— Понимаю, — сказал Алекс. — Понимаю.
— Вы, возможно, не знаете этого, мистер Вандервоорт, но работа частного детектива зиждется на взаимном обмене конфиденциальной информацией. Это необходимо. Иногда самые случайные сведения годятся, поскольку они могут быть нужны кому-то еще. В свою очередь, я тоже могу получить нужные мне сведения. Помоги мне сегодня, я помогу тебе завтра. Дебет и кредит — благодарность в виде дополнительной информации; я торгую не просто моей финансовой сообразительностью, но сведениями, полученными из надежных источников…
— Ну что ж, на сегодня сюрпризов и так достаточно, — вздохнул Алекс. — Так или иначе…
— Так или иначе, — подхватил Джакс, — результаты налицо.
— Понимаю и ценю! — кивнул Алекс.
— И еще одно должно быть вам ясно, мистер Вандервоорт. Это касается моего достоинства. Я заметил, как вы оба раза осмотрели меня с ног до головы. По всей вероятности, вас шокировал внешний вид. Видите ли, в моем деле без этого не обойтись. Пусть люди думают: вот ничтожество, жалкая мышь… Едва ли на эту мышь обратят серьезное внимание те, чьи дела эта мышь втихомолку грызет. Да и языки скорей развязываются. Не ах, мол, какая важная шишка, поэтому что за резон ее остерегаться!.. Если бы я был похож на вас внешне, то сразу вызвал бы настороженность. Но я вам скажу еще и другое: в тот день, когда вы пригласите меня на свадьбу вашей дочери, я буду выглядеть не хуже других гостей!
— Если у меня когда-нибудь будет дочь, — серьезно сказал Алекс, — я обязательно о вас вспомню…
Когда Джакс ушел, Алекс еще раз проглядел этот потрясающий отчет. Отныне пагубные последствия для Первого Коммерческого банка от сделки с «Сунатко» не вызывали сомнений. Мощный фасад «Супранэйшнл» скрывал дымящуюся бочку с динамитом…
Слухи, домыслы, крупицы информации — все подтвердилось. Вернон Джакс обнаружил много такого, от чего волосы вставали дыбом. Было уже поздно предпринимать что-либо сегодня, и Алекс решил, что за ночь он обдумает полученную информацию. С тем чтобы завтра предпринять самые решительные меры…
•
Обычно красное лицо Джерома Паттертона сегодня было просто багровым.
— Черт возьми! — кричал он, — то, что вы просите — невозможно!
— Я не прошу! — голос Алекса дрожал от злобы, накопившейся в нем за ночь. — Я говорю вам: сделайте именно так!
— Просите, говорите, какая разница? Вы хотите, чтобы я предпринял волевые действия без достаточных оснований!
— Я вам их представлю больше, чем нужно! Сейчас мы просто в цейтноте.
Алекс все утро дожидался приезда Паттертона.
— Нью-Йоркская биржа открыта уже пятьдесят минут, — напомнил Алекс. — Мы потеряли драгоценное время и потеряем еще из-за вашего упрямства. Потому что вы — единственный человек, кто может отдать распоряжение отделу ценных бумаг продавать все акции «Супранэйшнл». До единой! Все имеющиеся в нашем распоряжении!
— Не буду я этого делать. Собственно говоря, кто вы такой? На каком основании врываетесь сюда и даете указания?..
Алекс закрыл дверь кабинета.
— Я объясню вам, кто я, Джером. Я тот самый человек, который предупреждал вас, предупреждал Совет: не иметь никаких дел с «Сунатко»! Я до последнего дрался против закупок ценных бумаг «Супранэйшнл». Никто, в том числе и вы, не хотели меня слушать. «Супранэйшнл» вот-вот рухнет…
Алекс изо всех сил стукнул по столу кулаком, глаза его сверкали.
— Неужели вы не понимаете? Рухнув, «Супранэйшнл» раздавит под своими обломками и нас!
Паттертон был потрясен таким натиском. Он осторожно спросил:
— Но кто вам сказал, что «Сунатко» на краю пропасти?
— Не будь я уверен, неужели, вы думаете, я бы так себя вел? Неужели вы не понимаете, что я даю вам шанс спастись от этой катастрофы? — Алекс показал на часы. — Прошел час с тех пор, как работает биржа. Не упрямьтесь, Джером, берите телефон и срочно дайте соответствующие указания!
Мышцы на лице президента подергивались. Никогда не был он решительным и сильным человеком, а в таких ситуациях и вовсе терялся.
— Видит бог, Алекс, я надеюсь, вы знаете, что делаете, — сказал Паттертон и протянул руку к одному из телефонов. Поколебался, затем поднял трубку.
— Соедините меня с Митчелом из отдела ценных бумаг. Да, я подожду… Митч? Это Джером. Слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты отдал приказ немедленно продавать все ценные бумаги «Супранэйшнл», имеющиеся в нашем распоряжении… Да, продавай! Все! — Паттертон выкрикнул с нетерпением: — Да, я знаю, что случится с биржей. Я знаю, что цены уже упали. Я видел вчерашние цифры. Что ж, понесем потери. Но все-таки — продавать… Да, да, я знаю, что это неожиданно. — Рука, державшая телефонную трубку, дрожала, но он сказал твердо: — Заседать некогда, делайте то, что я вам приказал, не тратьте времени. Да, я беру на себя всю полноту ответственности!
Повесив трубку, Паттертон налил себе стакан воды, выпил и сказал:
— Вы слышали? Акции уже упали. Если мы начнем продавать, мы форсируем падение еще больше. Нам здорово достанется!
