– Упертая дамочка, – повел плечами командор.
– Она такая, – согласилась я. – Привыкла все делать идеально. Профессионал во всем, тут уж ничего не скажешь. Уверена, она бы и агентом стала первоклассным, если бы только захотела.
– Вряд ли.
– Почему?
– Не умеет слушать других и работать в команде, – пояснил мой муж.
И, подумав, я была вынуждена с ним согласиться. Даже по книгам Памелы Трэверс было ясно, что Мэри Поппинс всегда занимает главенствующее положение. Она, так сказать, «альфа-самец» в любых отношениях, ей все подчиняются, ее все слушаются, с ней не рискуют спорить, она всем диктует правила и везде наводит свои достаточно суровые порядки ради достижения «несомненно, благой цели»…
И уж поверьте, вначале все было просто замечательно. В смысле два первых дня.
Мэри Поппинс поселилась в гостевых комнатах, так же как и все утвердившись во мнении, что хоббиты дети. А детям нужна добрая няня. Они сначала обрадовались, запрыгали и обнаглели, хотя вроде куда еще? Но потом быстренько взвыли от ее порядков.
– Дети должны ложиться в девять часов. Вы обязаны вести себя прилично, не драться, не ругаться (даже не обзываться), не бегать, не кричать, не толкаться. Уши на ночь надо всегда мыть! Почему, кстати, вы не носите обувь? Это же неприлично – ходить с голыми ногами!
– Потому что мы хоббиты.
– Глупости, вы маленькие джентльмены! Не держите руки в карманах. Сморкаться надо в платок, а не вытирать нос рукавом. Еще я научу вас чистить зубы.
– Зачем?
– Чтобы по утрам кушать овсяную кашу и вежливо улыбаться прохожим. Ваша одежда всегда должна быть выстирана и выглажена. Вы должны носить галстуки и бабочки. Всем надлежит нормально подстричься.
– Стричь волосы?!
– Не только, еще непременно ногти. Да, да, и на ногах! Где у вас ножницы?
Бедные недорослики уже не знали, где спрятаться от такой заботы. А еще детский инспектор все подряд превращала в кексы, говоря, что они очень полезные. Два дня хоббиты ели только их, а на третий взвыли! Они эти кексы уже видеть не могли. Зрел бунт…
По просьбе шефа мы с мужем пошли уговаривать хоббитов потерпеть. Но то, что мы там увидели, повергло нас в шок. В результате и я, и Алекс, и даже кот сами записались в ряды хоббитского сопротивления. Большей кучи нелепых условий и требований мы не видели ни в одном детском садике. Даже в Северной Корее.
Конечно, у нас на Базе появилась лучшая в мире няня, но для ДЕТЕЙ! А недорослики совершенно взрослые, вполне сложившийся и самостоятельный народец. На третий день нас все уже хватали за руки, только и спрашивая: когда же она уедет?!
Мне нечем было их успокоить, потому что благородная Мэри Поппинс никогда не говорит, на какой срок она к вам приехала. А когда ее в лоб спрашивают, когда вы наконец свалите, то отвечает в своей манере: «Когда ветер переменится», «Когда цепочка порвется», «Когда свиньи полетят»…
– Да, да, так-с и сказала-с! Но у нас-с ни одной свиньи-с на Базе-с! – в отчаянии рыдал Брандакрыс, поймав нас на выходе от шефа.
– Это просто английский аналог нашей пословицы: «Когда рак на горе свистнет», – задумчиво ответил ему агент 013. – Странно, получается, вообще не собирается уезжать?
– Она говорит-с, мы ей нравимся-с! Мы не хотим-с ей нравиться-с, она с-с прибабахами-с!
– Не, не, не, ей нельзя оставаться, – поддержала я, крепче прижимаясь к мужу. – У нас тут уже есть одна леди Совершенство. Это я. Зачем нам две?
– Алиночка, ну ты, положим, не леди. – Кот тут же прижал уши, видя, как у меня засверкали глаза и сжались кулаки. – То есть не совсем, конечно. Или совсем, я запутался…
– Хватит ссориться, – встал между нами командор. – Нам всем надо что-то делать, Базу лихорадит. Прогнать мы ее не можем, она инспектор. Просить бесполезно, что-либо логически доказывать тоже, она женщина. Остается… тонко намекнуть?
Мы все многозначительно замолчали, даже Брандакрыс сделал (попытался сделать) умное лицо. Значит, революция? После короткого совещания в библиотеке «намекать» решили этим же вечером, когда будет темно.
В двадцать один час в хоббитском квартале погасят огни, потому что «дети» должны спать, и мисс Поппинс пойдет домой одна. А ее предупреждали, что без охраны у нас небезопасно…
– Милая, мы найдем где-нибудь двадцать пять черных масок?
– А для чего у нас тогда костюмерная? – хмыкнула я.
– Брандакрыс, сможешь подобрать еще двадцать отчаянных парней?
– Бу сделано-с, кэп! – Хоббит оскалил кривые зубы.
Из библиотеки мы выходили по одному, сразу же расходясь в разные стороны с таким видом, как будто бы никогда не были знакомы.
Посвящать руководство Базы в наши планы на вечер не стоило. У меня даже хватило силы воли не написать эсэмэску Грызольде, хотя она моя подруга и умеет хранить тайны. К тому же время работало на нас, леди Мэри с утра пропадала в хоббитском квартале, заставляя несчастных наизусть учить странные стишки Эдварда Лира.
