– Побыть собой? – Микель положил руку ему на плечо. – Я понимаю. Лучше, чем ты можешь представить, Реми.
Король попытался скрыть улыбку. А вот Микель улыбнулся не таясь, широко и ясно, отчего Реми даже немного смутился. Он легонько стукнул шерьера кулаком в плечо.
– Что за фамильярность, кто разрешал тебе называть короля по имени?
– Король запамятовал, что собственноручно даровал мне это право.
– Не может быть! Должно быть, в тот момент он был не в своем уме.
– По правде сказать, мы с ним оба немного сходим с ума каждый раз, когда пересекаемся.
Реми рассмеялся, и сдавливающая грудь тяжесть наконец отпустила его. Юноша взял со стола несколько деталей и разложил их в ряд перед шерьером.
– Поначалу я тащил все, что нравилось, но потом кое-что заметил. – Король выуживал из груды предметов одну деталь за другой, точными движениями соединяя их друг с другом. – Это я вынул из табакерки герцога Айвори, это бывший кулон леди Кетлин. – Очередная шестеренка с щелчком встала на место. – А вот эту штучку посол Бардарьи замаскировал под изящную брошь.
Глядя на короля, любой понял бы, что он собирает механизм не впервые. Микель невольно залюбовался ловкими движениями изящных пальцев и упустил момент, когда груда разрозненных деталей превратилась в не менее изящную шкатулку. Шерьер взял ее в руки. Хотя ее стенки и крышка состояли из нескольких стыкующихся элементов, выглядело это невероятно элегантно.
– Когда я догадался соединить детали и обнаружил, что это музыкальная шкатулка, мне больше всего на свете захотелось услышать ее мелодию. Так что я проверял багаж каждого приезжающего посла в надежде найти там недостающие детали. – Король печально улыбнулся. – Подумать только, если бы я и правда услышал ее, мог бы потерять себя. Или умереть. Или… убить дорогого человека. Кто знает?
Это, без сомнения, было оно. Изобретение Генри. За время дружбы с ним Микель повидал немало таких вещиц и узнал почерк мастера. Изысканная, тонкая работа. Если шкатулка и вправду представляет собой оружие…
Легкое прикосновение холодных пальцев к щеке заставило его очнуться. Реми стоял прямо напротив, очень близко и, казалось, заглядывал Микелю прямо в душу.
– Ты раз за разом причиняешь мне боль, вот как недавно, с Лиззи, – произнес Реми. – И мне бы хотелось рассердиться, отругать тебя или ударить, но… – Лицо его смягчилось, во взгляде появилась надежда. – Я решил доверять тебе, что бы ни случилось, и не отступлю.
Микель протянул ладонь, чтобы положить на плечо Реми, поддержать, успокоить, уверить, что он не ошибся в своем решении. Реми закрыл глаза в ожидании, но пальцы замерли в паре миллиметров от кожи и бессильно опустились, лишь обдав щеку юноши легким дуновением ветра.
Реми распахнул глаза, в недоумении уставившись на Микеля. Держа в одной руке шкатулку, шерьер сжал вторую в кулак с такой силой, что ногти впились в ладонь до крови. Он не смотрел на своего короля, плечи его были опущены, понурый взгляд направлен в пол. Шерьер закусил губу и, когда Реми заговорил, вздрогнул.
– Что с тобой? Это из-за Элизабет? Все в порядке, – сказал Реми. – Ты столько раз спасал мою жизнь. Теперь настала моя очередь. Не переживай, я сумею тебя защитить. Доверься мне, как я доверился тебе.
– Зря ты… доверился такому, как я, – выдавил Микель.
– Что ты имеешь в виду? – Реми непонимающе уставился на него.
Микель ничего не ответил – только поежился и отошел в сторону, открывая дверной проем. Реми запоздало сообразил: он так торопился, что не закрыл дверь в комнату и не вернул на место шкаф.
Теперь делать это было поздно. В его тайник, о котором не знал ни один живой человек, кроме Микеля, впорхнула Лиззи. Следом за ней просочился Антуан. Последним с большим трудом протиснулся кузен.
– Безобразие! Кто строит такие узкие проходы? – Толстяк отряхнулся. – Мы весь камзол запачкали. Возмутительно! Приветствую, Реми. Не ждал нас? Удивлен? – И тут он заметил шкатулку. – О! Это оно? Давай сюда.
И на глазах Реми драгоценную шкатулку, их общий с Микелем секрет и опаснейшее оружие древнего народа, шерьер просто отдал кузену по первому требованию.
Глава 49, в которой происходит долгожданная встреча
Произошедшее никак не желало укладываться в голове короля. Он посмотрел на Микеля и спросил:
– Ты… Зачем?
Тот не ответил, лишь потупил взор и отошел еще на пару шагов. Зато кузен, напротив, вышел вперед:
– Бедный, бедный наш брат. Ты что, и правда поверил в преданность и дружбу? Решил, что кто-то будет жертвовать собой ради тебя? Ты жалок.
– Перестань нести бред. Ты ничего о нас не знаешь! – вспыхнул Реми. – Я верю Микелю. Слышишь, Микель? Даже сейчас я хочу верить, что у всего этого есть причина!
Кузен усмехнулся и прошелся по комнате, рассматривая предметы на полках.
