Ну вот тут бы я поспорил, конечно. Да и не совсем понимаю как, когда, и при каких обстоятельствах мне понадобится помощь режиссёра фильма для взрослых, но-о-о-о… чем чёрт не шутит?
Что ж. Всё хорошо, что хорошо кончается, — думаю, с этой мудростью в этом павильоне никто не поспорит.
Дальше господин Долбацца принудил меня записать его телефонный номер и вручил Гио полупрозрачный розовый халатик с меховыми оборками взамен той одежды, которую он порвал во время своей трансформации в оборотня.
Кстати… было бы очень интересно послушать, как порнушникам удалось угомонить мохнатую антропоморфную зверюгу, но спрашивать я об этом не буду. Подозреваю, что в этом как-то замешаны плётки и гигантских размеров резиновые протезы, разбросанные по полу, но подозрения свои оставлю при себе. Если Гио сочтёт нужным — сам расскажет. Бередить нельзя, у него же теперь по ходу дела травма психологическая.
— До свидания, господа! — махал нам ручкой вслед Долбацца. — До новых встреч!
Следующая остановка — дом Каннеллони. Не поместье, а именно что многоквартирный дом в одном из центральных районов Палермо. От других таких же он отличался разве что суровой охраной на дверях и наличием гаража, под который был задействован почти весь первый этаж. Вместо многочисленных подъездов сиречь парадных — широкие рольставни, что открывались для членов семьи с удалённого пульта охраны. Для местной застройки — просто непозволительная роскошь.
Признаться, по пути меня вновь посетили тревожные мысли. Подумалось мне, что слишком уж какими-то доверчивыми оказались господа мафиози. Не по масти, что называется. Увидели нас впервые жизни, сразу же поверили, поручкались, притащили к себе домой и как давай радушествовать.
Верится, короче говоря, с трудом.
Однако все эти мысли ушли сами собой, стоило нам подняться вслед за Марио на второй этаж. В просторной гостиной комнате, — вполне себе антуражной, но без вычурности в роскоши, — собралось человек, не соврать, сорок.
И имя Зои ди Афанасси было у всех на устах.
Имя на устах, а фотографии и портреты, написанные по фотографиям, на стене. Чудеса какие-то, честное слово.
— Зои ди Афанасси! — начала тискать бабушку вновь обретённая родня. — Зои ди Афанасси!
Сперва её, а потом и до меня добрались. Первый взрыв радости был по-итальянски эмоциональным и, казалось бы, куда ещё сильнее? Но когда Зоя Афанасьевна подробно донесла весть о том, что у Джордано ещё и внук есть, у меня такое чувство возникло, что… как будто бы я за их сборную в дополнительное время и при нулевом счёте мяч заколотил.
Меня обнимали. Меня хлопали. Меня целовали. А одна старушка в кресле-каталке попыталась вырвать мне щёку. К слову, сразу же выяснилось, что это моя прабабушка. Смеральда, безо всяких «Э» в начале: девяносто лет, а хват как у медвежьего капкана, да плюс ещё и в своём уме. Короче… мировая прабабулька.
И да. О том, что внук всамделишний, лучше всего свидетельствовала моя харя. И никаких тебе ДНК-тестов не надо. Мне кажется, что Марио специально поставили рядом со мной, чтобы яростно жестикулировать и орать, сравнивая нас.
Да чего уж там⁈ Сидельцевой вон, тоже ручки расцеловали. Только Гио не тронули, — человек-грузин не менее получаса стыдливо простоял в углу. И виной тому, как мне кажется, розовый халатик. Всё же не так либерален европеец, как его малюют, — ну а тем более мафиози старой закалки.
Короче! Радушней встречи и представить себе сложно. После приёма нас отвели в гостевые комнаты, специально для Пацации выдали человеческую одежду, а потом пообещали вкусно накормить на ужин. Праздник придумали, по ходу.
Ну а пока суть да дело:
— Пойдём, мне надо тебе кое-что показать, — тыкнул на голосовой переводчик Марио. Додумался-таки, как нам с ним более-менее вменяемо общаться.
Ну пойдём, так пойдём.
Вниз, на улицу и почти сразу же в цветочную лавку напротив. Брат побонжоркался с флористами, представил меня, а потом провёл за собой в подсобное помещение. Тут на меня даже что-то типа дежавю накатило, но всё-таки на сей раз была уверенность в том, что меня нигде не запрут. Иначе нахрена было весь этот цирк с приёмом устраивать?
Короче! Марио нажал на нужный кирпичик в стене, стена отъехала и по крутым ступеням мы спустились в подвал. Но не в сырой, холодный и мрачный, — как-то было в «A Casa Mia», — а в очень даже технологичный.
Что-то среднее между заводским цехом и офисом. Причём не только по виду, но и по сути своей.
— Артефакторное производство, — пояснил мне телефон брата. — Пойдём дальше, я тебя заинтересую.
Никогда не бывал в НИИ, но именно так их себе всегда и представлял. Дли-и-и-иный такой коридорище, а вдоль него что справа что слева расположены комнатки. За стеклом. Белые, светлые, просторные. И люди в них тоже белые… ну… имеется в виду в халатах. Ну точь-в-точь научные сотрудники.
У кого-то в аудитории чертежи на стене висят, у кого-то на доске формулы какие-то расписаны, кто-то ведёт совещание, а кто-то просто сидит за столом, вперившись в предназначенную для зачарования вещицу, будь то серёжка, мобильный телефон или двуручный меч.
