Теперь он смотрел ей прямо в глаза, не мигая.
– Максим Иванович, вы меня явно с кем-то спутали. Этот господин, как вы изволили выразиться, мой муж Николай. Коля, в чем дело? Что происходит? Вы пьяны?
– Пока нет, но собираюсь напиться. Оля, ты, вероятно, знаешь, что меня подозревали в том, что я тебя…
И тут он понял, что если произнесет сейчас слово «убийство», то его отправят в психушку. Судя по тому, что сейчас происходило, он, скорее всего, начал галлюцинировать и в жене Пожарова увидел свою Ольгу.
– Николай Петрович, думаю, нам следует отложить наш разговор. Мне что-то нехорошо… Воздуха не хватает…
Он был бы уже и рад, если бы потерял сознание, исчез, провалился, растворился в воздухе или чтобы время откатилось назад, и он еще не вошел в ресторан, но он все еще продолжал сидеть напротив Пожарова и хлопать глазами. И чувствовал себя глупо.
– Вы позволите, я отлучусь ненадолго…
И не дожидаясь ответа, Макс встал и вышел из-за стола. Бросился к выходу, спросил у официанта, где находится туалет. И уже там, проверив кабинки и убедившись, что в них никого нет, но оставаясь возле зеркал, чтобы контролировать, не войдет ли следом за ним Пожаров, позвонил Бронникову.
– Борис Михайлович, я сейчас в ресторане «Доктор Живаго» на Моховой. Пришел на встречу с инвестором Николаем Петровичем Пожаровым, – он старался говорить быстро, боясь, что потеряет сознание или вообще умрет, не успев договорить. – Пожаров пришел с женой. Так вот, эта жена – точная копия моей Ольги. Один в один. Даже прическа такая же, фигура, глаза, помада… Это она, слово даю!
Бронников, к счастью, поверил ему и посоветовал задержаться в ресторане, продолжить встречу, чтобы он успел подъехать и увидеть парочку.
– Спасибо вам, – растроганно поблагодарил адвоката Макс и вернулся в зал.
Он боялся, что призрачной пары Пожаровых не застанет. Но все были на месте. Возле столика стояла официантка в сером форменном платье с белым воротничком и в белом передничке. С белой наколкой на голове.
Макс подумал, что если он сейчас ущипнет ее и если девушка адекватно отреагирует, вскрикнет хотя бы, значит, это не сон и не галлюцинации; если же вместо серого платья его пальцы увязнут в сером густом желейном пространстве, значит, он спит и видит болезненный сон.
Но он все же не рискнул ее ущипнуть. Он слушал, как Пожаров уверенно заказывает блюда.
– Зеленый салат с авокадо…
– А мне из закусок хурму с копченой уткой, спаржей и копченым сыром… – сказала знакомым до боли голосом жена Пожарова.
Макс подумал, что не знает, оказывается, вкуса своей жены. Он всегда думал, что Ольга ненавидит хурму за ее вязкость и терпкость. Значит, это не она? Неужели сестра-близнец? Какой-то пошловатый розыгрыш получается. Но если она сестра-близнец, то неужели красит волосы тем же тоном, что и Ольга? И так же ярко красит губы?
И Макс вдруг дерзнул обойти стол и подойти очень близко к женщине, чтобы попробовать уловить исходящий от нее запах.
Это были ее духи. Он не знал их названия, вообще не разбирался в духах, знал только, что они американские, со сладковатым цветочным ароматом.
– Оля, меня же посадят… – шепнул он ей прямо в ухо. – Они думают, что это я убил тебя. Помоги.
Женщина слегка улыбнулась, похлопала его по руке и снова углубилась в изучение меню. Для чужого человека этот жест показался Максу странным.
Пожаров, проследив за действиями Макса, пожал плечами и вздохнул, как если бы его нисколько не удивило поведение душевнобольного человека, и вернулся к заказу:
– Мне печеную баранью лопатку, пожалуйста.
– А мне, – улыбнувшись явно через силу, сказала Ольга, – филе утки с кремом из цветной капусты.
– Максим Иванович, а вы что будете?
– Мне вареники с черемухой, – сказал Шахлевич, и его голос прозвучал как поминальный колокольный звон, после чего весь ресторан захлопнулся, как большая черная пыльная коробка.
Он потерял сознание.
Глава 15
16–17 сентября 2022 г. Тамбов
Когда Петр после разговора с братом сказал Жене, что «отпросил» ее у него, она почувствовала себя школьницей. Не замужней женщиной с беременностью в двадцать две недели, а подростком, собравшимся с подружкой в дальнее путешествие под присмотром родственника.
Безусловно, Борис перезвонил Жене, попытался отговорить ее от поездки, напомнил о ее сроке, но (как она поняла), помня историю с ее поездкой в Калину, когда она продемонстрировала ему свою независимость и свободолюбие, довольно быстро уступил, моля только об одном: беречь себя.
– Боря, повторю, я не больная, я беременная. Все будет хорошо.
– Ладно, милая, поезжай. Петр хороший, опытный водитель, да и дороги сейчас отличные, все-таки только сентябрь… Жаль, меня нет дома, я бы проводил тебя.
– Ну все! – просияла Женя, поговорив с мужем. – Теперь имею полное право отправляться в путь.
