Откинув шкуру, вытащил руку девчонки, нашел пульс. Колотит со скоростью пулемета. Отыскал вену. Пережал предплечье.
– Что ты хочешь сделать? – вырос за спиной Ледоок.
– Спасти ее.
– А сможешь?
– Да.
– А если…
– Тогда ты убьешь меня. Устраивает?
Приказчик опешил и отступил. Но смотрел на меня во все глаза.
Вена синела сквозь тонкую кожу, промазать нереально. Я снял колпачок, приставил срез к руке. Нажал на кнопку. Из тюбика выскочила игла, прошила кожу, вошла в вену и выпрыснула содержимое. Еще один тюбик. В другую руку. Лучше бы внутримышечно в ягодицу, но Ледоок не позволит обнажить девчонку.
Ладно, и так сойдет. Два препарата с названием, которые на трезвую голову и не выговорить, сейчас снимут воспалительный процесс, собьют температуру, восстановят нормальную работу легких. Не сразу, а так часа за два-три.
Но легче девчонке станет сразу. Очень сильные препараты. Но они имеют побочный эффект – вызывают сильный кашель. Это хорошо, надо выхаркать всю гадость из легких. Но девчонка ослаблена и просто не осилит такого испытания. Поэтому я дам еще одно лекарство. Оно полностью нейтрализует кашель, а мокроту… Не помню, что говорил об этом Новистра, но мокроты тоже не будет.
Девчонка опять открыла глаза. Бессмысленным взором посмотрела по сторонам. Я налил в стаканчик воды, потом вылил туда лекарство – густую смесь желто-красного цвета. Взболтал.
– Выпей, малышка.
– Что это? – потребовал разъяснений приказчик.
За моими действиями он наблюдал молча, выкатив от изумления глаза. Как я делал инъекции, толком не видел, но стаканчик и пузырек (на самом деле ми никонтейнер) разглядел.
– Это вода, это лекарство.
– Настой?
– Насядь! – передразнил я его. – Хочешь глотнуть?
Тот поморщился.
– Тогда не лезь.
Я помог девчонке чуть приподняться и поднес стаканчик ко рту. Лада послушно выпила, чуть пролив на грудь. Женщина немедленно вытерла полотенцем капли.
Осторожно опустив девчонку обратно, укрыл ее шкурой и обернулся.
– Можете ехать.
– А с ней что?
– Уже ничего. Болезнь пройдет часа через три. Ты знаешь, что такое час?
– Да.
– А что такое малина?
Ледоок обиженно засопел. Думал, что издеваюсь.
– Знаю.
– Можешь найти малиновое варенье?
– Смогу.
– На ночь… – Недоверчиво посмотрев на удивленное лицо приказчика, махнул рукой и повернулся к женщине: – На ночь дать варенье, завернуть в шкуры и дать пропотеть. До утра следить, чтобы не спала раздетой. Ясно?
– Ясно, – уверенно ответила та.
– Все.
Делай людям добро и оно тебе вернется. Старая пословица, сколько веков существует, но так и не утратила своей актуальности. Действует еще…
Никто не мешал нам после разъяснений приказчика направить коней по указанному пути, тем самым сэкономив время. И можно было не обращать внимания на больную девчонку. Но мы задержались. Вылечили потенциальную невесту, сняли груз с плеч Ледоока.
И как оказалось, к большой выгоде. Приказчик, пораженный скоростью выздоровления девчонки, на радостях предложил нам ехать вместе. До разметочного камня. И пока мы ехали, выложил столько ценной информации, сколько бы не получили и за два дня сплошных допросов. Ледоок выложил все, что знал о ситуации в герцогстве, о возможной войне с королем, о его претензиях на земли и море. Поведал о большей части отрядов герцога и его вассалов. Посоветовал, к кому обратиться при поступлении на службу. А когда я намекнул о желании съездить к морю, тут же сказал, что у него есть хороший знакомый – староста в деревне на Зеленом Побережье. Мол, если там будете, передайте поклон и староста поможет. Купец Мартин в тех краях часто бывает, скупает жемчуг. Его все знают. Как знают и приказчика.
Приказчик подтвердил слухи о гарпиях и рассказал, что происходит на самом деле. В его устах история с неведомыми амазонками прозвучала более реально, без наносной шелухи и домыслов.
До разметочного камня мы добрались как раз за три часа. К тому моменту все признаки «лихоманки» у Лады прошли. Температура спала, кашель исчез, боли отступили. Вернулся румянец на щеки. И только слабость – результат усиленной работы организма – еще удерживала девчонку в повозке. В выздоровевшем организме проснулся голод, и девчонка осилила приличный кусок мяса, хлеб и несколько яблок. Она оживала буквально на глазах.
Приказчик да и все остальные с круглыми отудивления глазами смотрели то на девчонку, то на меня. Их отношение к нам изменилось. Стало более вежливым, почтительным.
У камня – немалой глыбы высотой в рост человека с нанесенными по бокам метками – мы простились. Приказчик долго благодарил, девчонка постреливала глазками и пунцовела. Напоследок Ледоок сунул мне небольшую монетку с замысловатым рисунком. Сказал, что это отличительный знак. Надо показать старосте и тот примет как своего.
О большем и мечтать было невозможно. Считай, все дорожные проблемы были решены в один момент. И все вопросы появления на побережье сняты.
