Спустя пару часов ковыряний я поняла, что ничего не понимаю. Количество проектов на поддержке последние пару лет плавно снижалось из-за того, что компания переживала нелучшие времена, и её услуги продавались всё паршивее. Мастеров при этом не становилось меньше, хотя личный состав их сменился – многих старичков поувольняли, а набрали молодняк. Однако молодняк квалифицированный. И когда эти инженеры выезжали на объекты, они справлялись с задачами успешно. И бюджет на выезды руководство не урезало. То есть, проблема была не в них, а в специалистах удалённой техподдержки.
Их тоже за последние два года заменили полностью новыми лицами, но и тут я не видела криминала: прежние сотрудники не все даже профильное образование имели, а нынешние закрывали хороший процент заявок в хорошие сроки. То есть, люди работали на приличном уровне. И тем не менее тридцать лет клиенты получали помощь вовремя и без проблем, а теперь вдруг мастера расписаны на квартал вперёд.
– Мистика какая-то, – пробормотала я под шлемом. – Может, оборудование стали хуже клепать?
Но и количество заявок на ремонт не выросло. Абсолютное число упало пропорционально продажам, а относительное осталось прежним. То есть, оборудование сбоило не чаще, чем раньше.
Как же так получалось, что при прочих равных вдруг потребовалось больше выездов?
Обмозговав эту проблему так и эдак, я пришла к выводу, что единственный отличающийся параметр – это соотношение количества заявок к количеству выездов мастера. То есть, раньше больший процент неполадок решали удалённо. Но как я ни тыкалась, я не могла понять, почему произошёл такой перекос. Проблемы одни и те же, оборудование одно и то же, и абсолютно ни у кого в пищевой цепи нет мотивации посылать мастера, если можно проинструктировать клиента, как чинить самостоятельно. Никаких тупых KPI, ни схемы откатов, ни способов продвижения по службе на это не завязано.
Единственное, что изменилось – это личный состав сотрудников.
И тут меня осенило. А что если старожилы не вели документацию? То есть, они знали, как решать те или иные проблемы удалённо, но не передали это знание новым сотрудникам?
– Скрепка, а не попадался ли тебе выход в какой-нибудь чатик уволенных?
Скрепыш:Да сколько угодно, тут каждый второй в таком сидит и базарит с бывшими коллегами о том, как теперь в компании стало плохо.
– А дай-ка мне туда до-оступ!
Искин кинул мне ссылку и снова занялся своими багами, а я… Я погрузилась в зловонную бездну…
***
В последнее время Саше казалось, что в его жизни излишне много экологии. Против экологии как таковой он ничего не имел, но вот её любители… М-да. Тут сложнее. Поэтому сегодняшний день – открытие заповедника – он предвкушал как избавление от оных любителей. А ещё Рогозин планировал небольшую диверсию и потому особое внимание уделил списку гостей от «ЭкзоТеха». Туда пригласили акционеров, директоров и начальников отделов. Всех. Кроме Давида Усманова. Вместо него присутствовала разлюбезная Анжела Леопардовна. Понятное дело, что отправились на мероприятие не все: по факту сумели – или захотели – вырваться только сам Саша, Широухова, Ирина Ермолаева и трясущийся Валетов, который, похоже, просто побоялся увильнуть.
Леопардовна расхаживала по площадке, где планировалось само мероприятие, с хозяйским видом и всем рассказывала, что именно с её подачи бедняжка уву обретёт дом.
– А кто вы? – подслеповато прищурился директор заповедника, делая вид, то не понимает расклада. Пока Анжела подбирала слова, чтобы передать всю степень своего возмущения, он отметил что-то на поднесённом ему планшете и добавил: – Простите, милая, просто все вопросы решали с Виссарионом Мирославовичем и Кузьмой Силантьевичем. А вы, наверное, та неравнодушная дама из бухгалтерии? Вера Игоревна?
Саша, слышавший это краем уха, только посмеялся. А директор-то не промах, не зря его поставили. Взгляд Рогозина соскользнул с этой колоритной пары и упёрся в гигантскую настенную графику с грустным уву, с тоской смотрящим вдаль, где виднелся лес. Нарисовано было талантливо, даже слишком. Хотелось дать этим печальным глазам всё на свете. Саша передёрнул плечами и посмотрел ниже. Там стояла толпа народа с плакатами разной степени адекватности: в основном фото уву, но встречались и «Уву лучше людей!» или «Отдай свой дом уву!»
«Да чтоб вас», – подумал Розга и постарался найти взглядом хоть что-то, что не кричало об уву. Методом исключения остались одни деревья, весьма похожие на тополя, но не они. Саша с удовольствием разглядывал стройные стволы, зелёные листья, вытянутые ветв … и без удовольствия забравшегося на них придурка с плакатом «Уву, ты в нашем сердце!»
«И печёнках!», – ругнулся Рогозин и пошёл торопить организаторов.
