Ну и под конец поставил жирную точку. Сказал, что товарищи негры могли бы нас всех перестрелять, но не стали. В крайний момент поняли, что не могут позволить себе отнять чужую жизнь, а потому и нам к ним нужно быть чуть благосклонней. Не в ножки кланяться, конечно, но-о-о…
Короче! Кто-то меня понял, кто-то нет. Капитан, конечно, на судне главный, но работодатель один хрен главней, — он деньги платит. И потому приказ мой никто обжаловать не решился, а был приказ довольно прост: не бить, не унижать, не издеваться. Матумба с Уга-Бугой в свою очередь малость охренели от моей осведомлённости, но возражать не стали. Кивали по ходу рассказа, мол, да, всё так и есть.
В конце концов связанных сомалийцев повели в машинное отделение. Чтобы глаза не мозолили особо, и чтобы Пете какая-никакая компания была.
— И чтоб не мёрзли, — хохотнул Буревой.
Дело было сделано. Пускай и не без потерь, — слава тебе яйцы, речь не про человеческие, — но очередная атака Сидельцева оказалась отбита. Время было уже глубоко за полночь, так что команда потихоньку замыла палубу от кровищи и разбрелась по койкам.
Мне же не спалось. На адреналине, наверное?
Я остался на мостике вместе с Еремеем Львовичем. Бухать не стали, — сколько можно-то уже? Капитан заварил чай и достал надёжно припрятанные от Пети мятные пряники. Так мы и сидели: пялились в ночь, чаёвничали и болтали ни о чём. Чтобы отвлечься от негатива, всякие острые темы не поднимали и в основном фантазировали о грядущем круизе — Буревой буквально загорелся от перспективы откатать такой далёкий маршрут.
Спустя какое-то время к нам поднялась душа моя, Екатерина Санна. Отвела свой семинар и сразу же к нам — тоже сна ни в одном глазу и тоже успокаиваться. И сидели главное так… по-семейному, что ли? Хоть баб Зою иди буди.
Час? Два? Три? Потерялся. Режим я себе сегодня точно собью ко всем херам, но расходиться совершенно не хотелось.
— Рассвет, — улыбнулся я, глядя вдаль; а вдали рассветным багрянцем пылал по контуру небольшой островок. — И тучи ушли.
— Ага, — кивнул Еремей Львович и прихлебнул из кружки. — Погоду хорошую передавали.
Затем проследил за моим взглядом, уставился туда же, а потом вдруг с места подскочил. И Катя вслед за ним.
— Видишь?
— Вижу.
— Так не может быть же.
— Ну да, не может.
— Вы чего? — спросил я.
— Убирай давай! — рявкнул на Катюху дед, и вместе они принялись резво перетаскивать кружки с пряниками куда ни попадя, лишь бы освободить стол. — Тащи-тащи!
Буревая метнулась в угол мостика, прошерстила стопку карт, нашла нужную и расстелила прямо перед нами уменьшенную бумажную версию Онежского озера.
— Вот, — Еремей Львович тыкнул в какую-то точку. — Видишь? — а потом ещё раз глянул в сторону рассвета. — Нету тут никаких островов и быть не может.
— То есть?
— То и есть, блин! Василий Викторович! Ну ты смекаешь, да⁈
— Не так, чтобы вот прямо совсем…
— А-а-а-ай! Ты в каком мире живёшь⁈ Все географические открытия за нас уже спутники сделали! А раз этот остров спутник не нашёл, на картах он не значится, а на самом деле есть, то-о-о-о-о…
— Что?
— А-а-а-а-й! — Еремей Львович аж по лбу себя шлёпнул. — Значит, остров поднялся недавно!
— Круто, — ответил я.
И не дожидаясь очередного вопля негодования, проник в сознание Буревого. Кое-как, конечно, ослабший источник ещё не успел достаточно восстановиться, но всё же. Надоело, блин, что меня отчитывают, как будто за невыученные уроки. Так вот… Мысль, которую капитан пытался до меня донести, пульсировала и искрилась радостью.
Остров поднялся недавно. При том что в Онежском озере никакие тектонические сдвиги невозможны, — разве что карстовые провалы где-то на дне, если брать их в расчёт. То есть физически это невозможно. ФИЗИЧЕСКИ — ключевое слово. Да-да. Ведь там, где заканчивается физика начинается магия и остров могла поднять лишь новенькая, свеженькая, никем не разведанная и никому не принадлежащая…
— Аномалия, — выдохнул я. — Еремей Львович! Мы сможем причалить⁈
— Сможем-сможем! Нас как раз на него и несёт! — капитан заразительно взоржал и пустился в пляс по мостику. — Ах-ха-ха-ха-ха!
Так-так… я-то думал, что это я насильно причиняю людям добро. Наивный. Как оказалось, Павел Геннадьевич Сидельцев похлеще меня добродетелем будет. Спасибо, дружище! Низкий тебе за всё поклон…
Глава 20
— … барышни, вам очень крупно повезло!
Нас чуть было не пустили ко дну сомалийские пираты, движок сдох, а ваша диета из круп на воде продлевается на неопределённый срок. Зато организатор всего этого плавучего цирка, кажется, вот-вот сказочно разбогатеет! Ах-ха-ха-ха!
Этого всего я, конечно же не сказал, а только подумал. А сказал я следующее.
— Во время своего паломничества Ярыш-Ага принял спонтанное решение остановиться на священном острове. Предавшись медитациям здесь, вдали от мирской суеты, он постарается приумножить свою мудрость и познать новые, доселе никому неведомые тайны мироздания. Которыми он, конечно же, щедро поделится с вами.
