рай ты тоже не знаешь, да?
– Увы, капитан.
– Впрочем, времени у нас теперь много, можно и поискать чуть-чуть.
Капитан посмотрел за борт. Если плыть достаточно долго, обязательно наткнешься на берег. И… почему бы не поискать какой-нибудь приличный рай?
Его взгляд привлекло какое-то движение. Он улыбнулся. А вот и знак. Может, все еще обернется к лучшему…
В сопровождении призраков дельфинов корабль-призрак летел по волнам…
Чайки не отваживаются залетать далеко в пустыню. И эту свободную нишу не замедлили занять скалби – птицы из семейства вороньих, хотя вороны бы первыми отреклись от них и предпочли не разговаривать об этих «родственничках» в приличной компании. Скалби редко летают, предпочитая передвигаться какими-то пьяными прыжками. Их характерные крики вызывают ассоциации с расстроенной системой органов пищеварения. И выглядят они так, будто долго плескались в каком-нибудь нефтяном пятне, причем получали от этого огромное удовольствие. Никто не ест скалби – кроме других скалби. Сами же скалби способны питаться тем, что даже у стервятников вызывает рвоту. По сути, скалби готовы питаться даже этой самой рвотной массой стервятников. Скалби едят все.
Погожим ясным утром один из скалби бочком перемещался по полному блох песку и бесцельно долбил клювом все подряд – в надежде на то, что галька и выкинутые на берег деревяшки за ночь превратились в съедобные. Скалби по личному опыту знали, что практически все становится съедобным – главное, чтоб вылежалось подольше. Птица подскочила к какой-то куче, валяющейся у линии прилива, и неуверенно долбанула ее клювом.
Куча застонала.
Скалби поспешно отпрыгнул и обратил свое внимание на куполообразный камень, лежавший рядом с кучей. Птица была абсолютно уверена, что еще вчера камня, как и кучи, здесь не было. Скалби прицелился и клюнул.