Звук шагов совсем рядом, а по голенищу сапога липкая струйка, видимо, каплей пала на последнего в цепочке. Тот чертыхнулся, но блеск факелов уже скрылся за поворотом, оттуда грохот ударов в закрытую дверь. Человек сплюнул, ссыпался по ступеням нагнать товарищей. У меня отлегло, и я осторожно выбрался на ступени.
Оставляя склизкие следы, я поднялся в огромные кухни дворца. Дюжина очагов слабо светят багровым, над одним котелок с дежурной кашей. Пара собак завиляли хвостами, рвутся в упряжке подле гигантского вертела. На вертеле туша быка, очаг вычищен от пепла. Тощий поварёнок, колпак набок, бегает к соседнему с совком, таскает красные угли. Заметил меня и встал как вкопанный. Я помахал приветливо.
– Скажи, как тебя, есть что пожрать?! Уф, только прискакал, одеревенел весь.
Поварёнок обмяк лицом, плечи расслабленно опустились.
– Так ты из гонцов будешь? Щас, погоди, принесу! Какие новости?
Я уселся за стол, как по волшебству появилась миска с дымящейся кашей, краюха хлеба.
– Новости обычные. В королевстве Джерона бунт против принца. Да вы и сами знаете, люди сказывают, в подвале у вас сидит!
Поварёнок покивал мелко, на остром, как у лисёнка, лице ехидная усмешка. Задумался, став мордочкой вдвое хитрее.
– Странное дело, завтра казнят, ужин по-королевски положен. Но никто ни сном, ни духом! Главный надзиратель мимо пробежал как ошпаренный, и всё.
– Дело нечисто! – поддакнул я.
– Вот что скажу, – прошептал лисёнок, оглянулся через плечо на двери кухни, те прикрыты, а рядом никого. Колпак слишком велик поварёнку, опять съехал набок. Поправил привычным движением. – Ходят к нему гости, друг за дружкой, как гуси на водопой. Сперва девка из новых, та, что с правителем, вся из себя цаца, грудь во-от такая, а зад, – поварёнок мечтательно закатил глаза, – царь-зад!
– С задом понятно, – фыркнул я, – ещё кто ходил?
– Сам Третий! Опосля пришлый какой-то люд, не из наших. Слыхал небось, отряд рыцарский гостит?
– Не, первый раз слышу. Что за гости такие?
– Говорят, из самого королевства Джерона. То ли мятежники, то ли, наоборот, верные королю рыцари, ищут убежища. Вот от них один спускался, весь в чёрном, спесивый как конь.
– Погоди, волосы прилизаны, одет щёголем. Так?
– Точно. Знаешь его? – удивился поварёнок. Я не ответил. Отставил пустую тарелку, еда в тощем пузе лишней не бывает.
– Спасибо за хлеб-соль, пора.
Я поднялся, поварёнок вяло махнул, рот раздирает зевота.
– Передавай привет Хольстеру!
– К-кому?! – выпалил я, выпучив глаза.
– Хольстеру. Конюшенный наш новый. Не встречался ишшо? Зело в конях разумеет, только нос задирает и вообще, скользкий тип!
Я пошёл с кухни вон. Хольстер и Хурбис тут как тут. Интересно, есть ли между ними связь? И кто отпустил Хольстера? Чем откупился, гадать не приходится – сведениями о Талисмане. Пора, пора пускаться в путь. Чародей сказал: срок три дня, то есть сегодня. Когда, утром, днём или ночью, не уточняется. Так что лучше быть спозаранку!
Ночной дворец не назовёшь спокойным местом. Бесшумно скользят слуги, поздние вельможи вываливаются из апартаментов, кто тихо, украдкой, прячась по нишам позади статуй, кто – пьяно петляя, ступают по своим благородным надобностям. Я, нацепив важный вид, пру прямо по центру коридоров, делаю знак слугам отворять двери. Клинок бьёт по бедру, чем не рыцарь? Поймал одного за край куртки.
– Милейший! Где расположилась леди Рилайна? – спросил я через губу.
Пожилой слуга ухмыльнулся, щурится близоруко в неярком свете далёких ламп, рука тянется почесать пониже спины. Я схватился за меч. Слуга отдёрнул руку и кланяется низко.
– В северной башне, ваша милость!
Я сделал пробный шаг, по глазам слуги видно, что в верном направлении. Пришлось спуститься во двор, крошечный на дне высокого колодца дворцовых зданий. На входе под полукруглым пятном света от факела часовой, обхватил копьё обеими руками, прижал как родное, голова свесилась на грудь, из-под кромки шлема подозрительно ритмичное сопение. Я осторожно прокрался вплотную, пинком вышиб копьё. Стражник грохнул доспехом о камни, пока шум, я отворил, как назло скрипучую, дверь.
– Кто здесь?!
Ступеньки ударили в подошвы, я с лёгким топотом понёсся вверх. Лестница закручивается винтом вдоль внешней стены, слева изредка прорезаны бойницы, узкие и высокие, навстречу свежее дыхание сквозняка. Я протиснулся в последнюю бойницу перед верхней площадкой, пальцы нащупали стрельчатый козырёк. Камни стен чуть влажные от ночного холода, норовят сбросить незваного гостя. Хорошо, башня старая, раствор выветрился из щелей на пол-ладони и зацепиться не стоит труда.
Я полез как пустынный ящер, туда, где из распахнутого окна под срезом конической крыши полощет занавеска. Подтянулся, перевалился через подоконник, внутри комнаты темно и слышится тихое дыхание. Осторожно скользнул внутрь, под ногой что-то мягкое. Мягкое дёрнулось, истошный визг резанул было уши, я мгновенно зажал рот.
– Тс-с! Не ори! Молчи, кому говорят!
