– Подождите, ребята, – сказал Алексей Филиппович, – вы сейчас не о том говорите. Конечно, время сейчас другое, да и технический прогресс сделал нашу жизнь намного удобнее. Но разве это главное? Разве сейчас нет людей, которым необходима помощь?
Все задумались. Я вспомнила бабушкину знакомую, которая очень старенькая и живет совсем одна. Бабушка часто привозит ей лекарства и что-нибудь из еды. Один раз она брала меня с собой, мы вместе пили чай, а бабушкина знакомая читала свои новые стихи. Очень интересные стихи оказались, про нашу жизнь.
Кристинка возразила, что сейчас о старых одиноких людях заботится государство, к ним приходит соцработник и спрашивает, не нужно ли чего. Ее прадедушка всегда список покупок для соцработника составляет, и тот все приносит. А если приносит не то, Кристинкина мама вместе с прадедушкой его отчитывают.
Максим сказал, что в чеченскую войну много раненых было, некоторые остались без руки или без ноги. Им, наверное, нужна помощь, но он не знает, где они живут.
Фарид сказал, что когда у его отца в палатке что-то портится и приходится выбрасывать, бедные люди просят лучше отдать им. Отец отдает, конечно, иногда и не порченое даже, просто с истекающим сроком годности. Андрей добавил, что в ресторане, где его папа шеф-поваром работает, поступают так же. Еще иногда в подсобном дворе они бомжей горячим супом кормят, тайком от хозяина. Потому что хозяин ругается, говорит, все клиенты разбегутся, если узнают, что ресторан в бомжатник превратили.
Ваня сказал, что это называется благотворительность. На фирме, где его папа работает, помогают двум детским домам, они оборудовали им компьютерные классы и время от времени туда новые программы ставят. И новые фильмы привозят. Но дети благотворительностью не занимаются, для этого деньги нужны.
Марик не согласился. Он сказал, что дети тоже могут заниматься благотворительностью. Они в музыкальной школе уже три концерта дали для ветеранов войны. Всем очень понравилось.
– Вот видите, – сказал Алексей Филиппович, – сколько людей вокруг нас нуждаются в помощи. Одинокие старики, ветераны войны, инвалиды, неимущие. Я уж не говорю о больных детях, которые в школу не могут ходить. Так что не так уж сильно наше время от времени Тимура отличается. Вот только мобильников тогда действительно не было.
Максим предложил создать тимуровскую команду и заняться делом. Все его поддержали. Начать необходимо, сказал Максим, с разведки. Собрать информацию о тех, кому необходима помощь. Рита возразила, что сначала нужно понять, какая это может быть помощь, что мы можем делать сами, без взрослых.
– Рита права, – сказал учитель. – Давайте для начала оглядимся вокруг. Может, кому и в нашей школе помощь нужна?
Все замолчали. Кому в школе может понадобиться наша помощь? Ну разве что учителям, но им старосты помогают, такая у них общественная обязанность.
– Вот ты, Глеб, – сказал Алексей Филиппович, – вчера после уроков ведро полное нарочно толкнул, и уборщица долго потом эту воду собирала. А уборщица у нас старенькая, живет одна, и пенсии ей не хватает, приходится подрабатывать.
– Так она ж мне по новым ботинкам тряпкой заехала, там белая полоса осталась, – возмутился Глеб. – Родители сказали, чтоб я аккуратно башмаки носил, они новые только к следующей зиме купят.
– Ты эту грязь за две минуты в туалете смыл, а она лишний час из-за тебя возилась, – резонно заметил Ваня.
– Работа у нее такая, – огрызнулся Глеб.
– Вот видите, ребята, что получается, – сказал Алексей Филиппович. – Вы прочли хорошую, добрую книжку. Всем она понравилась, задела за живое. Вы готовы подражать тимуровской команде. Но так, вообще, на уровне разговора. А оглядеться вокруг не хотите. Вспомните книжку – тимуровцы ведь помогали тем, кто рядом. Это намного труднее, чем любить все человечество разом.
– Давайте ничего не будем бросать на пол, – предложила Тоня. – А если увидим, что из других классов бросили, поднимем и выбросим. Тогда уборщицам будет легче.
– Так и будем за всеми убирать, – сказала Кристинка. – Нужно только за свой класс отвечать. Я как староста впишу это в наши обязательства.
– Ну что ж, – согласился Алексей Филиппович. – Не большое дело, однако полезное. Но я хотел предложить вам кое-что поважнее.
– Мы готовы! – крикнул Максим. Все одобрительно загудели.
– Тогда слушайте. В параллельном классе учится Марина Корсавина. В раннем детстве она перенесла очень тяжелое заболевание – целебральный паралич. Долго лечилась. Врачи сделали все, что смогли. Марина очень способная и талантливая девочка. Но хромота и скованность в движениях остались. Ей трудно приходится. Да и в классе отношения не сложились. Дразнят ее там. Вот я и подумал – может, возьмете над ней шефство?
Все молчали. Марина пришла в нашу школу в этом году. На торжественной линейке она сразу бросилась в глаза. Некрасивая, с палочкой, и рука как-то в сторону неестественно вывернута. А главное – лицо какое-то злое, неприятное лицо.
– Так она ж страшная, – выразил общие сомнения Андрей.
