– О, я таких людей знаю.
Скрепыш: Такие люди меня не удивляют. Но зачем на работе мегаэмоциональный бесполезный искин?
Мне захотелось пожать плечами. Еле сдержалась.
– Чтоб не чувствовать себя ущербными?
Скрепка поржал, а я задумалась.
– А, может, у тебя получится её обучить чему-то дельному?
Скрепыш: У неё для этого слишком мало место. Надо стирать программу имитации истерички.
– Прям всю? Может, как-то кусочками?
Скрепыш: Ну это же не колбаса! Хотя… может, дополнения и обновления…
– Ой, девочки, смотрите – наш! – возглас отвлёк нас от размышлений.
Несколько девушек мгновенно собрались около экрана одного из кьюберов и наперебой заголосили:
– Какой же милашка!
– Вот это мужчина!
– Так и потискала бы!
– Мужчина с животинкой – это в самое сердечко!
– Я готова завтра же выйти за него замуж! Уву тоже заберу!
И всё в таком духе. Мне стало безумно интересно, что же они там углядели.
– Да вы задолбали со своим Рогозиным! – не выдержал кто-то из парней.
– Да! – поддержал его другой. – Он знать про вас не знает, а вы уже слюни пустили, скоро на нижний этаж протечёт!
– Причём на самый нижний! – согласился первый.
– Фу на вас, – поморщилась Анфиса. – Что вы такие грубые-то?!
– Вот будь вы повежливей, может, мы бы ваши фотки рассматривали, – поддержала её Люсинда.
– Ну мы же не Розга, – хмыкнул первый, – и не Янчик. Куда нам до БигБосса с Аполлоном?
Вот же ж, я должна это видеть!
– Скрепыш, ты не знаешь, что там за фотка?
Скрепыш: Вижу только название новостного ресурса. Сейчас найду.
Он подвесил песочные часы, пока я пыталась, не палясь, рассмотреть фотографию. Для этого крошечными приставными шагами двигалась вправо. Скрепыш, подлец, включил у меня в голове «Танец маленьких лебедей».
– И вовсе не похоже, – пробурчала я, но остановилась.
Скрепка хохотнул и вывел на мой внутренний экран фотографию из статьи на каком-то новостном портале. На ней мужчина держал на руках уву, а вокруг стояли люди с серьезными лицами. Люди с несерьёными лицами висели сзади на заборе и держали плакаты в поддержку заповедника. Я всмотрелась в мужчину на первом плане. Это и есть Рогозин?
– М-да, я думала, он как-то поумней выглядит.
Скрепыш:Зато уву отлично получился.
– Хоть кто-то, – отчего-то я ощущала некоторую обиду. И с мишуринскими программульками он ничего не сделал. Неужели я не на того игрока поставила? – Ладно, БигБосса мы посмотрели, а что за Аполлон?
Скрепыш: После Рогозина я бы предположил, что имеется в виду кто-то с фигурой ракеты.
Увы, я тоже. Что ж за непруха-то? Из всех нормальных мужиков только Евстигней и есть.
– Ладно, Скрепка, не везёт нам в любви, повезёт в работе. Давай-ка займись барышней, отучай её от истерии, а я буду скрипт адекватный писать. В идеале их потом подружить.
Скрепыш скептически хмыкнул, но пошёл таки налаживать личную жизнь, в смысле исправлять местного искина.
– Доброжир, проанализируй все тикеты и выбери те, которые реально касаются нашей работы.
Доброжир:Принято.
Но тут мой искин вновь проявился.
Скрепыш:Нет, ты только посмотри!!!
И показал письмо:
«Дорогие друзья!
Мы вас ценим!»
На этом письмо заканчивалось.
Эм… письмо, конечно, странное, но Скрепка аж налился яростью, значит, есть что-то ещё. Я проглядела послание ещё раз… и поняла. В теме письма значилось:
«Кому: Всем контактам «Клиенты». Исключить «Чёрный список».
Я прикрыла глаза. Найду кто устраивает такие рассылки, он Телегину позавидует!
– Так, Скрепыш, все их письма за пределы компании тормози. Без нашей модерации ни одно не должно уйти.
Искин козырнул, и мы наконец смогли выдохнуть. А выдохнув, задуматься: не могу же я вечно модерировать письма орлиного офиса и исправлять за этими бестолочами. Должно быть другое решение. И я его найду.
Внезапно на весь отдел раздался визгливый женский крик:
– Не трогай меня! Я не такая!!!
Обернулись все. Анфиса прижала руки к сердцу и выпалила:
– Лилиана?
Глава 25
Я послала в сторону Скрепки что-то паническое – как представила, что будет, если меня засекут за попыткой подтереть личность здешнему искину! Скрепыш всё понял и заблокировал Лилиане доступ к динамикам, да и вообще ко всем средствам ввода-вывода. Только мы с ним выдохнули, как Анфиса, та самая безрукая Анфиса, которая столбики в базе подвинуть не могла, метнулась через весь офис и схватила какую-то коробочку, тут же отрывая от неё все провода. Прижала к груди и принялась судорожно оглядываться.
Скрепыш:Мля, она отключила Лилианин сервер. Я еле успел ноги унести, чуть не оставил там кусок себя!
– Ты осторожнее кусками разбрасывайся, у нас тут не мирные посиделки… То есть, вправить мозги искину ты не успел?
