— Мы же здесь по другому поводу! — зашипел он.
— Одно другому не мешает.
Я улыбнулся.
— Яков Абрамович, мой напарник прав: мы оказались тут по совсем иному, довольно деликатному вопросу, но, коли начальство дало вам твёрдую гарантию оказать всяческое содействие съёмкам картины… мы, то есть я, готовы пойти вам навстречу. Обязательно согласуем это с нашим руководством, — последнюю фразу я добавил больше для Ахметджанова.
Директор расцвёл.
— Прекрасно! Вы буквально спасли мне жизнь! Я уже было испугался, что мы сорвём план! Когда приступите к работе, Григорий?
— Да хоть сейчас!
— Но сначала вы должны ответить на мои вопросы! — сказал, как отрезал, напарник.
Глава 3
Дальнейший разговор я слушал вполуха. Яков Абрамович долго и нудно что-то объяснял моему коллеге, показывал какие-то ведомости и журналы, клялся и божился, что броневик стоит на месте, что использовался исключительно для нужд киногруппы и что сам Яков Абрамович готов показать его милиции хоть сейчас.
— А покажите! — тут же отреагировал Ахметджанов.
— Может, сначала чайку? — тут же предложил Корн.
Напарник собирался отказаться, но я его опередил.
— С удовольствием! Любое дело надо начинать с перекура! Или с чая. А если у вас ещё и кофе имеется… — мечтательно зажмурился я.
— Конечно, имеется! — оскорбился товарищ Корн. — Чтобы у нас не было кофе для родного уголовного розыска! Да быть такого не может!
Он громко выкрикнул:
— Галя!
В его устах это произвучали скорее как «Халя».
В дверь протиснулась секретарша — отнюдь не модельной голливудской внешности, а эдакая сорокалетняя бой-баба в гимнастёрке, которая пузырилась и лопалась от налитых арбузных грудей, и чёрной юбке, спускавшейся почти до голенища начищенных до блеска солдатских сапог. Зато на голове была модная причёска а ля каре с подкрученными кверху кончиками волос. Такие сейчас носит почти вся женская часть советской богемы.
— Нам с товарищами из угро две чашечки кофе и… — Он вопросительно посмотрел на Ахметджанова.
— Чай, пожалуйста…
— И один чай, — послушно повторил директор. — И чего-нибудь вкусненького к чаю.
Галя оглядела нас критичным взором, по-военному чётко развернулась и вышла, чтобы вернуться через несколько минут с подносом, на котором были три чашки с блюдцами из разных наборов. Такая эклектика, похоже, никого не смущала.
К чаю прилагалось угощение: засахаренный мёд, дюжина липких конфет в разноцветных фантиках и баранки, твёрдые как камень.
Ахметджанов попробовал одну и сразу скривился, едва не сломав зуб.
Зато кофе удался: в меру бодрящий, ароматный, терпкий, явно с добавкой каких-то восточных пряностей. Сделав глоток, я оценил кофе по достоинству, восхищённо подняв большой палец правой руки.
— Напиток богов!
Директор с улыбкой кивнул.
— За то и держим. Ну, а как вам наши фильмы?
— Какие например? — заинтересовался я.
— Как какие… — удивился и даже расстроился Корн. — «Шведская спичка»… Или наша гордость — «Красные мстители». Публика на сеансы валом валила. На всю страну прогремели…
Он мечтательно зажмурился.
— «Красные мстители» — фильм безусловно отличный, — подтвердил я. — Приключения, перестрелки, погони… Опять же революционная романтика…
— Но? — вопросительно поднял брови директор.
Я отставил чашку в сторону.
— Мне, кажется, в стране не хватает хороших фильмов о нас, сотрудниках угрозыска.
Корн хмыкнул.
— Извините, сразу охватить все профессии не получается. Технические возможности не позволяют.
Я понял, что он иронизирует над моими словами. Ну как же, каждый кулик хвалит своё болото…
— Зря улыбаетесь, Яков Абрамович. На самом деле такие картины могут принести много пользы.
— Упаси боже! И в мыслях не было шутить на столь важные темы! — несмотря на серьёзный тон, в его взгляде затаилась лукавая усмешка. — Осталось только понять о какой пользе идёт речь?
Обычно я стараюсь держать себя в руках, но сейчас решил, что можно слегка отпустить поводья.
— Если вам действительно интересно…
— Конечно же, мне очень интересно!
Ахметджанов со скучающим видом стал грызть вторую баранку, а я решил выдать «базу».
— Вот вы, директор кинофабрики, и по вашей должности, вас не может не беспокоить такой аспект, как прибыль от картины. Не так ли?
— Всё так! — подтвердил он.
— Отлично. Едем дальше. Думаю. Не открою вам тайну, если скажу, что публика любит хорошие развлекательные детективы. Не зря все зачитывались приключениями Шерлока Холмса или Ната Пинкертона. И эту свою любовь люди перенесли и на фильмы.
— Допустим. Но вы же понимаете: Шерлок Холмс, Нат Пинкертон… Они же не упали с неба. Эти персонажи хорошо знакомы нам по книгам и уже не один год.
