какого-то устройства. У них что тут – все помешаны на зомбиящиках?
Я незаметно сотворил небольшой молоток и не спеша пошёл по периметру решётки, время от времени постукивая по прутьям. Охранники напряглись. Целых две минуты они молча наблюдали за моими действиями, после чего один из них соизволил отреагировать:
– Эй, ты чего это там? Не положено!
Я, проигнорировав законное, в общем-то, требование, как ни в чём не бывало, продолжил заниматься своим делом.
– Слышишь, как тебя там! Я сказал – не положено! – не унимался охранник.
Я «вытащил» из кармана огромные кусачки, наподобие тех, какими на Земле пользуются спасатели для перегрызания толстых металлических деталей, и попытался перекусить решётку. Доблестные наши сторожа от такой наглости потеряли дар речи. Вскочив из-за стола, они мигом оказались возле нас, на ходу вытащив какие-то непонятные приспособления, вероятнее всего оружие, и направив его на меня.
– Остановиться немедленно! – проорал один из клыкастиков. – Иначе я применю силу!
Я сделал вид, что только заметил переполошённых вампиров:
– А… это вы? – аристократически лениво начал я. – Ну что ж, господа. Спешу сообщить вам пренеприятнейшее известие – к вам приехал ревизор!
И, конечно же – немая сцена. Почти по Гоголю. Толи туповатость была общей чертой всех охранников, не зависящая ни от расы, ни от мира, толи такое заявление просто повергло их в ступор, но первая реакция на мои слова последовала далеко не сразу. Почти целая минута понадобилась стражам, чтобы начать подавать признаки жизни.
– Ты это… чего это… не шути так! – неуверенно начал один. Ага! Неуверенность противника в своей правоте – первый шаг к победе. Причём, не слабый такой шажочек. Не давая им опомниться, я продолжил закрепление успеха:
– Та-ак… физическая защита на неплохом уровне. Магическая… тоже есть. Только слабовата, слабовата… Вы это, – устанавливая на всякий случай щит, обратился я к страже, как будто только сейчас обратил внимание на смотрящие мне в лицо штуковины. – Оружие бы своё убрали от греха. А то не ровен час раните кого-нибудь, вам же потом отвечать придётся.
Стражи переглянулись. Видя, что я прекратил попытки взлома решётки, неспешно убрали свои стволы в чехлы на поясе.
– И ничего у нас не слабая магическая защита, – немного обиженно сказал второй, направляясь с напарником к своему рабочему месту. Ну, точно, как дети малые!
– Да?! – делано удивился я. – А как вам это?
Создав небольшой файербол, я запустил его сквозь прутья решётки точнёхонько в стол. Тот красиво разлетелся в мелкие щепки.
– А теперь представьте себе, что на месте стола были вы, – крикнул я в спины стражникам, которые завязли в двери, пытаясь одновременно в неё протиснуться. – Эй! Куда же вы? Так не честно!
Бесполезно. Доблестные воители уже исчезли за поворотом коридора. Первый раунд окончен. Бам-м-м-м!
Да! Огромный пласт земной литературы, вдолбленный в школе и поглощённый в последующей жизни, стал неплохим подспорьем. И огромным плюсом в этой ситуации было то, что кроме меня и Варьки, никто не имел возможности прикоснуться к первоисточникам.
Успокоив покатывающихся со смеху спутников, ибо негоже свите такого грозного меня проявлять излишнюю эмоциональность, я телепортировался за пределы решётки. На всякий случай усилил защиту – свою, и тех, кто остался в клетке. Вот теперь точно можно ничего не бояться – с таким щитом сможет потягаться разве что другой манипулятор. И то! – помнится, безумной Моране потребовалось вызвать демонических сущностей, чтобы хоть как-то воздействовать на меня. Надеюсь, что здесь до подобного не дойдёт.
Я принялся ждать второго действия марлезонского балета. Сообразив, что выгляжу несколько нелепо, стоя посреди большого пустого помещения, я быстренько сотворил себе внушительное кресло, более походящее на трон не очень крупного правителя. Взгромоздившись на него, моментально понял, что более неудобного сидения у меня никогда ещё не было. Я уже собрался, было, развеять это чудо мебельного искусства по ветру, сотворив нечто более удобное, но понял, что опоздал – антракт закончился. В конце коридора показались клыкастики. Пришлось остаться на месте. Сотворив книгу с эпическим названием «Орфографический словарь русского языка», я погрузился в чтение, краем глаза наблюдая за приближающейся троицей.
Как я и предполагал, наши стражи кинулись за подкреплением. Соответственно, возвращались они более уверенно, спрятавшись за спиной серьёзного такого вампира, который, судя по ауре, был неплохим магом. Ну, как неплохим – на двадцаточку по стобалльной шкале, при условии, что полная сотка – это я.
Войдя в обезьянник, маг на секунду остановился, оценивая обстановку. Хмыкнул, заметив кресло и меня на нём. Впрочем, отметив, что я, хоть и выбрался из клетки, не проявляю никакой агрессии или попыток сбежать, он приблизился на несколько шагов. Приведшие его стражи, хоть и вошли вовнутрь, продолжали нерешительно топтаться у входа. Остановившись напротив меня, клыкастый маг кашлянул, привлекая моё внимание.
