Затяжной подъём на плато высосал бодрость от холодной реки. Пыхтя, преодолели последний рубеж – нагромождение скал, – и замок открылся во всей красе. Старый, не сказать древний, сложен из исполинских глыб, сам простой и понятной рыцарю архитектуры. Четыре башни по углам, на вид приземисты, но широки, сами себе крепости. Меж башен смешным заборчиком стены, и только по крышам внутренних строений, те едва торчат над зубцами, можно оценить высоту. Плато до замка заросло редкими деревьями, дубы и каштаны раскинули кроны привольно, во всю ширь.
Мы успели пройти всего ничего, как резкий свист, похожий на разбойничий, заставил схватиться за оружие. Сэра Эйри заставил, я лишь сжал пустые кулаки. Справа из-за рощицы дубов выметнулись всадники, четверо споро окружили нас, пятый в сторонке. Мы стоим спина к спине, я лихорадочно соображаю – как себя повести. Но прежде чем кто-то иной успел открыть рот или обнажить клинки, в дело вступил Эйри.
– Приветствую!!! Если вы доблестные защитники замка, – прокричал он таким громовым голосом, что лошади испуганно присели. Дланью указывает на башни, – наше почтение барону! Принимайте гостей! А коли разбойники, берегитесь! Сэр Эйри вобьёт в землю по пояс!!!
И Эйри показал внушительную свою булаву. Та вдруг загудела, бешено вращаясь, бронзовый кулак расплылся от быстрых движений. Всадники неуверенно переглядываются, все в лёгком кожаном доспехе. Вперёд выехал главный, молодой рыцарь чуть постарше меня. Проговорил примирительно:
– Добрым гостям всегда рады! Только вот рыбу в наших реках ловить негоже. Барон повелел за такое вешать без суда!
Глаза молодого рыцаря сузились, ладонь на рукояти меча. Я решил не вмешиваться, Эйри лучше знает, как сбить спесь. Победа над велетом придала уверенности, сказать правду, мы просто лопаемся от неё!
Эйри пренебрежительно отмахнулся.
– В том нет ущерба. Тем более что несём на ваш стол! Вы ведь устроите пир в честь гостей?
– Какой пир? – обескураженно спросил командир отряда.
– В честь победителей!
– В честь победителей рыбы? – сострил другой рыцарь, а на вид и вовсе оруженосец, в светлых волосах почудились остатки соломы, лицо заспанное.
– Победителей горного великана, велета! Разве не знали, восточный ход в долину стерёг?
– И-и, что с ним? – округлив глаза, спросил командир.
– А ничего, – бросил Эйри, привесил булаву на место, – собирает камни взад!
Рыцари и воины уставились недоверчиво, но оспорить не решаются, глядят на нас иначе, почтительней. Командир наклонился вбок, шепнул белобрысому, лицо того недовольно скривилось, но кивнул. Гонец развернул коня и погнал к речке.
– Прошу в замок барона Скума! Он разберётся, кто таковы. Вам подадут лошадей.
Каурого жеребца вывели из леса, ещё один всадник спешился, уступив своего, сам остаётся в дозоре. Мы сели верхом, и пыль брызнула из-под копыт.
Глава 4
Отряд без преград въехал в распахнутые ворота. Путь в короткий тоннель должна преграждать решётка, сейчас поднята, толстые зубья заставляют содрогнуться, втянуть голову в плечи. Настолько массивна, дракона пришпилит как стрекозу, что говорить про нас. Нет, застрянет, решил я, глядя на век не чищенные пазы в граните стен. Проехали мимо пустой караулки. Никто не задаёт вопросов: кто, зачем пожаловали? Я переглянулся с Эйри, тот осматривается, поджав губы.
Замок встречает звуком здравиц из длинного здания высотой в два этажа, строение прилепилось к стене от башни до башни. Левая часть отдана под кухню, из труб валит дым, запах горелых костей и жира перебивает мясной. Из подвала под кухней с руганью катят ростовые бочки, рядом с входом лабиринт пустых, пара слуг с вороватым видом цедят остатки в пузатое олово кружек.
Дозорный рыцарь отводит взгляд, поспешил скрыться в пиршественном зале. Вернулся не скоро, долго не может подобрать слова, махнул наконец рукой.
– Вы проходите, пируйте. Барон примет вас… позже!
Я посмотрел вслед убежавшему рыцарю. Совсем юный, только что получил шпоры. Разведчик вскочил на коня и унёсся на выход.
– Похоже, наш провожатый не местного полёта птица, – заметил Эйри.
– Не уверен, что местные птицы… летают, – согласился я. Мы обменялись понимающими взглядами. – С другой стороны, кто ниже летает, у того кабаны на вертеле толще! Откушаем?
Эйри осклабился и вдруг хлопнул каменной своей ладонью меня по плечу. Едва зажившая корочка лопнула, промочив рубаху свежей сукровицей, я еле сдержался, чтобы не зашипеть. На языке ругательство, но рыцарь уже на полпути в зал.
В длинном помещении столь же длинный стол. В правом торце на возвышении приставлен ещё один, короткий, оттуда барону хорошо глядеть на пирующих. Левая стена с трудом вмещает гигантский камин, в глубине поймали бога огня и кормят стволами деревьев. От углей такой жар, что ближайшим рыцарям подали полотенца утирать пот. А рыцарей в зале полсотни!
Над всей этой яростью к стене прибит гигантский череп дракона, в жуткой пасти берцовая кость человека.
– Идём ближе к рыцарям, подальше от барона! – раскомандовался Эйри. – Жара не беда, как говаривал сержант в моём отряде: я видел полно замёрзших, но ни одного упревшего! А мне после той речушки до сих пор кости ломит!
