Мент для новых русских — страница 11 из 67

– Пошел прогуляться, – ответила Ирина, – осмотреться.

– Походить перед обедом для аппетита, – хихикнул Тотошка.

Ирина промолчала, но весь ее вид ясно продемонстрировал, что делает это она из последних сил. Тотошка и сам почувствовал, что хватил лишку и замолчал. Проблема и правду становилась серьезной. Спасенный парень напрочь не помнил ничего о себе.

После своего счастливого пробуждения он был подвергнут допросу почти всеми жителями Норы, но, ко всеобщему разочарованию, ничего внятного рассказать о себе не смог.

Простой и благородный способ обогащения Ирины и Тотошки оказался под угрозой. Кто-то из Крыс посочувствовал старикам, кто-то позлорадствовал. Ирина, улучив минуту, все высказала деду о его уме и предусмотрительности. Тотошка не возражал. Он просто кротко спросил у Ирины, что теперь дальше делать.

«Гнать его к чертовой матери!» – решительно заявила было Ирина, но потом немного сникла.

Гнать нахлебника, конечно, стоило, но куда и, самое главное, как? Кроме этого где-то в глубине давно не чищенной души и у Ирины, и у Тотошки холодным червячком копошилось чувство вины. Его деньги, доллары, были надежно спрятаны стариками.

И старики понимали, что с этими деньгами парню было бы гораздо проще найти свои следы и людей, которые напомнили бы ему его прошлое.

Решение проблемы было отложено до возвращения парня с прогулки.

– Имя ему надо хоть какое-нибудь придумать, – задумчиво сказал Доктор, – без имени человеку нельзя.

– Нельзя, – подтвердил Тотошка.

– И ты туда же, козел старый! – снова взорвалась Ирина, – Без имени человеку нельзя! Сами вон обходитесь собачьими кличками! Тотошка, апорт! Доктор, сидеть!

– Так то – мы, – неожиданно серьезно сказал Тотошка, – а то – люди.

– Как ни прискорбно, Ирочка, но нас с вами к людям уже отнести нельзя, – согласился Доктор, – хоть обижайтесь, хоть нет.

– Так пусть тебя люди и кормят, Айболит задрипанный! – Ирина зло сплюнула и пнула ногой некстати подвернувшийся под ноги картонный ящик.

– А я, между прочим, не напрашиваюсь, – гордо сказал Доктор, – в этой вашей кастрюле, если мне не изменяет память, варится и моя картошка с куском мяса, который я сегодня утром принес.

– А миски ты не помыл? Все за вас делать нужно, бездельники, – Ирина взяла со стола, сложенного из трех зиловских покрышек, накрытых сверху листом фанеры, стопу мисок и ушла в кусты, к струйке воды, вытекавшей из склона оврага, и которую Крысы гордо именовали родником.

– Не обращай на нее внимания, – сказал Тотошка, – это она только на словах…

– Да знаю я, не первый год знакомы.

– И не жадная она. Вон нашему найденышу с собой дала денег. Мне столько никогда не давала, – Тотошка покачал головой, вспоминая, каких трудов обычно ему стоило получить у Ирины хоть маленькую толику наличности.

– Ирина умная женщина. Теперь этот ваш Тарзан может решить – оставаться ему у вас, или уехать куда подальше. Обратиться в ту же милицию.

– Вот чего не хватало! Начнут таскать: кто, куда, откуда, как?

Доктор задумчиво покивал. Отношения с милицией у него, как и у всех остальных Крыс, были напряженными. Время от времени стражи порядка, вдохновленные приказами сверху, либо начинали гнать Крыс из Норы, либо принимались изгонять их из мест возможного заработка. И то, как милиция могла использовать случай с потерявшим память, можно было себе только представить. Причем, ничего хорошего при этом в голову не лезло.

– Как же его все-таки называть? – сам у себя спросил Доктор.

– Да что он, шавка, чтобы ему кликуху цеплять, сам себе и придумает, – заключил Тотошка. – Ты мне вот лучше скажи, он вернется? Как думаешь?

– Не знаю, – ответил серьезно Доктор, – не знаю. И вернется к нему память или нет – тоже не знаю. Честно.

В кустах шумно завозились.

– Могу поспорить, это наши близнецы идут, – Доктор оглянулся через плечо.

– И не с пустыми руками, – сказал, присмотревшись, Тотошка, – откуда это вы, красавцы?

– Мы…

– Это… – Кошкины потоптались возле костра, держа перед собой объемистые картонные коробки.

– Имущество можете поставить на землю, – скомандовал Тотошка, – что это там у вас?

Он встал со своей табуретки, неторопливо подошел к коробкам, осторожно опущенным Кошкиными на землю, и заглянул.

– Ни хрена себе! – вырвалось у Тотошки.

Доктор, подошедший на секунду позже, выразился примерно в том же духе:

– Мать моя!

Потом оба подозрительно посмотрели на близнецов.

– Стибрили? – спросил Тотошка.

– Где украли? – спросил Доктор.

– Что украли? – громогласно спросила Ирина, вернувшаяся с вымытой посудой к столу, – Кошкины, что ль, украли?

– Сама посмотри, – сказал Тотошка, – не иначе, супермаркет возле метро вынесли почти весь наши близнецы. Наконец-то и им Бог немного соображения послал.

Ирина наклонилась над одним из ящиков, осторожно переложила какие-то пакеты, потом выпрямилась и сердито посмотрела на Кошкиных, снизу вверх:

– Вам что, в детстве не говорили, дубины безголовые, что таким дуракам как вы, воровать нельзя? Вас же сразу же посадят, а из зоны вы не вернетесь. Там и сгинете. А я вас разве не предупреждала? Ну? Где украли?

