Мгновение поколебавшись, Андрей пришел к неутешительному выводу: конкурировать с книжными детективами ему не под силу.
Закончив ритуал, поп уступил место перед гробом рабочим. Те, ловко пропустив под гроб веревки, подняли его и начали медленно опускать в яму.
Белокурая девушка, стоявшая рядом с Андреем, вернее, он с нею, закрыв лицо ладонями, зарыдала и тут же испуганно умолкла, когда все разом оглянулись на нее. Выждав несколько минут, Андрей решился заговорить.
– Вы работали с Вероникой? – негромко спросил он.
Девушка ответила не сразу. Поняв, что обращаются именно к ней, подняла на Андрея заплаканные зеленые глаза.
– Работала… А вы, простите, кто?
– Андрей Корнилов, – представился он и, сообразив, что его имя девушке ничего не говорит, пояснил:
– Я друг Вероники. Тот день мы собирались провести вместе. Но я так и не дождался ее…
Такая откровенность заставила девушку взглянуть на Андрея иначе. В ее глазах уже не было прежнего недоверия.
– Я тоже ждала ее в офисе, – призналась она виновато. – Меня Наташей зовут. Я была ее секретарем…
– Так это вы та самая секретарша! Вероника рассказывала о вас много хорошего. – Андрей соврал, чтобы расположить девушку к себе.
Наташа, польщенная, болезненно улыбнулась:
– Теперь я что-то припоминаю. Кажется, я слышала, как Вероника Анатольевна разговаривала с вами по телефону…
Тем временем над невысоким холмиком встал временный деревянный крест. Когда же присутствующие небольшими группками потянулись к главным воротам, Андрей поинтересовался:
– Вы на такси приехали?
– Да.
– Не против, если я вас провожу? До стоянки. Только после этого вопроса Наташа обратила внимание, что у могилы, кроме них, никого не осталось.
Растерявшись, она осторожно взяла Андрея под руку и негромко сказала:
– Пойдемте. Как-то жутковато здесь. Шли молча, не решаясь заговорить.
– Даже думать боюсь о том, что меня ждет, – сдавленно начала Наташа. – Как теперь жить? – Всхлипнув, украдкой вытерла слезы. – Вероника Анатольевна очень многое для меня сделала. Собиралась отправить учиться в Швейцарию…
– Не думаю, что все так безнадежно, – попытался приободрить девушку Андрей.
– Фирма ведь остается.
– В этом я очень сомневаюсь.
– Почему?
– Вчера к нам в офис ввалились человек десять с автоматами.
Андрей постарался удивиться как можно естественнее.
– Неужели кто-то решился еще и ограбить вас? – изумленно воскликнул он.
Видимо, переиграл, поскольку Наташа замахала руками и поспешила успокоить его:
– Нет, вы не о том подумали. Это были люди из органов. Налоговая инспекция.
– Через два дня после смерти главы фирмы?
– Сказали, банальная проверка. Никто из наших не поверил. – Наташа перешла на шепот:
– Они даже не заглянули в бухгалтерские счета.
– А что же тогда они искали?
– Какие-то акции. Я об этом случайно услышала, когда их старший перед своим начальством по сотовому отчитывался. Думаю, это для отвода глаз. Просто они хотят закрыть нашу фирму.
– А чем же вы так провинились?
– Не знаю. Я такое впервые в жизни видела. Они вели себя так, словно все мы отпетые мошенники. Хамили.
– Ну и как, нашли, что искали?
– Конечно, нет. Зато в кабинете Вероники Анатольевны сейчас такое творится!
А убирать-то мне.
– Неужели никто не поможет?
– А кому это надо? Сейчас все заняты поисками новой работы. Я там одна, как дура, торчу. Незаметно добрались до стоянки такси.
– Кажется, пора прощаться… – грустно улыбнулся Андрей.
Похоже, Наташа не ожидала, что их разговор закончится так скоро. В глазах у нее мелькнуло разочарование.
– Спасибо за компанию. Дальше провожать не надо, – довольно холодно проговорила она, решительно шагнув к машине. Сев на переднее сиденье, оглянулась, посмотрела Андрею в глаза и уже гораздо мягче произнесла:
– Если будет время, заходите в офис. Заодно убраться поможете. Я буду там с десяти до семи. Пока.
Она захлопнула дверцу, кокетливо помахала ручкой. Проводив такси взглядом, Андрей сел в, другую машину и скомандовал:
– Давай на Матвеевскую, только сначала заскочим в гастроном.
Откинувшись на спинку, подумал, что кладбище идеальное место для знакомств.
Если бы он не встретил здесь Наташу, никогда бы не узнал об обыске в офисе «Сандоры».
«Вполне возможно, что Веронику убили из-за этих злополучных акций», – решил он и воспрянул духом: дело, кажется, сдвинулось с мертвой точки.
Глава 5ПОКОЙНИЦА ПРЕПОДНОСИТ СЮРПРИЗЫ
Открыв дверь и увидев на пороге Дорофеева с трехлитровой банкой огурцов и прячущегося у него за спиной Бабкина, Андрей невольно улыбнулся.
– Рабочий день закончился, вот мы и решили… – извиняющимся тоном проговорил Бабкин. – Подумали, что одному тебе будет как-то не в кайф.
– Наши искренние соболезнования. – Дорофеев, схватив руку Андрея, принялся сильно ее жать, при этом незаметно оттесняя хозяина с прохода. – Мы ж все понимаем. Не чужие все-таки.