— А можно нам отправиться на остров вместе с ним? — уточнила баронесса. — Можно нам тоже чего-нибудь постичь?
— Ну конечно же нет, Карина Семёновна! Медитация Ярыш-Ага — это сакральное таинство, во время которого он общается с духами прошлого, настоящего и будущего. Никто из смертных не должен этого видеть. Это попросту опасно!
Обоснуй? Ну да. Как по мне, вполне себе годный; в духе всей этой экзистенциальной белиберды.
— Так! — я хлопнул в ладоши. — Что касаемо оплаты за дополнительные дни…
«Это бонус от организаторов, и вы нам ничего не должны», — ляпни я что-нибудь подобное, и руководствуясь собственными моральными ориентирами мне следовало бы себя избить. Так что не. Не-не-не, нихрена подобного.
— … моя помощница пересчитает стоимость ретрита и скинет каждой из вас реквизиты на оплату. Можете не спешить, — сказал я. — Но и не затягивайте слишком долго! Уверяю, это в ваших же интересах. Следуя правилам кармической справедливости, бесплатная мудрость не усваивается и…
— Василий Викторович!
— Да-да?
Впервые за время пути кто-то кроме баронессы Губаревой подал голос. Нина Ильинична Игнатова, если не ошибаюсь. И если не ошибаюсь, двоюродная сестра графа. Пухленькая матрона в лосинах, элегантно подчёркивающих каждую складочку, она вытянула руку вверх. Как будто школьница на уроке. Ну… такая. Раз тридцать-сорок оставшаяся на второй год.
— Скажите, а мы можем отказаться от аскезы в плане питания? — спросила она и следом на весь люкс раздалось жалобное урчание желудка.
— Это как⁈ — я сделал вид, что возмущён до глубины души.
— Мадам Кэшбург учила нас, что мы достойны самого лучшего. А рис без ничего на завтрак, обед и ужин — это не самое лучшее.
— Так, — вздохнул я и разочарованно покачал головой.
Потом поцокал языком и ещё раз покачал. И ещё раз поцокал. И навздыхался на неделю вперёд, не без этого. Ответ что-то как-то пока что не приходил в голову; с наскока такое не разрулить.
— Кхм, — прокашлялся я и начал нести что-то, лишь бы просто нести. — Мадам Кэшбург без сомнения права. Каждая из вас богиня. Каждая из вас достойна лучшего, но что есть лучшее? Неужели кусок мраморного рибая сделает вас счастливее?
— Да!
— Нет! Это всего-навсего расчленённая плоть несчастной коровки! Гималайская соль? Розовая! В остальном же просто солёная, как и обычная соль. Матча? Бурда, которая расшатывает нервную систему похлеще алкоголя. Ягоды асаи? Так это вообще рассадник паразитов, если вы не знали! Но суть не в этом!
А в чём же, Василий Викторович? Продолжай, пожалуйста. Удиви.
— Дело в том, что истинная богиня умеет ценить даже рис! — заявил я, выдержав театральную паузу на подумать. — Представьте: если вы будете счастливы, соблюдая аскезу, то что за благодать снизойдёт на вас, когда вы её закончите⁈ Начните с малого и придёте к великому!
— Но мадам Кэшбург…
— Именно этому и учила вас мадам Кэшбург! Настоящий рост начинается за гранью зоны комфорта! Чтобы изменять реальность под себя, её сперва нужно научиться принимать такой, какова она есть! А рис и есть реальность! Рис есть причина и следствие! Рис есть основа! Рис есть всё и всё есть рис! А теперь я спрошу вас: вы готовы стать лучшей версией себя⁈
— Э-э-э… Наверное, — ответила Нина Игнатова.
Ответила, сделала бровки домиком и в экстренном порядке смирилась с тем, что рибая ей в ближайшее время не видать.
— Я не слышу! Вы действительно готовы⁈
— Да-а-а!!!
— Отлично! А теперь похлопаем друг другу! — крикнул я и под овации двинулся на выход из зала медитаций. — Ах да, — но чуть задержался на пороге. — Не забудьте в течение дня проверять ваши мобильные телефоны, сообщение с реквизитами должно скоро прийти…
Так…
Ретрит — это прекрасно. Но пора бы уже разобраться с островом. Расклад следующий: Его Величество никогда, ни при каких условиях, — пусть даже я унаследую титул графа Орлова и официально войду в ряды аристократии, — не разрешит мне владеть аномалией в одну харю. И даже в половину хари не разрешит. Это ведь стратегический ресурс Империи, и обсуждать тут нечего.
Но!
Во-первых, за сам факт первооткрывательства Каннеллони-Айленда мне причитаются медали, ордена, почёт, уважуха, а может быть даже какой-то процентик с добычи полезных ископаемых. А во-вторых, если хитрожопый Василий Викторович сперва купит рандомный кусок Онежского озера в частное пользование, — что по закону не возбраняется, — и только потом с криком: «Ох ты ж батюшки, вот это да!» — обнаружит на нём аномалию, то Короне придётся выкупать его обратно.
Не думаю, что Величество тупо отберёт остров, если я в свою очередь не стану борзеть и заламывать ценник. И это мой план номер раз…
— Все готовы? — спросил я у команды нашего первого десанта.
— Готофы! — Иоганн Михайлович к этому времени уже весь извёлся от нетерпения. — Ещё как готофы!