И хоть тех, кто страдал «мордорским синдромом», трудно чем-либо напугать, но у нее получалось. Помните эти нелепицы:
Одинокий синьор из Вероны
Чехам продал свой нос за полкроны.
А потом хохотал,
Вот такой я нахал!
Забирайте мой нос из Вероны…
Недорослики – вымытые, подстриженные, с чистыми ногтями и носовыми платочками – даже не знали, как на это реагировать. И самое главное, зачем им такие стишки? Деду Морозу читать с табуреточки? Так он на Базу не заходит, а зашел бы, они б его и так на подарки развели.
Благородная леди из Плимута
Все ждала изменения климата.
А теперь на свой страх
В шубе и на коньках
Летом ходит та леди из Плимута.
Учить стихи хоббиты не хотели, но если доброй нянюшке что втемяшится в голову, так проще согласиться, пока она вообще мозг не вынесла. Тем более что некоторые вещи действительно имели воспитательный подтекст:
Молодую ханум из Баку
Погубила любовь к коньяку.
Принимая на грудь
Сто раз в день по чуть-чуть,
Нализалась ханум из Баку!
Короче, как вы поняли, двадцатку отчаянных добровольцев, готовых на все, Брандакрыс навербовал быстро.
В двадцать один час пять минут, убедившись, что все легли по постелям и в каждой норе потушен свет, довольная своей работой мисс Поппинс направилась по тропинке к выходу. В самом темном месте ее ждали мы с хоббитами…
– Бей противную злюку-у!
Кинулись всей толпой, чтобы завалить гарантированно и не дать шанса позвать на помощь. Брандакрыс стащил ковер у шурале, его и накинули на голову жертве, устраивая темную. Пока хоббиты руками и ногами отводили душу, я отошла в сторонку.
Идея немножечко побить инспектора по защите детей, кстати, мне и принадлежала. Хотя участвовать в этом лично я почему-то не смогла. Наверное, из-за глупой женской солидарности или мне попросту стало стыдно. Поэтому на голос за моим плечом я отреагировала не сразу.
– А ваш командор остался с хоббитами?
– Да, их надо контролировать, чтоб не переувлеклись, а… Что?!
Обернувшись, я столкнулась нос к носу с невозмутимой Мэри Поппинс.
– Не пугайтесь, юная леди. Дети не в первый раз пытаются застать меня врасплох, – спокойно улыбнулась она. – У меня большой педагогический опыт.
– Вэк! А кого же они там…
– Кого они бьют? Насколько я понимаю, вашего кота.
Наверное, я тоже невольно улыбнулась ей в ответ. Лед недоверия был сломан, оставив наших мужчин самих разбираться в том, что им интереснее, мы с Мэри пошли прямиком в «Сивый пони». Я знала, куда его перенесли гномы.
Пошли, разумеется, не с целью набраться или накатить, а просто чисто по-женски посидеть за чаем с печеньками. Проболтали мы там часа три, не меньше. Обсудили все, что было можно, насмеялись, наплакались, и вообще, если подумать, она оказалась идеальной подружкой, лучшей во всех отношениях.
Честное слово, мне давно ни с кем не удавалось так тепло поговорить. Она все понимала, умела шутить, знала кучу поучительных, но незанудных историй. Когда же после двенадцати ночи я все-таки засобиралась домой, леди Совершенство вдруг сказала:
– Вам надо беречь вашего мужа, Алина. Он не простой человек и, похоже, немного запутался сам в себе. К тому же его кот не лучший советчик в сердечных вопросах.
– То есть ему меня беречь не надо, что ли? – чуть не обиделась я.
– Леди всегда сильнее джентльмена, даже если не вполне осознает это. Просто у нас другая сила. Но я совершенно уверена, у вас все будет хорошо! Идите к нему. Доброй вам ночи!
– А вы?
– А я еще немного посижу тут, мне торопиться некуда. Меня ведь никто не ждет. – Она посмотрела на меня печальным и мудрым взглядом.
Поддавшись порыву чувств, я шагнула вперед и крепко обняла ее…
Возвращаясь домой, я думала: как же несправедлива жизнь к литературным героям! Вот та же Мэри, она ведь умница, красавица, с манерами, воспитанием, связями, но…
Авторской волей было решено сделать ее вечной няней, лишив права любить и быть любимой. В конце концов, это несправедливо. Это даже жестоко, вот что я вам скажу!
– Милая, где ты пропадала? – Из-за поворота оранжереи выбежал мой встревоженный муж. – Мы везде тебя ищем. Тут такая нелепая история получилась…
Я молча приложила ему палец к губам и позволила отвести себя домой. В ту ночь мы просто спали в обнимку. Вернее, Алекс по-солдатски уснул почти сразу, а я долго смотрела на него, осторожно гладя по голове.
Наутро нас разбудил Профессор. Мрачный, побитый, прихрамывающий.
– Восемь утра, напарники, сколько можно спать? Нас шеф к себе требует.
Я с головой спряталась под одеяло, никуда не пойду, пусть сами разбираются. Но командор всегда командор, он пропустил друга на кухню, быстро умылся, переоделся и уже через пять минут был готов к выходу.
Меж тем агент 013 бесстыже использовал это время для инспекции нашего холодильника, по привычке не удосуживши