– А вы наверное не служили в армии? – Широухова оглядела фигуру Саши . – Да, вряд ли. Однако наверняка слышали, что там в первую очередь учат маршировать. Но в современных войнах солдатам не требуется ходить строем. Так неужели ради парадов надо столько времени надрываться?
– И какова же ваша версия? – Рогозин не собирался играть в вопросы-ответы, более того, женщина перестала казаться ему забавной. Он не мог понять, что ей движет: собственная придурь или злой умысел.
– Единственно правильная. Солдат приучают действовать по команде. Сначала выполнять команду, а потом уже думать. Так же и в компании. Люди привыкают действовать по указке. Привыкают подчиняться. А это гарантия управляемости. Сейчас они все в этих ушах. Даже если они ненавидят их, они подчиняются, вырабатывают в себе эту привычку.
Саша закатил глаза. Ему становилось противно.
– Чтобы компания функционировала, нужны не те, кто легко ведётся на примитивные уловки, а те, кто умеет думать своей головой. Иначе так же легко они будут вестись на манипуляции клиентов, конкурентов, поставщиков и всех прочих. Это во-первых. А во-вторых, прежде чем добиваться от людей бездумного исполнения приказов, хорошо бы убедиться, что эти приказы вообще есть и имеют смысл. И именно этого я в “ЭкзоТехе” не наблюдаю.
– А я наблюдаю, что вы идёте против указаний руководства и подаёте дурной пример. Что будет, если каждый станет поступать, как ему хочется, а не как надо? – фыркнул она.
– Это демагогия, Анжела, – начал злиться Рогозин. – Давайте думать о работе и том, что лучше для выполнения задач, а не вот всё это.
– Именно поэтому мы и организуем все эти мероприятия. Люди в них участвуют и в какой-то момент начинают верить. А это повышает лояльность к компании, – менторским тоном заключила Широухова.
– Это полная чушь, – вот здесь Сашу просто проняло. Как же часто он сталкивался с подобной глупостью! Сколько раз ему приходилось чуть ли не вколачивать в руководство такие простые и понятные, но почему-то не очевидные им вещи! – Лояльность зарабатывается не так! Чтобы люди верили своей компании, нужно их не обманывать – это основное, самое главное правило. Соблюдения трудового законодательства и вовремя выплаченной зарплаты тоже недостаточно. И все эти акции-хренакции тоже её не создают. Нужно что-то делать для своих сотрудников. Тогда и будет лояльность. Корпоративное жилье – да, работает на лояльность, хорошее питание по низким ценам – да, работает на лояльность, медицинская страховка – да, работает, уважительное отношение к потребностям сотрудников – да, работает. А вот увольнение без причины, поборы, токсичность руководства, расхождение слов и дела – нет, не работают.
– Мне кажется, вы сейчас выступаете адвокатом не той стороны, – скривила губы Анжела. – Вы же руководитель и должны защищать интересы компании!
– Именно это я и делаю, – Саша глубже вдохнул, пытаясь успокоиться.
– Вы ведёте себя не как один из директоров, а как строптивый подросток, – ей явно нравилось его отчитывать. – Вам явно не хватает опыта руководства и знаний об управлении крупными организациями. Мне трудно в двух словах изложить весь свой многолетний опыт, да и вы не хотите вдумываться в мои слова. А если не удалось объяснить, значит, будем действовать следующим образом, – Широухова выдержала паузу, явно надеясь помучить. – Я внесу в ваше личное дело один выговор – за публичное выражение презрения к ценностям компании. И одно предупреждение – за отсутствие на рабочем месте без уважительной причины более получаса. Надеюсь, это хоть немного заставит вас задуматься.
Широухова кинула на него победный взгляд, развернулась и направилась на выход. Сзади на её платье был прикреплён пушистый, похожий на заячий, хвостик, который при движении интригующе покачивался над ягодицами.
Саша зло выдохнул и вновь повернулся к парапету, уставившись вдаль. Он не сомневался, что результат встречи с Широуховой был бы именно такой, что бы он ни сказал. Однако интересно, это её инициатива? Например, месть за подружку Клину? А в том, что они дружили, он не сомневался. Или у него противник посерьёзнее? Увидел, что работа в клиентском отделе начала налаживаться и решил вывести его из игры? Пока всё, что происходило, вписывалось в рамки плохого руководства и общего головотяпства, какие он наблюдал все годы работы кризис-менеджером. Но вот эта Анжела с хвостиком как-то смущала. И хвостиком, и продуманностью подхода. Нет, совершенно точно надо разбираться и с кадрами, и со всякими непонятными должностями типа директоров по корпоративной культуре и внутренней коммуникации, что бы это ни значило.
***
После установки странного пакета остаток дня я простояла столбом в помещении техподдержки, потому что никаких задач для меня ни у Телегина, ни у кого ещё не было. Богатырей пару раз отправляли с какой-то фигнёй, а я им, видите ли, выгляжу слишком стрёмно, чтобы к людям выпускать. Дескать, решат, что у компании нет денег на современных роботов, покупают что-то, отправленное в утиль.
