И вот ЭТИМ меня хотят обязать торговать во время матчей? Во время самых моих хлебных дней⁈
— Станислава Витальевна! — уже на бегу к зданию администрации я набрал управляющей. — Только не говори мне, что ты уже подписала договор с пивнюками! Подписала⁈ А-а-а-ай, твою мать!
Глава 18
Крылья праведного гнева несли меня в сторону домика администрации. Ух, как же я был зол! Как зол! В любой другой ситуации открыл бы дверь с ноги, но… дверь-то моя. Только-только установили, жалко портить; промну ещё случайно.
Итак! Я залетел внутрь, промчался мимо толпы соискателей, которые ожидали своей очереди на собеседование, и ворвался в кабинет Стаси Витальевны. Торговый представитель пивоварни как раз был здесь.
Мужик лет тридцати. Угловатый какой-то. В маленьких круглых очках, с жёсткими чёрными волосами и козлиной бородкой. Помесь мультяшного дьявола и молодого Троцкого с портрета из кабинета истории. Хотя не! От дьявола в нём всё-таки было гораздо больше. Одно то, как он сжимал подписанный контракт… как будто вот-вот расхохочется, закричит о том, что моя душа теперь принадлежит ему, и исчезнет в клубах дыма.
— Василий Викторович, — представился я, даже не думая утаивать бЫчку. — Учредитель.
— Андрей, — тот протянул мне руку.
На рукопожатие я ответил. Но только не совсем так, как торговый того ожидал: рывком поднял его со стула, крепко приобнял за плечо и повёл на выход.
— Куда мы идём?
— На дегустацию.
Судя по тактичному молчанию в ответ, Андрюша почуял неладное. Хотя что значит «почуял»? Знал он о неладном, пёс такой! Наверняка знал!
Долго идти не пришлось; между администрацией и баром было от силы метров сто. Ещё издалека я заприметил нашего нового бармена. Худой, высокий и ну о-о-о-очень молодой на лицо. Прямо вот дитё. Не думаю, что товарищу хоть раз отпускали алкоголь без паспорта.
Но раз Стася Витальевна одобрила кандидатуру, значит всё в порядке. Да и то, что бармен в свободное от приготовления кофе для строителей время упражнялся в подбрасывании бутылок с сиропами, говорило само за себя. Интересный паренёк, короче говоря. Жаль только, что знакомиться приходится при таких обстоятельствах.
— Сергей, — прочитал я бейджик. — Налей нам, пожалуйста, пива из свежей кеги.
Серёжа ничего не ответил, но скривился так, будто я предложил ему что-то такое, за что и по морде дать не грех.
— Пробовал что ли уже?
— Ага, — кивнул Серёжа, взял чистый бокал и пошёл к драфту.
— Пробуй, — сказал я торговому, как только пиво оказалось на стойке.
— Понимаете, я за рулём и…
— Пробуй!
Андрюша понял, что ему теперь никак не отвертеться. Вопреки народной мудрости попытался надышаться перед смертью, затем снял очки, положил их на стойку, взял бокал, широко-широко улыбнулся и хлебнул.
— Давай-давай, ещё глоточек, — я внаглую зафиксировал бокал так, что ему теперь никак от него не отсосаться. — До дна.
Пиво потекло по щекам и бороде. На плечах Андрюши образовались тёмные мокрые пятная, а он всё пил и пил. Пил и пил. Я держал бокал, а Серёжу тем временем аж передёрнуло от омерзения.
— Распробуй вкусняшку как следует.
— Всё! — торговый добил пиво до дна.
Затем умело замаскировал за доброжелательной улыбкой спазм ЖКТ, утёр рукавом бородищу и молча уставился на меня. Мол, а чего такого-то? Вот хорёк, а! Ему бы в реалити-шоу жуков жрать и прочую несъедобную гадость.
— Вкусно?
— Очень.
— Андрей, — вздохнул я. — Ну все ведь всё понимают.
— О чём вы? Хороший светлый лагер.
Пу-пу-пу… что-то меня такая злость взяла, что я решил сделать для Андрея исключение. Немного пренебречь заветами Агафоныча и испортить человеку жизнь. Внушить ему, что сырой минтай с кетчупом его любимое блюдо или заставить носить гульфик из наждачной бумаги, да только дар не отозвался. Источник заныл, как только я попытался дотянуться до торгового, — перестройка на шестой уровень ещё не закончилась.
Чёрт! Эдак я даже в голове у него порыться не могу и понять, что к чему вообще и за что мне такая подстава. И что же тогда остаётся? Рожу ему бить? Вообще могу, конечно, и есть за что. Но сперва попробуем по-хорошему:
— Загружай обратно эту мерзость. Мы этим торговать не будем.
— То есть?
— То и есть.
— Василий Викторович, — тут Андрюша принялся махать у перед лицом договором. — У меня есть документ вообще-то! Печати, подписи, всё как полагается! Я просто не могу забрать у вас промо-товар. А даже если бы и мог! Какова причина? Сроки свежие, тара герметична, органолептическую экспертизу я провёл лично.
— Ты смеёшься? Ты понимаешь, что это невозможно пить?
— Василий Викторович! Вкус штука субъективная. Вам не нравится, а мне вот очень даже нравится. И как решить, кто из нас прав?
А я ведь не в сигарной комнате с князем сейчас общался. Красноречием блистать вообще ни к чему.