Делай добро людям…
7
Земель Зеленого Побережья мы достигли к утру следующего дня. Это десятка два поселков и деревень, жители которых занимались рыбной ловлей, добычей морепродуктов, а также поиском жемчуга.
Зеленое Побережье протянулось вдоль моря на добрых пятьдесят километров. И почти на всем его протяжении берег был заставлен домами, хибарами, сараями, коптильнями, складами и ангарами.
Сохли на свежем ветру и жарком солнце сети и неводы, распространяли тягучий запах небольшие цеха, где коптилась рыба, ждали своего часа вытащенные на берег большие и малые лодки, женщины в кожаных передниках и перчатках, с косынками на головах разделывали недавний улов. Кряжистые, просоленные рыбаки осматривали лодки, конопатили заново, забивали просмоленную пеньку в щели.
Ловцы жемчуга, стройные, худощавые, с непропорционально большой грудной клеткой, колдовали над выложенными на настилах раковинами. Те гнили на солнце, распространяя неприятный запах.
Детвора, та, что постарше, помогала взрослым, в основном возилась с рыбой. Те, кто помладше, просто бегали вокруг взрослых, плавали, играли.
Побережье жило своей особой жизнью. На первый взгляд мирной и спокойной. Но это только на первый взгляд…
Чужаков здесь встречают настороженно. И не с пустыми руками. Жизнь приучила не доверять никому, чье лицо было незнакомо.
Вот и мы сперва разглядели укрытые в садах крыши домов, а потом острия рогатин, ножей, лезвия топоров, нацеленные на нас наконечники стрел луков и арбалетов. И недоверчивые, негостеприимные взгляды. Мужчин. Женщин и подростков. Малейшее подозрение, любой неосторожный жест, и все это железо пойдет в ход.
– Добрые люди, верно говорил Ледоок, – шепнул Антон. – Аж душа нараспашку.
– Это они со своими добрые. А не с проходимцами всякими.
– А кто проходимцы-то?
– Пока мы.
Вот и пригодился совет приказчика. И его помощь. Я попросил вызвать старосту поселка, некоего Гаврилу. Из толпы вышел самый рослый и широкоплечий мужик. Короткая бородка, космы полуседых волос, нос картошкой, маленькие глаза.
– Чё надо? – неприязненно буркнул он.
– Привет тебе, староста, от купца Мартина и его приказчика Ледоока.
– А вы откуда его знаете?
– По делам. Просил Ледоок передать тебе, чтобы помог нам.
Я подошел к старосте и протянул ему монетку. Тот повертел ее в руках, подкинул, поймал и снова повертел. Взглянул на меня. Уже без настороженности сказал:
– Друзья, что ли, его?
– Друзья.
– И каков он собой, приказчик-то?
Я довольно обрисовал Ледоока, потом дочь купца и его служанку, напоследок сказал, что та недавно болела, но теперь здорова и едет к отцу.
Староста хмыкнул, покрутил головой, обернулся и махнул рукой. Оружие исчезло. Как и неприязнь из глаз рыбаков.
– Ну… кхм… приглашаю в поселок. Будьте нашими гостями.
Опознание состоялось…
– Шуруют они здесь, верно. Налетают внезапно на своих дьявольских баркасах, молнии в разные стороны швыряют, из железок своих наплюют. Мужиков-то с ног и валит. А они их похватают, в какую-то паутину руки замотают и утаскивают. Человек пять, не больше. Больше почему-то не берут.
Староста почесал затылок, смачно сплюнул на пол и растер подошвой сапога.
– А то еще дым пускают…
– Что за дым?
– Белесый такой… Отвратительный. От него люди замертво падают. Но, правда, не умирают, через часок оживают. Но голова потом долго болит. А баб и детишек блевать тянет. Не к столу будь сказано…
Староста сердито крякнул и протянул руку к кружке с пивом. Мигнул жене, и та быстро наполнила наши кружки пенистым хмельным напитком…
Стол в доме старосты был накрыт богато. Даже по нашим, далеко не скромным меркам. Рыба жареная, вареная, копченая, вяленая, сушеная. Заливное из рыбы, уха, рыбные котлеты. Икра красная трех сортов. Икра черная. Крабы, рапаны, мидии, устрицы. Гребешки, креветки, омары. Деликатесы, способные украсить столы любого ресторана.
Все приготовлено изобретательно, с выдумкой, вкусно. Ну и питательно, конечно. Неудивительно, что местные жители здоровы, бодры и полны энергии. На таком рационе многие бы хотели пожить. А кроме перечисленного, на столе еще овощи и фрукты. Даже мясо есть. Домашних животных.
Богатый, богатый край. Нет причин жаловаться. За одним-единственным исключением.
– …Они появились лет сто с небольшим назад. Мне так прадед рассказывал. Поселились вроде за заливом на острове Гуту. Его еще называют Гутукан. Вообще-то это не совсем остров. Он связан с землей узким перешейком. А перешеек – это уже земли короля. Туда нам ходу нет. Поэтому мы и называем Гуту островом. Раньше там тоже рыбаки жили. Но потом… Их или убили, или выгнали. С тех пор никто на остров и носа не кажет. Говорят, страшные вещи там творятся. Но вроде как по первому времени оттуда не вылазили. А потом… Что ни год – набег. Что ни год – набег. Налетят, быстро мужиков похватают и прочь. Ничего больше не берут. Ни жемчуга, ни добычи нашей, ничего из домов.