Гоша прикрыл дверь в Сашину комнату. Торжественно застыл, ожидая нетерпеливых вопросов.
— Ну что он?! — первой не выдержала Маша.
— Кто — он? — Гоша явно был в ударе, но, видя, что всем не до шуток, сдался: — Ах он! Все нормально, только кушать очень хочет, а вы ему не даете.
Игорь Андреевич третий день не мог найти себе места. Сначала он думал, что все происходящее — вполне закономерно. Ведь не девочка она, а замужняя женщина, которая ради него, Шведова, хочет бросить мужа, с которым прожила больше пятнадцати лет. Ему это было не так-то просто понять. Он не был женат, у него не было детей, и поэтому он вел себя как подросток.
Игорь Андреевич жутко ревновал и раздражался по пустякам. Хотя вряд ли можно было назвать пустяками то, что выводило его из себя больше всего: он уже два дня звонил Маше, но она либо бросала трубку, либо вообще не подходила. Это полбеды — могло быть так, что ей неудобно было говорить. Больше всего тревожило, что она за эти дни ни разу не позвонила, хотя наверняка знала, что он переживает.
Шведов медленно зашел в приемную. Регина сидела за столом, записывая что-то в большую бухгалтерскую книгу.
— Мне никто не звонил? — Он тщетно попытался замаскировать раздражение.
Регина подняла удивленное лицо:
— Нет...
Ему хотелось выйти, уединиться в своем кабинете, подумать о том, что происходит и как к этому относиться, но, поймав на себе выжидающий взгляд секретарши, невольно остановился и задал вопрос:
— Регина, я тебя не спрашивал, предполагая, что все в порядке. Но сейчас у меня возникли сомнения. Что там с этим инженером?
Регина слегка замешкалась, соображая. Наконец, догадавшись, о ком идет речь, все же решила уточнить:
— Каким? Мужем Марии Петровны?
— А что у нас, много инженеров? — Шведов раздражался все больше и больше.
— Ой, даже наоборот, — Регина уже предвкушала эффект, который должно произвести на него заготовленное сообщение. — Помните, к нам приходил мастер?
Шведов недоуменно посмотрел на Регину.
— Свет делал, — с радостью уточнила она. — Когда у нас щит перегорел. Помните, он вам еще понравился!
— Ну, — нетерпеливо перебил Шведов.
— Так вот, оказывается, он и есть ее муж.
— Он — ее муж?! — Шведов сначала удивился, но спустя мгновение понял, что удивляться здесь нечему. В его жизни были и более странные совпадения. Он поправил галстук: — И что? — Это было сказано таким тоном, словно ему не в первый раз приходилось иметь дело с чужими мужьями, да еще знакомиться с ними и пить коньяк.
— Все как вы велели: принят, обласкан, назначен, утвержден. — Регина наблюдала за шефом с любопытством опытного биолога, рассматривавшего редкое растение. — Скоро будет отправлен... Все по высшему разряду...
— Вы проверяли? — Шведов чувствовал, что секретарша, поняв, где у него слабое место, нарушает сложившийся деловой стиль общения, и делает это с наглостью кошки, спокойно запрыгивающей на стол в присутствии хозяина, сломавшего ногу.
— Нет, но он мне сам звонил, да и там никогда не подводили...
— Так проверьте! — взорвался Шведов.
У Маши немного отлегло от сердца, когда Гоша смог разговорить сына. Хоть одной проблемой меньше, а то жизнь грозила для нее превратиться в ад.
Она торопливо разогревала для него обед, соображая, что еще можно сообразить вкусненького. Тут Маша вдруг впервые поймала себя на мысли, что жалеет Сашку не просто как своего сына, а как человека, мужчину, попавшего в передрягу. Она почти не слышала сидящих за ее спиной Сергея, Катю и Гошу. Целиком отдавшись своим мыслям и чувствам, она ощущала странное, почти мазохистское удовольствие.
— Излагаю коротко и в понятных вам выражениях, — объяснял Гоша. — В городе Москве, столице нашей Родины, в районе вашего дома, водится некое бандитское формирование. Не чувствуя в себе сил продолжать грабить мирное население, они решили укрепить свои ряды за счет вашего сына.
Маша невольно прислушалась к разговору.
— Ты попроще не можешь? — нервно спросил Сергей.
— По-моему, я их раздражаю, — пожаловался Кате Гоша. — И это в тот момент, когда я уже сорвал ребенку голодовку и почти вытащил его из дерьма.
— Гош! Им не до шуток, — Катя была явно не на его стороне. Гоше ничего не оставалось, как подчиниться большинству.
— Ну хорошо, хотя можно было бы догадаться, что раз я шучу, значит, все не так уж страшно. В общем, есть тут у вас какая-то шпана. Их осенило, что если вся скапливающаяся у Марь Петровны, — он театрально поклонился Маше, — информация будет в их руках — лучшей квартирной наводки им не найти.
Маша всплеснула руками.
— А что ты удивляешься? — Он кинул на нее ленивый взгляд опытного медвежатника. — У тебя обширная частная педагогическая практика. Голландцы встречаются? Да?
— Ну и что? — все еще не понимала Маша.
— Ничего, — Гоша устал объяснять такие элементарные вещи, — но из твоих разговоров, записей с назначенными уроками... в общем, из этого можно понять, у кого что дорогого в доме, кто и когда отсутствует. Скажем, пришла ты с урока. Саша у тебя спрашивает — а что, мол, так рано, мамуля? А ты подробно объясняешь, что твой голландец сегодня торопился. У него билеты в Большой театр.
