Снова выдохнула, оказавшись в коридоре. Получилось! А ведь почти попалась…
Лана повернулась, намереваясь вернуться к себе, и едва не закричала, уткнувшись носом в широкую грудь Братта. Она дернулась назад, поднимая на него перепуганный взгляд.
– Вот ты где, а сестра тебя по всей академии ищет, – сообщил он, улыбаясь. И тут же нахмурился, видя ее состояние. – Все в порядке?
Лана только медленно кивнула. Сердце натурально пыталось выбраться из груди, в голове метались мысли, пытаясь придумать хоть какое-то объяснение происходящего.
– Ты ко мне шла? – подсказал Братт. – Чем-то еще могу тебе помочь?
Лана моргнула. Кажется, он не видел, как она вышла из его комнаты. Вероятно, решил, что она только пришла, не нашла его и собралась уходить.
– Да, – выдохнула она, пытаясь поймать за хвост хотя бы одну связную мысль.
– И что опять случилось? Я знаю, что вы поссорились с сестрой, Марта очень переживает…
– Нет, дело не в этом, – отмахнулась Лана. – Это ерунда, бывает, пусть не парится…
– Тогда в чем дело?
Взгляд Ланы метался из стороны в сторону, она продолжала тяжело дышать и понимала только одно: причина ее визита должна быть очень волнительной, чтобы объяснить такое ее состояние.
– Фарлаг, – наконец выдавила она. – Я написала ему письмо. Насчет моего сна. Если он ответит, хочу еще раз попробовать погрузиться в тот сон…
Братт нахмурился.
– Лана, мы же договорились…
– Нет, мы ни о чем не договаривались, – мотнула она головой. – Мне кажется, этот сон важен. И то, что в нем произошло с Фарлагом, тоже важно. Что, если ему грозит какая-то опасность? Я не хочу потом жалеть о том, что ничего не сделала. Вот. Просто решила, что вы должны знать.
Куратор сокрушенно покачал головой.
– Лана, что же ты творишь? – пробормотал он, прикрывая глаза. А потом серьезно на нее посмотрел. – Если он ответит и ты соберешься к нему, скажи мне, ладно? Я пойду с тобой.
Она удивленно приподняла брови.
– Зачем? Разве это не сделает вас соучастником преступления?
Он слабо улыбнулся.
– В один прекрасный день погубишь нас обоих. Но если что-то пойдет не так, я хотя бы смогу тебя подстраховать.
Лана кивнула. Она была не против подстраховки.
Разговор у дверей комнаты едва не заставил Лану передумать. Если куратор готов еще немножечко влипнуть в эту историю вместе с ней, то, возможно, позже он и на остальное согласится, добровольно. Все-таки снова погружаться в чужой сон было немного страшновато, не говоря уже о том, что выпытывать обманом информацию у того, кто тебе и так помогает, не очень-то достойно.
Но ближе к вечеру она все равно вернулась к исходному плану. В конце концов, у нее просто нет теперь другой подушки. И нет времени ждать, когда Братт созреет. А если Фарлаг не ответит, сочтя ее письмо дурацкой шуткой или просто не желая теперь мараться об общение с кем-то из Лероев? Да и тому, ради чего она хочет проникнуть в сон короля, Братт ни за что не станет ее учить.
А тот, кто специально искал сноходцев для каких-то явно не слишком законных дел, станет, кем бы он ни был.
– Ты так смотришь на свою подушку, словно из нее в любой момент может выскочить монстр, – со смешком заметила Вивьен, когда они укладывались.
Лана изобразила улыбку.
– В каком-то смысле это действительно так.
Вивьен тут же посерьезнела.
– Лана, ты хоть кому-нибудь рассказала о своих кошмарах? Это ведь не шутка.
– Не беспокойся. Куратор в курсе. Он показал мне, как защититься.
– А причину не объяснил?
Лана дернула плечом, отворачиваясь, чтобы не смотреть на соседку. И после небольшой паузы залезла под одеяло.
– Он считает, что произошедшее – невозможно. То есть я не должна была плеваться водой.
– Но ты плевалась.
– Я знаю.
– А он?
– И он тоже.
– И что он сказал?
– Что так не должно быть.
– Дурдом какой-то, – фыркнула Вивьен и перевернулась на бок. – Спокойной ночи. Постарайся не орать.
– Постараюсь. Спокойной, – отозвалась Лана, осторожно опуская голову на подушку.
«Так, думай о хорошем, – приказала она себе. – Постараемся в этот раз обойтись без кошмаров».
Братт сказал, что антураж сна – это совместное творчество. Его образы, но она может влиять на то, какие именно всплывут. Нужно что-то нейтральное, чтобы он счел это обычным сном. Точно не сад рядом с Домом Риддик – это родит ненужные ассоциации. И не «Сияние»: с него обычно начинаются ее кошмары.
«Академия, – решила Лана, закрывая глаза. – Пусть это будет академия. Его кабинет, например, или аудитория. Ведь повседневные вещи часто снятся… Это не вызовет подозрений».
Она честно старалась думать о его кабинете. Вспоминала, как он привел ее туда первый раз. Потом мысли ее перекинулись на их разговор, состоявшийся где-то между аудиториями, когда он прогнал старосту с ее претензиями. Следом всплыло воспоминание о том, как он поймал ее сегодня у двери своей комнаты.
