– Полагаю, это будет нелишне. – Взмахом руки Борика указала на один из диванов возле очага. – Присядем.
Она дождалась, когда Талиас займет место, и устроилась на диване напротив, попутно вернув чаррик в потайную кобуру под курткой.
– Слушаю вас.
– Главным образом, все началось с кошмаров, – проговорила Талиас.
Она углубилась в рассказ, постаравшись сообщить Борике как можно больше деталей о переменах, которые начали твориться с появлением на корабле магис. Попутно она поглядывала по сторонам, присматриваясь к мебели и убранству дома, прислушиваясь к реву вьючных буйволов, которые бродили по полям вокруг усадьбы. Звук был ей знаком, но она не могла сообразить, где и когда привыкла к нему.
– Вы вспомнили дом? – спросила Борика.
Талиас ошарашенно замолчала.
– Извините, – спохватилась она. – Кажется, мое внимание рассеялось.
– Да уж, вижу, – бросила Борика, пристально глядя на нее. – Я спросила, вспомнили ли вы дом?
– Пожалуй, нет, – ответила Талиас. – А что, я тоже проходила тут обучение?
– Не знаю, – сказала Борика. – Эти архивы очень тщательно запрятаны. Я весьма удивлена, что Трассу удалось до чего-то докопаться. – Она обвела всю комнату широким взмахом руки. – Но если вы обучались здесь, то наверняка были и в доме. Он десятилетиями использовался как резервная база Приюта. Понятное дело, это было при предыдущих владельцах.
– Да, – прошептала Талиас, почувствовав сожаление от потери, о которой она до этого и не подозревала. – Что это за обучение такое, от которого теряют память?
Борика стиснула челюсти:
– Дело не в обучении. Вы остановились на рассказе о паккош…
Кивнув, Талиас возобновила повествование.
– Что вы думаете об этом? – спросила она, закончив рассказ.
– Не знаю, что сказать, – ответила Борика. – Некоторые «идущие по небу» могут видеть более отдаленное будущее, нежели остальные. Разумеется, это повышает их ценность. На каком корабле, говорите, вы служите?
– Я не говорила, – поправила ее Талиас. – Он называется «Реющий ястреб».
– А, – хмыкнула Борика. – О-о… – уже более прочувствованно выдала она, цепко вглядываясь в лицо Талиас. Кажется, название корабля ей о чем-то говорило. – Точно, я слышала о вас. Вы попали в такую мясорубку, что никому не пожелаешь.
– Все не так страшно, – заверила ее Талиас, поежившись от виноватых ноток в собственном голосе. – А что до ваших особо ценных «идущих по небу», так Че’ри любой из них даст фору.
– Я не навешиваю ярлыки, – мягко возразила Борика, – а всего лишь озвучиваю мнение почтенных деятелей из Совета военной иерархии. Мы-то с вами знаем, что «дальность» предвидения – это лишь малая часть навыков для навигации сквозь Хаос.
– Здесь я абсолютно согласна, – угрюмо выдала Талиас, так и не смягчившись. Она припомнила некоторые корабли, на которых служила, – тамошние офицеры тоже не отличались душевной чуткостью. – Что значит «дело не в обучении»?
– Извините, информация засекречена, – отрезала Борика. – Я даже этого не должна была упоминать.
– Ох, ну полно вам, – настаивала Талиас. – Мы уже давно проехали эти формальности.
– Не проехали, – возразила Борика. – Итак. Я могу изучить вопрос по этому вашему продленному Третьему зрению, но ничего не обещаю. Это до сих пор продолжается?
– Мне кажется, нет, – ответила Талиас, мысленно переносясь в коридор, где они ждали Самакро со слушания. – Похоже, ее Третье зрение снова сократилось до нескольких секунд. Но сейчас она далеко от магис, они уже больше недели не контактировали. Думаю, способность вернется, если они снова сблизятся.
– Возможно, – согласилась Борика. – Или нет. В том-то и проблема с единичными наблюдениями. Как вариант, можете попробовать официально перевестись сюда, чтобы специалисты Приюта провели тесты.
– Боюсь, нам никто не позволит, – сказала Талиас. Ее внутренности будто завязались в тугой узел. – Не до переводов, когда Доминация трещит по швам.
– Она и раньше то и дело трещала, – пожала плечами Борика. – И из этой ямы выберемся, не впервой. Когда закончатся политические встряски, попробуйте договориться об отпуске для себя и Че’ри. Я со своей стороны свяжусь с Приютом и узнаю, какое у них расписание. Если хотите подождать их ответа, могу посоветовать пару отличных гостиниц в Помпрее неподалеку от станции аэробусов. Я вас туда отвезу.
– Значит, на этом все? – спросила Талиас.
Борика наморщила лоб:
– А что еще вы хотите?
– Я вам уже сказала, – ответила Талиас. – Я хочу знать, почему я ничего не помню из детства. Если дело не в программе искателей, то в чем же тогда?
– А я точно так же сказала вам, что не могу раскрыть информацию, – безапелляционно отрезала Борика. – Если вы закончили, то я отвезу вас в Помпрей. – Поднявшись, она махнула рукой в сторону входа.
– Нет, не закончила, – парировала Талиас, даже не шелохнувшись, чтобы встать. – Я сказала, что хотела вас видеть по двум причинам. Первую я уже озвучила. Хотите услышать вторую?
