– Зовите следующее дело!
– EP‐01-CR‐1423, подсудимые Эльнар и Надира Низами, – пропищала судебный пристав.
– Присутствующие, обозначьте себя! – торжественно провозгласил судья.
– Доброе утро, ваша честь. Долорес Вильямс, заместитель генерального прокурора США Западного округа Техаса. От имени Соединенных Штатов.
– Миссис Мэри Тейлор, от имени подсудимого Эльнара Низами. Доброе утро, ваша честь.
– Мистер Робертс, от имени Надиры Низами. Доброе утро, ваша честь.
– Серафима Вайсман, переводчик заседания. Доброе утро, ваша честь.
– Эльнар Низами, вы готовы?
– Да, ваша честь, готов, – произнес скуляще Эльнар и посмотрел на судью. Сделал ртом такое смешное движение, как будто ему не хватало воздуха. Из своего уже сформировавшегося мнения о защитниках американского правосудия я знала, что ничто не поможет задобрить их. Мы сидели в цепях и в тюремной форме, и это говорило обо всем!
– А вы, Надира Низами? Готовы?
– Да. Готова, – просто сказала я. С каждой минутой мой боевой настрой и надежда улетучивались.
Судья на секунду задержал взгляд на мне, и у меня закралась малюсенькая надежда, что он знает все подробности моего первого допроса и не допустит незаконного обращения. А так, как со мной обращались на первом допросе, было незаконно по американскому законодательству. Он же судья!
– Кто выступает первый? Кто нуждается в переводчике? – Харрис вопросительно обвел взглядом меня и Эльнара.
– Ваша честь, мой клиент будет использовать услуги переводчика, – Робертс повернулся ко мне, и я кивнула ему головой.
– Переводчик готов?
– Серафима Вайсман к вашим услугам, – проговорила Сима, эмигрантка из Союза, и заискивающе улыбнулась. Улыбка получилась совершенно не к месту.
Я вспомнила, как мы встречались на Новый год с русскими из бывшего Союза и беседовали с Симой. Она с обрюзгшим от излишнего спиртного лицом яростно доказывала, как здорово жить в Америке. Тогда я подумала: если вам так классно жить здесь, то почему вы все, как будто это тренд, экономите на дезодоранте? От нее очень неприятно пахло.
Как я наблюдала, эмигранты из бывшего Союза – это особая категория людей. Есть русские, есть узбеки, есть азербайджанцы… Много разных наций. А вот есть эмигранты – они не относятся ни к одной нации. Втайне скучая по своей стране, по традициям, еде, фильмам, словом, по Родине, они неистово стремятся быть американцами: говорят по-русски с акцентом и мешают английские слова, пытаются одеваться, как американцы, есть, как американцы, перенимают образ поведения американцев… Но, если честно, в погоне за американизмом они превращаются в ничто. Они ненавидят свою Родину, смеются над своим народом, втайне скучая по родной земле; с тоской жуют оливье и селедку под шубой, обсуждая, какая несправедливая у них Родина. Я посмотрела на нее, надеясь как-то почувствовать наше, родное, но она, презрительно взглянув на меня, отвернулась. Ничего от «нашего» у нее не осталось, как, впрочем, у многих из нас, эмигрантов из бывшего Союза, без земли, без Родины и без личности. Серая масса несчастных людей!
Первым выступила адвокат Эльнара, Тейлор:
– Ваша честь, мне бы хотелось собрать и упростить все обвинения по этому очень запутанному делу. Дело в том, что обвинения до абсурда преувеличены и необоснованны.
– Да, ваша честь! Я присоединяюсь к миссис Тейлор и хочу отметить, что здесь необходимо раздельно рассматривать эти два уголовных дела. Оба подсудимых не одинаково виновны в этом процессе. Давайте я скажу прямо: моя клиентка невиновна в этом преступлении. Я настаиваю на разделении этих двух уголовных дел, – Робертс был спокоен и держался очень уверенно.
Судья быстро прервал его:
– Мистер Робертс, я не знаю, к чему ведет ваша линия заявлений, но это кажется неуместным. Я предупреждал вас раньше… Вернемся к делу. Да, миссис Тейлор и мистер Робертс, я перечитывал рапорт три раза. Много противоречивых моментов, но попробуем все упорядочить.
– Протестую, ваша честь. Нет ничего туманного в обвинениях. Мне бы хотелось еще раз огласить обвинительный акт по шести пунктам, предъявленным в западном округе Техаса, – влезла прокурор Вильямс с пафосно-торжественным лицом.
– Думаю, в этом нет необходимости, миссис Вильямс! Обвинительный акт перед каждым из нас. Вот он! – и его честь потряс большой кипой бумаг перед собой.
– Я настаиваю, ваша честь! – ее и так тонкие губы сложились в одну полоску – так она сильно их сжала от злости.
– Поддерживаю. Мы вас слушаем, – Харрис немного поморщился, и я очень надеялась, что он скажет что-то в нашу пользу.