— Но Саша-то здесь при чем? — Методом дедукции Маша явно не владела. И это уже не подлежало сомнению.
— А Саша должен был своим приятелям быстренько позвонить и сообщить — квартира голландца вечером пуста.
— О Господи! — Она опять всплеснула руками.
— И он... — выдавил из себя Сергей, — звонил?
— Говорит, что нет.
— Говорит? — почему-то удивилась Маша.
— Не звонил, не звонил, — успокоил Гоша, — поэтому его и избили.
— Молодец! — прокричала Катя.
— Но почему же он нам-то ничего не рассказал? — спросила Маша.
— Думаешь, это легко, рассказывать такие вещи родителям? — прищурился Гоша. — Да и что вам рассказывать? Ходите оба как в воду опущенные. Даже ребенок испугался, что добьет вас своими проблемами.
— Но раз он боится выходить из дома, значит, они продолжают ему угрожать, — тихо предположил Сергей, стараясь ни на кого не смотреть.
Маша лихорадочно искала выход.
— Надо срочно сообщить в милицию! — выпалила она.
— Ив ООН, — саркастически добавила Катя.
Гоша посмотрел на нее восхищенно. В который раз он убеждается, что они очень похожи и даже мыслят одинаково.
— Совки! Что с них возьмешь! — улыбаясь протянул Гоша, чувствуя, что Катя с ним солидарна.
— Прекрати свои идиотские шуточки! — возмутилась Маша.
— Лучше газ выключи, — кивнул он на выкипающий суп. Маша кинулась к плите. Гоша посмотрел на часы:
— У меня тут неподалеку... Хотя плохо дело. Уже минут на двадцать опаздываю. — Он встал.
— Куда опаздываешь? — поинтересовалась Катя.
— У меня сейчас будет встреча. — Гоша явно не хотел раскрывать своих секретов. — С одним человеком. Неприятным, — он усмехнулся. — Нам с разными людьми общаться приходится. В общем, я поговорю с ним, чтобы от парня отстали.
— Может быть, надо заплатить? — спохватился Сергей. Гоша расплылся в улыбке, похлопывая его по плечу:
— Чувствуется, что человек в СП устроился.
— Да перестань ты, — Маша была очень обеспокоена.
— Там другие счеты, — резко перешел на серьезный, даже властный тон Гоша. — Все. Пошел.
— А я? — обиженно протянула Катя. Он чмокнул ее в щеку:
— Я скоро за тобой вернусь. Все будет о'кей.
Когда Гоша вышел, Маша и Сергей растерянно переглянулись. Но тут снова в дверном проеме появился Гоша:
— Племяннику обещано, что вопросами его донимать не будут.
— Но... — попыталась возразить Маша.
— Ничего не произошло, — он нетерпеливо перебил ее, на ходу застегивая длинное модное пальто. — Понятно? — ответом было молчание. — Понятно?!
— Понятно-понятно... — невнятно пробормотал Сергей. Маша торопливо кивнула.
— То-то! — нарочито грозно бросил на ходу Гоша.
— Только бы у него все получилось, — молитвенно сложив Руки, прошептала Маша.
Катя, опомнившись, выскочила вслед за Гошей:
— Гоша, Гошенька! А это не опасно?
— Очень опасно. — Ответ прозвучал иронично, но ласково. — Ну так что? Мне теперь никуда не ходить? По улице ходить тоже опасно, может кирпич на голову упасть, или морда моя кому-нибудь не понравится. — Он помолчал. — Ну, не волнуйся. Пока. — За ним захлопнулась входная дверь.
Катя молча вернулась в кухню. Выключила огонь под сковородкой.
— Суп у тебя уже почти выкипел. Теперь каша подгорает. Маша, похоже, даже не обратила на это внимания:
— Я уже ничего не соображаю. — Она в задумчивости достала с полки тарелки. — Дай мне поднос, я ему в комнату отнесу, — обратилась она к Сергею.
Сергей потянулся за подносом. В этот момент тихо, словно тень, из-за двери появился Саша. Маша бросилась к нему, прижала к себе, словно боясь, что он исчезнет, поцеловала.
— Иди в постель, мой золотой, — зашептала она, поправляя ему волосы, падающие на зеленовато-желтую шишку на лбу. — Я тебе все принесу.
— Я и здесь могу, — тихо ответил сын. В нем уже не было молчаливой угрюмости, которая так напугала Машу.
— Маш, вы с Катей идите. Мы сами поедим, — Сергей пытался говорить как можно бодрее и непринужденнее.
— Куда идти? — ошарашенно спросила она.
— Ну, в комнату. Мы поедим. Я тоже чего-то проголодался.
Катя первой поняла маневр брата. Она взяла Машу под руку и потянула к выходу.
— Пойдем-пойдем, — зашептала она Маше.
— Куда ты меня тащишь?! — попыталась высвободиться та.
— Пойдем...
Катя чуть ли не силой впихнула Машу в комнату:
— Что ты упираешься? Дай им поговорить по-мужски. И вообще, успокойся! Раз Гоша взялся задело, значит, все будет в порядке.
— Ты думаешь? — с надеждой поинтересовалась Маша. Катя уверенно кивнула. — Я хочу знать, о чем они говорят. — Маша встала, направилась к двери. Катя схватила ее за руку:
— Сядь, сядь! Ты все испортишь! Ты слишком возбуждена! Маша послушно опустилась в кресло: