— Вась! — разрезая собой толпу новоприбывших, на палубу вылез Кудыбечь.
Да! Тоже, кстати, фишка. Ему «Вась» можно, а вот су-шефу Гио «Вась» нельзя. Это ведь, как говорится, двух зайцев сразу. И вот почему: пускай персонал знает, что шеф со мной, сорян за некоторую тавтологию, Вась-Вась. Мишаня ведь тоже сюда не друзей искать пришёл, так что пусть его тоже побаиваются.
А человек-грузин в свою очередь пущай сплетенки собирает. Рожа у него такая добрая, что прям сразу хочется довериться и пин-код от карты подсказать.
— Вась, ну что там? — Кудыбечь вытер руки о висящее на поясе полотенце. — Когда гости-то уже?
— Да хрен его знает.
— А-а-а-а-ай! — в рабочем азарте Мишаня аж ногами затопал. — И что, ничего не говорят?
— Ничего, — ответил я, покосившись на Мезенцева.
— А как понять-то? Нам на десять человек готовить или на сто?
— Слушай… ты пока что заряди кого-нибудь блинчики жарить. С аномальным мёдом залетит как домой. Они же за аномальщиной к нам пожаловали, верно? Ну вот и…
— Здра-а-а-а-авствуйте!
Оп-па. А вот и наша первая гостья.
— Василий Викторович, привет-привет!
Дадарина. В белом летнем костюме: брючки-клёш, топик под лёгким пиджаком и очень, — ну прямо-таки очень-очень, — широкополая шляпа с пером. В одной руке трясучая собачка, похожая на щенка опоссума, а в другой ручка белоснежного чемодана. Признаться, ввиду недавних обстоятельств не ожидал её здесь увидеть. И окончательно потерялся, когда Александра Александровна с порога направилась ко мне, чтобы по-богемному расцеловаться в щёку.
— Муа! Муа!
Так… вообще ничего не понимаю.
— Наконец-то я здесь, — улыбнулась Дадарина, затем коротко махнула ручкой Борис Борисычу, на что тот так же коротко кивнул, и спросила: — Ну и где у вас тут обещанный люкс?
— Ир! — спохватился я, выцепив взглядом одного из своих управляющих. — Проводи мадемуазель Дадарину в нашу лучшую каюту.
— Конечно. Пройдёмте.
Девушки ушли, а я остался стоять на палубе в задумчивости и наблюдать за тем, что будет происходить дальше. А дальше: машины подъехали. Мно-о-о-ого машин.
Причём вот как интересно — некоторые с обычными правительственными номерами, а некоторые с иностранными. Причём мне пришлось изрядно поломать голову. «GB» — что за неведома зверушка такая? И лишь спустя пару минут, когда солидные господа в солидных костюмах начали подниматься по трапу на борт «Ржевского», попутно переговариваясь друг с другом по-английски, я догнал что в этом мире нет никакого «юнайтед кингдома». С юнайтедом у них как раз ой какая беда происходит. А потому они просто грейт-бриттыны, то бишь «GB».
Что ж…
Из этих заморских мужей никто меня в щёку целовать не стал. Все улыбки и рукопожатия достались Мезенцеву; я же в срочном порядке начал руководить младшим составом. Благо, гостей оказалось не так много, чтобы заставлять кого-то ждать на палубе, и уже спустя пятнадцать минут каждого проводили в свою каюту.
Итого двадцать человек, не считая Дадариной. Плюс около сорока сотрудников Тайной Канцелярии. По моим скромным подсчётам это была всего лишь треть от того пассажиропотока, который сможет потянуть «Ржевский».
— И всё? — спросил я у Мезенцева, когда все машины исчезли с набережной, как будто их и не бывало.
— Радуйтесь, Василий Викторович, — хмыкнул тот. — Напоминаю, что круиз был оплачен полностью.
— Да не, что вы⁈ Я только за!
— Ну вот и отлично, — сказал Мезенцев и тут же раздался теплоходный гудок. — Скажите, мы ещё кого-нибудь ждём?
— Шайсэ! — раздалось с берега. — Потоштите! Потоштите меня!
Вдоль по пирсу, отдуваясь и схватившись за левый бок, очень энергично хромал Ваня Таранов. Приметив меня на борту, он широко-широко улыбнулся и достал из нагрудного кармана пакетик с дрожжами…
Ну и поплыли мы стало быть… а чо ещё делать-то? Выбора никто не предоставлял.
В окружении четырёх катеров охраны, как и обещал Мезенцев. Прямым маршрутом, с каким-то небывалым, просто сверхъестественным везением на шлюзы. Серьёзно! За весь путь до Волго-Балтийского канала мы нигде ни разу не ждали. Совпадение? Не думаю.
Кого мы везли на борту до сих пор оставалось загадкой, а гадать нам было строго запрещено. Да только разве может подписка о неразглашении удержать полёт человеческой фантазии? Нихрена подобного! Так что догадки мы строили ежеминутно.
Итого на борту находилось пятнадцать англичан, у одного из которых была очень примелькавшаяся в медийном пространстве рожа и кто-то из матросов вроде как узнал в нём главу грейт-британского МИДа. Проверить догадку не получалось, потому как сеть, — внезапно! — блокировала подобные запросы.
Итак. Пятнадцать ихних и пятеро нашинских. Видимо, тоже какие-то дипломаты. Каждый день после обеда тайники выгоняли из зала-ресторана весь персонал и важные дядьки о чём-то своём важном совещались. О чём? Тоже можно догадаться. Думаю, дело как-то связано с Ирландией. А может нет. А может да. Мне, по правде говоря, плевать.
