Грем кивнул. Врастрард ударил кулаком по столу так, что тот затрещал и вскочил.
Пробежался по кабинету и резко притормозил за моей спиной, прямо напротив полицейских.
— Не-ет уж! — воскликнул он так, что Заллевс вздрогнул, а Ларис уронил взгляд в пол.
— Если с Елиссой что-то случится, поверьте, я сделаю так, чтобы не только вы, но и все местное начальство очень пожалело, что родилось на свет!
Лилитанна поднялась — медленно, величественно, как королева. И поддержала мужа:
— А я сделаю так, чтобы ни одна приличная клиника Мельраны не приняла ни вас, ни ваших родных, даже если вы или они будут при смерти.
Не успела я удивиться, спросить, как все прояснил Заллевс.
— Госпожа Лилитанна Ульрани Саркатта, — голос его звучал неуверенно, нервно. — Мы знаем, что вы патронируете почти все лучшие клиники планеты. — И знаем, что почти во всех вы имеете решающий голос, благодаря максимальной доле акций. Но мы и без того сделаем все, чтобы госпожа Елисса Саркатта не пострадала. Это наша работа, — в голосе полицейского обида смешалась с гордостью. Кажется, он был неплохим профессионалом…
— Мы вас предупредили, — презрительно фыркнул Врастгард и вернулся на место.
— Мы поняли, — кивнул ему Заллевс. Ларис почти поклонился — настолько, насколько позволяло сидячее положение.
— Давайте мы объясним вам суть плана, — предложил Заллевс уже мне.
— Слушаю, — я внутренне собралась, приготовившись запоминать мельчайшие подробности.
Ну вот! Из мелодрамы угодила в полицейский боевик! Истеричный смешок вырвался сам собой. Лилитанна понимающе вздохнула и погладила по плечу. Врастрард сделал ободряющий жест — потряс кулаком в воздухе.
Что ж… Ради Рея я готова на все.
Казалось, наши с его родителями мысли внезапно сошлись в одной точке.
Я вдруг поняла причины такого резкого изменения Врастгарда ко мне. Лилитанна на обеде вела себя почти дружелюбно.
Отец переживал за сына. Какое бы непонимание их не разделяло, какие бы личные амбиции не рассорили, родители есть родители. А я оставалась последней ниточкой, ведущей к Рею, его женщиной.
Очень некстати вспомнился Ярик. Взлохмаченные рыжеватые лохмы, грязное лицо, порванная одежда, ссадина на всю щеку. Сынишка мямлит что-то о том, как подрался во дворе и что он вообще не виноват, все начал соседский Саша… А я… я думаю только о том, что мой мальчик не пострадал. Да плевать кто начал, кто подзуживал, кто виноват! После разберусь! Главное, Ярик цел!
— Надеюсь, поиски сына продолжаются всеми имеющимися средствами? — с вызовом спросил вдруг Врастрард, не дав Заллевсу начать объяснять — что же от меня требуется.
Брамис закивал, грем натянуто улыбнулся и снова поклонился.
— Горы прочесывают днем и ночью, квадрат за квадратом, начиная с места падения машины и постепенно расширяя радиус поисков. Мы прочесываем каждое ущелье, каждый пик.
Врастрард недовольно отмахнулся, словно говорил: «Слов много, результатов мало».
Лилитанна скуксилась. Я кивнула оторопевшим полицейским:
— Давайте уже обсудим план, — голос слегка дрожал — от напряжения, от расстройства, от усталости, но я постаралась, чтобы фраза прозвучала как можно тверже.
Глава 17
До полуночи я почти не сомкнула глаз. Ложилась, вставала, бродила по комнате, как привидение, и снова ложилась. Открывала фан-сайты, новости, любовалась фотографиями Рея, его синими глазами, изо всех сил посылая ему свои надежды.
Еще недавно время закрутилось с невиданной скоростью, понесло меня вначале в замок, а затем и в непроницаемый кабинет. А теперь оно словно остановилось. Казалось, пролетело не меньше двух часов, но неумолимые циферки на экране показывали, что прошло не больше десяти минут.
После разговора с сыщиками, общего решения пойти на встречу с врагами семьи послезавтра, когда все будет готово, я обнаружила СМС от Фаскрафа.
Врач уверял, что Мелинда и ребенок вне опасности. Но предупреждал, что Галлиас под предлогом восстановления остался на ночь в больнице. Выгнать отца ребенка, без особого пожелания беременной, тем более, что теперь этот отец носил очень высокий титул, не имел права никто. А Мелинду Фаскраф решил поберечь — не сообщать о близости Галлиаса хотя бы до завтра. Подруге требовался отдых, восстановление и полный покой.
Я решила наведаться к ней завтра. Что-то подсказывало — неспроста звездный принц терся возле Мелинды. Что он задумал? Получить от меня еще больше, чем выторговал у Рея? Да нет! С какой стати? Ему больше нечем нас шантажировать!
В голове крутились подозрения, подогревая мою неприязнь. А не связан ли Галлиас с пропажей Рея? Я задавалась этим вопросом сотни, тысячи раз.
Шестым чувством ощущала — на сей раз звездный принц ни причем. Умом понимала — после сделки ему нет нужды избавляться от брата.
Да и полиция была убеждена, что, на сей раз, Галлиас в деле не замешан.
Но я настолько презирала звездного принца, что готова была обвинить его во всех смертных грехах.
Вдруг он спрятался в больнице, чтобы выждать, не отвечать на неудобные вопросы?
