послужить, стать причиной;
расследовать, рассматривать, установить, выяснить, объяснить, выявить, видеть, найти, искать, усматривать, обнаружить.
Из приведенной сочетаемости мы видим, что русская причина мыслится как улика, орудие, поддающееся обозрению: внешняя, видимая/внутренняя, скрытая. Основное действие, совершаемое с причиной – поиск и выявление ее (найти и увидеть, а увидев, рассмотреть). Однако в языке эта овеществленно-опредмеченная причина далее никак не прорабатывается образно.
Сочетания стать причиной, послужить причиной отражают представления о ролевых отношениях между фактом, человеком и действительностью: причиной можно стать или не стать, послужить или не послужить. Нечто (некто), становясь причиной, добавляет себе новое качество в структуре ситуации, в русском сознании необязательно связанное с исходно заданным качеством того, что стало причиной.
Связь причины со зрением, а также – в свободной метафорике – с обонянием («он разнюхивал причины этого темного дела») определяется, с нашей точки зрения, особенностями способа воспроизведения в сознании человека прошлого, свершившейся действительности, который часто связан с актуализацией зрительной памяти. Второй образ – разнюхивать – содержит в себе скрытую аллюзию на то, что у темного дела зловонный острый запах (как экскремент).
Русское слово следствие, следствия этимологически связано со словом «след», приблизительно такой цепочкой: след – следовать – следить – наблюдать. След, в свою очередь, связан с идеями о порядке и последовательности, характеризующими всякий чем-то реально оставленный след. В древнерусском языке слово следствие известно с XI века и означало «след, знак, отметку, грань, указание». Старшее значение: «след от скольжения».
В. Даль помешает слово следствие в статью «След» и выделяет следующие его значения:
1) розыск по делу;
2) следствие, последствие, то, за чем неминуемо следует конечное проявление действия, причины, повода.
Сочетаемость этого слова крайне скудная, слово чаще всего используется в сочетании «в следствие…» с винительным падежом существительного. Употребление в основном значении показывает заимствованный характер сочетаемости: следствия вытекают – ассоциация с водой через общее коннотативное поле знания и мысли, следствия проявляются – через коннотации причины: проявляются – делаются осязаемыми. При другой вероятной сочетаемости предпочтительнее употреблять слово последствие, а не следствие, подразумевающее конкретный воспоследовавший за чем-то факт. Так, лучше сказать: «Последствия не замедлили сказаться», нежели: «Следствия не замедлили сказаться».
Итак, следствие – это:
1. вода;
2. обнаруженная улика, предмет.
Мы связываем очевидную недоразвитость образной структуры слов и понятий причина и следствие с несколькими фактами.
Во-первых, аналитические устремления не нашли особого развития в русском сознании в силу повышенного фатализма и особенно ослабленной идеи ответственности. Россия не знала эпохи рационализма (если не считать карикатурных попыток базаровского толка, достаточно высмеянных в русской литературе XIX века). Увлеченность анализом истории, фактов, событий, собственной жизни осталась за пределами обыденного сознания, частью которого такая увлеченность стала в странах Западной Европы. «Так случилось», – идеальное для русского бытового сознания объяснение какого-либо факта. Без разбора причин и следствий. Или: «На все воля Божия» – как вариант каузальности.
Во-вторых, оперирование понятиями причины и следствия, в отличие от предыдущих понятий, подразумевает некий уровень образования, который отнюдь не являлся всеобщим достоянием. В русском языке имеются другие способы справиться о причине («почему?») и о следствии («ну и что получилось?»), которые гораздо доступнее для большинства. Иначе говоря, эти два понятия не обросли сочетаемостью и не «вошли в каждый дом», потому что не было ни субъективных, ни объективных предпосылок для этого, а также потому, что они никогда не были модны.
Французские сознание и язык выделяют две причины – cause и raison (в отличие от русского языка, где существует единственное соответствующее понятие), и сам по себе этот факт свидетельствует о несколько ином, возможно, более детализированном представлении о существующих мотивах и причинах.
Cause (n. f.) произошло от латинского causa (XII век), латинское слово – неизвестного происхождения, поэтому мы ничего не можем сказать об исходном смысле этого понятия (DE). Юридический смысл causa – «интересы одной из сторон в судебном разбирательстве» – латинский. Также латинским, но более древним смыслом представляется и «причина, мотив». Попав в область права, слово causa стало обозначать «судебный процесс», по модели греческого aitia; попав в медицину, слово имело значение «болезнь, увечье».