Ну да ладно…
Не могу сказать, что эти дни прошли в коматозе, но всё равно было очень плотно. Некогда было скучать, рефлексировать и слишком много думать. В плане работы всё для нас было впервые и вновь.
Как итог: через Мезенцева дорогие гости передали, что пребывают от наших харчей в неописуемом восторге. А особенно им доставил птеродактиль табака за авторством Гио. Притом настолько, что его попросили приготовить ещё раз, да вот же… теперь уже было не из чего. Как альтернативу сделали люля из велоцираптора, но успех не превзошли. Умамистости не хватило.
Но вот! Третий день и первая стоянка. По идее она должна была быть чисто технической, но я кое-как упросил Мезенцева остановиться. Зачем? Затем, что Агафоныч как мог сигнализировал о необходимости встречи. Иначе как «тигром» в переписке он меня не называл, и к тому же перешёл на «вы». «Вы тигр, Василий Викторович», — писал: «Вы тигр». «Ну вы и тигр» или «ох, какой же вы тигр». Ну… тут варианта два. Либо сенсей совсем тронулся умом, либо же речь действительно шла про Вытегру.
— Сами понимаете, что из-за сдвинутых сроков совсем без накладок обойтись не удалось, — объяснялся я с Мезенцевым. — Нужно докупиться по мелочи. Я выскочу на берег с частью команды буквально на пару часов, и поплывём дальше.
— Да без проблем, Каннеллони, — отвечал Борис Борисович, прихлёбывая чай. — Мои люди тебя сопроводят.
— О, было бы чудесно! — ответил я, а про себя подумал много гадостей.
Короче говоря, не без условий, но тайник согласился. «Ржевский» прошёл очередной шлюз. Сперва вдали показался город, а затем и небольшой причал. В некоторой растерянности я стоял на носу и смотрел, как мы подходим к берегу. Гонял про себя мысль: «что делать дальше?» — но в этот же самый момент мне в голову постучали. И не постучали даже, а кулаками забарабанили.
«Вася!» — впустил я барона Ярышкина в своё сознание: «Вась, это я!»
Чтобы себя не выдать, я постарался сохранить спокойствие. Во всяком случае, башкой по сторонам крутить не стал и эдак лениво побрёл по палубе, оглядывая пристань. Ментальные щупальца Его Благородия покороче моих будут, так что он должен быть где-то совсем рядом.
И тут мой взгляд наткнулся на развал с арбузами. А в нём:
«Да-да! Это я!» — Владимир Агафонович собственной персоной, в парике и накладных усах. А рядом Джордано ди Козимо в шофёрской кепке, сидит на раскладном стульчике и папиросину долбит. Колоритная пара. Прямо вот ух.
«Слушай внимательно» — затараторил мне в голову Ярышкин: «Не знаю как, но Гио обязательно должен сойти на берег»…
Глава 14
Матросы ликовали, когда остатки клана Каннеллони сходили по трапу на берег. А дело тут в том, что для сохранения легенды именно они во главе с Марио готовили на персонал своё изысканное хрюкаталово.
Даром что под присмотром шефа и су-шефа, на вкус оно всё равно получалось… ну… как хрюкатолово. Один суп с тушёнкой, консервированным зелёным горошком и сырой томатной пастой чего стоил. М-м-м-м. Делишыс! А ещё экспресс-изжога в чистом виде.
Однако стоит сказать, что и сами мафиози от этой авантюры изрядно пострадали. Все руки в порезах и ожогах, с непривычки охреневшая поясница и экзистенциальный ужас от того, что некоторые люди так всю жизнь живут. Хлебнули парни, короче говоря, ресторанского бытия по полной программе.
— А вы ведь недавно говорили, что итальянцы лучшие повара в мире, — ухмыльнулся Мезенцев, провожая взглядом Каннеллони.
— Ошибся, — тяжко вздохнул я. — Ну… тут понимаете какая заковыка: кто-то действительно шарит, а кто-то наживается на имени тех, кто шарит. Итальянское имя, строка в резюме, корочка с курсов именитого шеф-повара и всё, вперёд, в далёкую холодную страну, стричь купоны. Не удивлюсь, что у себя на родине их и коренщиками-то не возьмут. Ну… я за свою наивность уже заплатил рублём.
Тут я сложил бровки домиком, перевернул улыбку, да и вообще как мог отыграл роль расстроенного кинутого лоха. Хотя, надо сказать, по краю прошёлся. У меня ведь и у самого как бы фамилия… ну… связать с Италией не сложно. И крайне удачно, что Марио как исполняющий обязанности дона сицилийской мафии находился в России по поддельному паспорту. У других-то фамилии другие, а вот он именно что Каннеллони.
Ладно… Парюсь зачем-то по уже сделанному.
— Как думаете, Василий Викторович, я могу рассчитывать на то, что с этими господами не возникнет проблем? — уточнил Борис Борисович. — К сожалению, я не могу задержать граждан другой страны по подозрению в шпионаже, учитывая обстоятельства, в которых они получили данные для шпионажа.
— Так, а я…
— Я сейчас по-человечески спрашиваю, — перебил Мезенцев. — Не ищите подстрочный смысл там, где его нет. Просто хочу знать ваше мнение.
Хм… ну раз так.
— Ой, — отмахнулся я. — Борис Борисыч, ну какой шпионаж? Оно им надо? Ребята зарабатывать приехали, а не проблем себе искать. Да и потом! Они сами не поняли, что это вообще было и почему им теперь до Питера из Вытегры добираться. Тем более подписка же.