– Интересное у тебя колечко, – протянул он, чуть расслабившись, и почесал волосатую грудь. – Понятно, почему ты решил своровать мое добро.
– Это не я. Это она, – прошептал я, кивнув головой на Вильгельмину. – Притащила меня сюда насильно. Я упирался, не шел, говорил, что воровство – это ай-яй как нехорошо.
Я повернулся к девушке, оставив божка у себя за спиной, и быстро принялся строчить сообщение Старику МакЛауду, вслух изливая всякую словесную чепуху:
– А она не отступалась. Говорит, что воровство в порядке вещей. Эта девица вообще с утра за мной хвостиком ходит. Влюбилась, наверное.
Я повернулся к Асурку. Он внимательно и как-то по-хищнически смотрел на меня. Я ощутил себя жертвой Чаки.
– Вот что. Если хотите выбраться отсюда, а не стать моими трофеями, то я дам вам такой шанс. Согласен? – по-деловому проговорил божок.
– Хотелось бы услышать весь список, – осторожно сказал я, просчитывая пути к отступлению. Божок закрывал собой окно, но оставалась дверь. Только вот она, наверное, закрыта, да и далеко от меня.
– Сначала я верну голос твоей подружке. Ее согласие тоже потребуется.
– Я не его подружка! – воскликнула срывающимся на фальцет голосом девушка, как только божок совершил описываемое выше действие.
Тело Вильгельмины так и осталось парализованным, но голос вернулся. Избирательный у него дебафф, который он не забывал обновлять.
– Замолчи или… – Асурк зловеще недоговорил.
В комнате повисла гнетущая тишина. Мне стало трудно дышать, как будто невидимый галстук был слишком туго затянут.
– В чем заключается шанс? – прорезался мой вдруг ставший писклявым голос. Я пока еще работаю над образом героя.
Асурк загадочно улыбнулся и щелкнул пальцами. Я напрягся. Вильгельмина выдохнула. На стол упали игральные кости и стаканчик. В комнате загорелись восковые свечи, давая хорошее освещение.
– Выиграешь у меня – уйдете отсюда живыми, а если проиграешь – заберу ваши души, – зловеще ухмыляясь, произнес божок.
– Даже не думай с ним играть! – приказным тоном заорала девушка. – Проиграешь! А знаешь, какой дебафф будет за потерю души пока ее не вернуть?
– Играем, – азартно согласился я и потер ладони. – На ее душу тоже играю!
– Она должна сама согласиться, – поправил меня Асурк.
– Соглашайся, я чувствую, мне повезет, – сказал я, глядя на Вильгельмину и подмигнул ей.
– Именно с такими словами мой дед проигрывал дачный участок в Подмосковье, – саркастически сказала она, но все-таки решительно добавила: – Согласна.
Асурк радостно подскочил на месте, спрыгнул с подоконника, пододвинул к столу антикварный стул и взгромоздился на него, положив на стол трость. Он не сидел на стуле, а стоял, чем вызвал у меня веселую усмешку. Божок ответил лютым взглядом.
– Ну, что ты маленький гневаешься, – засюсюкал я, не сумев сдержаться. Он демонстративно показал толстые пальцы, покрытые рыжей почти что шерстью. – Шучу, шучу. Какие правила?
– Он еще и правил не знает, – потрясенно выдохнула Вильгельмина и тихо добавила себе под нос: – На какой хрен я следила за этим дураком? Сейчас бы в реале давно спала.
– Играем в «Отложи мертвую» меняясь после каждого броска, – азартно улыбнулся Асурк.
– Годится, – согласился я.
Правила были таковы. В игре используются пять костей. Если после броска не будет ни одной двойки или пятерки, то очки записываются. Если же выпала хотя бы одна двойка или пятерка, то очки не записываются. Та кость, что показала пятерку или двойку, объявляется мертвой и в следующий бросок игрок кидает только четыре кости. Если таких костей несколько, то в сторону откладываются все. Побеждает тот, кто набрал больше всего очков, пока все кости не вышли.
Первым бросал Асурк. Он закинул кости в стаканчик, ловко его потряс, резко перевернул и выкинул кости на стол. Три тройки, четверка и шестерка. Он весело мне подмигнул. Я ему ответил такой же улыбкой.
Игра завертелась. Божок, естественно, выигрывал – это ведь его стезя. Я делал вид, что искренне огорчен этим фактом. Вильгельмина, внимательно следя за ходом игры, вылила на меня ведро говна и еще ушат: и сам я дурак, и руки у меня кривые, и глазомер как у циклопа.
Внезапно произошло то, к чему я готовился. В окно ловко влетел Помойный Кот с дикими криками:
– Всем лежать! Морды в пол! Работает спецназ «святых»!
За ним в окно скрипя броней пролезла Рыжая Справедливость и Старик МакЛауд. Лидер «святых» сразу призвала благословение своей богини и набросилась на божка. Асурка хоть и застали врасплох, но среагировал он мгновенно: схватил трость со стола. Она оказалась с секретом, в полости шафта был запрятан тонкий клинок.
Рыжая Справедливость предлагает вам присоединиться к группе. Принять? Да/Нет. Вы присоединились к группе! Лидер: Рыжая Справедливость.