А что? Хорошая позиция! Возле Мелинды, а уж в ее присутствии и подавно, никто не будет требовать объяснений. Хотя бы ради спокойствия беременной.
Не усидев на кровати в очередной уже раз, я подошла к окну.
На черном небе затейливым узором рассыпались звезды.
С улицы тянуло прохладой, огурцовой свежестью и слабой ноткой каких-то ночных цветов — скорее пряной, чем сладкой.
Где-то вдалеке закричали спугнутые поздним путником птицы. Ветер перебирал ветви деревьев, неподалеку от окна, негромко шелестя листвой.
В ослепительном свете кристаллов-фонарей кружились оголтелые ватаги толстых ночных бабочек.
Умиротворение навевало на меня тоску. Словно грустила не только я, но и сама природа.
Глаза обожгли непрошенные слезы, я всхлипнула, захотелось прижаться к Рею, забыть о бедах… Рей, ну где же ты? Ты не мог погибнуть! Ты не мог меня оставить! Только не теперь, когда я нашла тебя…
Неужели я сказала это вслух? Пусть шепотом, но нарушила природную музыку своим нервным возгласом.
Внезапно, резко, пикнуло кольцо. Я порылась в СМС — ничего, в звонках — тоже ничего. Неужели почудилось?
Пик-пик-пик… Кольцо снова издало тот самый звук и мне навстречу выстрелило изображение Рея. Откуда оно там? Я снова порылась в сообщениях. Ах вот! Мне прислали видеопослание. Неведомый Варламов Олег… Сердце екнуло. Я страшилась поверить. Да и могла ли? Варламова — девичья фамилия мамы! А звали ее… Ольга.
Даже Мелинда этого не знала. Я избегала разговоров о прошлом, имен и подробностей. Кто как не Рей, выяснивший про меня все, от и до, мог изучить фамильные архивы?
Рей? Это ты?
На мой шепот не ответили. Только зверьки зашуршали в ветвях деревьев. И в голове пронеслась мысль: «Я с тобой. Я жив. Я вернусь к тебе, Лиса».
Нелепо! Неужели я брежу? В тот момент о разгадке и не подумалось. А ведь я сотни, тысячи раз изучала способности индиго, включая те, что еще не получила. Мы овладеваем дарами очень поздно и очень постепенно. В сорок, пятьдесят лет включатся основные. Такие, как мое электричество. А потом, в течение десятилетий могут появляться дополнительные. Но я уже и не думала ждать новых даров…
И вместо того, чтобы прислушаться к интуиции, попытаться наладить хрупкую связь, решила, что слова в голове — лишь наваждение, подсказанное усталым мозгом, фантазии о том, чего очень хочется…
Наверное, я боялась надеяться. Годы сиротливого одиночества в каменном мешке квартиры, на шумных улицах неуместно пестрого города, годы бесконечных потерь — фатальных для индиго — отучили меня верить в лучшее.
Сколько похорон я видела?
Сотни… тысячи… Я сбилась со счету.
Близкие, родные уходили, а я оставалась, как нечто постоянное во времени. Как древняя стена, мимо которой снуют толпы туристов, но никогда не задерживаются дольше, чем на пару часов.
Всегда в обществе и всегда одна.
«Может хотя бы мельранца не придется терять»… Так сказала Мелинда про свой роман с Галлиасом.
Помню, я с жаром доказывала подруге — какой он пижон, какой нахал — едва ли не в первый же день знакомства потащил девушку в постель. Но на этих словах Мелинды я сломалась.
Возможно, стоило настаивать и дальше… Но я не смогла. Слишком сильно срезонировало что-то в душе от ее слов, отозвалось тягучей, сильной болью.
«Лиса, я не исчезну. Я к тебе вернусь»… Пронеслось в голове снова.
На душе вдруг стало легко и тепло, внутри разлилось, казалось бы, совершенно неестественное спокойствие. Я легла в кровать, и усталость обрушилась на тело. Мышцы расслабились, глаза закрылись, и я наконец-то провалилась в сон.
Утро началось неожиданно.
Стоило умыться, надеть джинсы с синей футболкой, как в дверь постучали. Я думала — Нимайя запоздало хочет предложить помощь на раскопках в гардеробной. Но… из-за двери послышался голос Эймердины:
— Лиса! Я хочу сама отвезти тебя к Мелинде.
— Лиса! Лучше поехали с нами! — возразил ей голос Арры.
— Да-да, с нами безопасней, — добавил Тралвис.
Я открыла дверь, приглашая родственников войти.
Эймердина выглядела взбудораженной, резкой — в каждом движении ее чувствовалась почти мужская решительность. Арра казалась нервной, встревоженной — все время мяла подол голубого платья, поправляла уложенные на голове косы и накручивала выбившийся локон на палец. Тралвис просто излучал жажду деятельности — даже стоя посреди комнаты он нетерпеливо перекатывался с носков на пятки и буравил меня внимательным взглядом.
— Тебе стоит поехать со мной. Я в курсе дел, — многозначительно подмигнула Эймердина.
— А еще ты водишь как сумасшедшая! — горячо возразил Тралвис.
Эймердина окатила его возмущенным взглядом, но парень и бровью не повел.
— Мы довезем тебя с комфортом, — почти взмолилась Арра.
Я еще раз обвела взглядом новых родственников. Почему-то Эймердина вызывала полное доверие, в отличие от остальных. Нет, я доверяла Арре и Тралвису, почему-то знала — к заговору они не причастны и от всего сердца хотят помочь. Но Эймердина была единственной из всей семьи поверенной в дела Мелинды.