Словом, и хочется, и колется…
Пока мы раздумывали, что да как, троица всадников проскочила мимо нас. На приличной скорости. В туче поднятой подковами пыли мы смогли разглядеть только блестящие доспехи первого всадника и темные накидки его спутников.
Судя по всему, всадники удирали. От кого-то сильного и опасного.
– Либо своровали, либо завалили кого-то, – заметил Антон. Немного подумав, добавил: – Или обесчестили девицу.
– Тогда уж трех, – хмыкнул я. – Из-за одной такой драп устраивать не стоит.
– А может, она дочь местного хозяина? Или жена?..
Харким, прятавший лицо от пыли, закашлял.
– Тьфу! Пошли отсюда! И так уже наглотались.
– Да. Пора.
– Ничего, – бодро сказал Антон, вскидывая рюкзак за спиной, – в следующий раз повезет. Дорога долгая, кто-нибудь да проедет мимо…
Следующий раз настал минут через двадцать, когда мы дошли до поворота дороги. Дальше грунтовка ныряла вниз, в довольно большую низину, по бокам которой шли два оврага, заросшие травой и кустарником. По весне, видимо, овраги заливало водой, а к середине лета небольшие болотца пересыхали, обнажая дно.
Едва мы сошли вниз, как впереди зацокали копыта лошадей. Судя по звуку – как минимум пяти.
В чужом месте все, что непонятно и не видно, – априори опасно. Одна из заповедей странников. Поэтому мы нащупали под накидками рукоятки «формов» и сошли с дороги на обочину.
– Невед, за спину, – буркнул Антон. – На тебе тыл.
Инженер молча отшагнул назад, беря под наблюдение овраг и заросли кустарника за ним.
Всадники влетели в низинку через десять секунд. Шесть человек. Это были воины. Без всякого сомнения. Причем опытные воины. Что-что, а это мы могли различить с первого взгляда.
Двадцать пять-тридцать лет. Фигуры поджарые, мускулистые, руки крепкие, Взгляды жесткие, уверенные. Губы сжаты, глаза прищурены. Пятеро одеты в комбинированные доспехи. На основу из толстой и очень крепкой, практически несминаемой кожи внахлест нашиты металлические чешуйки. Плечи усилены стальными накладками. На предплечьях кожаные наручи, на локтях накладки со стальными навершиями. От стопы до колен тоже накладки. На головах железные шлемы.
У каждого топорик на длинной рукоятке, на поясе кистень – деревянная рукоятка, ремень или цепь, на конце металлический шар с шипами. Рядом висит длинный нож. В руках или на седле – короткое полутораметровое копье с длинным и широким лезвием. Пригодное для броска и для рукопашной. За спиной небольшой круглый щит. У последнего к седлу приторочен саадак с луком и колчан со стрелами. Лук составной – дорогая игрушка.
Первый всадник – несомненно, командир отряда – рыцарь. Мелкоячеистая кольчуга, усиленная на груди зерцалом, а на плечах стальными накладками. Руки и ноги укрыты поножами и наручами. На голове шлем, но более вытянутый, чем у остальных. Со стрелкой.
На поясе кривой меч и длинный узкий кинжал. За спиной щит. В руках длинное копье с тонким граненым острием, похожим на шило. Для пробивания доспехов.
Конечно, столь подробно рассмотреть всадников за секунду-две невозможно. Но у нас было время. Потому как они, увидев троих путников, осадили коней и встали в трех шагах от нас.
Рыцарь чуть повернул коня боком, бросил на нас высокомерный взгляд и отрывисто пролаял:
– Трех всадников не видели? Они должны были проехать по дороге совсем недавно.
– Н-нет, – отозвался я, – не видели.
Следующий за рыцарем воин, видимо, его помощник, подъехал ближе и наклонился. Пахнуло потом. Лошадиным и человеческим.
– Вы не врете, черное отродье?! Они никуда не сворачивали, проехали в эту сторону! Ну?
– Нет. Никого не было.
Не знаю, что натворила та троица, но наводить погоню на их след я не хотел. Не нравились мне эти парни. Вот не нравились и все тут.
Я глянул на Антона. Тот поймал взгляд и кивнул. Если ситуация пойдет на обострение – работаем. Шесть человек, конечно, многовато, но ничего не поделаешь.
Воин разогнулся, посмотрел на рыцаря и едва заметно пожал плечами.
– Больше им некуда деваться. Только если через Тырник или через Нижние Поля. Других дорог на север из Радикарета нет.
Тот сплюнул и внимательно посмотрел на нас. Взгляд скользнул с больших мешков (вряд ли он знал слово рюкзак) за спинами на странную обувь, потом на накидки, что закрывали тела от шеи до колен.
Мы ему не понравились. Трое здоровых мужчин, одеты странно, с огромными мешками. Смотрят спокойно, без страха. Так пешие на конных, тем более вооруженных конных, не смотрят.
– Кто такие?
– Мирные путники.
Короткий ответ тоже не понравился. Рыцарь прищурил глаза.
– Откуда идете? Что надо?
– Идем издалека. По своей нужде.
«По малой», – чуть не добавил я, но смолчал. Эти парни могут и не уловить юмор.
– Что в мешках? – рявкнул воин.
– Вещи, – на этот раз ответил Антон.
– Много вещей… Снимай.