– Паралич слегка затронул лицевые мышцы, поэтому у Марины не очень выразительное лицо. Но она вполне нормальная, приветливая девочка. Пообщайтесь с ней, сами убедитесь, – объяснил Алексей Филиппович.
Максим – он ведь первый сказал, что мы готовы, – предложил помочь Марине таскать рюкзак в школе. Домой-то ее на машине отвозят. Марик сказал, что если она любит музыку, он готов давать ей слушать свои диски. Пусть скачивает, что понравится. Тоня предложила научить Марину вышивке, она здорово вышивает. Я пробовала научиться, но не смогла – уж очень нудно, терпенья не хватает. Фарид сказал, что засахаренных фруктов из палатки принесет, может, ей понравится. Я добавила, что книжки хорошие могу давать читать, у меня их много.
Учитель сказал, что все это замечательно. Главное – чтобы было от чистого сердца, без обязаловки. Потому что обязаловку больные люди сразу чувствуют.
Решили, что завтра по очереди станем к Марине подходить. Только жребий кинем, кто первый.
Так мы стали тимуровцами.
Марина
На следующий день перед уроками мы кинули жребий, кто пойдет к Марине организовывать шефство. Выпало, конечно, мне, такая уж я везучая. Остальные ребята обрадовались.
– Хорошо, что Глашка начнет, – сказал Максим. – Она общительная. А потом уже легче будет.
Весь первый урок я придумывала, что сказать Марине. Глупо просто подойти и книжки предложить, надо ведь сначала разговор начать. А с чего его начинать, чтоб не обидеть сразу? Не скажешь же, ты больная, поэтому мы решили взять над тобой шефство. Тогда она уж точно обидится, и шефства никакого не будет. Так ничего и не придумала.
Марина медленно поднималась по лестнице на третий этаж. Видно было, что идти ей тяжело, и рюкзак она как-то неловко тащила. Я с ходу обогнала ее, потом обернулась.
– Привет, меня зовут Аглая, – сказала я. – Но можно и просто Глаша. Я в пятом «а» учусь. У вас ведь тоже Алексей Филиппович по литературе?
Марина остановилась и перевела дух.
– Да, а почему ты спрашиваешь?
Лицо у нее вблизи оказалось совсем не злое, но какое-то измученное. И словно застывшее. Только глаза живые.
– Мне его уроки очень нравятся. И нравится, что он читать много задает. Ты читать любишь?
– Я больше стихи люблю, – ответила Марина. – Поэзию Серебряного века.
Ничего себе! А я и не слышала, что это за век такой! Спрошу потом у бабушки, она наверняка знает. Я предложила Марине меняться книжками, потому что в школьной библиотеке только то, что по программе. Она с радостью согласилась. Потом я собралась с духом и спросила, не тяжело ли ей таскать рюкзак.
– Привыкла, – равнодушно ответила Марина.
– Знаешь, у нас в классе парень есть, Максим, он хочет быть десантником и все время тренируется. Самый высокий в классе. Хочешь, он тебе для тренировки будет рюкзак таскать?
Марина слегка порозовела, и глаза у нее вспыхнули. Похоже, мое предложение застало ее врасплох. Я быстро перевела разговор на Марика с его музыкой. Марина сказала, что слышала его на школьном концерте и что он очень талантливый. Обязательно передам, ему приятно будет.
Тут прозвенел звонок, и я понеслась на урок. На следующей перемене мы с Мариной общались уже как старые знакомые. А потом и другие ребята подтянулись.
Максим молча взял у нее рюкзак и закинул на другое плечо. Марик дал послушать музыку из телефона, сказал, если нравится, он диск принесет для скачивания. Но Марине не очень понравилось, она сказала, что Шопен лучше. Марик уже начал было про «отстой», но удержался.
Вокруг нас постепенно собирались ребята, все хотели послушать, что это мы обсуждаем. Да еще Фарид изюмом стал всех угощать. Марина раскраснелась, она не привыкла быть в центре внимания. Какой-то мальчишка из «б» проходил мимо, остановился и даже присвистнул.
– Ну ни фига себе, Паралитичка, какую толпу собрала!
Максим отреагировал мгновенно. В следующую секунду мальчишка уже валялся на полу и канючил: «А что я сделал, а что я сделал-то?» Максим оттащил его в сторону и принялся что-то втолковывать. Ну прямо как Тимур с Мишкой Квакиным! Мальчишка быстро-быстро кивал головой. Потом он стремительно исчез.
– Кто тебя обидит, – сказал Максим, – будет со мной дело иметь. Ты только позови.
Марина стояла смущенная. Она как-то похорошела в этот момент, и никто сейчас не сказал бы, что она страшная. Просто стоит немножко неудобно, и все.
С этого дня мы с ней подружились. Интересно было вместе стихи читать. Больше всего мне понравилось стихотворение поэта Гумилева про жирафа. Я сразу его наизусть выучила и еще много узнала про Серебряный век и почему он так называется. А Максим часто таскал Марине рюкзак. Я заметила, что Марина как-то меняется в его присутствии. Да и Максим, похоже, не только про десант с ней рассуждал.
Алексей Филиппович весной объявил, что на следующий год Марину по ее просьбе переведут в наш класс. Так что шефство будет уже не нужно. А все и так про него забыли. Мне просто нравилось с Мариной общаться, книжки обсуждать. Максим т