Все латинские значения унаследованы французским языком, в том числе и интересующий нас смысл «мотив, причина» – он зафиксирован за этим словом в XII веке и являлся очевидным латинизмом. Особый смысл слово получило в философии: смысл «первоначальной причины – Бога», зафиксированный в переводах Святого Августина и сохранившийся по сей день в прециальной философской и теологической литературе (DTP).
В современном языке у этого слова есть следующие значения:
1) событие, предшествующее другому событию или действию; то, что движет человеческим действием;
2) дело, рассматриваемое в суде.
В первом значении этого слова может быть отмечен существенный нюанс: cause – это будто бы объективная причина происходящего, верифицируемая причина, причина, происходящая не от человеческой воли, а из внешних по отношению к нему обстоятельств. В этом смысле очень показательно следующее определение слова hasard, дающееся в DHLF: Le hasard s’emploie absolument pour cause qu’on attribue à ce qui arrive sans raison apparente. Мы видим, что raison – это причина кажущаяся, cause – объективная. Raison устанавливает человек по своему усмотрению, cause предполагает констатацию. Мы можем сказать les causes de I ’incendie, но не можем сказать les raisons de l’incendie. Такой оттенок в значении cause абсолютно обоснован связью этого понятия с идеей судебного разбирательства, оперирующего, в первую очередь, объективными данными, а также со специальным значением «первопричины», о котором мы говорили, то есть причины абсолютной.
Слово cause имеет в современном французском языке следующую сочетаемость:
les causes produisent les événements; enchaînement et effets des causes; établir, rechercher, déterminer les causes de qch; attribuer les causes à qch;
cause directe, obscure, claire, profonde, cachée, occulte, essentielle, fortuite, présumée, déterminée, intrinsèque, suprême, première, secondaire, initiale, principale (TLF, RI, DMI, DGLF).
Приведенная сочетаемость ясно показывает нам, что cause мыслится как нечто объективно существующее, глубинно присущее действительности, высшее, первоначальное, основополагающее, нечто, что «производит» события непосредственно. Иначе говоря, в первой своей ипостаси это – полезное ископаемое, жила в земле, твердь, лежащая в основе чего-либо. Человеку в этом контексте отводится роль «искателя» причины: он может ее установить, определить как нечто существующее и как всякое объективное и абсолютное знание, скрытое от него. Именно «скрываемость» причины особенно описывается языком: причина «спрятана» от человека, его задача – увидеть ее, сделать из скрытой – ясной. Этот мотив восходит к теме скрытого знания, о котором мы писали ранее.
Опроисхождении слова и понятия raison тоже уже говорилось ранее, хотя и в другом значении. В современном языке это слово, помимо уже описанного смысла «разум, рассудок», обозначает также «основу, причину, объяснение», которые помогают понять явление. Так, если основным синонимом слова cause является origine (источник), то основным синонимом raison – explication (объяснение) (DS, NDS).
Origine – явление мира вещей, explication – мира людей. Наряду с этим значением у raison присутствует также значение законного оправдательного мотива, употребляемого исключительно по отношению к человеку. Raison обозначает также аргументы в доказательстве, которых, как мы знаем, может быть несколько, и на обыденном уровне аргументация в большой степени зависит от конкретного человека. В доказательство нашего тезиса приведем тот факт, что raison прекрасно сочетается с притяжательными прилагательными (яркий пример – tout le monde a ses raisons, демонстрирующий одновременно и субъективность, и относительность этого понятия), в отличие от всегда объективной cause.
В современном французском языке слово raison в этом значении имеет следующую сочетаемость:
alléguer, invoquer, présenter, posséder, motiver, fournir, trouver, rechercher, découvrir, admettre, accepter, agréer, peser des raisons;
une raison juste, profonde, sérieuse, admissible, inadmissible, flagrante, pertinente, probante, misérable, spécieuse, futile, inattaquable, principale, essentielle, dominante, ridicule, fausse (TLF, DMI).
Приведенная сочетаемость полностью подтверждает: именно человек является источником этой разновидности причин, он их производит (а не выявляет), предоставляет, он обладает ими. В этом смысле raison ассоциируется с товаром, который можно взвешивать, оценивать, который может быть жалким или роскошным.
Иногда человеку приходится искать их – эти raisons – и открывать, но лишь для того, чтобы самому понять или объяснить свое или чье-то поведение. Человек эти raisons