Юлия улыбнулась:
— Все так, но и твои коллеги тоже вам помогали. Не забывай о нас, когда вознесешься на пике славы.
— На пике славы? — Мина фыркнула, но почувствовала, что краснеет, и это смутило ее еще больше. — Я просто подумала, что Винсент при его возможностях…
— Знаю, знаю, просто немного тебя подколола. Поезжай с Винсентом, но будь осторожна.
Юлия развернулась на каблуках и ушла, улыбаясь. Мине хотелось догнать ее и объясниться, но она понимала, что тем самым раскопает яму еще глубже. Поэтому вместо этого вытащила антисептическую салфетку и протерла то место на столе, где постучала Юлия.
— То есть Педер так ни разу ее и не видел? — спросил Винсент, когда Мина уже парковалась. — Почему ее не было на последней встрече в клубе?
— Педер говорит, что не знает. Она просто не пришла.
— Но они ведь не обмениваются адресами? Иначе как быть с анонимностью?
Мина кивнула, потянула ручной тормоз и выключила мотор.
— Они не обмениваются адресами, но одна женщина знала, где она живет. Соседка — алкоголики ведь любят компании. Вместе пьют, вместе лечатся…
Они вышли из машины и огляделись. Был пасмурный день, дождь буквально висел в воздухе. Навигатор привел их в тоскливый район с безликими многоквартирными домами. Бетон и сталь — когда-то они помогли быстрорастущему Стокгольму справиться с жилищной проблемой.
— Какой этаж? — Винсент прищурился, запрокинув голову.
— Четвертый. — Мина взглянула на табличку со списком жильцов и нажала кнопку напротив фамилии Анны.
После нескольких сигналов в замке щелкнуло, и они вошли в подъезд. Мина поморщилась. В нос ударил запах застарелой мочи и чего-то синтетического и опасного для здоровья, что, по-видимому, входило в состав материалов, из которых построен дом.
— Знаю, знаю, поднимаемся пешком. — Винсент первым ступил на лестницу.
Стены печального светло-зеленого оттенка. Сколько таких лестниц повидала Мина за годы работы в полиции? И запах везде тоже стоял одинаковый.
— Здесь, — Винсент кивнул на табличку в стиле кюрбитс[42] с фамилией Анны. На полу перед дверью лежал коврик с надписью «The queen of fucking everything»[43].
— Давай. — Мина кивнула.
Винсент нажал на кнопку. Инфицированный звонок — последнее, что беспокоило сейчас Мину, но неприятное тянущее чувство в желудке не проходило. Сейчас Винсент узнает ее главную тайну… Но отступать уже поздно.
Дверь открылась. На них уставилась Девушка с дельфином. Несколько секунд ее лицо сохраняло нейтральное выражение, а потом она разразилась бурей эмоций, в завершение которой Мина едва не выпрыгнула из туфель.
— Винсент!
Анна бросилась на шею Винсенту, и тот покачнулся, едва не потеряв равновесие. Мине оставалось только разинуть рот. Винсент оглянулся на нее. Анна, визжа, висела на нем. Мина ничего не понимала. Она догадывалась, конечно, что Девушка с дельфином знает Винсента. В конце концов, именно это и заставило их сюда прийти. Но она никак не ожидала такого приема. Сам Винсент, судя по всему, и того меньше. Он выглядел сконфуженным, и это еще очень мягко говоря. И как будто силился что-то припомнить.
Смущенно поздоровавшись, менталист осторожно высвободился из объятий Анны.
— Можно войти? — спросила Мина. — Мы хотели кое о чем с вами поговорить.
Мина услышала, как сухо это прозвучало. Но после атаки Девушки с дельфином всем троим требовался отрезвляющий холодный душ. Странное, что и говорить, поведение для человека, замешанного в убийстве.
— Конечно, конечно, входи… Прости… ох… я так выгляжу, и такой бардак в квартире… Если б я знала, Винсент, что ты придешь ко мне сегодня, то, конечно, привела бы все в порядок.
Анна сбивчиво верещала, пятясь в прихожую. Винсент словно задумался, стоит ли входить, но в итоге переступил порог следом за Миной.
— Я жарю фарш для Инго, надо следить, чтобы не подгорел. Инго любит только чуть поджаренный. Сырой, наверное, еще больше, но я ему не даю. Мало ли что может быть в сыром фарше…
Анна запнулась на полуслове и посмотрела на Мину, как будто только что ее увидела.
— Тебя зовут Мина? — спросила она. — Мы встречались…
— …на Кунгсхольмене, — договорила за нее Мина и сделала круглые глаза. — Я приводила туда своего приятеля.
Должно быть, для Анны в этот момент не существовало никого, кроме Винсента. Или же последняя фраза прозвучала достаточно убедительно. Так или иначе, Девушка с дельфином быстро кивнула и исчезла в глубине квартиры. Мина прошла вслед за Винсентом в прихожую, все еще понятия не имея о том, что ее ждет.
