Очертив так панораму истории и судьбы Еврейства, сосредоточимся на особенностях еврейской «ментальности», их Психо-Логоса, что во всех национальных культурах меня наиболее интересует. Эти особенности сопряжены именно – с минус-Космосом. Еврейство по быту оторвано от земли, природы, не знает простора: дали, выси… – но загнано в глубину, в центр, в сердце – подобно тому, как оно из Пространства загнано в Помещение: жить в городе, в скученности гетто и комнаты, где мал мала меньше детей. Итак, се – Этнос, расположенный не на пространстве Земли и не во времени Истории, а в комнате города и в сроке жизни человека, семьи, в ее пульсе-трепете.
Недаром учение о человеке как микрокосмосе развито именно еврейскими мыслителями Средневековья в Каббале – в учении об Адаме Кадмоне. Эта идея была еще у пифагорейцев – «пространственников» и не имела еще такой втянутости Вселенной в человека, в его органы. А каббалисты в учении об Адаме Кадмоне – Вселенском Первочеловеке, спроецировали систему внешних и внутренних органов тела – на строение Вселенной, приурочили их к созвездиям и развили астрологию. И акцент у них – на Центре Бытия, что занимает Первочеловек Адам и его сердце. Стянутость и втисненность всего – сюда.
Эта втисненность тех параметров Бытия, что в других народах со своими землями-территориями, с государствами и историями, рассеяны в окружном пространстве-времени, – порождает в евреях плотность Психеи и нервно-душевной жизни: все валится сюда, в нервную систему и в сердце – то напряжение, что в других народах может рассеиваться в природу, времена года, в путешествие, в дорогу (как русский странник, как Гоголь рассеивал грусть-тоску…).
Еврей постоянно в окружении родных тел-жизней, в любви-трепете за них. Ну и плюс к тому еще от Бога завещанные строгие диетарные законы, правила гигиены и чистоты – все это самим Богом повелело евреям быть искусными врачами, диетологами, невропатологами. Психология и психиатрия и в XX веке – еврейская, по преимуществу, наука и практика (Фрейд и др.).
Кстати, эта втисненность Пространства в Помещение, так что крест четырех стран света тут сходится в центр, в нулевую точку, т. е. в сердце человека-микрокосма, – рождает в евреях сердечность особую, чуткость тут, но и… сердечные болезни. Как и астма, плод скученности в помещении, страха сквозняка и чистого воздуха, они – «национальные болезни»: астма и сердечные… Напротив, желудочно-кишечные болезни им благодаря строгим законам о кошерной пище и омовениях не присущи – те язвы, какими мучаются народы, что едят свинину и острые блюда и напитки…
Да, в библейскую эпоху еще проказа, кожные болезни донимали иудеев. В книге «Левит» главы 13, 1–59 и 14, 1–54 целиком заняты предписаниями об очищении от проказы. Это именно – как налипчивость наружного пространства, космоса, от чего по сути своей призваны отталкиваться евреи; и вот, ввернувшись в «минус-Космос» в диаспоре, избавились от накожного контакта с наружным Бытием, и болезни эти исчезли у них.
Как жители городов, евреи отлучены от прямого производства пищи (что на земле и в пространстве открытом: земледелие и скотоводство-пастбища) и от созерцания Природы, ощущения ее. Зато все внутригородское и межлюдское для них стократ усилено в удельном весе значения и переживается остро. Превращенные формы Бытия для них, кто обитает не в «базисе», а в «надстройке» (по Марксу), – основная сфера занятий, интересов и деятельности. Не первосоздание, а обмен уже сотворенного другими: значит, торговля, деньги… Кстати, «дамим» – «деньги», на иврите – того же корня «дам» = «кровь», что и «А-дам» («человек») и «А-дам-а» («природа»). Так что когда Шейлок требовал с должника в возмещение – срезать с него фунт мяса, тут в его сознании – эквивалентность… Евреи – искусные финансисты, юристы, журналисты – тоже разносчики чего-то где-то кем-то вертикально созданного. Они же форму вводят в Ин-форма-цию – для всех, в сферу обмена идеями, сведениями…
Вообще не сфера-уровень творчества первичного, но вторичного, ПРЕ-сотворения, – их. Первичное творчество – оно как продолжение родовой энергии Природы, открытого Бытия, и это – у народов со своим Космосом. Кто может шелест леса слышать, пенье птиц, прибой волн, народные песни, – там великие композиторы: у немцев, итальянцев, русских. Евреи же – великие, бесподобные исполнители, интерпретаторы…
– А Малер, Шенберг, а ранее Мейербер, Оффенбах, тот же Мендельсон?…
– Ну, по уровню они все же не Бах, не Верди и не Чайковский. Мейербер и Оффенбах – мастера, потрафляющие буржуазной публике, очень рыночные композиторы. Шенберг – плод урбанистической культуры, экспрессионист (как и Кафка) и комбинатор в звукоряде, ПРЕ-сотворитель наличного. Малер – прежде всего великий дирижер, исполнитель и из исполнительства вышел к творчеству.
– Но у него же – «Песнь о земле», как и у Мендельсона «Сон в летнюю ночь» – трепет Природы, великолепно прочувствованный!..