Вот и все. Сшибки не избежать. Неудачная погоня решила поживиться за счет прохожих. Миром дело не решить, так что…
Я чуть поднял под накидкой «форм» и привычно прикинул порядок… работы. На мне последние трое. На Антоне остальные. Максимум по две очереди. И контрольные…
Антон мои приготовления видел, отошел на полшага назад, чтобы все его «клиенты» попали в сектор стрельбы.
Невед, как и положено по расписанию, посматривал назад. На его лице уже не было того испуга, что в первые разы, привык.
Наше молчание было расценено как неповиновение. Рыцарь обагровел, на скулах вспухли желваки. Правая рука пошла к поясу и вытащила… нет, не меч. Благородное оружие против простолюдинов не обнажают. Рука вытащила плеть.
– Противиться?! Мне?
Воины как по команде взяли копья наперевес. Острия лезвий смотрели на нас.
– Кому сказано – снимайте! – рявкнул помощник рыцаря, тоже вытаскивая плеть.
– Зря! – печально сказал я. – Жизнь так прекрасна… Огонь!
Два «форма» выкосили маленький отряд за несколько секунд. Хорошие, крепкие доспехи, способные выдержать скользящие удары мечей, сабель и даже топоров, были бессильны против закаленной стали, спрятанной в томпаковой оболочке.
Всадники валились с коней, роняя копья и плети, тяжело падали на сухую землю, издавая громкие стоны. Лошади, испуганные резкими звуками, плясали на месте, отскакивали, отрывисто ржали, кося большими глазами на истекающих кровью наездников.
С расстояния трех-пяти метров промахнуться невозможно, мы уложили всех сразу, даже добивать не пришлось. Быстро проверили тела. Кровь, размолотые кости, куски кожи и металла.
Лошади, почуяв резкий запах крови, заплясали еще сильнее.
– Невед, держи лошадей, – крикнул Антон. – Артур, куда тела?
– В овраг. Завалим ветвями… может, до завтра не отыщут.
Как это часто бывает, приборка заняла больше времени, чем сам бой. Пока Невед спутывал лошадям передние ноги, мы перетаскали трупы в овраг. Туда же последовало оружие и три седла. Все закидали ветками и охапками травы. Кровь на дороге затоптали.
Потом отобрали себе трех лошадей. Остальных, уже расседланных, отпустили.
– Кому-то повезет, – заметил Антон, наблюдая, как отпущенные лошади, подстегнутые шлепками и свистом, выбегают из низины.
– Кому и повезло, так это той троице. Их погоня исчезла. Кстати… – я глянул на часы, – и нам пора исчезать. Невед, ты как?
– Нормально, – отозвался тот.
Антон усмехнулся, глядя, как инженер ищет ногами стремена, и сказал:
– Еще пару таких прогулок, и на скачках сможешь выступать.
– Поехали. Надо убираться отсюда подальше.
Развернув коня, пришпорил его и выскочил на дорогу. Парни понеслись следом…
4
Неполные десять километров на хороших лошадях мы преодолели за час. Кони, специально отобранные и выращенные для войны и дальних переходов, легко шли резвым галопом. Правда, мы их особо не гнали, берегли и, давая возможность отдохнуть, часто переводили на шаг. Когда впереди показались крайние строения городища Радикарет, кони были в полном порядке.
Городище – местное название населенного пункта, переросшего обычное село или деревню, но не получившее титула города. Около трехсот домов, два трактира, постоялый двор, мельница, храм здешнего бога или богов. И большая площадь почти в центре городища, отведенная под торг.
Внешняя ограда Радикарета – чисто символический тын из неотесанных бревен высотой метра полтора. За тыном узкий и неглубокий ров. Абсолютно сухой. Никаких башен, вышек, бойниц. Ни одной боевой машины. Даже охрана чисто символическая – два невооруженных парня, собиратели дорожного оброка.
Радикарет расположен в центре провинции. Внешних врагов нет, опасаться набегов нечего. А разбойники и бандиты сюда не полезут. Им дорог и лесов хватает. Впрочем, кое-кто за порядком здесь следит. В этом мы убедились, когда въехали в город. У коновязи при входе в трактир стояли три воина. Доспехи, шлемы, вооружение точь-в-точь как у тех, кого мы посшибали в овраге.
– Интересно, они из одного отряда? – тихо проговорил Антон. – Или здесь доспехи сделаны под один стандарт?
– Понятия не имею. Возможно, из одного. Тогда у нас будут проблемы. Из-за коней.
– Думаешь, опознают?
– Могут. Хорошо хоть рыцарского коня отпустили. Того уж точно узнают.
– Может, не стоит заезжать? – спросил Харким. – Как бы не влипнуть. Весь городок не перестреляешь…
– Это верно. Но заехать надо. Нужна информация. А также продовольствие, корм лошадям и… местные деньги. Так что вперед. Но ворон не ловим.
И мы поехали дальше.
Волнения были напрасны. Никто на нас подозрительно не смотрел. На коней не косился. И с вопросами не приставал. И все потому, что в Радикарете в самом разгаре был торг.
Центральная площадь городища – почти правильный квадрат сто на сто метров – застроена рядами палаток, шатров, ларьков. От разноцветья тканей и тряпок рябило в глазах. Торговали решительно всем. Мясом, рыбой, дичью, овощами и фруктами, водой, железом, посудой, тканями, оружием и доспехами, седлами, обувью, одеждой…