Петр, во всем спортивном, но светлом, как всегда нарядный и элегантный и тоже находясь в каком-то приподнятом настроении, укладывал в машину сумки и пакеты с едой и самым необходимым в поездке. Багажник оказался забит до самого верха.
– А я взял только пижаму и белье, и все это поместилось в маленькую дорожную сумку, – сказал он. – Но вам, дамы, конечно, виднее, что нужно в дороге.
– Просто мы не знаем, сколько дней проведем там, – сказала Женя.
Наконец они заперли дом, сели в машину и поехали.
Поначалу все было как-то весело, Петр рассказывал интересные и смешные случаи из своей жизни, о путешествиях, о том, как его чуть не съел ручной ягуар, когда он гостил у друга в Мексике, о том, как познакомился с женщиной, которая в детстве работала в кондитерской, и ее обязанностью было облизывать булочки… Зачем и почему, Петр так и не сумел ответить. Скорее всего, многое он придумал и эти свои фантазии проверял на Жене с Тоней. Тоня то и дело доставала термос, чтобы налить чаю Жене и кофе – водителю. И поскольку ехали долго, больше четырех часов, то и останавливались довольно часто, чтобы перекусить.
В Тамбов приехали вечером, заселились в гостиницу «Плес», расположенную в сосновом лесу. Это был выбор Жени. Ей казалось правильным проживать не в самом центре города, чтобы не привлекать к себе внимания. Хотя, по мнению Тони и Петра, ей просто понравилось расположение гостиницы. Заняли два номера, один для Жени с Тоней, второй, рядом, – для Петра.
Распаковав багаж, они спустились в ресторан «Марфа», где в уютной обстановке, любуясь на невероятно красивую печь из «игумновских» (как рассказали им в ресторане) изразцов цвета «сочной бирюзы», заказали борщ с пирожками, бефстроганов с пюре и разные сыры, изготовленные в собственной сыроварне.
Женя на какое-то время совершенно отвлеклась от основной цели этого путешествия (словно они втроем на самом деле приехали в Тамбов для сбора материала для несуществующего романа деверя) и просто наслаждалась вкусной едой, а потом и вечерней прогулкой вдоль соснового бора.
И только уже оказавшись в постели, она вдруг словно очнулась и принялась соображать, с чего же им завтра начать поиски всех тех, кто знал Анну Савкину, в прошлом Надежду Владимировну Финягину. Хотя вряд ли ее тогда, пятнадцать лет тому назад, звали по имени-отчеству. Просто Надя Финягина. К счастью, им был известен адрес, а это значило, что, во-первых, в той квартире могли проживать родственники Анны-Нади, во-вторых, можно было поговорить с соседями. Потом разыскать подруг.
Словом, работа предстояла интересная, и Женя долго не могла заснуть, мысленно уже побывала на улице Октябрьской (которой никогда не видела, но могла себе представить), встретилась с какими-то женщинами…
Звонок Бориса прервал ее фантазии, взбодрил ее.
Конечно, ей хотелось узнать, как продвигается расследование убийства Савкиной, как поживает Макс, вообще как дела, но она побоялась проговориться, сказать что-то лишнее, а потому промолчала.
Рассказала о том, как они хорошо устроились, какая замечательная гостиница. Сказала, что скучает и что скоро они вернутся. Что Петр собирается отправиться утром в архив, а они с Тоней просто прогуляются по городу, осмотрят достопримечательности.
– Варвара Утешина на самом деле была избита двумя парнями неподалеку от своего дома, – сам напомнил ей о деле Борис. – Так что она не солгала. Луговой показал мне видео… Это ужас. Это ничего, что я тебе рассказываю на сон грядущий?
– Что ты, Боря?! Конечно, рассказывай! Ты же знаешь, как мне хотелось бы принять участие в расследовании. Я даже собиралась попросить тебя впустить нас с Тоней в квартиру этой убитой женщины… Как ее?..
– Анны Савкиной? Да там ведь уже работала группа экспертов. Ничего особенного не нашли. О ней вообще мало что известно, кроме того, что она встречалась с женатым человеком, Матвеем Морозовым. Ну ладно… Не буду тебе забивать голову всем этим. Ложись уже спать. Отдыхай. Ты хорошо себя чувствуешь?
Женя собиралась уже ответить, как вдруг почувствовала, как в животе ее произошло движение… Она от этого чувства испытала такой восторг, такое умиление, что на миг забыла, что разговаривает с мужем.
– Борис, ты здесь? Представляешь, он… или она… живет во мне своей жизнью, переворачивается… Это так необыкновенно… Прямо плакать хочется!
Борис молчал. Должно быть, тоже растрогался.
– Береги себя, милая, – услышала она. – И черт дернул тебя отправиться в Тамбов!
Женя отключила телефон. Теперь она не скоро уснет.
Тоня, которая дремала рядом на своей кровати, тоже проснулась.
– Что, лютует Борис?
– Ну и пусть. Я не домашнее животное. Не кошка и не собака. И не могу сидеть без дела, когда вокруг такое происходит. Тонечка, а ты как? Звонила своим?
– Звонила, конечно. Знаешь, если раньше я считала себя такой домоседкой и жила скучной домашней жизнью, то теперь, рядом с тобой, мне тоже хочется чего-то яркого, интересного, каких-то событий, приключений, поездок, тайн… Как вспомню нашу историю с комнатой для трех девушек