– Очень долго вы ехать! – сообщил Рахит. Его акцент я не узнавала, но озадачилась не этим.
– Полчаса всего!
– Да-а, да-а, рабочий день всё!
Я хотела напомнить, что он сам подтвердил это время, но поняла, что впустую потрачу буквы.
– Вам оплату перевести на аккаунт, с которого вы писали? – произнесла я как можно отчётливее.
– Наличные! – выпалил Рахит.
Я щёлкнула зубами. Какие в пень наличные?! Где я их возьму?! Я даже не знала, есть ли сейчас банкоматы вообще!
– А где можно снять? – спросила я.
Рахит обвёл меня многозначительным взглядом.
– Сня-ять? – И заржал. Я ждала. Наконец он повернулся и ткнул пальцем в небольшой планшетик, висящий на стене. – Там.
Я подошла к планшетику, разбудила его касанием и увидела меню на неизвестном языке.
– А по-русски? – пролепетала я, чувствуя, что попала в какой-то дурной сон.
– Не работает, – развёл руками Рахит и снова заржал.
У меня в голове что-то нагрелось, мелькнуло какое-то сообщение от Скрепыша, а потом планшетик завибрировал, померк и тут же залил всё помещение таким ярким светом, словно подрабатывал софитом. Спустя пару секунд из него полетели купюры – старые, пожёванные и бурые от чужих рук.
Я подобрала их и пересчитала под аханье Рахита за спиной. Вышло на полтыщи больше, чем надо, но, похоже, этот банкомат не имел более мелких купюр.
– Сдача есть? – повернулась я к Рахиту, показывая веер денег.
– А-а, сечас, – выдавил он, всё ещё пялясь на шайтан-машину. Та, кстати, потухла и теперь мигала красной лампочкой.
Рахит взял деньги и вышел куда-то в подсобку. Я подождала минут пять. Потом ещё минут десять. Мужик не появлялся. Я позвала его пару раз, потом сунула нос за дверь. И за другую дверь.
Рахита нигде не было.
Матерясь, я сгребла с витрины ноги и стала прикидывать, по что бы их запаковать. Сбежал, значит, гад с моими деньгами! Полтыщи зажилил! Я огляделась с мыслью, что бы такое испортить тут на полтыщи, и тут мне вдруг как прострелило мозг: обувь же! У меня нет обуви на новые ноги! У меня даже носков нет!!! А стою я посреди зала, заваленного коробками с ней самой, родимой!
Вот это я удачно зашла!
***
– Полтысячи, между прочим, это немалые деньги, – ворчала я, перебирая коробки. И как я могла забыть заказать обувь на новые ноги?! Хотя оно и к лучшему, я же рассчитывала на меньший размер, осталась бы с горой неналезающих туфель.
Обувь была… разной: что-то похожее на прозрачные сапоги с плавающими в них искусственными рыбками, туфли на псевдокристаллических танкетках, какие-то верёвочки, которые вообще непонятно, куда наматываются, кроссовки в виде квадратов, балетки, имитирующие грязные ноги. В общем, много всего. Я даже растерялась: мне как-то было не до моды с момента пробуждения в будущем. И что брать, чтобы не выглядеть глупо? Так, ладно, хватит гадать. Для себя я возьму вот эти чёрно-голубые босоножки с крылышками как у бабочек. А для работы…
– Скрепка, найти фотки этой, как её, Леопардши. Посмотри, что на ней надето и главное, что обуто.
Скрепыш: На что я трачу свои ресурсы? Бабское шмотье!
– Что за шовинизм? – оскорбилась я, роясь в коробках и рассматривая обувные «шедевры». – Рассматривай это как элемент для успешного прохождения собеседования.
Скрепыш: Для успешного прохождения собеседования нужды мозги и опыт.
– Это в идеальном мире, – я взяла одну коробку и достала оттуда зелёного монстра с щупальцами весом с пару килограммов. Это что, тоже носят? Прям на ногах? Не ЧОРы? Трындец. – А мы с тобой где живём?
Скрепыш: В «ЭкзоТехе».
– Я хотела сказать, что в реальном мире, – рассмеялась я, – но зачастую весь мир – это один сплошной «ЭкзоТех».
Искин сгорбился, насколько позволяла анатомия, и безвольно повесил руки, изображая, что они опустились.
– В общем, для успешного прохождения собеседования нужно быть приятным в общении и казаться не умнее эйчара, – продолжила трындеть я. Настроение прям зашкаливало. Вот она магия обувных магазинов! – Или непосредственного начальника, если с ним собеседуешься.
Скрепыш: Вот поэтому мы и имеем, что имеем. То есть бардак.
– Не могу не согласиться, – я взяла с полки и повертела изогнутую несколько раз полоску красного цвета и почти негнущуюся. – Как они это надевают?
Скрепыш: Может, это не обувь? Статуэтка какая-то? И вообще как то, что ты сказала, относится к обуви?
Я вытянула коробку снизу и нашла там пару к этому чуду. М-да…
– Приятными кажутся люди, хоть немного похожие на нас. По крайней мере, соблюдающие дресс-код, которого придерживаемся и мы.
Скрепыш: Глупость. Всем посрать на одежду и обувь. В наше-то время.
Я только вздохнула.
– У тебя своего мнения про обувь нет, поэтому будем действовать согласно моему мнению. Ты нашёл фотки?