– Ты не только жалок, но и глуп. Мы всегда это знали. Такой легковерный человек не может быть достойным королем. Да ты и сам это понимаешь. Твой шерьер с самого начала был с нами заодно. Он приехал сюда по моей указке и по моей указке втерся к тебе в доверие. Все, чем занимались он и Лиззи в последние месяцы, делалось только ради этой вещицы. – Кузен поднял шкатулку повыше.
Реми замотал головой:
– Он не такой человек! Вы его не знаете!
– Мне плевать, – равнодушно протянул кузен, – Можешь верить или не верить, но вот она – шкатулка, в наших руках.
Микель испуганно глянул на Реми и тут же повернулся к Лиззи:
– Я сделал все, что вы мне велели. Шкатулка у вас. Теперь выполните свое обещание: верните мне ее, умоляю!
Реми судорожно пытался понять, что происходит. Получалось, что все это время Микель тоже охотился за шкатулкой. И в обмен на нее он согласился выполнять все, что прикажет ему Элизабет. Но тогда почему он отдал шкатулку кузену?
Что-то тут не складывалось.
– Микель, зачем ты это делаешь? – спросил он. – Я поверю любому оправданию, только… Только объясни мне. Пожалуйста!
Шерьер молчал. Вид у него был виноватый, забитый. Он не оправдывался, не смотрел на Реми. Проследив за его взглядом, король понял, что он не сводит глаз с Лиззи. Юноша решил воспользоваться случаем и воззвал к здравому смыслу единственного, судя по всему, разумного человека в комнате.
– Ладно они, но ты, Лиззи, ты всегда казалась мне умной женщиной. Почему ты подчиняешься этому кретину? Значит, те письма действительно писала Микелю ты? Пожалуйста, Элизабет…
Он потянулся к ней и получил в ответ звонкий шлепок. Лиззи безжалостно ударила:
– Не прикасайся ко мне, мерзкий человечишка!
Услышать такое король не ожидал. Он отшатнулся и почувствовал, как падает в чьи-то руки. За спиной его стоял Антуан, который бережно поймал его, не позволив врезаться в стену.
– Я же пытался вас предостеречь, – мягко сказал ученый. – Я всячески намекал вам на то, что Микель – непорядочный человек. Как жаль, что вы ко мне так и не прислушались. Я предупреждал, что он только играет с вами. Генри – единственный, которому этот человек когда-либо был предан.
– Это неправда! – вскричал король, отталкивая его.
Лиззи звонко расхохоталась.
– Чистая правда, – сказала она. – Я видела это своими глазами!
– Ложь, – не поверил Реми. – Генри не подпускал к себе никого, откуда тебе знать что-то настолько личное?
– Оттуда, что мне он рассказывал все, потому что я была его невестой! – выпалила Лиззи. – Но, несмотря на наши отношения, этот мерзкий мальчишка всегда был для него важнее! Поганые людишки, всю жизнь мне сломали! Ненавижу! – Она презрительно плюнула на пол, почти угодив на сапог кузена.
Толстяк, который все это время крутил в руках шкатулку, поднял на нее гневный взгляд.
– Дура! Что ты творишь? Чуть не испачкала наши любимые сапоги! И чего вы с ним возитесь? Наш брат неважен, нет смысла сейчас с ним разговаривать. Лучше выполните то, о чем мы условились. Вы обещали нам оружие, а это, – он поднял шкатулку, – хлам! Она не работает!
Наблюдая за рассерженным толстяком, Реми собрался с мыслями. Вся ситуация выглядела абсурдной. Его противниками были всего три человека: неповоротливый толстяк, женщина и кабинетная крыса. Это ни в какое сравнение не шло с целой армией во дворце морского царя. Да, Микель не желал убивать, но сейчас было не до расшаркиваний. Да, он заключил магический контракт с Элизабет, но ее король мог взять на себя. Надо было просто подобрать правильные слова, чтобы подбодрить шерьера, заставить его поверить в себя.
– И это король Этуайи! – продолжал вещать кузен. – Ты никогда не был достоин этого титула. И твои мать с отцом – тоже. Трон должен был перейти к нашему отцу, а затем к нам! Где это видано, чтобы престол наследовала женщина?
– Ты прекрасно знаешь, что в нашем роду трон переходит к человеку, у которого есть фамильное родимое пятно, – возмутился Реми. – Это закон!
– Закон! – Кузен усмехнулся. – Поросший мхом закон! Все говорили, что наш отец более достойный правитель! Но дед души не чаял в этой пустышке Шарлис. И что в итоге? Спуталась с каким-то болезненным идиотом и родила бесхребетного ребенка! – Он в гневе стукнул кулаком по столу, сделал пару глубоких вдохов и протяжных выдохов и продолжил уже довольно спокойным тоном: – Ну теперь оружие у нас, и справедливость восторжествует. Мы заведем ее, вернемся в прошлое и не позволим твоей матери родиться, – уже спокойнее добавил он. – Тогда престол по праву будет принадлежать нам.
Реми едва не расхохотался. Кузен был даже большим кретином, чем он себе представлял.
– Вернешься в прошлое? – переспросил король. – Что ты несешь! Эта шкатулка не так работает. Если ты заведешь ее, то все, кто услышит ее звук, превратятся в безвольных кукол! Это хуже, чем смерть, понимаешь? Ее действие необратимо. Весь народ Этуайи вымрет, предварительно уничтожив окружающие страны. Тебе некем будет править, недоумок! Хорошо, что я не успел собрать все детали, так что вы все равно не сможете ее завести.