— Хм, — хмыкнул Агафонович, встал и начал ходить по пляжу взад-вперёд. — Так… Так-так-так…
— Что такое?
— Не понимаю, если честно. Да и вообще первый раз такую хрень вижу.
— Какую хрень?
— Барьеры твои, — пояснил сенсей.
— А что не так с моими барьерами?
— Вот и я теперь очень хочу спросить: что не так с твоими барьерами⁈ — внезапно взорвался Агафоныч. — Где они⁈ У тебя их вообще нет! — тут сенсей прищурился. — Кто такой майор Пейн?
— Никто, — я постарался перестать думать думы из прошлой жизни. — Лучше объясни поподробней, что ты имеешь ввиду.
— Объясняю: твой источник выглядит так, будто архимага каким-то непонятным мне образом слили в развитии на ноль.
Агафоныч сощурился ещё уже и яростно засопел.
— Чего?
— Ты-ы-ы-ы! — на меня уставился трясучий палец. — Ты грёбаный уникум! Ты знал⁈
— Всегда чувствовал себя не таким, как все, — кивнул я. — И девки говорят, что я особенный.
— Не смешно! Ты… Ты… Ты понимаешь вообще, что такие аномалии бесценны⁈ Ты понимаешь, что Канцелярия за твою голову меня не просто амнистирует, но ещё и денег сверху насыплет, и к награде приставит, и Златоуст наконец-то в Ярышкин переименует⁈ Эй! Э-э-э-эй! Не вздумай меня топить, я всё слышу!
Агафоныч прав, такая мысль у меня действительно проскочила. Но то была первая мысль. Глупая, опрометчивая и основанная сугубо на рефлексе «бей или беги». Но стоило мне додумать вторую, более взвешенную мысль, как я вдруг заржал.
— Ты чего?
— Ах-ха-ха-ха-ха!
Ну классно же! Итого мы имеем: беглого барона-лудомана-растамана-эротомана и приговорённого к смерти бастарда с перспективой стать подопытной крысой, который ко всему прочему ещё и несёт у себя в голове попаданские знания из прежней жизни.
— Да твою ж мать! — заорал Агафоныч. — Да как так-то⁈
Ой-ой, тут я подумал, что зря я подумал то, что подумал. Ну про «прежнюю жизнь». Очень много всего объяснять придётся. Однако:
— Что это за грёбаные блоки у тебя стоят⁈ — продолжил свою истерику Агафоныч. — Как ты их выставить умудрился⁈ И что ты там, блин, скрываешь⁈
Вот оно что. Ещё один приятный подгон от провидения. Уточнять вслух я не стану, но кажется все мои знания и воспоминания из прошлого мира надёжно заблокированы, раз даже старый сенсей не смог к ним пробиться. А это, считай, маленькая победа. Жить мне с этим будет значительно легче.
— Так не бывает! Тебе сколько лет-то вообще⁈ Ты кто такой, а⁈ Кто такой, я тебя спрашиваю⁈
— Ваше благородие, хорош орать, — попросил я. — И подумай лучше вот о чём: повязаны мы с тобой теперь, ох как крепко повязаны. Смекай! Если я сдам тебя, то ты тут же сдашь меня. А если ты сдашь меня, то я тут же сдам тебя и
— Но…
— Ч-ч-ч. Дослушай. Я сдам тебя и амнистия, о которой ты только что влажно фантазировал, тебе вообще не поможет.
Агафоныч вопросительно вскинул бровь.
— Почему?
— Да потому что. Помнится, ты сам поучал меня насчёт того, что бывает если господам в голову залезть. Ну а если залезть туда с целью кинуть на деньги, ну ты понимаешь, да? Его Императорское Величество может и простит, а вот очередь из желающих вызвать тебя на дуэль один хрен выстроится отсюда и до…
— Да понял я уже всё, понял.
— Ну вот и хорошо, раз понял.
Барон отвернулся от меня, заложил руки за спину и драматично уставился в небо, на первую звезду. А я вопреки обещаниям поднапрягся и влез к нему в голову, — хотя не исключаю, что Агафоныч просто позволил мне это сделать.
Так вот. Внутри было не сказать, чтобы грустно. Отнюдь! Несмотря на текущие дела, барон сохранял оптимизм и вкус к жизни, но какого-то исключительного, премиального качества от этой жизни уже давно не ждал. По привычке довольствовался малым и вроде как уже махнул на себя рукой.
— Гхым. Договариваемся в самый последний раз, — под влиянием момента капитулировал Агафоныч. — Готов научить тебя всему, что сам умею. Но не забесплатно, разумеется, рано не радуйся.
— Слушаю.
— Еда мне. Корм Тыркве. Койка на катере и свежая пивная кега, уж будь любезен.
— Не, — отрезал я, хохотнув. — Так не пойдёт, Вашбродие. Помощь я твою приму с радостью, но только не так дёшево. Потом сочтёмся, по справедливости. А всё, что ты перечислил — это представительские расходы.
— Как скажешь, — хмыкнул барон и опять начал свои старческие охи-вздохи на луну.
Пришлось наорать:
— Всё! — я вскочил с кеги, взял бомж-барона в захват и начал ерошить кулаком волосы. — Хорош хандрить, старый чёрт! Я готов внимать твоей мудрости! Давай же, дава-а-а-а-ай! Научи меня полностью!
И понеслись дни…
— Мастерами кунг-фу не рождаются! — заорал на весь лес здоровенный мужик в джинсовой жилетке и ка-а-а-а-ак херанул ребром ладони по сосне. — Мастерами кунг-фу становятся!