– Ну, подумай, Андрей, разве мог Ваня для чужого расщедриться на целый трехлитровик, – вставил свои пять копеек Бабкин и, войдя в прихожую, закрыл за собой дверь.
– А где остальные?
– Миша не пьет. А Калина дежурит, – хором ответили опера.
– Посидим в комнате. – Андрей кивнул в сторону гостиной.
Дорофеев поморщился:
– Лучше на кухне. Привычнее как-то. И убирать потом проще.
– Как скажете, – уступил Андрей. Вспомнив, что уже почти два дня не покупал продуктов и в запасе у него всего полбутылки водки, стушевался.
– Вообще-то в холодильнике у меня шаром покати, – честно признался он.
– Не волнуйся. Все продумано до мелочей! – Бабкин вытащил из-под куртки бутылку «Пшеничной», затем еще одну и протянул их Андрею. Потом прошел на кухню и, переглянувшись с Дорофеевым, сказал:
– А теперь все остальное.
На глазах у Андрея началось опустошение карманов. На кухонный столик перекочевало несколько банок консервов, баночка солянки и с полкило охотничьей колбасы. В довершение ко всему Дорофеев извлек из-за пазухи буханку «Бородинского» хлеба.
– Просто, но со вкусом, – произнес он, любовно, по-хозяйски оглядывая стол.
– А где у тебя нож, разделочная доска, стопарики в конце концов? Я понимаю, повод не праздничный, а все же надо как-то по-человечески проводить…
– Стопарики?.. – Андрей задумался. Видя, что всерьез озадачил коллегу, Дорофеев поспешил исправить положение.
– Ты не суетись. Скажи, где все искать, остальное я сделаю сам. – Не дожидаясь ответа, он открыл стенной шкаф и радостно воскликнул:
– Отлично!
Тарелки есть. Ножи-вилки, если я правильно понял, в другом отделении?
– Да, – подтвердил Андрей. – Рюмки там же.
– Рюмки можешь для баб оставить, – отозвался Дорофеев и, сгрузив в умывальник тарелки, решительно потянулся к стоявшим на полке стаканам. – Интеллигентов нашел. Знаешь, что меня больше всего бесит? Приходишь в компанию, а хозяин выставляет на стол что-то вроде наперстков, грамм на двадцать. Пока бутылку добьешь, десять раз зевнуть успеешь. Разве это выпивка?. Вот у нас, артиллеристов, законы другие: зарядил по полной программе и…
– Первый раз слышу, что ты в артиллерии служил, – не удержался от комментария Бабкин, с завистью наблюдая, как лихо его сослуживец вспарывает консервные банки.
– Ну, это я так, для образа, – поправился Дорофеев и, еще раз внимательно осмотрев заставленный закусками стол, приглашающе кивнул:
– Ну, что, по коням?
– Да уж, пожалуй, – поддержал Бабкин и первым опустился на табурет.
Андрей, до этого молча куривший у окна, потушил сигарету и присоединился к ребятам. Дорофеев тем временем разлил по сотке и, сжимая в огромной ладони стакан, встал. Понимая важность момента, его примеру последовал Бабкин. Андрею тоже пришлось встать.
– Так вот, – Дорофеев со значением кашлянул, – я видел Веронику всего один раз… – Поймав удивленный взгляд Андрея, он тут же уточнил:
– Случайно и издали. Короче, женщина что надо. Думаю, Андрей и не стал бы связываться с кем попало.
– Точно, – поддакнул Бабкин.
– Ну, что тут можно сказать… – продолжил Дорофеев. – Голова на месте, незамужняя, ноги до пупа, ну, все при ней. Ей бы жить да радоваться, пацанов рожать. Ну да что там! Тяжело, когда кто-то умирает. А когда от рук каких-то козлов погибают такие девочки, самому жить не хочется… – Лицо Дорофеева побагровело, а голос сделался жестким. – Ну, попадись мне этот гаденыш, что бомбу подложил, я его своими руками задушу!
– Короче, давайте за Веронику, – перебил его Бабкин. – Без лишних слов. И пусть земля ей будет пухом.
На кухне воцарилась мертвая тишина. Выпили.
– Пожалуй, одной маловато будет по такому поводу, – заспешил Дорофеев. – Обидится ведь.
Он налил еще по сто. Повторили, однако легче на душе не стало. Разговор не клеился. Лишь после третьей позволили себе немного расслабиться. Дорофеев и Корнилов закурили, а Бабкин потянулся к тарелке.
– Мировая закусь, – заметил он, хрустя огурцом. – Не знаю, какой ты, Вань, милиционер, а вот по части солений настоящий мастер. Талант, да и только.
– Ладно, не хохми, – оборвал его Дорофеев? вспомнив о своих обязанностях, принялся разливать. Налив себе, с огорчением обнаружил, что бутылка пуста.
Вторая.
– Черт! А ведь только сели, – не сдержался он.
– Может, на два раза? – предложил Бабкин. Дорофеев покачал головой:
– Нет. Предлагаю выпить за мужскую дружбу. Мы. ведь друзья. Нам бросили вызов, и мы должны на него ответить.
– По всей строгости закона, – с издевкой подхватил Бабкин и поднял стакан.
– Хороший тост. Знать бы только, кому морду бить. Может, ты и подскажешь, Вань?
– Найдем, – невозмутимо ответил Дорофеев. – Я всю эту шушеру на уши поставлю, а найду.
– Ладно, ребята. Давайте не будем об этом, – негромко, но твердо остановил Андрей. – С этим делом я сам разберусь. И уж если пить, так давайте за то, чтобы пореже собираться по таким грустным поводам.