Прихожая выглядела вполне опрятно. Никакого бардака, о котором вскользь упомянула Анна, разве безделушек многовато. Картины с цитатами, вышитые изречения в рамочках, включая уже знакомое «The queen of fucking everything» и, конечно, «Carpe diem». Зеркальца, искусственные цветы, гирлянды, фигурки, подвески… Не переставая говорить, Анна прошла на кухню, и гости за ней:
— Вот только покормлю Инго, а потом поставлю кофе и… немного печенья у меня тоже, кажется, есть. Никак не могу поверить, что ты наконец пришел ко мне, Винсент. Вот только позвоню Линдси, она выплеснула на меня сто-о‐олько негатива… что этого никогда не случится, что я все себе вообразила и мне не нужно было писать тебе эти дурацкие письма, что все это существует только в моей голове… Ха! Как тебе это, Винсент? Ты здесь, передо мной…
Сияющая как солнце, Анна подошла к дымящейся на плите сковороде. Только сейчас Мина заметила огромного кота, полосатого и пушистого, терпеливо дожидающегося на стуле возле плиты. У Мины зачесались глаза. Сразу стало трудно дышать. И вовсе не из-за аллергии на кошек. Просто кошачья шерсть было последнее, что она хотела бы видеть у себя в квартире. Кот скосил глаза на нее и Винсента, но тут же вернулся к сковороде, содержимое которой, по-видимому, интересовало его куда больше.
— Ну что, парень, сейчас ты поешь, а мама поможет… ты даже не представляешь себе, как это будет вкусно… или как, парень?
Анна потянулась за ложкой, водружая сковороду на подставку под горячее. Потом села на стул напротив кота, хвост которого нервно подметал потертый кухонный пол. Мина никак не решалась взглянуть на Винсента, который, конечно же, был потрясен не меньше ее. Девушка с дельфином кормила кота с ложечки. Мина в жизни не видела ничего подобного. Каждый четверг они с Анной виделись в клубе АА, где Мина могла перекинуться с ней парой фраз и выслушивала ее истории. В общем и целом до сих пор она держала Девушку с дельфином за нормальную, разве диковатую немного. Но это…
Мина качала головой, уже не отдавая себе в этом отчета, и краем глаза высматривала, где сесть. Это заняло у нее некоторое время, хотя кухня, к ее большому облегчению, тоже оказалась на удивление чистой.
Мина остановилась на кухонном стуле. Она бы, конечно, предпочла протереть и его, и стол для начала, но подавила в себе желание достать влажную салфетку. Винсент опустился на стул рядом, и только сейчас Мина нашла в себе силы на него оглянуться. Менталист, как завороженный, наблюдал сцену кормления кота и как будто о чем-то интенсивно размышлял. Потом повернул к ней голову. Их взгляды встретились, и Мина кивнула.
— Анна, — начал Винсент, — мы хотели с вашей помощью прояснить одну вещь. Вы ведь говорили обо мне с Миной. Вы помните это?
— Ну конечно, дорогой Винсент, я говорила о тебе со всеми. Ты же знаешь это не хуже меня.
— Знаю? — Винсент кашлянул.
Они с Миной договорились не упоминать книгу, по крайней мере, в начале беседы, из опасения, что Анна убежит. Но с каждой секундой Мина все больше убеждалась, что ни к книге, ни к сообщению в ней Девушка с дельфином не имеет ни малейшего отношения. Не нужно было быть менталистом, чтобы видеть это.
— Но почему, Анна? И почему именно с Миной? Как вам пришло в голову порекомендовать меня ей?
Анна продолжала забрасывать фарш в разинутую кошачью пасть, ложка за ложкой.
— Ну, это же так понятно… Вместе с другими я слышала, как Мина разговаривала по телефону, и поняла, что ей нужна помощь. Кого же я еще могла предложить ей, если не тебя?
Девушка с дельфином говорила так, будто Мины здесь не было. Очевидно, она просто не могла допустить присутствия третьего человека при их с Винсентом беседе. Глаза Анны блестели, когда она оборачивалась на Винсента, но это был нездоровый блеск. Она собрала последние остатки фарша.
— Почему же ты в первую очередь подумала о нем? — спросила Мина.
Анна широко улыбнулась:
— А я всегда думаю о Винсенте.
Мина озадаченно оглянулась на менталиста. Весь этот разговор оставлял странное впечатление. Он как будто все время крутился вокруг чего-то такого, о чем Мина не имела ни малейшего представления. С другой стороны, это отводило от темы, как Мина и Анна познакомились друг с другом.
— Пойдем, Винсент, я тебе кое-что покажу!
Анна вскочила и поставила сковороду с ложкой на плиту. Подбежала к закрытой двери по другую сторону прихожей, повернулась к гостям и махнула рукой. Винсент и Мина поднялись и осторожно последовали за ней.
— Вот, смотри! Красиво, правда?
Анна распахнула дверь и первая вбежала в комнату. Мина вошла следом впереди Винсента и остановилась.
Все стены комнаты от пола и до потолка были увешаны фотографиями Винсента. И на всех он был не один, а с Анной. Здесь были селфи с выступлений и книжных презентаций с улыбающейся Анной на переднем плане и мелькающим Винсентом на заднем. Были и коллажи с вырезанными и наклеенными фигурами Анны или Винсента, декорированные рамочками и нарисованными от руки сердцами, подписанные вырезками газетных заголовков. «Звездная любовь, вот она!», «Свадьба лета!» Ни на одной из стен не оставалось и квадратного сантиметра чистой площади.
Мина почувствовала, как волосы у нее на затылке встают дыбом. До сих пор она находила Анну забавной, хоть и не в меру ребячливой, но эти стены были воплощенное безумие. Диагноз. В дальнем углу стоял маленький столик с фотографией Винсента с его последнего шоу. Перед ней лежал металлический щиток «Чтение мыслей запрещено». Один его угол был загнут, словно щиток откуда-то оторвали.