— Вась…
— Что?
— Ну дай ты ему топор уже, а?
— Не-не-не! — возразил я. — Пускай культивирует!
— Что он у тебя накультивирует-то, млять⁈ Перелом кисти⁈
— Ты даже не представляешь, на что способно человеческое тело! — продолжил я гнуть свою линию. — И он, кстати, тоже! Вот майский жук, например, согласно законам аэродинамики не способен летать, просто он об этом не знает! Вот и господину дальнобойщику подрезали крылышки! Кто-то когда-то внушил ему, что он не способен перебить рукой сосну.
— Мастерами кунг-фу не рождаются! — снова пропел мужик и снова ударил. — Мастерами кунг-фу становятся! — и из закрытых глаз покатились горькие слёзки.
Ладно. Хрен с ним. Топор, так топор. Уверен, что когда-нибудь у меня получится бустить физические способности подчинённых существ, но не сегодня. По правде говоря, сегодня у меня и подчинять-то никого не получается.
Основную волшбу творит Агафоныч, а я вроде как на подхвате, но при этом вроде как и за рулём. Сложно объяснить, но в этом и состоит вся учёба. Он кастует и даёт попробовать. Как будто… хм-м-м… как будто бы я анорексичный дрыщ, и с помощью нависающего сверху инструктора отжимаю от груди вес, который мне явно не по силам. Отпустит — не удержу, а того гляди ещё и поломаюсь. А вот так, вместе, вроде бы и норм.
Что до бедолаги, который пытается свалить сосну, — кто он такой и откуда взялся? — то тут всё очень просто.
Как я и предполагал с самого начала, за перелеском после дикого пляжа начиналась трасса. И на наше счастье, на той стороне дороги расположился целый увеселительный комплекс. Кафе, экспресс-проститутошная и стоянка для дальнобойщиков.
Кафе мы не посещали, в сомнительных услугах барышень не нуждались, а вот на стоянку повадились, и именно спящие дальнобойщики стали нашими тренировочными снарядами. Взять под контроль неодарённого, очень усталого и плюс ко всему спящего человека — это тот максимум, на который был способен Агафоныч.
Дальше, выше, сильнее — увы. Как оказалось, мой учитель навсегда застрял на своём нынешнем уровне развития.
За разговорами, — которых в последние дни было очень много, — я узнал грустную историю запоротого источника. Краткий курс «Как Не Надо Делать» авторства Ярышкина В. А. Так вот, в Академии барон качался и проходил инициацию за инициацией на легальной основе и под присмотром знающих людей. А вот потом, когда начал свою шулерскую деятельность и продолжил развиваться, ему пришлось пользоваться услугами подпольщиков. Чёрные инициаторы типа, ага.
Там-то и накосячили. Сняли барьер так криво, что теперь он по факту стал магическим калекой. Однако для учителя новичка вроде меня — самое то.
— Rising up! — тоненьким голоском протянул спящий дальнобой, размахнулся топором и вдарил по сосне. — Back on the stre-e-e-et! Did my time, took my chances!
— Вась, а никак нельзя без песен?
— Категорически нельзя! Это же из «Рокки»!
— Откуда, млять?
— Забей, Агафоныч. Главное, что она сейчас в тему. А ты во время бродяжничества безвозвратно отстал от мира.
Отныне наш день выглядел примерно так:
Ранний подъём, лёгкий завтрак и сразу же на охоту за дальнобойщиками. Управиться с марионеткой и вернуть её на место нужно было за пару часов, потому как дальше оба наших магических источника разряжались в чепуху. Тогда я шёл ворочать нарубленные брёвна, — заодно и физуху немножечко подтягивал, — а у Агафоныча тем временем наступали «счастливые часы».
По уговору, именно в это время ему дозволялось уплывать до городского пляжа, заводить в каюту кассирш из разливайки и проворачивать с ними все те ужасные вещи, представлять которые мне даже не хочется.
Когда Его благородие причаливал обратно к дикому пляжу, я как правило уже заканчивал с брёвнами. Мы на скорую руку готовили обед, чуть плавали и растягивались отдыхать на честно экспроприированных шезлонгах.
Как только источник восстанавливался, сразу же возвращались к тренировке и повторяли утренний цикл. Ужин, ясен красен, готовили на костре. Таким манером, к темноте сил у меня не оставалось примерно ни на что. Чуток почитать разве что, да переброситься парой сообщений с ребятами из «Короны», чтобы не забывали. Дальше я валился трупом и дрых до самого утра.
Зато!
Труды наши праведные в самые короткие сроки дали неиллюзорный результат. Во-первых, потихонечку начали вырисовываться очертания стойки. Правда, в процессе я передумал, переиграл и теперь конструировал не совсем барную стойку, а что-то типа длиннющего бревенчатого стола. За таким, по моему скромному мнению, должны бухать в Вальгалле. Но это во-первых. А во-вторых, на исходе четвёртого дня…
— У-у-у-уф, — в один прекрасный момент у меня закружилась голова и я чуть было не упустил контроль над дальнобоем.
— Всё-всё-всё, — тут же похлопал меня по плечу Агафоныч. — Есть пробитие. Поздравляю с четвёртым уровнем.
— У-у-у-у-уф, — а я даже и сказать ничего вменяемого в ответ не смог.
— Иди отдыхай, а я отведу нашего бедолагу до машины. Ближайшие пару дней тебе нет смысла упражняться, и даже не пытайся. Источнику потребуется время на перестройку.