– Тут и наши живописцы русской природы приходят на ум: Левитан, Пастернак… У нас «минус-Космос» Еврейства привился к такому Сверх-Космосу, как Россия, и естествен восторг человека, выпущенного из темницы хедера и местечка и из астматического помещения – на бесконечный простор. У Пастернака – так просто плотоядная влюбленность в русскую природу, в белое тело ее снегов и трепет листвы, так бы приник к ним губами!.. Кто-то сказал верно, что его стихи должны быть лекарственны от туберкулеза (как и астма – тоже легочная болезнь)… То же и Мендельсон и Малер: в них восторг первооткрытия природы у выпущенных на простор поля, леса и гор…
Разберем теперь деятельность Еврейства в других искусствах и в науке. Тут есть один главный, исходный мистико-метафизический момент. В религии иудаизма мир же сотворен Богом. И – хорошо. Он совершенен и не предполагается к развитию. А Закон – лишь к пониманию и исполнению. В лучшем случае – к истолкованию: там может человек проявлять активность свою: ум и изобретательность. Священная история Ветхого Завета вся из чередования двух тактов: такт благочестивого исполнения избранным народом Закона, потом такт измены Богу своему и впадания во грех – идолопоклонничества или смешения с соседями, содомии и т. п. Следует казнь: потоп, испепеление – или более мягкая кара: изгнание или иное что… Затем на время снова восстанавливается благочестие, впадание во грех – и снова кары. Такое – колебательное движение, но не развитие… Такой принцип отношения ко Времени и Истории – как к якобы «изменению», скепсис к развитию и прогрессу – как бы в крови у Еврейства: он еще Соломоном-Екклесиастом выражен: «И нет ничего нового под солнцем»…
А наивные, простодушные языческо-христианские новые народы Европы чего-то все изобретают – велосипеды, философии, науки, поэзию – будто первоначинают собой и мир, и жизнь, и культуру! Это – от их отсталости, от «молодо-зелено», от невежества и непросвещенности в Торе, где все уже есть и сказано, так что и буква не прейдет невыполненною. Вот толковать Тору – это достойное занятие. И гений Еврейства уходит в начетничество, в выискивание смыслов новых из сочетаний слов и букв в Торе. Мне в Израиле рассказывали: как ныне с помощью компьютера через счисление сочетаний букв обнаружили в Торе имя «Гитлер» и рядом с ним слово «Катастрофа».
Итак, евреи – гении толкования, герменевтики. Талмуд – толкование Торы и разработка способов, как обходить 613 ее предписаний, вроде и не нарушая их! Как нынешние поселенцы в одном кибуце стали разводить свиней и продавать с большим доходом. Тогда правоверные иудеи возбудили против них дело в суде: ибо сказано в Торе, что свинья не должна ходить по земле Израиля. Так кибуцники быстро сделали бетонное покрытие в свинарниках – и суд их оправдал…
Комбинаторика, пересочетание, переистолкование уже сотворенного учеными и творцами-художниками космических народов – вот область проявления еврейского гения в Новое время (не в Библейское: там-то все – первотворное). Не гео-метрия (что от земли – Геи – и простора), но алгебра, буквенная математика, теория множеств Кантора… Если европейские физики и математики воспринимали Пространство и Время как абсолютные инстанции Бытия, то Эйнштейн, из минус-Космоса, имея свободное отношение к этим субстанциям, смог перекомбинировать их во взаимозависимость в теории относительности. А это очень скептическая, «соломонова» теория: вы мните, что имеете, создали нечно абсолютное? Ха-ха! Все пременчиво и суета сует… Растравительна и обескураживающа эта теория. Ну что ж: не надмевайся, человече, деяниями умов и рук своих. Воспамятуй, что один Абсолют – Бог!..
В гуманитарных науках – структурализм, постструктурализм, деконструктивизм, семиотика, семантика, герменевтика, междисциплинарные исследования, математическая лингвистика… Опять пересочетания и комбинирования, как в торговле-обмене: воображение работает связать доселе не связывавшееся в новое сочетание. Но сами первичные элементы для связывания не ими производятся, берутся готовыми.
Еврейский Логос – великий комбинатор, как Остап Бендер!
Толковательский Логос! Интерпретаторы. Раздумывал я над тем: какой же главный вопрос для Еврейства? Напоминаю: для эллинов – «Что это есть?» – вопрос о Бытии. Для немцев: «Почему?» = вопрос о происхождении, причине. Для французов: «Для чего?», «Зачем?» = вопрос о цели. Для англосаксов и американцев: «Как?» – это делается, принцип «ургии». Для русских – «Чей?» = причастие к Целому больше меня. А для евреев?.. После многих расспросов, чтений и раздумий я пришел к такому: «Что это ЗНАЧИТ?» Или: «Что это МОЖЕТ ЗНАЧИТЬ?» На идиш это – «Вос хейсст?» (с немецкого Was heisst?). А на иврите это будет: «Ма перуш ха давар?»
Когда я произнес это на лекции в Иерусалиме – меня одобрили: угадал какую-то глубинную интенцию, запрос Психеи иудейской. И еще напомнили, что «перуш» – того же корня, что и «перушим» = фарисеи, кто – толкователи Закона. И обратили внимание на то, что «давар» на иврите значит и «слово», и «вещь». Это уравнение очень метафизично и многосказуемо. Вот почему Бог мог сотворить мир Словом, и Слово есть Бог. И в то же время и мир, творение, всякая вещь как бы то