Наконец мероприятие началось. Всё шло своим чередом: тянулись речи, раздавались обещания, сыпали цифрами, плескали аплодисменты. Лишь иногда рёв толпы вторгался в эту идиллию. А потом на сцену вышел какой-то странный человек в хаки и с уву на руках. До этого Саша никогда не видел этих зверьков в реальности, но мигом опознал. Директор упоённо вещал о том, как будут сохранять популяцию уву, а мужик с представителем сохраняемого вида стоял рядом и кивал. Рогозин косился на странную пару и ожидал неприятностей.
– К сожалению, не всех животных можно вернуть в дикую природу. Например, наш талисман. Карлуша!
Мужик в хаки поднял уву вверх, демонстрируя всем желающим. Журналисты защёлкали фотоаппаратами.
– Он попался браконьерам совсем маленьким и жил в непригодных условиях. В живой природе он не выживет, поэтому мы взяли о нем полную заботу. Для таких зверьков будет организована специальная зона, где они смогут прийти в себя и жить полной жизнью. Уву быстро привыкают к людям, поэтому так важно их социализировать с себе подобными. Карлуша слишком долго прожил с людьми, и поэтому мы можем его вам показать, как живой символ нашего нового дома для уву. Виссарион Мирославович, Карлуша хочет вас поблагодарить.
Не ожидавшему такой диверсии Саше сунули в руки зверька и споро отступили в сторону. Рогозин замер, боясь пошевелиться. Уву повернул к нему голову и посмотрел огромными глазами. Несколько секунд Карлуша с Сашей, не отрываясь, смотрели друг на друга. Потом уву моргнул и ткнулся лобастой головой ему в плечо.
– Погладьте его, – шепнул кто-то рядом.
Саша нерешительно замер, потом осторожно принялся поглаживать по мягкой шёрстке. А когда добрался до ушей, то почесал и за ними. Уву довольно затарахтел.
– Не такой ты и страшный, оказывается, – засмеялся Рогозин.
Больше уву его не раздражали.
^^^
Вернулись в офис уже после обеда. Саша неимоверно порадовался, что его свежеобученный отдел смог выжить без него целых полдня.
– Крис, сделай приказ о тот, что мы ищем идеи для оптимизации бизнес-процессов. Туда же впиши всякие экологические инициативы, не требующие затрат. В общем, всё, что поможет справиться с хаосом и пойдёт на благо компании. Мол, за это даём премию.
Крис: Тебе дали погладить уву, и ты стал эко-фанатом?
– Ехидна ты. Я подумал, что вижу слишком общую картину. А люди на местах знают о своём деле куда больше. Может, у кого-то есть решения, как улучшить систему. Только отметь, что инициативы должны быть реально выполнимы, вести к экономии и касаться только своего отдела. Так же напиши, что премия будет только за лучшие идеи, если компания возьмет их на реализацию.
Крис: Кто будет их отбирать?
– Ты, конечно.
Крис: Так и знала.
– Ну я тоже почитаю.
Крис: Ага, после того, как я закончу фильтровать откровенный бред.
– Вот видишь, ты всегда всё правильно понимаешь. А ещё звони Васе. Вася нам нужен как никто.
Крис: Согласна. Пусть разнесёт тут всё в клочья.
Глава 21
Дюша: Вы представляете, нам теперь запрещено уходить с работы раньше шести. То есть даже если всю работу на день сделал, всё равно сиди до упора и ковыряй в носу!
Палкавколесе: Подожди, скоро заметят, что вы не работаете эти оставшиеся минуты, и обяжут начинать таски следующего дня.
Дюша: У нас нет к ним доступа заранее! Это вообще отдельная проблема. Иной раз бы и начать, так хрен.
Палкавколесе: Кому бы это когда мешало? Я вот знаешь, после чего ушёл?
Дюша: ?
Палкавколесе: Когда запретили помогать друг другу. Им, видите ли, нужно понимать, чего стоит каждый сотрудник сам по себе, поэтому если кто-то взял таск, другим закрывается к нему доступ. Не знала?
Дюша: Капец… Я думала, это баг.
Палкавколесе: А вот нет. И если поймают за помощью, втык сделают. Так это ещё полбеды! У отдела вообще-то есть рейтинг взаимопомощи, и он влияет на начисление премий. И если никто никому не помогает, весь отдел теряет чё-то там процентов 25. А если ты лично кому-то поможешь, отдел свои 25 получит, но ты лично потеряешь 50. И это только за один случай. Я честно пытался до кого-нибудь достучаться на этот счёт, но там как в глухую стену.
Подобные беседы я читала весь остаток дня. Решениям руководства было место то ли в дурке, то ли на картине в стиле сюрреализма. Понятно, что основная масса уволнений произошла примерно пару лет назад, и этот период уже казался мне какой-то магической Вальпургиевой ночью, когда нормальное руководство сменилось циркачами. Но я пришла сюда не за страшными сказками на ночь.
На удивление мало действующих сотрудников обращались к уволившимся за помощью в сложных случаях. И вскоре я поняла, почему. Старички отговориавались тем, что не помнят, что у них не было таких случаев, что с тех пор сменился клиент базы, и нужные опции убрали, а то и припугивали, мол, я в своё время решил проблему так-то, но теперь это запрещено, и ты получишь по шапке.
В паре случаев я не поленилась и проверила: опция была на месте, а никакого запрета на те манипуляции я не нашла.