Но я тогда не знала, что судья не имеет права выражать свое мнение по поводу чьего-нибудь аргумента. Я все время чувствовала, что он не верит и не поддерживает обвинения прокурора, но видела, что он ведет себя очень нейтрально. Почему? Ведь одной из основных обязанностей судьи является обеспечение защиты законных прав подсудимого по уголовному делу. Смерч беспокойства и страха все больше кружился в голове, грозясь унести последнюю надежду.
– Итак, подсудимые обвиняются в следующих шести пунктах. Пункт первый – сговор с целью совершения мошенничества и неправомерного использования виз, использование подневольного принудительного труда, торговля людьми и ограничение свободы лиц с целью получения финансовой выгоды. Пункт второй – заговор с целью поощрения и побуждения иностранцев въехать в США с целью получения личной финансовой выгоды, а также укрывание иностранных лиц, предоставление им жилья с целью получения личной финансовой выгоды. Пункты с третьего по пятый – ввоз и попытка ввоза иностранных лиц в США для личной финансовой выгоды; пособничество и подстрекательство с целью получения финансовой выгоды. Пункт шестой – осуществление денежных операций с имуществом, полученным в результате специализированной противоправной деятельности. Согласно пункту шесть, все имущество и счета подсудимых были арестованы и заморожены. Обозначена сумма возмещения ущерба пострадавшим в общем размере 561526 долларов, которую подсудимые должны выплатить незамедлительно.
– Возражение! Обвинения еще не доказаны, – довольно громко и жестко попыталась перебить прокурора миссис Тейлор.
– Я присоединяюсь к возражению миссис Тейлор, – заявил мистер Робертс. – Подсудимые еще не обвинены судом Соединенных Штатов! Нарушается презумпция невиновности, ваша честь! Прокуратура не может замораживать все имущество, включая счета подсудимых, пока не будет доказана причастность имущества подсудимых к незаконным действиям.
– Возражение принято. Прокуратура должна пересмотреть пункты о конфискации.
– Спасибо, ваша честь! – Робертс удовлетворенно кивнул миссис Тейлор и сел на место.
– Возражение, ваша честь! – выговорила багровая от негодования стерва-прокурор. И продолжила: – У ФБР достаточно доказательств, что подсудимые не работали одни, нами предполагается, что здесь мы наткнулись на сеть организованной преступности; уголовное дело еще не закрыто и расследования продолжаются. Вследствие этого прокуратура настаивает на том, чтобы оставить замороженными имущество и денежные активы подсудимых с целью прервать уголовную цепочку. – Вильямс говорила четко, уверенно и ясно, не допуская возражения. Она стала белая, как вампир. Только глаза горели и не хватало капелек крови на губах.
– Я прошу суд пригласить мистера Даниэля Альвареса огласить некоторые факты из отчета о расследовании, подготовленного Бертой Рамос, офицером службы пробации США, – Вильямс взглядом указала на своего напарника.
К стенду подошел пожилой мужчина с очень тонкими чертами лица. На его голове почти не было волос. Проходя мимо своего напарника, миссис Вильямс, он быстро подмигнул и улыбнулся заговорщически.
– Приветствую, ваша честь. Разрешите огласить? – начал Альварес.
Он говорил с таким торжественным видом, как будто собирался представить суду неоспоримые доказательства работы международной организованной преступности, рассчитывая взорвать прессу этой новостью. Судья кивнул, одобряя.
– Первое. 7 сентября 2001 года наши агенты ФБР допрашивали доктора Нейсона Скотта, декана факультета биологии университета в Эль-Пасо, где работает… простите, работал подсудимый Низами, и выяснили, что он подписывал мошенническое приглашение и факультет под его руководством спонсировал приезд этих женщин. Второе: в тот же день Эрл Вагнер, помощник профессора биологии того самого факультета, был тоже допрошен. Выяснилось, что он согласился на фиктивный брак и впоследствии женился на одной из жертв преступлений, получая от подсудимого 400 долларов ежемесячно за фиктивный брак. Фиктивный брак был оформлен с целью получения легального статуса для этой женщины и дальнейшей ее эксплуатации.
Помощник прокурора победоносно обвел зал взглядом, ожидая получить одобрение. Но весь зал затих, не понимая, к чему эти факты были представлены на рассмотрение. Атмосфера в зале суда оставалась напряженной, пока судья не спросил неподдельно растерянно:
– Честно говоря, мне не ясно, что из этого следует.
– Ваша честь, из этого следует очень прозрачный вывод: если мы выявили еще двоих, замешанных в этом деле, – у нас пока нет доказательств, – Вильямс проговорила это как бы в рабочем порядке, подразумевая, что доказательства вот-вот будут, – то прокуратура уверена, что, продолжая расследование, мы выйдем на еще большее количество людей, причастных к этому преступлению. Я уверена, что это только верхушка айсберга! Нам предстоит тщательная и кропотливая работа, но она будет успешной. Соединенные Штаты не потерпят рабства! – не выходя на стенд, желчно, но решительно, отчеканивая каждое слово и делая паузу между предложениями, заявила Вильямс. – Посему, согласно пунктам с первого по шестой настоящего обвинительного акта, у подсудимых конфисковано имущество в пользу американского государства и наложен штраф по всем расходам суда. В настоящем все счета и имущество заморожены в ожидании отдельного суда о полной конфискации имущества.