Лана заворочалась, меняя левый бок на правый, уткнулась лицом в подушку, неосознанно с силой втянула ноздрями воздух, пытаясь уловить его запах, но ничего не вышло. Запах хранила наволочка, а их она поменяла, поскольку они отличались. Сердце забилось быстрее, отчего-то болезненно ноя. Лана подняла руку, коснулась ею мягкой ткани, погладила, сквозь дремоту чувствуя, как куда-то проваливается.
Постель под ней колыхнулась, чьи-то руки вдруг сгребли в охапку, Лану прижало к другому телу. Она еще не успела распахнуть глаза, пытаясь понять, что происходит, а горячие требовательные губы уже накрыли ее рот.
Поцелуй оказался столь же жарким, сколь и неожиданным. Лана ответила на него прежде, чем ее сознание догнало происходящее. Только тогда глаза наконец открылись, а поцелуй внезапно прервался.
Прямо перед ней было лицо куратора, и она определенно смотрела на него снизу, голова ее покоилась на подушке, но подушка эта лежала не на ее узкой одноместной кровати. И это совершенно точно был не рабочий кабинет.
Братт выглядел так же, как и прошлым утром: взъерошенным и немного растерянным, на нем была та же футболка, а на Лане – ночная рубашка и халат, в которых она к нему пришла.
Его пальцы скользнули по ее щеке, то ли просто пробуя на ощупь, то ли осторожно лаская. Лана закусила нижнюю губу, тяжела дыша и понимая, что попала. Но почему-то ее это совершенно не расстраивало.
Кончики пальцев тем временем коснулись ее губ, и, словно повинуясь молчаливому приказу, Лана раскрыла их еще до того, как Братт вновь наклонился к ней, целуя на этот раз медленнее, более вдумчиво. Рука его скользнула ниже, сначала к бедру, а потом снова поднялась выше, сжимая грудь.
У Ланы вырвался непроизвольный стон и тут же утонул в поцелуе. Руки потянулись к его плечам, скользнули по ним, чувствуя, как под тканью футболки перекатываются крепкие мышцы. Прервав поцелуй, она оттолкнула куратора, но лишь для того, чтобы повалить его на спину и оказаться сверху. Она тут сноходец, поэтому имеет право взять на себя инициативу. Для чего, собственно, пришла в этот сон, Лана уже и не помнила, наклоняясь к Братту, запуская пальцы в короткие темные волосы и целуя его настойчивей.
Внезапная мысль обожгла сознание, заставив ее дрогнуть и снова отстраниться. Кто она сегодня? Кого он видит, целуя ее? Саму Лану? Или свою невесту?
Она села прямее, задыхаясь, откидывая назад волосы и глядя на него сквозь сумерки раннего утра, как и накануне в реальности.
По лицу Братта скользнули недоумение и разочарование. Он тоже сел, крепко обнимая ее, словно боялся, что иначе она сейчас встанет и уйдет, снова потянулся к губам, но она отпрянула, тяжело сглотнув.
– Лана, пожалуйста… – хрипло выдохнул он.
Лана… Нет, он видит ее, а не какую-то там невесту!
Она улыбнулась, снова обнимая его за плечи и целуя, а потом уверенно стаскивая с него футболку, прижимаясь теснее к теперь обнаженному телу. На этот раз стон вырвался у него. Все было так реально, словно происходило на самом деле.
– Боги… хоть бы ты мне просто снилась… – пробормотал Братт, скользя губами по ее шее к впадинке под горлом, щекоча дыханием.
– А что еще это может быть? – прошептала Лана. Где-то на окраине сознания замаячила, дрыгая лапками, мысль, но сосредоточиться на ней она не смогла.
– Ничего, – улыбнулся он. – Ты бы не пришла в такой сон сознательно… Ты бы не пришла…
– Даже если бы умела?
Она отстранилась. Мысли прояснились, хотя это и было не просто. Его взгляд, его запах, их перемешанные дыхания, разгорающийся жар там, где их тела продолжали соприкасаться, – все отвлекало, но Лана все же вспомнила, с какой целью пришла в этот сон.
– Даже если бы умела, – кивнул Братт, томительно медленно стягивая халат с ее плеч.
– Откуда ты так много знаешь о снах?
– Я когда-то учился по ним ходить, – признался он, прежде чем приникнуть губами к обнаженному плечу.
Его пальцы уже потянули тонкую лямку ночной сорочки, снова насылая туман на ее мысли, но Лана все-таки спросила:
– У кого?
– У Марка Аранта.
Лана улыбнулась. Вот и все, дело сделано, можно и…
– Что это? – в его голосе прозвучало недоумение, но она каким-то образом почувствовала, что сейчас оно перерастет в гнев. Отпрянула, чтобы выяснить, в чем дело.
Пальцы, потянувшиеся ко второй лямке, зацепились за приколотую к ночной рубашке брошь. Маленькую изящную розу.
Братт поднял глаза, встречаясь с ее взглядом. В его собственном отразилось понимание.
– Лана…
– Прости. И забудь этот сон, – в отчаянии приказала она. – Это просто сон.
Не давая ему времени на реакцию, Лана коснулась розы и в следующее мгновение открыла глаза в темноте собственной спальни.
Она все еще тяжело дышала и чувствовала возбуждение, накатившее во сне. Ей оставалось только гадать: проснулся ли Братт одновременно с ней и будет ли он помнить их общий сон так же ярко и отчетливо, как она сама.