Неписи переглянулись и разошлись в стороны, пропуская меня в форт.
Я сразу же за воротами, привязался к точке возрождения.
Добро пожаловать в форт Гидар-Ксам! Рекомендованный уровень игрока 200+.
Благодаря гайду я знал, где живет старик, у которого можно изучить требуемую мне профессию. Неписи провожали меня подозрительными взглядами. Игроков вокруг не оказалось – и форт выглядел пустынным.
Я прошел короткой узкой улочкой и уперся в дом картографа. Двери не было. Вход в дом прикрывал кусок засаленной ткани. Я отодвинул «простынку» и крикнул:
– Хозяин! Хозяин!
Показался крошечный сморщенный старичок в большом тюрбане с перепачканными чернилами руками.
– Чего раскричался? Рука вот дрогнула от твоего ора, и карту испортил! – недовольно сказал старик, поправляя сползающий на лоб головной убор.
– Да я вот хочу тоже стать картографом.
– Хочет он, – проворчал старик. – Деньги давай.
Я передал сотню золотых. Картограф взял их, и тут же мигнула иконка профессий. Я поинтересовался у него:
– Пергаменты, разноцветные чернила и кисточки продашь?
– Сколько хочешь взять?
– Давай на десятку золотых.
Старик скрылся в соседней комнате и вернулся с бутылками чернил, кисточками, парочкой пергаментов и карандашами. Карандаши я не заказывал, но, видимо, они шли в комплекте.
– На вот, – протянул он все это мне.
Я благодарно улыбнулся и сгрузил покупки в сумку. Хотел было уже уйти, но вспомнил, что неплохо бы уже начать выполнять квесты.
– Старче, а нет ли у тебя задания для меня? В Великую Пустыню ведь иду. Далеко и надолго.
– Гхм, – прочистил горло картограф. – Может, и сгодишься ты для моего задания, – проговорил он эту фразу в стиле с паршивой овцы, хоть шерсти клок. – Нужны мне десять полных склянок сока агавы. Берешься?
Вам предложено принять задание «Сок агавы». Задание считается выполненным после того как вы принесете десять полных склянок сока агавы картографу из форта Гидар-Ксам. Награда: 50000 опыта; 3 больших пергамента; 3 малых пергамента. Принять? Да/Нет.
Описание: «Растения агавы произрастают практически на всей территории Великой Пустыни, но чаще всего встречаются рядом с водоемами».
– Что, дед, текилу гнать будешь? – сказал я, кривя лицо от скудной награды за выполнение задания. – Может, награду-то увеличишь?
– Нет, – отрезал картограф, прикидывая, срезать с меня репутацию или я еще мало нашутился для этого.
Я всё же принял задание, после чего получил десять пустых склянок, а затем изобразил куртуазный поклон и, пятясь задом, вышел из дома.
Так, теперь благодаря профессии могу копировать на пергамент все те территории, на которых побываю. Чем больше скопирую, тем больше истратиться материалы. Надо не забывать пополнять его.
Во рту вдруг стало сухо. Я ощутил легкий приступ жажды. Как Утопия это делает? Об этом я гадаю еще с тех пор, как впервые попробовал здесь еду. Конечно, вкус не такой как в реальном мире, но очень даже ничего. Раньше, до обновы, поглощал еду в Утопии только ради новых впечатлений, а сейчас, чтобы не сдохнуть. Кстати, надо запастись продовольствием.
И вот что мне нравится в таких маленьких фортах, как этот, так это то, что здесь все расположено рядом. Лавка торговца была через два дома от картографа. Я быстро дошел до нее, откинул кусок ткани и проник внутрь. Приземистый коротыш торговал всем, всем, всем. Чего тут только не было, как в американских аптеках конца девятнадцатого начала двадцатого века.
По шаблону – все торговцы должны быть в той или иной мере угодливы. Этот тоже был таким, но моя репутация и слава играли свою роль. Я впервые видел на лице НПС такое сочетание: угодливая улыбка и недобрый взгляд.
– Чего изволит госпо… маг? – произнес он срывающимся на лебезящие нотки голосом.
Эк его колбасит. Разобрало непися.
– Да, именно Господь Маг к тебе заявился. Ты пока помолчи, а мне надо подумать, – сказал я отрывисто и погрузился в расчеты.
Так, что там у меня с грузоподъемностью? Сто пять килограмм. Пять кило – это шмот, посох и всякая мелочь. Сотня вроде свободная, но надо брать в расчет то, что я планирую поживиться лутом и взять серьезный запас воды и продовольствия. Забраться придется довольно далеко от обжитых людьми мест. Нет смысла делать карту приграничного района. Таких карт полно и стоят они немного. Реальный навар можно поднять, только если сунуться в самые отдаленные части Великой Пустыни, где еще не ступала нога игрока. А чтобы туда добраться надо пройти немалый путь. Итак, продолжим подсчеты. В день игроку надо выпивать два литра жидкости. Для жаркой местности увеличу до двух с половиной. На пять дней – это двенадцать с половиной литров. А чего бы взять пожрать?
– Уважаемый, – обратился я к встрепенувшийся неписи в цветастом халате. – Что у вас обычно берут из продовольствия, если надолго уходят в пустыню?