Скрепыш:Нет, конечно, это не на один час мероприятие!
– Ну хоть письма рассылать она не сможет?
Скрепыш:Её обесточили. Если у неё нет где-то копии на такой случай, то не должна. Но я на всякий случай заблокировал все исходящие коммуникации.
Это подтверждало то, что ко мне уже стучался Доброжир с донесением, что его запросы не проходят на сервер.
– Ты чего? – наконец допёр кто-то спросить Анфису. Всё же наши диалоги происходят быстрее, чем соображают люди. Даже мои мозги не сильно тормозят цифровую коммуникацию. Вот и думай: это они такие тугодумы или это с моими мозгами такое сотворили…
– На Лилианочку кто-то напал! Я её обезопасила!
Весь офис, как по команде, повернулся к Доброжиру.
– Это ты нашу Лилечку харассишь?!
Доброжир задрал свои подвижные брови.
– Простите, я не понял этого слова.
– Слово не понимаешь, а дело – только отвернись! – завопила пронзительным голосом какая-то деваха.
Доброжир уже откровенно слал мне сигнал бедствия, и я решила воспользоваться им в своих целях, передав ответные реплики.
– У вашего искина слишком много невостребованных данных, которые мешают его работе, – произнёс Доброжир то, что я прислала. – Часть проблем, описанных в ваших тикетах, связана с этим. Я приступил к устранению проблем.
– Себя устрани! – не унималась Анфиса. – Нет в Лилечке ничего лишнего!
– Вы не обладаете компетентностью, чтобы об этом судить, – осадил её Доброжир уже вполне самостоятельно.
– И что же там за данные? – скептически процедила Люсинда.
– Базы эмоциональных проявлений, – зачитал Доброжир из моей подсказки и тут же поспешил дальше: – У всех современных искинов есть такие базы, это нормально. Но у Лилианы они так раздуты, что на её сервере не остаётся места для собственно работы. Из них нужно убрать лишнее.
– Да как ты смеешь, тупой мужлан?! – взвилась Анфиса. Кажется, её больше, чем весь остальной офис, беспокоила судьба Лилианы, хотя и другие тоже скорее поддерживали её, чем бросались на шею спасителю-Доброжиру. – Сам ничего не чувствуешь и другим не дашь?! Да Лилечка же – единственная настоящая, живая душа в этом здании, она так тонко чувствует, она всё понимает!!!
– Вот именно, – донеслось от окна, – Лилиана нас всех поддерживает, её нельзя урезать!
– Но она же истеричка…
Я не собиралась посылать эту мысль Доброжиру, это вышло случайно, а он прочёл. Упс…
– Сам ты истеричка!!! – надорванным голосом заверещала Анфиса. – А у меня, может, ближе Лилечки и нет никого! Ты подумал вообще, как я жить-то буду?! Не дам!!!
У меня начал формироваться вопрос, а не вызвать ли за Анфисой психовозку, хотя как знать, какие тут законы на этот счёт, но тут из-за дальнего стола поднялся молодой человек такой знойной наружности, что я все мысли растеряла.
Идеально сложенный, высокий, в подогнанном по фигуре костюме, статный, с золотистой кожей и крупными тёмными кудрями до плеч, сочными губами и большими, полными вселенской скорби серыми глазами, словно жидкое серебро… И это здешние девицы на Розгу так запали когда у них есть такой доморощенный кадр? Чем же он так плох, что даже сейчас в их глазах я не вижу плотоядного восхищения?
Мужчина вальяжно вышел на середину офиса, где происходило действо, встал напротив Доброжира и произнёс глубоким, хорошо поставленным голосом:
– Лилиана – важный член корректива. Она помогает нам прорабатывать травмы о том, что наносимы нашей психике работа с другими отделами. В этой компании очень токсичная атмосфера. Очень токсичная.
А, ну, кажется, я поняла.
Все согласно загудели, хотя некоторые всё же покривили лицами. Должно быть, даже на общем уровне Орлиного офиса этот персонаж выделялся в сторону безграмотности.
В целом, несмотря на косноязычие, я была с ним согласна: токсичности тут хватало. Другое дело, что, на мой взгляд, Орлиный офис производил её больше, чем все остальные виденные мной отделы…
– Задача Лилианы – автоматизировать процессы, не требующие человеческого внимания, – зачитал моё сообщение Доброжир. – А не прорабатывать ваши травмы.
– Вы обесцениваете о наших страданиях?! – возопил красавчик, воздев очи горе. – Руководство нашло новый рычаг для абьюза! Мы задыхаемся прессингом со всех сторон!
Я поморщилась. Что ж он говорит-то так криво? Может, иностранец? Выбрав нужный слой на экране, я посмотрела, как звать этого кадра. И…. барабанная дробь… это оказался Илья Непряхин. Тот самый "всрок", который не способен ответить на письмо, содержащее больше одного вопроса. Нет, этот карнавал пора заканчивать.
Я отправила Доброжиру новые указания.
– Хорошо, – сказал он, тоже поднимаясь, чтобы не смотреть на Непряхина снизу вверх. – Давайте сделаем так: Лилиана останется в неизменном виде в качестве моральной поддержки тех сотрудников, которые в ней нуждаются. Но она не будет общаться с клиентами и иметь доступ к базе. Такой вариант вас устроит?