Милмои, я б тоже не отказалась выглядеть получше! Мне, между прочим, надо Нагибко изображать хотя бы на созвонах, а вскоре уже и вживую. Не вечно же ей в отпуске сидеть. И потом, а вдруг квартира, которую отрисовывает Скрепка за моей спиной, не похожа на Нагибкину? Кто-то из сотрудников мог и бывать у неё.
Вообще, я и сама не прочь там побывать. На складе-то у меня каморка, где можно было вязать и заниматься всякой фигнёй, а тут не забалуешь, стоишь на виду, лишний раз пальцами не пошевелишь, а их надо разминать…
– Скрепка… А как попадают в квартиры?
Искин вывесил мне на экран карту с маршрутом до жилых блоков, за что я запулила в него пикселем.
– Карту я и так знаю! Я имею в виду, там пропуск нужен, можно ли сломать систему или ещё как?
Скрепыш:Нет, вы посмотрите, она ещё кидается! Рожа там твоя нужна и цифровая подпись.
– Ой! А что если я недостаточно похожа на Нагибко, чтобы пройти фейсконтроль?
Скрепыш:Вот потому и есть вариант с цифровой подписью. Она же перекраивала себя несколько раз, черты менялись, соответственно, надо было как-то входить. Подпись я с её устройства ещё тогда скопировал, это не проблема. Но лицо в камеру показать придётся.
Я приуныла. Лицо-то ладно, но ниже лица у меня робот. Он и ростом выше и формы квадратной… И если ноги ещё можно прикрыть длинной юбкой, то на верх даже пуховик не поможет. А накоплю я на торс нескоро, он от семи тыщ килосов… И это без внутренних органов даже! А нет, эти извращенцы-производители тулово же делят зачем-то, и семь тысяч — это за верхнюю половину, от плеч до пояса, а за нижнюю часть — еще столько же. И это у Сабатини, а в официальном магазине и того дороже… Стало совсем грустно. Вот нет бы и правда поместили меня в тушку, как у Огняна!
И тут меня осенило.
– Скрепка… А сколько стоит корпус от более человекообразного робота?
В итоге весь остаток дня мы рыскали по маркетплейсам, легальным и не очень, в поисках женственной жестянки. Стоили они в среднем тыщи две вместе с руками. Но на счету у меня в данный момент накапало меньше тыщи. Зато через два дня ожидалась та самая премия от Валетова в размере пяти тысяч. На настоящую тушку её не хватит, а вот на жестяную – как раз. Более того, я бы смогла себе позволить карнавальный костюм робота, выглядящий очень похоже на меня нынешнюю. Конечно, это ещё отдалит следующую покупку настоящих запчастей, но я не уверена, что могу ждать, пока накоплю на неё. Всё же кто-то мог и заметить, что Нагибко не бывает в квартире. Да и неровён час вызовут на ковёр…
Кстати о ковре и премии. Не стоило забывать, что и то, и другое в большой степени зависит от благорасположения Валетова. А он под Рогозиным ходит и только что возглавил закупки. Те самые закупки, в которых мы только что установили странное дополнение к почте, которое Скрепыш не смог вскрыть.
Ох, чует моя железная жопа, не к добру это.
– Слушай, а что если та прога, которую мы поставили, какая-то вредоносная?
Искин повертел часики пару секунд.
Скрепыш:Анализ показывает, что это вполне вероятно. Это бы также объяснило, зачем нужна пауза в два дня между установкой и срабатыванием. Таким образом меньше вероятность, что события свяжут между собой.
– И ты только сейчас об этом говоришь?!
Скрепыш:Я искусственный интеллект, я не могу мыслить без контекста!
– Так, вот тебе контекст: как нам узнать, что запаковано в этой херне, до того, как она сработает?!
Скрепыш некоторое время размышлял, а потом выдал неожиданный ответ:
Скрепыш:Переставить время системы на два дня вперёд. Тогда программа запустится, и мы увидим, что в ней.
– То есть запланированное всё равно произойдёт, но раньше? А так, чтобы вообще её не запускать?..
Скрепыш:Её в любом случае нужно поставить на какую-то систему вне меня и запустить. До того внутри всё зашифровано. Она уже стоит у этой истерички, так почему бы не сделать её кьюбер тестовым? В крайнем случае обнулим систему, всё равно вся её работа сохраняется в облаке.
Я не была так уверена в последнем, поэтому настояла на том, чтобы сделать бэкап, но в остальном решила не спорить.
В закупки мы пошли поздним вечером, когда все сотрудники надёжно разошлись по домам. Безопасники бродили по этажам, но их не удивил робот, который куда-то целеустремлённо шёл по заданию техподдержки.
Сев за кьюбер Зауровой, я задумалась: как Скрепка собирается с ним взаимодействовать? Как я поняла, внутри каждого отдела была своя локальная сеть, а между собой они сообщались только через портал.
– Может, мне как-то проводком к нему подключиться?
Скрепыш:Ни в коем случае! Если там какая-то дрянь, нам нельзя её цеплять. Нет уж, буду твоими руками вводить.
Следующие пару минут были странными: мои руки порхали по экрану кьюбера, сохраняя данные и меняя настройки, а я при этом ничего не делала. Скрепыш чертыхался, что без прямого подключения работа идёт слишком медленно. Но наконец дата сменилась.