— Ошибаетесь, — возразил Алекс. — Нам сильней достанется, если мы займем выжидательную позицию. Сейчас мы еще немного потеряли. Пройдет неделя, и контрольно-финансовые организации запретят нам продажу…
— Нам? Почему?
— Они запретят продажу именно нам, поскольку нетрудно догадаться, что мы имели сведения о близком крахе «Сунатко» и поэтому начали продавать…
— Господи! — Паттертон встал из-за стола и отвернулся от Алекса. — «Сунатко», господи, «Сунатко»!.. А как же насчет нашей ссуды в пятьдесят миллионов?
— Я проверил. Она почти полностью получена «Сунатко»!
— А компенсирующий остаток?
— Там осталось меньше миллиона…
Паттертон судорожно вздохнул.
— Вы сказали, что у вас достаточно веские основания. Значит, вы что-то знаете. Расскажите обо всем подробней!
— Проще будет прочитать вот это.
И Алекс выложил на стол отчет Джакса.
— Прочту позже, — сказал Паттертон, — а сейчас резюмируйте.
Алекс рассказал о слухах вокруг «Супранэйшнл», о мнении Луиса Дорси и о своем решении нанять частного детектива — Вернона Джакса.
— В отчете Джакса все сходится, — продолжал Алекс. — Прошлой ночью и сегодня утром я кое-куда позвонил и получил подтверждение по многим пунктам. Мы и сами могли все узнать, кто угодно мог узнать, если бы серьезно занялся этим делом, прежде чем вступать с «Сунатко» в деловые отношения. Только никого это не интересовало до сегодняшнего дня. Кстати, Джакс выудил секретную документальную информацию…
Паттертон прервал его:
— В чем суть?
— В двух словах: «Супранэйшнл» вылетела в трубу. За последние три года корпорация несла огромные потери и существовала в основном за счет престижа и кредитов. Они брали ссуды невероятных размеров; брали, чтобы погасить старые долги; затем брали опять и опять. А наличных у них не было ни цента!
— Но ведь «Сунатко» постоянно давала сведения о своих прибылях. Год за годом! И ни года без дивидендов!
— Ну, теперь становится очевидным, что дивиденды, показанные за последние несколько лет, были выплачены за счет займов, которые они брали. А остальное — бухгалтерия. Мы-то знаем, как это делается, не впервой…
Президент банка мрачно сказал:
— Да, прошли времена, когда подпись главного бухгалтера на ценных бумагах гарантировала их надежность. Другие времена… Может быть, пора думать о том, как скоро лопнет наш Первый Коммерческий после краха «Супранэйшнл»?
В его глазах была почти мольба. И куда девался прежний апломб…
— Как вы думаете, Алекс, каково наше положение?
— Многое зависит от плавучести «Сунатко». Если они продержатся еще несколько месяцев, то нашу распродажу их ценных бумаг могут и не заметить. А вот если они рухнут раньше, то быть беде… У нас есть шансы потерять пятьдесят миллионов, а вы знаете, к чему это приведет. Боюсь, что на наши головы свалятся все шишки… Не говоря об озлобленных держателях акций, которые потребуют нашей крови, нас, директоров, еще и судебными процессами замучают…
— Господи! — повторил Паттертон. — Господи!..
Он вытащил платок и вытер лицо и затылок.
Алекс продолжал:
— Кроме того, нам необходимо подумать об огласке. Если «Супранэйшнл» лопнет, начнутся расследования. Но раньше в этой истории начнет копаться пресса. А некоторые финансовые репортеры достаточно хорошо разбираются в таких делах. Внимания к банку в печати будет хоть отбавляй, и это едва ли обрадует наших вкладчиков. Боюсь, они начнут забирать свои деньги…
— Об этом даже страшно подумать!..
Паттертон выпил еще воды и буквально рухнул в кресло.
— Я предлагаю, — посоветовал Алекс, — чтобы вы срочно собрали финансовый комитет банка. Немедленно! Мы попытаемся добиться максимальной реализации ценных бумаг. Это поможет, если понадобятся наличные…
Паттертон кивнул головой:
— Согласен.
— Больше делать нечего, — сказал Алекс, — разве что молиться. Впервые с тех пор, как Алекс вошел в эту комнату, он усмехнулся:
— Я думаю, есть смысл вызвать Роско.
Паттертон сказал в трубку:
— Попросите ко мне мистера Хейворда. Меня не интересует, кто с ним, хоть сам господь бог! Он нужен немедленно!
Джером бросил трубку и снова вытер лицо и затылок…
Дверь кабинета открылась, пропуская Хейворда.
— Доброе утро, Джером! — сказал он, холодно кивнув Алексу.
— Закройте дверь! — прорычал Паттертон.
Посмотрев с удивлением на Джерома, Хейворд закрыл дверь.
— Мне сказали, что это срочно. Если нет, то я…
— Расскажите ему о «Супранэйшнл», Алекс, — бросил Паттертон.
Лицо Хейворда застыло.
Алекс невозмутимо изложил суть доклада Джакса.
Обретший свой престижный апломб, Паттертон сказал:
— Мы собираем финансовый комитет сразу же после обеда, чтобы обсудить вопросы ликвидности. Тем временем, Роско, соединитесь с «Супранэйшнл», узнайте, можно ли что-нибудь спасти из нашего займа.
— Ссуда выделена на таких условиях, что мы можем в любое время забрать ее, — сказал Хейворд.