Как минимум — люди Волконского разделятся и поедут по шоссе в обе стороны. Как максимум — у князя есть нужные связи, и он наблюдает за нами по дорожным камерам в режиме онлайн. Но пока что едем.
На радаре никого, и даже пульс в норму пришёл. И Санюшка в сон провалился.
Первый поворот, второй поворот. За спиной осталось Болтино и Погорелки, — поворот на пляж мы уже пропустили, но так над туда и не нужно, — затем ещё один поворот на кругу и вот она, финишная прямая. Дотянем до Москвы, и вот уже там-то будет где теряться и петлять.
Время к пяти. Дорога пуста, как будто мы герои постапа. Мимо проносятся новенькие ЖК, в которых нет-нет, да горит свет. И вроде даже рассвет собирается. И ещё чуть-чуть… ещё капелька осталась до Кольцевой, но вот:
— С-с-с-сука, — шесть жёлтых глаз в зеркале.
И догоняют они нас, и быстро, и охренеть как неумолимо. И сердце вновь заколотилось, и что же теперь делать?
— Держись, Агафоныч! — заорал я.
Никогда не поздно учиться дрифтовать, не так ли? Или про «дрифтовать» в той мудрости ничего не говорится? А похер.
— А-а-аАА-аа!!! — заорал Ярышкин, когда я направил нашу крошечную тарантайку в управляемо-неуправляемый занос и прошёл в считанных сантиметрах между колонками автозаправки. А далее выровнял руль и через четыре полосы, — две из которых встречные, ага, — ушёл на противоположный съезд. Благо, житель я всё-таки местный и кое-чего придумал. — Что ты, ****, придумал, придурок⁈
— Чо? Где? — проснулся Санюшка. — Когда?
Позади с визгом тормозов машины Волконских выруливали вслед за нами, а мы уже пролетели маленький круг и оказались в частном секторе на подъезде к Ярмарке. Да, господа преследователи наверняка решат, что я решил использовать «маленькость» машинки и затеряться среди ангаров со стройматериалами, но задумка вообще не в том…
— Всё нормально! — заорал я и поднажал газу.
Тахометр аж залихорадило. Машинка явно не привыкла к такому обращению; ну да ничего, недолго осталось. На прямой у нас преимущества нет, так что потерпит. И-и-и-и…
— Вася! — альтернативная «Ока» опять сорвалась в мытищинский дрифт и оставляя за собой чёрные росчерки по асфальту нырнула на строительную ярмарку. — Ты псих!
— Ага!
— И говно!
— Сам говно! Ща оторвёмся! Санюшка⁈
— А⁈
— Ты как там, друже⁈ Как самочувствие⁈
— Немного грустно!
— Это нормально! — кивнул я, кое-как успевая выкручивать руль чтобы не въехать в контейнер или в палет со стройматериалами. — Это химическое! Ты лучше скажи: бежать сможешь⁈
— Смогу!
— Отлично!
Признаться, я вошёл во вкус. Если пронаблюдать сверху, то наша машинка сейчас была похожа на слепня с тростинкой в жопе. Право, лево, право, лево, лево, право, и только чудом не в тупик. Волконские старались не отставать, но всё-таки были менее маневренны на своих громоздких джипах.
Окончательно запутав товарищей, я вырвался со строительного рынка, вдоль закрытых продуктовых рядов, на здоровенную парковку и…
— Бежим-бежим!
Выскочив из машины, я своим собственным пешком рванул в сторону МКАДа. Вот только не на него, — как можно подумать, — а под него. На велосипедную дорожку, по крутому спуску вниз и прямо под мост.
Слева журчала мелкая будто ручей река, наши торопливые шаги раздавались эхом, с потолка падали редкие капли и громыхал над головой асфальт. Кольцевая жила свою жизнь даже несмотря на ранний час. Назад я старался не смотреть, но почему-то был уверен, что вот теперь-то мы уж точно оторвались.
А впереди, за мостом, начиналось чудо из чудес. Похорошела Москва при Николае Николаиче, ничего не скажешь. Парк «Яуза» — вот он. Облагороженная набережная длиной в хрен знает сколько километров: деревянные помосты, лавочки, детские площадки, тенистая зелень, кофейные палатки… короче, всё как для людей.
— Ху-у-ух, — я остановился, чтобы отдышаться. — Вроде ушли, — однако тут впервые обернулся и: — С-с-сука…
За мостом уже появились силуэты. Целая бригада, — человек, должно быть, десять, — торопливо спускалась вниз и следовала нашим же маршрутом. Минута, может две, и догонят. И что-то мне подсказывает, что в марафонском забеге Его не-самое-молодое Благородие и бодунявый Санюшка людям Волконского проиграют.
— А-а-а-ай, — я начал оглядываться по сторонам и тут: — Во! — мне на глаза попалась целая стая спящих электросамокатов. — Мужики, у кого есть приложение⁈
— У меня нет, — развёл руками Санюшка.
— У меня тем более.
— Да йопт!
Я вытащил из кармана телефон и начал судорожно скачивать софт, а Агафонычу с Санюшкой пока суть да дело приказал портить самокаты. Ну… все, кроме трёх, само собой. Парочку они сумели выкинуть в Яузу, но по ходу дела чуть грыжу не заработали…
— Тяжелый-то какой, — отдувался Агафоныч, а Санюшка не нашёл ничего умнее, чем просто ронять самокаты на бок, но тут наконец-то: — О!