– Это вам, сэр Эйри, от велета привет, – буркнул я, но тащусь следом.
Глядя на рыцарей, не сказать, давно ли пир, но судя по столам – идёт вечно. Снуют слуги, сгибаясь под весом блюд с зажаренными целиком кабанчиками, обратно горбятся с тазами, полными костей. Мы сели с самого торца, край широк и вмещает обоих. По правую руку необъятный рыцарь, добродушное лицо устроилось поверх трёх сдобных подбородков, что вместо шеи. Слева рыцарь тощий, но прожорлив как саранча, груда костей перед ним так чисто обглодана, что собаки смотрят из-под столешницы с укоризной.
– Ар-ргх! Сэр! – обратился трёхобхватный к Эйри, сразу распознав брата-рыцаря. – Оруженосцам накрывают на кухне!
Кивнул на меня, на лице благостное выражение, застыло как сало на сковороде. Эйри не растерялся.
– Сэр, поверьте, он вполне достоин рыцарских шпор. К тому же мы – гости!
– Все мы здесь гости барона! Едва ли отступление от правил ему понравится, ну да ладно, до барона далеко – целый стол! – заметил тощий обжора. – Я – сэр Уменге, а этот проглот напротив – сэр Нимерсат!
– Сэр Эйри, – представился мой спутник.
– Дружище, – обратился Нимерсат к напарнику, – мне вас не обогнать никогда, хоть потолстей вдвое!
– Это верно, – довольно ответил тощий Уменге, пальцы безостановочно хватают новые кусы мяса, челюсти работают как жернова. Я скосил с недоверием глаза, под столом пусто, пища действительно исчезает внутри рыцаря. – Да вы ешьте, а то скоро смена блюд!
Я с наслаждением впился, поросятина хорошо прожарена, мясо нежное и истекает розовым соком, аромат чеснока сводит с ума. Эйри не отстаёт. Едва начали, обжоры потеряли к нам интерес. Оно и к лучшему, а то чуть не наговорил резкостей, что чревато, учитывая не рыцарский статус. Хотя справиться с этими обжорами и ребёнку по силам.
Быстро насытившись, присмотрелся к другим за столом. Не все набивают живот, ближе к барону едят мало, больше пьют да ведут беседы. По левую руку барона супруга, немолодая женщина, лицо с остатками былой красоты. Стройная, несмотря на трёх дочерей, что сидят дальше по столу, затянута в глухое чопорное платье. По правую руку барона ближние рыцари. Один вдруг поднялся, в руке кубок.
– Рыцари! Верные вассалы нашего сеньора и гости, коих тьма! – прокричал ближник, немного пошатываясь. – Подымем кубки за нашего доброго сэра Скума, что приютил в этом прекрасном замке, среди лесов, где не смолкает визг поросят! Среди лугов, что родят молоко при помощи коров!
Раздались смешки, брови барона поползли к переносице. Рыцарь не заметил, пытается совладать с языком, но тот заключил прямой пакт с вином.
– Подымем и выпьем, но не-е…! И-за, и-забилие на столе, – начал заикаться рыцарь. – Что яства – тлен! Выпьем за ура! Выпьем за нашу великую цель, что всё дальше!
Выражение лёгкого гнева на лице барона меняется нешуточной яростью. Сосед потянул выпивоху за рукав, тот не глядя дёрнул локтем.
– Выпьем за битву с подлой Шестёркой! Мы ждали пять, нет, десять лет, подождём и второй десяток! Так выпьем же!
И осушил кубок. В зале тишина, даже огонь боится трещать. Барон медленно поднялся, глаза налиты кровью. Рот открылся выпалить гневное, но подскочил белобрысый оруженосец из дозорных. Привстал на цыпочки, отважно зашептал на ухо. Барон рявкнул неразборчиво, белобрысый затараторил пуще.
– Благородные сэры! – прокричал барон успокоившись. – Верные рыцари! Разве выпивоху слушать вам, доблестным? Не вы ли ходили на огров, не вы ли избавили Заласские горы от Тайных Гномов? Придёт черёд и Шестёрки! А пока послушаем лучше героев! Героев, что сразили велета! Да-да, того самого, сторожил восточный проход! Идите, не скромничайте, ступайте же к нам, друзья!
Барон простёр руку к концу стола, наши голодные соседи начали переглядываться – кто, мы? Да, мы могём, ага, а как же! Но Эйри испортил павлинью песнь, решительным шагом направился к барону. Пришлось топать следом.
– Барон Скум! Я – сэр Эйри. Позвольте засвидетельствовать моё почтение вам и супруге, леди… – обратился Эйри.
– Леди Прудерии!
Сэр Эйри слегка поклонился, не привык гнуть спину.
– Леди Прудерия, у вас идеальный порядок в замке, я восхищён!
Лёгкий румянец разгорается на высоких скулах леди Прудерии. Я вспомнил: враньё женщине обзывается лестью. Леди проговорила благосклонно:
– Сэр Эйри, вы столь же учтивы, сколь мужественен вид! Поведайте о ваших приключениях!
– Да-да, где это вас так разукрасили? Неужели удалось сразить велета? – подхватил барон. Я разглядел хозяина замка получше: барон разменял полсотни лет, но ещё крепок в плечах. Натиск живота сдерживает искусно сшитый жиппон, вышивка поверх вишнёвого бархата, золотая цепь из массивных блях придаёт важный вид. Барон производит впечатление скорее азартного охотника и рачительного хозяина, чем полководца или рубаки.