Мы же с Марио прошли этот коридор насквозь. В конце его, на дверях в соседнее помещение стоял охранник.
— У них тут ещё и уровни допуска есть, — хмыкнул я.
— Come?
— Тутто бэнэ! — ответил я, как бабушка научила. Типа, всё хорошо у меня, не обращай внимания.
— Пойдиом, — отплатил мне Марио моей же монетой, а потом широко улыбнулся и уже с помощью телефона добавил: — Я знаю кто ты.
Звучит как угроза, если честно, но что ж поделать? Трудности перевода.
Долго ли, коротко ли, брат привёл меня в какую-то сверхсекретную и сверх-охраняемую комнату. О чём-то коротко поговорил с учёным итальянским дедушкой в очках, после чего тот открыл сейф и достал из него… вот честное слово, даже не знаю, как описать. Но больше всего эта хрень напоминает мне супергеройский шлем, и другие ассоциации у меня в голове возникать наотрез отказываются.
— Смотри, брат, — наколотил Марио очередное сообщение. — Тестовый образец. Артефакт. Усилитель ментальные способности. У нас нет своих магов. Поможешь проверить?
«Так… тестовый, значит?» — подумал я, а Марио тем временем как будто спохватился и дописал:
— Могут быть побочные эффекты. Мы не знаем. Мы не пробовали. У нас нет своих магов.
Пу-пу-пу… а может быть, просто бронетрусы из моего хлопка сошьём, а?
— Пожалуйста, брат.
Признаться, меньше всего на свете мне хотелось бы примерять на себя роль подопытной крысы, но… с другой стороны всё-таки семья. И пусть сегодня не день свадьбы моей дочери, попросили они меня не без уважения. Так что делать-то? Соглашаться? Или ну его в жопу?
— Гхым, — открыв переводчик на своём собственном телефоне, я начал набирать ответ…
Глава 5
— №%@ #!!! — проорал я и трясущимися будто с похмелья руками сорвал с себя чудо-шлем. Был велик соблазн швырнуть этот шайтан-артефакт в стену, однако вот же, сдержался. Мало ли, сколько в эту хренатовину было вбухано времени и денег. — У-у-ух…
Марио виновато закусил нижнюю губу, специально приставленный ко мне медик уже подбежал и фонариком проверял реакцию зрачка, а учёный дедок, по всей видимости, принялся искать в сети перевод слова, которое я только что проорал.
Итак…
Да, я всё-таки согласился. Не сразу, конечно же, — не в первый же день, — но согласился. Сперва всё разведал и всех обо всём расспросил. Что со мной может произойти? Какие побочки бывали раньше? Не выжжет ли мне случайно мозг? И ещё: действительно ли на Сицилии не сыщется в качестве подопытного какого-нибудь другого менталиста?
«Не сыщется», — отвечал мне консильери Лучаныч. Дескать, так и так, дело слишком деликатное и даже самая малая утечка информации смерти подобна. Слишком уж лакома разработка, чтобы не попытаться её отжать.
В свою очередь артефакторы семьи Каннеллони как могли успокаивали меня насчёт побочных эффектов. Говорили, что летальных случаев у них на производстве не бывало никогда, и максимум который может мне грозить — это временная потеря сознания.
Прогадали. Лучше б уж я сознание потерял, чем…
Ладно. Надо бы обо всём по порядку. На второй день моего пребывания на Сицилии, после вчерашнего бурного веселья с вином и сыром, мы с Марио условились о проведении эксперимента и сразу же погнали в лабораторию. Видно было, что у брата аж свербит от нетерпения — сработает оно в итоге или не сработает.
Меня проводили в специальную пустую комнатку, усадили на стул, вручили шлем и сказали надевать, как только буду готов. А мне чего драму разыгрывать-то? Раньше начну — раньше закончу. Ну вот я шлем и натянул. Сижу, значит, по сторонам глазею. Полёт, что называется, нормальный.
— Источник, — подсказал мне учёный дед; подготовился по такому случаю, чертяка, и даже несколько русских слов выучил: — Пробуй что-то магич-чить!
«Ну ладно», — подумал я, напрягся и пустил ману на переработку.
Завёлся ли мой источник? Да. Охренел ли я? Ещё как. Сразу же? Моментально! Разница была столь ощутима, что… да как будто бы я раньше и не кастовал никогда! Всё равно что со старой убитой барбухайки, которая уже на скорости сорок начинает вибрировать как будто ко взлёту готовится, пересесть в спорткар и по привычке вдавить педальку в пол. Поначалу даже страшно стало.
Сильная силища, да притом сильно усиленная. Мощь, блин! Не побоюсь этого слова — «могущество»!
Ментальные щупальца распластались так далеко, что я почувствовал людей на соседней улице. Почувствовал жильцов верхних этажей, почувствовал работников канализационной службы под землёй, почувствовал вообще… всех! Мужчин, женщин, детей; в радиус действия моей магии одномоментно попали не менее двухсот человек.
И не было той растерянности, как при нападении сомалийцев. Полный контроль над ситуацией. Моего внимания хватало везде и всюду, я играючи заходил в любое сознание и чисто технически чувствовал в себе силы творить с ним что угодно. Даже артефактная защита Марио, что буквально вчера оказалась для меня с наскока непроницаема, сейчас стыдливо отошла в сторонку. Заходите, мол, добро пожаловать.