Борика фыркнула:
– Если это очередная просьба об услуге, то на сегодня лимит исчерпан.
– Нет, не просьба, – сказала Талиас. – На самом деле я просто хотела увидеться с вами.
Борика прищурилась:
– Зачем?
– Вы сказали, что слышали о нашем корабле, «Реющем ястребе», – пояснила Талиас. – Им командует старший капитан Траун.
– Точно, в новостях так и говорилось, – кивнула Борика. – И что?
Талиас собралась с духом. Не так она планировала этот разговор, но Борика поломала ей весь сценарий.
– Я хотела увидеться с вами, потому что… вы его сестра.
С секунду Борика молча буравила ее взглядом, а затем медленно опустилась обратно на диван.
– Нет, – чуть ли не шепотом произнесла она. – Вы лжете. Вы никак не могли узнать, архивы засекречены.
– Я дала вам досье, которое собрал синдик Трасс, – напомнила Талиас, кивком указав на квестис Борики. – Посмотрите сами.
Еще несколько секунд та сидела неподвижно. Затем неторопливо подняла экран к глазам и уставилась в него, листая страницы. Талиас ждала, боясь пошевелиться и внимательно наблюдая за сменой эмоций на лице женщины.
Наконец Борика нехотя подняла глаза.
– Этого не должно было случиться, – сказала она. – Нам нельзя… Нежелательно, чтобы мы знали о своем происхождении.
– Почему? – спросила Талиас. – Это из того же разряда, что и вынужденный отказ старших офицеров от семейных уз?
– Нет, просто… – Борика оборвала фразу, и Талиас увидела, как ее разрывает молчаливая внутренняя борьба. – Они не хотят, чтобы мы помнили о своих семьях, потому что тогда многие из нас захотели бы уйти со службы.
Талиас нахмурилась:
– Да вы шутите.
– Вам так показалось? – парировала Борика. – Представьте, вам всего пять лет. Вас забирают от родителей и от всего, к чему вы привыкли. Что, тоска по дому не заест?
– Ну… – Талиас вспомнила свою первую натянутую встречу с Че’ри и то, какой дерганой и неуверенной казалась тогда ее подопечная. А это всего лишь замена воспитательниц, чего уж говорить о прощании навеки с родной семьей. – Ладно, может, мне и было бы немного тоскливо, – признала она.
– Немного? Да вы кремень, – сказала Борика, как-то обмякнув от неожиданной усталости. – Многие девочки неделями плакали до изнеможения. Почти все были слишком несчастны, напуганы или зациклены на своем горе, чтобы чему-то учиться. Кандидатов и так всегда было мало, программа теряла кадры, как дырявое ведро.
Набрав побольше воздуха, она протяжно выдохнула:
– Было принято решение… исключить… отвлекающие факторы.
У Талиас по коже пробежал холодок.
– Нам стерли воспоминания?
– Это называется «погасить», – поправила ее Борика. – Но в сущности – да, стерли.
– Но я помню рев вьючных буйволов, – возразила Талиас. – И помню… – Она огляделась. – Мне кажется, что я помню эту комнату.
– Процесс гашения несовершенен, – пояснила Борика. – Всегда что-то просачивается. Но воспоминания о семье, которые мешают в первую очередь… С ними расправляются безжалостно.
– Че’ри как-то вспомнила карнавал, – протянула Талиас, прокручивая в голове давнишний разговор. – Я играла какую-то мелодию, и она сказала, что это напоминает ей карнавальную музыку.
– Должно быть, она обучалась в центре на Тиартерре, – предположила Борика. – Я сама жила там некоторое время, пока не вышла замуж и не перебралась сюда. Воспитательницы водили девочек на карнавал, чтобы дать им передышку от тренировок. Жалко, на Ууле так не делают, но здесь и нет таких представлений.
– Но эти обрывки из времен обучения, – уцепилась за нестыковку Талиас. – Если нам пытались стереть воспоминания только о доме и родных, почему мы забыли и многое другое?
– Не знаю, – ответила Борика. – Это уже называется «смещением», но как по мне, так это просто замаскированное признание, что ученые тоже не понимают, почему так получается. Мне известно только, что система работает таким образом последние пару сотен лет. Как только в одной из Девяти правящих семей к власти приходит новый патриарх, вопрос снова выносится на утверждение. Пока что они всегда единогласно голосовали за сохранение ее в неизменном виде.
– Значит… ох… – оборвала сама себя Талиас, сложив в уме всю картину. – Вот почему никто не хочет, чтобы бывшие «идущие по небу» становились воспитательницами, да? Из опасения, что мы сверим опыт и поймем, что одинаковым образом лишились части воспоминаний.
– Неплохо, – с ноткой мрачного юмора похвалила Борика. – Думаю, сейчас даже руководители программы не осознают, что запрет был установлен именно из-за этого. Вы сказали, что случайно стали воспитательницей?
– Более или менее, – признала Талиас. – Патриарх Турфиан… тогда он был еще синдиком… преследовал личные цели. Когда он узнал, что я хочу попасть на «Реющий ястреб», то решил, что через меня добьется желаемого, и нажал на нужные рычаги.
– И что же он хотел провернуть вашими руками?