– Это как они только успели… – покачал головой Доктор, присевший возле ящиков на корточках, – и выпивка, и закуска, и даже мыло, зубная щетка и паста…

– Чего? – обернулась Ирина.

– Паста, говорю, зубная и щетка. И еще туалетная бумага.

Все замолчали, переваривая новое открытие. Если с ворованными продуктами, с большой натяжкой, Кошкины еще как-то ассоциировались, то с зубной пастой и туалетной бумагой…

– Это, наверное, кто-то купил, а они позаимствовали, – предположил Доктор.

– Да перестаньте вы мычать! – Ирина, наконец, не смогла больше терпеть неопределенного мычания близнецов, и две звонкие оплеухи припечатались к небритым физиономиям Кошкиных.

– Да мы…

– Не это… Не воровали…

– Нам он…

– Ну, этот – жест в сторону шалаша, – этот дал.

– Возьмите, говорит…

– Ирине отдайте…

– Мы и принесли… – Кошкины попятились от Ирины, не переставая оправдываться.

– Ты сколько нашему приемному денег дала? – спросил Тотошка, вытаскивая из коробки бутылку и внимательно рассматривая на свет этикетку, – Ничего себе!

– Совершенно с вами согласен, – удивленным голосом сказал Доктор, – какое бы сегодня хорошее настроение ни было у нашей хозяйки, но то, что она дала бы денег на бутылку такого напитка…

– Положи на место! – приказала Ирина.

– Я только посмотреть!

– И кроме этого, Кошкины сказали, что им приказано отнести это к тебе.

– Сказали – мазали! – отрезала Ирина, – Будете ужинать супом.

– А? – Тотошка указал взглядом на бутылку.

– Не засохнешь.

– Минуточку, – Доктор решил поставить все точки над «i», – Что вам еще сказал Маугли?

– А? – литературные познания Кошкиных не распространялись настолько далеко.

– Ну, подкидыш наш, этот вот, – Доктор повторил жест в сторону шалаша, который недавно проделал один из близнецов.

– А, – Кошкины синхронно кивнули.

– Что он вам еще сказал?

– Это…

– Сказал…

– Что сказал?

– Сказал, чтобы это…

– Ели…

– Что в коробках…

Силы Кошкиных подошли к концу, и они замолчали, тяжело переводя дыхание.

– Слышала? – спросил обрадованный Тотошка, – Сказал наш подкидыш, чтобы все, значит, ели.

– Тебе туалетную бумагу зубной пастой намазать? – хладнокровно осведомилась Ирина.

– Змея…

– Напрасно вы так, Ирина, ведь Кошкины достаточно внятно… – сказал Доктор.

Кошкины на минуту оторвались от тазика с супом, который перед ними только что поставила Ирина, и покивали давно нечесаными головами.

– А близнецы никогда не врут, – подвел черту Доктор.

– У них на это мозгов не хватает, – поддержал Тотошка.

Ирина промолчала, и сожитель решил принять это молчание, как утвердительный ответ. Он тихонько встал с ящика и медленно стал пробираться к коробкам. Даже братья Кошкины перестали хлебать варево и напряженно уставились на Тотошку. Доктор нервно потер руки.

Взгляд Ирины тяжело скользнул по Тотошке, потом остановился на коробках…

– Ладно, черт с вами, – Ирина махнула рукой и поставила на стол три кружки, – наливай.

– Вот это совсем другое дело! – оживился Тотошка, – это правильно. Закусочку тоже брать?

– Бери, – вздохнула Ирина.

– Рыбки или балычок? – Доктор мгновенно оказался возле коробок.

– Балычок, – сказала Ирина.

– Точно, сколько той жизни, – Тотошка отвинтил пробку с бутылки и принюхался, блаженно закрыв глаза.

– Помню, в семьдесят втором… – начал Доктор.

– Может, он вспомнил о себе все, и вот теперь решил отметить это дело? Отблагодарить? – вслух подумала Ирина.

– Ага, ага, – Тотошка мелко покивал головой, торопливо разливая в кружки коньяк.

– Вряд ли, – сказал Доктор, не отрывая взгляда от кружки, – зачем бы он стал покупать туалетную бумагу, зубную пасту, щетку? Для нас? Не похоже. Только для себя… Да осторожнее, ты!

Тотошка поставил бутылку и печально поглядел на лужицу коньяка на столе.

– Заставь дурака… – проворчала Ирина и взяла свою кружку.

– За что выпьем? – Доктор поднял кружку почти над головой.

– За присутствующих здесь дам! – хихикнул Тотошка.

Кошкины одновременно прикончили свою порцию супа и теперь с интересом присматривались ко всему происходящему.

– Козел, – сказала Ирина.

– Чего ты? – Тотошка осознал, что перегнул палку и попытался исправить ошибку, – Ты ж и, это, тоже… ну, почти… дама.

– Я предлагаю выпить за нашего найденыша! – провозгласил Доктор, – Пусть он станет символом новой, хорошей жизни, которая…

– Рай на земле, – бросила Ирина.

– Нет, вы не правы, мы первый раз пьем здесь такой напиток. Помню, в семьдесят втором…

– Пей уже, пророк, – оборвала его Ирина.

Тотошка поспешил и поперхнулся. Он мучительно закашлялся, засипел, на глазах выступили слезы.