– Финики берут. У меня самые вкусные и сладкие финики во всей округе, – проговорил торговец, тараща «честные-честные» глаза. – Еще мясо вяленое берут, лепешки…
– Всё, – остановил я его. – Давай пару килограммов фиников, столько же мяса, штук десять лепешек и свиток-портал. И это, задание есть какое-нибудь в Великой Пустыни?
Спустя несколько минут я вышел из его лавки полным нищим. В кошельке было пару серебрушек, а сумка потяжелела на восемнадцать килограммов. Добавилось еще одно задание – «Торговые партнеры». Надо было найти хотя бы одного торгового партнера для непися-торговца из форта Гидар-Ксам. Награда, как и задание картографа, тоже не изобиловала алмазами.
После того как покинул торговца я подошел к воротам, ведущим в пустыню. Они оказались закрыты, но НПС-стражники охотно выпустили меня через маленькую калитку и тут же быстро ее захлопнули.
И вот передо мной Великая Пустыня. Я вижу её не впервые, но всё же завораживает. Бескрайнее море перекатывающихся барханов желтого песка. Высокостоящее и ярко сияющее солнце. В этой части Утопии оно было самым жарким и слепящим. Горячий легкий ветерок носил по воздуху песчинки.
Я натянул нижнюю часть куфии на нос, верхнюю опустил на брови, и портанулся, затем еще раз и еще.
Великая Пустыня была далеко не безжизненна. Здесь хватало и разумных представителей жизни и безмозглых мобов. Ландшафт ее тоже был не так однообразен, как могло показаться в начале пути. На её лике присутствовали и оазисы – и это я сейчас не о британской рок-группе девяностых, а о расположенных в пустыне островках растительности, находящихся возле водоема. Подобные клочки зелени могли существенно разниться по величине.
Еще здесь были соленые озера, изъеденные ветром кристальные горы, руины древних городов и т. д. В общем, много чего интересного.
Пока я предавался раздумьям, то в какой-то миг в очередной раз портанувшись чуть не стал поздним завтраком Олгой-Хорхоя – легендарного существа мира Утопии. Его очень редко, но замечали в Великой Пустыни. Даже не знаю, удача ли увидеть моба семисотого уровня, который способен за миг уничтожить тебя?
Выглядел Олгой-Хорхой, как безголовый толстый червь жёлто-серого цвета. Его жирное тело покрывали редкие седые волосы. А ртом служила огромная бордового цвета дыра, окруженная маленькими щупальцами, которые проталкивали добычу внутрь.
Мне повезло вовремя телепортироваться от этой туши, которая с ревом врезалась в то место, где я только что был. Гигантское тело по большей части было скрыто под песком, мне же «посчастливилось» увидеть только самый кончик червя. Он оказался высотой как пяток поставленных друг на друга фонарных столбов.
Если бы не практически читерские способности преодоления расстояния, то он бы меня завалил. Сожрал бы или плюнул ядом, который, к слову сказать, разъедает не только плоть, но и вещи. Еще он умел пускать сверкающий разряд, который концентрировался между маленьких рожков, расположенных надо ртом. Эту тварину пока никому не удавалось отправить в загробный цифровой мир для червей. Они, кстати, были одной из причин, почему светлая и темная фракция не водили по пустыни большие войска в гости друг к другу.
Пока я улепетывал от скрывшегося под песком хайлевельного моба, то размышлял над тем, почему не смог его заметить. Инфравидение было активировано, ведь я теперь его постоянно держу включенным. Приходила на ум гипотеза о примерно одинаковой температуре песка и тела Олгой-Хорхоя. Думаю, к ночи, когда температура песка упадет, различать мобов, скрывающихся под песком будет проще. И тут я осененный внезапной догадкой, хлопнул себя рукой по лбу. Вот я дебил безграмотный. Червь же холоднокровный, а инфравидение видит только теплокровных. Впредь буду знать. А пока же я вполне благополучно свалил от червя, а спустя несколько часов торопливо глотал воду и ел финики вприкуску с мясом, тревожно поглядывая вдаль сквозь пальмы оазиса. Дольше откладывать насыщение организма было нельзя. Я и так припозднился. Солнце вон уже в зените, а жара одуряющая. Воздух такой горячий, что при каждом вдохе обжигает горло.
Оазис, на который наткнулся, был совсем маленьким. Всего четыре пальмы и жиденькая струя воды, бьющая из-под песка и образующая лужу. Я и не надеялся найти здесь воду, просто хотел на время скрыться от преследователей, а тут вон и напиться смогу. Заодно и свою воду сэкономлю.
Неожиданно песок заколыхался, и из-под него выскочили четыре фигуры. Я на корячках замер возле лужи с надкусанной лепешкой около рта. Меня окружили смуглокожие кочевники-людоеды. Они оказались с кривыми саблями в руках, в шароварах, рубахах и тюрбанах. Вся их одежда была ослепительного белого цвета, словно не они сейчас лежали под песком и поджидали мирного путника возле источника воды.
– А чего это вы все в белом? – нервно сморозил глупость я. – У вас кто-то добрый умер?
– Не нервничай, – сказал людоед грубо. – От нервов мясо жесткое.
Кочевники были от двести шестидесятого до двести семидесятого уровня. Их уровень определяло то, что я направлялся в самую неизвестную и опасную часть Великой Пустыни. Мне еще прилично пилить туда, а противники уже охренеть какие.