Я оторвался от занимательного чтива и посмотрел на прибывшего. Задумчиво кивнул, якобы своим мыслям, и перевёл взгляд на парочку стражников.
– Что ж, вы оказывается, не бросили меня посреди занимательнейшего разговора, а привели более компетентного товарища. Похвально, похвально. Такое служебное рвение заслуживает поощрения. Я непременно отмечу вас в своём отчёте.
Челюсти стражей отвисли, обнажая порядком поистёршиеся клыки. Они что – от скуки решётку грызут? Маг не повёлся на провокацию. Но, всё же, видимо не определившись, как себя вести, решил не нагнетать обстановку:
– Серый Мастер Мишиар, – представился он с коротким кивком, показывающим, что речь идёт именно о нём. – С кем имею честь?
Я перевёл оценивающий взгляд на него, как бы решая – стоит ли начинать общение с такой мелкой шишкой, или потребовать привести кого покомпетентнее. Потянул паузу, уставившись Мишиару прямо в зрачки и заставляя немного занервничать. Наконец, изобразив вид, что принял решение, я снизошёл до ответа:
– Граф Хлестаков к вашим услугам. Впрочем, к чему эти пустые формальности – зовите меня просто – граф! – ответил я с самой благожелательной улыбкой, которую только сумел изобразить. При этом отрывать пятую точку от неудобного седалища не торопился – какое ни есть, а психологическое преимущество – он-то стоит передо мной.
При упоминании фамилии гоголевского персонажа Варежка фыркнула, явно еле сдерживая смех. Я мысленно показал ей кулак и пообещал лишить вискасового довольствия.
– Э-э-э… чем обязаны, граф? Эти доблестные, как вы изволили выразиться, ребята доложили мне, что вы некоторым образом являетесь ревизором?
– Не «некоторым образом», любезнейший мастер, а именно ревизором.
– И что же, позвольте полюбопытствовать, является целью вашей ревизии? – вампир, хоть и принял мою манеру общения в «высоком штиле», но в его интонации явно проскальзывала ирония. Ну, ничего, это поправимо.
– А вот это, милейший, не в вашей компетенции. О цели моего визита я буду разговаривать исключительно с вашим начальством. Причём не непосредственным – не пристало мне объясняться с каждым чиновником, а с самым высшим.
– Начальник тюрьмы вас устроит? – спросил Мишиар, продолжая развлекаться.
– Естественно, – добавив в голос надменности, ответил я. – Я же, в конце концов, прибыл инспектировать именно тюрьму, а не общественные бани.
– Ну что ж, логично, – согласился он. – Но позвольте полюбопытствовать, граф, вашими полномочиями. Ведь не может же проверяющий вашего уровня прибыть без каких-либо верительных документов?
Это верно. Был бы на моём месте действительно Хлестаков, на этом его ревизорская карьера была бы и окончена. Но я-то – не он, поэтому, ожидая, что такой вопрос возникнет, подготовился заранее. Вытащив из-за пазухи документ, свёрнутый в трубочку и перевязанный красной ленточкой, припечатанной к бумаге сургучной блямбой с оттиском Добрыниной лапы, я протянул его Серому Мастеру. Тот взялся за печать и вопросительно посмотрел не меня. Я благосклонно кивнул, разрешая вскрыть документ.
Мишиар разломал сургуч, развернул бумагу и уставился на очередной шедевр моего магического искусства. По краям листа я поместил рамку, которую образовывали черепа и кости в обрамлении весёленьких разноцветных цветочков. Посередине же листа красовалась одна единственная короткая надпись, выполненная клинописью древневампирского языка, изученного мною благодаря посланнику:
«Предъявитель сего имеет право на всё».
Вот и Дюма пригодился – не всё же Гоголю отдуваться. Несмотря на краткость содержания, Мишиар изучал документ примерно минуту, шевеля губами и явно читая его по слогам. А вот не надо было в школе древневампирский прогуливать! Дочитав до конца, он поднял на меня глаза. Иронии в его взгляде поубавилось, появилась некоторая задумчивость.
– Документ, конечно, серьёзный, – наконец выдавил он. – Но хотелось бы знать, кем он выдан.
– А вот это, дорогой мой Мастер, я тоже озвучу не вам. И вообще, – я подпустил в голос толику аристократического негодования: – не кажется ли вам, что пора перенести нашу беседу в более благоприятные условия?
Высказав всё, что думаю, я вновь погрузился в изучение орфографического словаря. Ну, давай же, клыкастый, ход за тобой!
Серый Мастер погрузился в размышления. И я его понимал. С одной стороны моя история шита белыми нитками и можно было если не придраться, то поставить под сомнение любой её пункт. Но, с другой стороны, я ведь каким-то образом сумел выбраться из клетки, защищённой магией. А я был уверен, что магия там была не только сдерживающей, но и выполняющей функцию сигнализации. Специально от обладающих даром. И при этом не сделал попытки покинуть помещения, явно дожидаясь беседы с компетентным чиновником. Словно подтверждая мои мысли, Мишиар дошёл до решётки и задумчиво постучал костяшками пальцев по толстому металлу, явно одновременно исследуя её на предмет повреждения магической составляющей. Наконец он решился: