— Утро доброе, — я пожал руку прорабу Гоше.
— Ну-у-у… кому утро, а кто уже почти всю проводку на кухне сделал.
— Правда?
— Правда.
— То есть я могу завозить оборудование?
— Можешь.
— А силовые розетки?
Согласен, я со своими силовыми розетками прорабу всю плешь проел. Но так ведь неспроста! Научен горьким опытом. Прежде чем на кухне заработает плита, промышленный тестомес или что-то подобное, проводка трижды отъеб… сломается, короче говоря. А последний раз, если мне память не изменяет, я так попал с лифтом, пробками и палтусом. И куда меня это в итоге привело?
Ладно, грех жаловаться.
— И силовые розетки, — вздохнул Гоша. — Я помню, Василий Викторович, что для вас это важно.
— Ну отлично!
Время к часу, дел никаких, и почему бы нам с Санюшкой не прошвырнуться за оборудованием? К чему оттягивать? Тем более, что для меня магазин профессиональной кухонной техники — это личный, персональный Диснейленд. А уж если за чужой счёт! Уф-уф-уф, готовьте деньги, Ваша светлость!
— Алло, Гио? — набрал я человека-грузина. — А ты где? Ага… Понял… Слушай, а ты не мог бы ещё разок спросить у мадам Сидельцевой насчёт машины? Съездить надо кое-куда…
Глава 15
Как же быстро делаются дела, если ты князь!
Вчерашний вечер прошёл в каком-то дурманящем азарте. Каюсь. Дорвался. Но не только в шопоголизме дело, но ещё и в опыте. Чай не первый раз открываю заведение в качестве наёмного сотрудника и кое-чего знаю.
Во время первой закупки оборудования, когда господин инвестор морально готов тратиться, поварам как правило покупают всё, что они только попросят. И тут главное ничего не забыть. Пока дают, как говорится, бери. Потому что потом каждая трата будет восприниматься совсем иначе. При работе вдолгую инвестор превращается в сиплого волчару и на каждую просьбу реагирует словами: «Шо? Опять⁈» — с последующим выносом мозга.
Плюс я всё-таки с умным человеком дела вести собираюсь. И эту забывчивость он может расценить как непредусмотрительность, а непредусмотрительность в свою очередь как некомпетентность. Нехорошо получится.
Так что разгулялись мы вчера с пацанами от души.
Взяли вообще всё! Две камеры три на три метра: один холод и один мороз. Фритюр — большой, на две ванны. Гриль — «Феррари» от поварского мира; наполовину непосредственно гриль, а наполовину теппан, с высокими бортами и здоровенным резервуаром под сток масла. Плита — с камнями вместо конфорок, чтобы не намывать её каждый вечер по часу с лишним. А ещё конвектомат, дровяная печь для пиццы, электрический казан, — лишним не будет! — расстойка, тестомес, мясорубка, слайсер, робокоп, хренова гора миксеров-блендеров-измельчителей, холодильники, — как стоячие, так и столы, — доски, шпильки, ванны, стеллажи, ёмкости и ааа… Ааааа! АААААА!!!
— Я сейчас заплачу, — сказал Мишаня, обнимая промышленный дегидратор. — Мы правда его возьмём?
— Правда, Миш.
— Честно-честно?
— Честно-честно.
— А колбасный шприц⁈
— И колбасный шприц тоже…
Со стороны может показаться, что это какая-то нездоровая одержимость. Но на самом деле объяснить поварской восторг проще простого. Ведь каждый из нас хоть раз в жизни успел поработать на хреновой кухне. Появляются они такие в тот самый момент, когда мамкин бизнесмен суётся туда, где его вообще не ждали, и прямо с порога экономит вообще на всём, включая оборудование.
Одна деревянная доска на всю кухню, — уже чуть пушистая и впитавшая в себя всю таблицу Менделеева. Плюс домашняя плита на две конфорки, пластиковый инвентарь из магазина «Всё по 40», от щедрот привезённый с дачи старый микрыч и пять квадратных метров на всё производство. А чо тебе ещё нужно? Ты ж повар! Должен из говна и паутинки собирать шыдевры! Так что как хочешь, так и вертись.
Всё равно что оборудовать зубоврачебный кабинет табуреткой, плоскогубцами и долотом.
И как же круто, когда ты попадаешь из такого вот пропащего места на настоящую ресторанскую кухню, где всё для людей. Короче… вот.
После закупа, из ангара с техникой мы вышли в зал с оборудованием для зала, — сорян за тавтологию, но иначе не сказать. И тут мои полномочия, как говорится, всё. Не могу назвать себя уж совсем профаном, однако я решил перепоручить подготовку зала настоящему профессионалу. Стася Викторовна была на месте уже спустя час после звонка.
— Бюджет? — Малыгина по-хозяйски оглядела зал.
— Неограничен.
И снова: искра, буря, безумие. На сей раз со стороны Стаси. Понимаю её как никто другой; ради таких моментов и стоит жить.
Но вот, вчерашний вечер закончился. Наступило утро и к пляжу уже подъехали грузовики с нашим драгоценным оборудованием. Новеньким, свеженьким, чистеньким, в заводских плёнках. Люди прораба Гоши и грузчики от фирмы уже принялись вытаскивать всю эту прелесть.
Но первым же делом я попросил занести на кухню гриль, потому как уже прекрасно знал, что будет дальше. Силовой кабель в розетку, температуру на максимум и, — бах! — весь пляж тут же оказался обесточен. И гарью откуда-то завоняло.
— А я ведь говорил.