В руках продолжает биться.
– Да успокойся ты! – прошипел я. – Разве не предупредила госпожа, что я приду?!
Я осторожно отнял ладонь ото рта. Служанка замотала головой, белки глаз в полумраке как у безумной.
– Так даже лучше! – прошептал я радостно. – Сюрприз будет! Ты побудь тут, а лучше, принеси-ка смочить горло!
Служанка успокоилась, грабители вино не просят. Я лёгкими шагами направился к двери, створки бесшумно распахнулись, в глаза бьёт мягкий оранжевый свет. Зрачки стремительно отыграли, и мгновение спустя вижу Рилайну, та возлежит среди подушек на белоснежном ложе, вся наготове.
Голова повернулась к двери, пальцы судорожно схватили край покрывала, и прелести исчезли, как не было.
– Ты?! Что ты здесь делаешь!!!
– Как, разве не меня, гм, ждала? – сказал я, аккуратно прикрыв дверь.
Рилайна как кошка, всегда на четырёх лапах. Откинулась на подушки, ресницы лениво и томно полуопущены.
– А не позвать ли мне стражу?
– Зови. Пусть полюбуются на твои стати.
Я подцепил ногой табурет и уселся напротив ложа.
– Но сперва поговорим!
Рука Рилайны скользнула меж грудей, к амулету. Я погрозил пальцем:
– Но-но! Или хочешь со мной потягаться?
Амулет знаком, тот самый из видения. Я резко заблокировал, использовав магию тюремного светильника. Светящиеся камни амулета притихли, потухли совсем, лишь крошечные искорки пляшут в глубине. Краска пропала с лица Рилайны.
– Зачем тебе эти игрушки? Ты сама себе источник сил!
– Скажешь тоже, кто меня учил? Разве что ты… поможешь?
Рилайна выпрямилась, покрывало скользнуло до живота. Я стараюсь смотреть не ниже шеи, чтобы не путались мысли.
– Конечно! С удовольствием, я всегда готов, ага! Только потом, потом. А сейчас, скажи-ка, что задумал правитель насчёт Джетсета?
– Известно что – казнить!
Рилайна дёрнула плечиком, вид скучающий, будто речь о мелочах. Я посмотрел холодно, одним слитным движением выхватил меч, острие упёрлось в ямку между ключиц.
– И всё-таки?
Рилайна задрожала, то ли от страха, нет, в ярости! Глаза мечут молнии, и ведьмочка удивительно хороша.
Дверь приоткрылась, и служанка спиной вперёд внесла широкий столик с короткими ножками, в самый раз ставить на кровать. На нём блюдо, прикрыто колпаком, кувшины и кубки. Я тихонько вложил меч в ножны. Одинокая капля, как красная слеза, чертит дорожку меж полушарий Рилайны. Ещё пара прозрачных набухает в уголках поразительно невинных глаз. На миг защемило в груди, но я стиснул зубы, иначе растаю, растекусь бессмысленной плотью по кровати.
Я поднялся и жестом отослал служанку. Вино красным полотнищем наполнило кубки, я протянул один Рилайне, не пролив ни капли на белый атлас белья.
– За Его Величество Джетсета и Рилайну! – провозгласил я. – Вы будете отличной парой!
Рилайна вздрогнула, в глазах паника. Подняла кубок спрятать взгляд, губы смочил красный напиток.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что сказал. Вы задумали нечто, догадываюсь, правителю придётся не по нутру. Так?
Рилайна заломила руки.
– Ты не должен мешать! Наоборот, помоги и будешь вознаграждён по заслугам!
– Ха! Нищие раздают награды… щедро. Впрочем, как и богачи. И те и другие не держат слова. Нет, я не наёмник, теперь только сам за себя.
– Виллейн! Ты должен, обязан помочь! Иначе зачем пришёл в Магикус, спасая принца?
Я помедлил, говорить ли правду.
– Я спасал Эритора, милая Рилайна, – промурлыкал я и добавил тоном ниже: – Выкладывай, что задумали, а я решу, что делать.
Рилайна фыркнула, наморщила носик.
– Хорошо, но ты кое-что забыл.
Откинулась на подушки, сквозь щёлочки век внимательный взгляд.
– Не может быть! У меня отличная память.
– Увы, об этом забывают все мужчины. Помнится, на некоем острове нас грубо прервали, и ты остался неблагодарен… за снадобье!
Одеяло полетело в сторону, я уставился сквозь ночную рубашку, такую полупрозрачную, что словно нет вовсе.
– Что-то подсказывает, – невозмутимо проговорил я, – здесь могут прервать гораздо грубее!
– Понадеемся на лучшее!
Веки Рилайны сомкнуты, губы тянутся к поцелую, а на щеках и вниз по шее разгорается жгучий румянец…
За окном слабое зарево рассвета, первых лучей ещё ждать и ждать, но черноту неба меняет синева, а звёзды поблекли.
– Помоги одеться, – мягко, почти робко попросила Рилайна.
Выскользнула из постели, потянулась всем телом, оттопырив известное место. Я закатил глаза к потолку, чувствую, как кровь возвращается к голове, минуя сердце. Вернулась и способность здраво мыслить.
Глава 11
Я прилип по ту сторону окна, когти на кончиках пальцев впиваются в щели кладки. Рилайна стреляет глазами в распахнутые створки, и Первый правитель, нелёгкая принесла так не вовремя, вот-вот заметит. Чёрный как ночь ворон, противно скрежеща когтями по меди крыши, съезжает на заднице от шпиля до края. От мерзкого звука корёжит, по коже мурашки размером с мышь, нестерпимо хочется заткнуть уши. Три взмаха крыльями и ворон наверху, глядит бусинкой глаза, клюв раскрыт в насмешке.