Девушка была паладином высочайшего ранга и могла какое-то время противостоять абилкам Асурка, благодаря тому что ее богиня-покровительница Астрея весьма почитаема и поэтому сильна. Сейчас она еще больше повышала репутацию у своей богини, сражаясь с конкурентом. Пусть даже всего лишь божком, а не полноценным богом. Помойный Кот помогал ей, заходя за детскую спину Асурка и пытаясь угостить его дамагом с кинжала. Божок оказался удивительно вёртким НПС. Он кружился между атакующими его противниками как вошь на гребешке. Даже гном, который почти в упор шмалял золочеными болтами из своего арбалета и то промахивался. Асурку такая активность казначея не понравилась и он его парализовал. Старик МакЛауд застыл. Рыжая Справедливость тут же кинула в отвлёкшегося на казначея божка ослепительно белый шар света. Дамаг противник не получил. Наверное, фишка скилла была в чем-то другом.
Я же схватил со стола все, что было в ларце, и переместил в сумку. Фух, «Сфера Смерти» моя. И тут внезапно распахнулась дверь, ударившись о стену. На пороге стоял высокий, сухощавый старик в полосатом халате с сеточкой для волос на седой голове. Его глаза быстро расширялись от изумления.
– Стража! – заорал он как потерпевший и, не переставая кричать, выскочил из комнаты.
Бой продолжался, словно и не было старика. Клинок Рыжей Справедливости охватило белое пламя. Каждый ее удар сопровождался протяжным гудением, будто у нее в руках был джедайский меч. Божок прочухал, что дело пахнет жареным, но всё равно отчаянно сражался, не делая попыток бежать. Его крохотный клинок сталкивался с мечом «святой», высекая злые искры. Помойный Кот танцевал возле них, не зная как лучше подступиться к верткому малышу. У последнего проявился уровень. Почти четыреста пятидесятый. Довольно небольшой для божка, но нам, хватило бы с лихвой, если бы рядом не было Справедливости.
Специализированное умение паладинов, направленное именно на бой с божественными сущностями, давало на какое-то время огромное усиление к статам. Поэтому пока сражение шло на равных, а здоровье у всех было под завязку. Еще никто никому не причинил вреда. Но вот как только благословение пропадет, нам всем кабздец.
А пока же я тоже решил атаковать Асурка. Покрепче взял в руку свою рапиру и как клюкой начал тыкать ее в сторону божка. Именно, что в сторону. Если бы Асурк знал, какая у меня ловкость, то он бы чувствовал себя в полной безопасности и не обращал бы внимания на клинок из лунного серебра, а так он злобно шипел и грозил мне самыми лютыми карами за обман. Больше всего я опасался того, что он меня парализует, но, видимо, у такого умения, длительный кулдаун или тот шар света, что запустила в него Рыжая Справедливость, на какое-то время лишил его способности создавать новые заклинания.
Спустя некоторое время наша банда приноровились к действиям друг друга и совместными усилиями мы загнали Асурка в угол, где он получил первый дамаг. Кот практически ничего не мог отобрать у здоровья божка, а вот Рыжая Справедливость единственным попавшим в Асурка ударом сняла ему процентов пять ХП.
Надо сказать, что божок целиком и полностью был сосредоточен на паладине, а от нас с Котом он отмахивался как от назойливых мух. Я так вообще при первом обозначении удара со стороны Асурка, тут же отпрыгивал назад, зная, что если пропущу, то мигом улечу на точку привязки. Кот еще что-то там пытался придумать, даже пару раз достал противника, но снял чуть меньше процента.
Вскоре Рыжая начала пропускать. Ее здоровье опустилось в желтый цвет. Асурк принялся торжествующе ухмыляться. А я не мог отделаться от ощущения, что мы сражаемся с ребенком: злобным, бородатым и страшным, но все-таки ребенком.
Вдруг с улицы раздалось бряцание и громкие восклицания – это бравая стража подоспела. Если на пороге стоял Карин, а я уверен, что это он побежал воя как сирена за стражей, то непись жутко сглупил. Стража в первую очередь его за жопу возьмет. Постамент в углу комнаты был алтарем Асурка. Сам божок в это время ловко отбил удар паладина и замахнулся на меня. Я, естественно, отскочил. Он проскользнул между мной и Рыжей Справедливости и выбежал на середину комнаты.
– Не-е-е-т! – успела заорать паладин прежде, чем божок исчез.
«Да-а-а!» – хотел заорать я, но промолчал. Асурк бы завалил нас. Рыжая уже выдохлась, но боевой кураж бушевал в ее глазах, не давая осознать этого.
Неожиданно я почти физически почувствовал, как антимагический барьер исчез. Он пропал вслед за сбежавшим Асурком. Тут мне в голову пришла мысль, что я теперь должен «святым» за свое спасение.
– Валим отсюда, – проговорил Кот, положив руку на плечо Рыжей Справедливости. – Он ушел, а мусара идут. Не хочу с ними объясняться – это долго, а у нас завтра турнир. Вон пусть Виля им все расскажет, – он кивнул на девушку, с которой спал дебафф.
Вильгельмина злобно зашипела, как десяток змей. Еще бы, предстать в таком виде перед верхушкой другой гильдии. Я взволнованно посмотрел на неё. В руках девушки были зажаты кинжалы, а в глазах плескалась еле сдерживаемая ярость. Казалось, что она сейчас бросится на нас. В такие моменты игра перестает быть игрой.