— А ты ведь говорил, — вздохнул Гоша, хмуро поглядывая на своих мастеров.
Что ж… лучше сейчас, чем в день открытия. Так что этих товарищей я работой обеспечил, что уже есть хорошо. Мишу тем временем посадил выдумывать меню, — как-то так негласно, интуитивно, без голосования и согласования вся команда признала в Кудыбечь будущего су-шефа пляжа. Ещё не открылись, короче говоря, а парень уже на повышение пошёл.
Определить чёткого лидера среди ребят я не могу и с профессиональной точки зрения оно, наверное, сомнительно. Зато очень правильно по-человечески, как по мне. Всё-таки у человека дома три ребятёнка по лавкам. И я уверен, что за хорошую надбавку Миша будет рвать, как никто другой.
Так… Кудыбечь колдовал над меню, Гио с Санюшкой ворочали по кухне стеллажи с холодильниками, а Стася Витальевна руководила работами в баре.
Правда, как только электричество снова появилось, её стали отвлекать. Дело в том, что кофемашина с родины дедушки Каннеллони блестела на солнышке, как помытая яхта где-нибудь на причале Монте-Карло. Манила. Завлекала. Будоражила и сулила успешный успех каждому, кто к ней хоть как-то причастится.
И потому Гошины работники выстроились в очередь, чтобы попросить Стасю «бахнуть кофейку», а та только и рада была повозиться с новой игрушкой.
Но вот:
— Доброго дня, Станислава Витальевна! — явился Агафоныч. — Прекрасно выглядите! Впрочем, как и всегда…
Опять отжавшийся и раздутый, в облегающей футболке и с Тырквой в качестве главного козыря. Прошлое осталось в прошлом, и сенсей вновь решил попытать удачу. Катил к Стасе яйца с упорством Сизифа.
— А научите меня пользоваться этой штукой, — сказал он. — Негоже вам отвлекаться в такой ответственный момент.
— Да мне нетрудно.
— Нет-нет-нет! Ваши ручки созданы не для тяжёлой работы…
— Э-э-э…
— К тому же! — не дал перебить себя барон Ярышкин. — Мне, как креативному директору, очень интересно, как и что работает.
На словосочетание «креативный директор» Агафоныч сделал особый упор. Я аж смешок не сдержал, — благо меня никто не услышал. Вот ведь сука какая хитрожопая, а? Ну… в хорошем смысле, конечно же.
— Так. Значит, беру вот эту штуку…
— Да-да, только аккуратно.
— Ага-а-а-а…
Агафоныч взялся за торчащий из кофемашины холдер и попробовал его снять. Тут же понял, что всё не так просто и потребуется приложить силу, рванул ручку со всей дури вбок и тут же угваздался горячим кофейным жмыхом.
— Ах-ха-ха! Какой же я неловкий! О-хо-хо-хо!
«Не смотри под руку, млять!» — тут же прилетело мне в голову сообщение. — «Тебе заняться больше нечем⁈»
А ведь, честно говоря, действительно нечем. Василий Викторович гений делегирования. Ах, сколько времени мне потребовалось чтобы погасить в себе эту внутреннюю неловкость, жалость и жажду причастности к процессу! Однако как распробовал — теперь за уши не оттащишь. Всем ценные указания раздал, а потом ходишь с умным видом и счастливо живёшь свою жизнь.
— Ммм… так, — я оглядел пляж в поисках кого-нибудь, кого ещё могу озадачить.
Сперва наткнулся на альпаку, которая была привязана к волейбольным трибунам. А затем и на хозяев плюшевой скотины. Братья-казахи сидели на верхнем ряду с тарелками и что-то затрёпывали. Притом так аппетитно, что мне тоже захотелось. И кстати! У нас ведь с Волконским договор был.
С сегодняшнего дня, — после того как кухонное оборудование встало на место, — я обещал избавить князя от трат на кормёжку строителей и готовить работягам какой-нибудь завтрак типа блинов или сырников, первое и второе с компотом. И судя по тому, что Байболотовы уже вовсю наворачивают, Гио с Санюшкой на кухне успели что-то приготовить.
Вот только… что?
Плиты заработали в лучшем случае полчаса назад. Интересно, блин! Протолкавшись сквозь очередь работяг, я зашёл на кухню и сразу же определил сегодняшний обед. По запаху и, — внезапно! — по звуку.
Это обольстительное чвяканье я никогда и ни с чем не перепутаю. М-м-м-м-м… Ригатони де ля Тушнина! Или же макарошки-рожки с тушёнкой, ежели по-нашему. Гио стоял рядом с двадцатилитровой кастрюлей и огромной шумовкой щедро раскладывал чудо-блюдо по тарелкам. Санюшка в свою очередь метал на импровизированную раздачу салатники с квашеной капустой. Вообще сказка!
Цапнув себе и то, и другое, я не стал смущать пацанов своим присутствием и решил пообедать с Байболотовыми. Поднялся к ним на трибуну, сел рядом, пожелал приятного аппетита и набросился на изыски.
Я ел. Казахи тоже активно работали челюстями, так что разговор у нас не получился. Зато отсюда, — с высоты, — идеально просматривался бар. То есть я мог в прямом эфире наблюдать за тем, как Его Благородие барон Ярышкин строит из себя мастера пикапа. Зрелище просто восхитительное.
К этому времени он уже научился кое-как делать кофе, так что теперь «отпускал» строителей и не затыкаясь травил Стасе какие-то байки. Стася смеялась. Иногда искренне, иногда неловко, но всё равно отделаться от Агафоновича никак не могла.