— Забирай, — сказал я. — Увози и привози другое, съедобное.
— Да без проблем, — начал паясничать Андрей. — Если вы готовы оплатить новую партию и заплатить неустойку, то…
— Стоп! Какую ещё неустойку?
— Вот…
Торговый шлёпнул договор на стойку, налистал нужную страницу и зачитал мне мелкий шрифт. Если по-простому и без заморочек, о том-де, что если мы не будем торговать промо-пивом во время волейбольных матчей, то нам нужно оплатить его полную закупочную стоимость.
Документ, к слову, действительно был подписан.
К Стасе претензий никаких! В её обязанности не входит перечитывать все типовые договора с поставщиками, что ложатся к ней на стол. Другой момент, что договор оказался не типовым — это раз. И два — впредь я буду подключать к таким делам Солнцева. Раз уж он претендует на процент от имущества Орловых, не развалится и почитает.
— Не хочешь по-хорошему, стало быть? — спросил я.
— Хочу, Василий Викторович! Очень хочу! И смею заметить, что инициатором конфликта сейчас выступаете именно вы!
Так…
— Пожалеешь, — сказал я и двинулся прочь. Оставил Андрюшу у бара вопить о том, что я неотёсанное хамло, и что рабочие отношения так не выстраиваются, и бла-бла-бла, и всё такое в том же духе.
Отступил? О, нет! Просто понял, что ситуация абсурдна. И… скажем так: абсурду есть место в моей жизни. И в моей, и в жизнях окружающих меня людей его хоть отбавляй. Поедание древесной коры ресторатором-армянином, одноглазые змеи, клоуны-казахи, престарелый киберспортсмен Агафоныч — всё это лежит в плоскости нерационального. Эдакая альтернативная адекватность, ага.
Но! Абсурд всегда заканчивается там, где начинаются деньги. Точнее даже не сами деньги, а процесс их зарабатывания. Бизнес, если переиначить. Так что та ситуация, в которую я сейчас попал, она ведь… она не может происходить. Она невозможна чисто технически.
— Думаем, — пробубнил я про себя, вышагивая туда-сюда по пирсу.
Обязательно держим в уме, что люди не дураки, и начинаем разгонять:
Есть некая пивоварня. Она хочет торговать пивом. Чтобы торговать пивом успешно и зарабатывать на этом, нужно варить хорошее пиво, а нехорошее не варить. Логично? Логично. Понятное дело, что в линейке у отечественных заводов обязательно должна быть бурдинушка для непритязательной, так сказать, публики. Стоимость этой бурдинушки обязана быть как можно меньше, а градусов в ней должно быть как можно больше. И ещё этикетка, как точка паритета — минималистичная, мрачная, а в идеале чёрная, как смоль. Ну… чтобы подчеркнуть серьёзность и основательность напитка. Вот только причём здесь я⁈
У меня ведь тут наоборот лухари! И моим гостям даже на спор не придёт в голову бахнуть баночку «Охоты» или чего-то подобного!
Так… Опять эмоции захлестнули; опять от главного ушёл. А остановился я на том, что пивоварня себе не враг. И когда некий Василий Каннеллони предлагает прорекламировать её продукцию на широкую, хорошую, добрую, платёжеспособную публику, то пивоварня должна привезти ему самое лучшее. Чтобы подсадить людей на свой пивас, что вполне логично.
— О! — крикнул я. — Гио!
Покусанный собаками человек-грузин хоть и был освобождён от работы, а всё равно который день отирался на пляже. Не, нуачо? В хорошей компании, сытый, искупавшийся, и до Сидельцевой рукой подать.
— Будь другом, сгоняй до магазина, а? — попросил я и тут же перевёл ему на карту денежку. — Купи что-нибудь с Волковской пивоварни, бутылочек десять.
«За нОги» Гио развёл меня на мороженное и потопал прочь с пляжа, а я продолжил думать. Итак, путём нехитрых вычислений было установлено, что руководство пивоварни не могло принять решение выстрелить себе в ногу и отправить мне эту гадость. Так что же тогда случилось на самом деле?
Попробую смоделировать эффект «вжуха» не прибегая к ментальным техникам.
Итак, начнём с того, что откуда-то это дерьмо вообще появилось на свет. Кто-то его сварил. Сварил, попробовал, чуть было не протошнился и понял, что такой косяк грозит в лучшем случае увольнением. Затем, — вжух, ага, — этот кто-то оббежал всех своих корешей на заводе и посулил вознаграждение тому, кто незаметно спихнёт эту дрянь. Чисто технически, продажники могут отдать товар бонусами или подарками, — у пивоваренных компаний это обычная практика. Так что всё возможно.
Но едем дальше! Наверное, я сейчас пропущу несколько звеньев цепочки, но итог всё равно один. Ушлый Андрюша прознал о грядущей сделке с «Загородным клубом Каннеллони», сложил два и два, и решил сделать то, что решил. По доброте душевной или за деньги — тут уж мне неведомо, да и насрать.
Итог:
Проблема решается проще простого. Мне всего лишь нужно достучаться до руководства Волковской, минуя все-все-все отделы, в которых сидят наёмные, так-себе-замотивированные в процветании пивоварни сотрудники. Стоит кому-то из главных узнать, что творится у них под носом, и абсурд тут же закончится.
— Ита-а-а-ак, — протянул я.
Затем достал телефон и начал искать в сети информацию о владельцах пивоварни. Нашёл.