Разумеется, он их нашёл, только не выдавал до прямого требования.
Трындец, эта Леопардша таки носила эти чудные полоски без ремешков. Последний писк моды, как оказалось. Кто бы сомневался. Я красочно представила, как надеваю их на свои свежеотмытые, но не разработанные ноги и красиво растягиваюсь перед ресепшеном, раскрывая всем свои микросхемы. Бррр… Нет, ищем что-то модное, но не столь травматичное. Я порылась в фотках Леопардши и нашла наконец что-то приемлемое: на каком-то официальном мероприятии она была в таких самых лодочках со скруглёнными носами, как те, что были надеты на мои ноги на витрине. Отлично, и размер подбирать не нужно!
– Ты гля, они еще и цвет меняют! – с восторгом тыкала я в разные их части. – Можно свою комбинацию составить.
Искин закатил глаза.
Скрепыш: Отсталое ты создание. Давай уже закругляйся.
– Оки-оки. Только подчисть камеры на всякий случай и сфоткай ценники. Удалось набрать на полтысячи?
Скрепыш: Тут одна камера, и та снаружи. А мы с черного хода зашли. Только триста восемьдесят.
Оглядев башню из отложенных коробок, я покачала головой. Обуви мне на пару лет хватит. Но нет, ребята, я пока все пять сотен не отобью, не уйду. В итоге нашла ещё кроссовки и домашние тапочки – и тоже с переливающейся подсветкой. Тренд, однако.
В общем, вышли мы оттуда только через четверть часа, при этом я катила перед собой тележку, из которой, как букет, торчали завёрнутые в бумагу ноги. По весу-то они для меня ничто, но уж очень неудобно нести, да ещё и согнутые, и бумага рвётся в руках, а пакетов я не нашла. Да ещё обувные коробки… Короче, спёрла тележку, и надеюсь, что Рахиту за это прилетит.
– Скрепка, давай-ка веди нас в ближайший торговый центр. Нам нужно деловое шмотье и… что-то, чем эти ноги моют.
^^^
Когда искин сообщил о конце маршрута, я подумала, что он подшучивает надо мной. Потому что никакого торгового центра передо мной не было. Просто улица, клумбы, деревья, здания с табличками самого административного вида, кафешка с летней верандой, подземный переход.
– Нашёл время разыгрывать, – прошипела я. – Я так и буду с тележкой телепаться по всему городу, как бомжиха?
Скрепыш:Да я что?! Вот, сама на карту посмотри!
И ведь не врал. Точка «ТЦ Дракон» мигала именно там, куда мы пришли. Хм…
– А проверь-ка описание этого тэцэ.
Скрепыш: Да что там смотреть? Шесть этажей с магазинами, один с развлекаловом и жрачкой.
Тем не менее искин вывел описание на экран. Я вгляделась.
– Он подземный! – произнесли мы практически одновременно. Я перевела взгляд на то, что посчитала переходами. По крайней мере теперь ясно, зачем на такой спокойной улице их поставили.
Скрепыш:Странное решение. Земли же до задницы.
Искин ворчал, пока я входила в двери и отмахивалась от ЧОРа, подлетевшего ко мне с предложением проводить до нужной торговой точки, ознакомить со списком магазинов, заказать еду… Функции «идти на фиг» у него не оказалось.
Но он как-то догадался.
Зато у эскалатора возник другой, менее радушный и более вооружённый, и сообщил мне, что с коробками и чужими тележками в ТЦ входить нельзя, их следует сдать в камеру хранения. Пришлось переться до неё и парковать тележку на специальное место для крупногабаритного багажа. Однако ноги пришлось таки нести с собой, чтобы проконсультироваться по моющим средствам. Смотрелось это, конечно, убойно. Ноги прорвали ткань и торчали из неё босыми стопами. Симпатичная девушка с расчленёнкой. Обычный вечер на Эрешкигали.
Наконец я прорвалась в хозяйственный отдел. Там меня, конечно же, встретил местный ЧОР.
– Можешь подсказать моющее средство для таких загрязнений? – спросила я без особой надежды, тыча ему в экран свои пятки.
– Отдел с моющими средствами здесь, – он сделал пригласительный жест. – Сейчас по акции средства для поломоечных машин, три по цене двух от фирмы…
– Мне не надо по акции, мне надо для биоэластена!
– Эластичные перчатки для уборки со скидкой пятнадцать процентов! – обрадовался ЧОР, и я поняла, что всё пропало.
– Зови человека.
– Могу ещё предложить…
– Живого человека зови, жестянка тупая!
– Поумнее многих буду! – неожиданно ответил ЧОР и свалил в закат. Пока я соображала, что это было, из заката явился живой человек – овальный мужчина с маленькими ухоженными ручками.
– Что вам подсказать? – радушно спросил он. За спиной его маячил обженный ЧОР.
Я молча предъявила ноги.
– А, так это же биоэластен! – всплеснул маленькими руками мужчина. – Его нельзя моющими средствами мыть. Ну разве только гелем для душа, но он такое не отмоет. Это вам в аптеку надо, у них есть специальные средства!
Я вздохнула, поблагодарила, взвалила ноги на плечо и поплелась в аптеку.
– А ещё я тупой, а сама-то, – услышала за спиной бормотание ЧОРа.