Три зелёные лампочки вспыхнули, мы запрыгнули на железных коней и буквально в последний момент ушли от преследования. Рванули по велодорожке, оставив людей Волконского рядом с горой опрокинутых самокатов. Почему нам в спину не стреляли — ума не приложу. То ли приказ у них был такой, а то ли отстреляли всё что можно ещё во время автомобильной погони, — кажется, я и впрямь слышал выстрелы, — но факт есть факт.
— Ах-ха-ха-ха! — обернувшись, я увидел как эти здоровенные лбы тоже ковыряются в телефонах и тоже скачивают необходимую приложуху.
Ну а дальше…
Дальше начался, мать его, триатлон. Первая и самая долгая его фаза — это погоня на электросамокатах. Унылое действо, по правде говоря. По вайбу оно напоминало гонку бедуинов на усталых верблюдах.
К этому лету правительством Москвы уже был принят закон по ограничению скорости шеринговых самокатов, и потому… да. С одной и той же скоростью мы двигались по одной и той же дороге. И разрешиться погоня могла только в том случае, если кто-нибудь из нас навернётся, да и то… если быстро встать, то ещё не факт.
Короче!
Таким макаром мы проехали бОльшую часть парка и тут нам выпал шанс. А когда шанс выпадает, им нужно пользоваться. В какой-то момент впереди показалась очередная трасса, пересекавшая парк, но вместо того, чтобы нырнуть под мост, мы помчались наверх. Игнорировали к чёртовой матери светофор и…
— ТУ-УУУ-УУУ!!! — в самую последнюю секунду выскочили из-под колёс большегруза.
Всё по канону! Фура экстренно затормозила, отрезав наших преследователей, и мы выиграли лишнюю минуту, которую потратили на… эх… на поиск нового транспортного средства. Почему «эх»? Да потому что автоугонщики из нас никакие, и пришлось довольствоваться малым. В экстренном порядке мы реквизировали парковую поливайку — маленькую такую машинку со здоровенным бидоном на спине.
Что мы выиграли от этого?
Да нихрена.
По прямой любой автомобиль втопит быстрее любого самоката, да только прямой-то не было. Вокруг по-прежнему был парк. Пока мы ехали по своему единственному маршруту, Волконские срезАли, где только могли, и раз за разом догоняли нас. Когда приближались опасно близко, приходилось включать полив и охлаждать ребят, но какого-то прогресса в погоне так и не наметилось.
Чаша весов застыла. Ни туда не качалась, ни тем более сюда.
Однако всё рано или поздно заканчивается, и даже парк «Яуза» не исключение. В какой-то момент мы упёрлись в забор Выставки, — да-да, той самой, которая в этом мире является аналогом ВДНХ, и на которой мы покупали Лингама. Вот только дорога привела нас не к парадному входу, а к задней, тихой и прогулочной части Выставки.
Ну…
Хочешь не хочешь, а тут наш триатлон перешёл в фазу бега. Перемахнув через забор, мы ломанулись бежать по кустам. Настырные Волконские за нами. И как знать, чем бы всё закончилось, если бы не вовремя замеченный указатель.
— Глянь! — заорал Агафоныч. — Хух… хух… Музей ретроавтомобилей! Хух… хух… под открытым небом! Хух… Нам туда!
Кхм…
Долго ли, коротко ли, мы спёрли ещё одну тачку, на сей раз вообще государственную. Ну распоясался сегодня Василий Викторович, ну да! Ну а что мне теперь⁈ Помирать что ли⁈ Не хочу я помирать!
Итак… «тачка» — слишком неуважительное слово. Мы спёрли мечту. Четырёхглазая кабриолетовая красавица с блестящей решёткой радиатора, острыми крыльями и таким салоном, что аж простынку подстелить хочется, чтобы случайно не потереть кожу. По цвету… м-м-м… не борщ со сметаной, а именно что сметана с борщом. Нежно-розовая, как мультяшная свинка. А под капотом сущий зверь!
— Стойте-стойте-стойте! — орал охранник Выставки, когда мы на всей скорости вынесли ворота и снова выскочили на трассу.
А Волконские… за нами… работали бы ребята на меня, нарвались бы на премию, ну чесслово. Тоже на старинных авто, вот только не такие красивые как мы. Покуда наша ласточка своим внешним видом излучала эдакое беззаботное благополучие, их тарантасы угнетали. Чёрные воронки — ни больше и ни меньше. Аж три, сука, штуки.
И снова погоня, на сей раз в условиях утреннего трафика.
«Что-то надо менять» — думал я: «Что-то надо срочно менять, причём кардинально». Как итог: вот он я, спустя ещё один час погони, выделываю круги вокруг корпуса клиники имени кого-то, и пытаюсь на ходу поменяться с Агафонычем местами.
— Да нахер оно надо⁈
— Да надо, раз говорю!
При всём моём уважении, Агафоныч слабее, и щупальца у него… гхм… короче. Как бы оно ни прозвучало. И потому он не дотянется ими до четвёртого этажа, а вот я при поддержке его источника ещё как дотянусь.
На кой-хрен?
Всё просто. Очень смело, но одновременно с тем очень просто. На крыше стоит больничный вертолёт, — лопасти даже отсюда видно, — и мне срочно нужно взять под контроль кого-нибудь, кто этим самым вертолётом умеет управлять.
— Эть! Блин! Осторожно!
— Ай! Ты мне больную руку отдавил!
Кстати, рука у Агафоныча действительно распухла и посинела. Боец херов, с первого удара умудрился себе что-то сломать.
— Да давай же!