— Согласен. Но мы ведь можем придумать своего, советского Ната Пинкертона. Наделить его привлекательной внешностью, подарить пытливый ум, крепкое здоровье… К тому же наш советский сыщик не будет раскрывать преступления в одиночку, с ним будут его помощники: другие оперативники, эксперты, да просто сочувствующие товарищи… То есть будет команда сыщиков!
— Так-так, — многозначительно протянул Яков Абрамович. — Продолжайте, пожалуйста.
Ему явно нравился ход моих мыслей.
— Итак, у нас есть главный герой…
— Скажем, кто-то вроде вас, — внёс свою реплику директор.
Я поморщился.
— Зачем? Да мало ли у нас в стране отличных специалистов. Вон, приходи в МУУР, выбирай любого — такого кино про его подвиги снимешь, закачаешься! Да и тут в Одессе хороших сыщиков полно. Один наш начальник, товарищ Барышев, чего стоит!
— Простите, неудачная шутка…
— Ничего страшного. Про героя я сказал, теперь про команду. Это должна быть действительно команда — то есть люди, которые буквально горят любимым делом! И, конечно же, мы должны показать разные типажи, нельзя всех причёсывать под одну гребёнку! Отличия как и в жизни не только во внешности, но ив характере: кто-то излишне горяч, кто-то флегматичен, у кого-то душа нараспашку, а кто-то вечно замкнут в себе. Мы разные! Но это не мешает нам работать сообща.
— Наверное есть смысл добавить немного юмора? — предположил Корн.
— А как же! Думаю, у каждого розыскника в багаже есть куча самых разных комичных историй, которые так и просятся на экран.
Я тронул Ахметджанова за плечо.
— Вот, например, ты — с тобой ведь приключались иногда какие-нибудь курьёзы, нелепицы?
— Со мной никогда и ничего не происходило, — официальным тоном объявил он.
— Ладно, с тобой всё ясно! Зато у меня этих историй — полным полна коробочка! — засмеялся я. — Ну и ещё остался сюжет. Как минимум — он должен быть развлекательным, но не глупым. Во всём должна быть своя логика: как в действиях преступника, так и в поступках сыщиков. Чёткая и понятная логика! — повторил я. — Убийца лишает жертву жизни не просто так, а по конкретному и чёткому мотиву: месть, личная неприязнь, жажда наживы… Эта условность, которую нам и зрителю придётся принять. Таковы законы жанра! И, конечно, же: погони, перестрелки, схватки в рукопашную… Мы ведь обязаны думать о нашем молодом зрителе!
Я остановился, понимая, что меня конкретно несёт и, дай мне такую возможность, буду разглагольствовать хоть целые сутки, опираясь на детективные фильмы и полицейские процедуралы моего времени, включая легендарные сериалы «про ментов».
Директор задумчиво крутил в руках конфетку, не решаясь отправить её в рот. Чувствовалось, что я подкинул ему пищу для размышлений.
— Знаете что, Григорий Олегович, — вдруг произнёс он. — А почему бы вам не взяться за это дело?
— За что? — не сразу сообразил я.
— Да за эту картину про советских сыщиков! Вы знаете, что такое сценарий?
Я кивнул.
— Слышал немного.
— Тогда проще. Напишите, пожалуйста, сценарий фильмы… Всё, как вы рассказывали: про героя, про его команду. Про всякие расследования… Понимаю. Что с первого раза может что-то не получится, но я познакомлю вас с людьми, которые — если что — доведут ваш сценарий до ума. Мне почему-то кажется, что у вас должно получиться.
Напарник хмыкнул.
— Гриш, ты слышал — а? Где ты, а где фильмы⁈ Да ты у нас даже отчёты писать не любишь, а тут вона как — синематограф!
— Григорий Олегович, попробуйте, пожалуйста! Чего вам стоит⁈ — взмолился Корн.
Я задумался. Это может стоить мне уймы драгоценного времени, нервов и прочих прелестей творческого труда. Да, я в прошлом немного баловался сочинительством, но то было так… любительство, причём для узкого круга своих.
С другой стороны — у меня ведь реально огромный культурный багаж за плечами, куча просмотренных фильмов, прочитанных книжек, да и собственный опыт ещё никто не отменял.
Что если удастся придумать что-то… ну не уровня «Рождённая революцией», но всё равно захватывающее и нескучное. Я ведь когда-то в милицию во многом пошёл под воздействием книг и кино, только потом проникся настоящей «романтикой».
Сейчас для уголовного розыска наступили не самые лучшие времена: зарплата у нас откровенно копеечная, а беготни и суматохи выше крыше, домой попадаешь поздно, уходишь рано — семья фактически не видит. Часто приходится видеть боль, грязь, человеческие страдания, погубленные души и жизни… Это совсем не просто, требует определённого нравственного стрежня что ли.
Потому в уголовный розыск должны идти не просто так, а по призванию! В идеале с возможностью отбора лучших.
Рекламная агитка? Почему нет! Пусть у молодых так же горят глаза, как когда-то у меня.
Кто как не мент поднимет и раскроет эту тему?
— Хорошо, Яков Абрамович, я попробую. Когда вам нужен сценарий?
— Вчера, — засмеялся директор. — А если серьёзно: чем раньше — тем лучше. Если у вас получится, я найду для фильмы место в следующем финансовом году. И да — с точки зрения гонорара… Как понимаете, тут могут возникнуть трудности…