— У них четверо детей младше Андреи, — проговорила Эдвина.
— Угу.
— Он что же, не отдает себе отчета в том, что этим детям, живым детям, понадобятся деньги на образование и другие нужды? Что двадцать пять тысяч долларов могут быть использованы с большей пользой для живых?
— Я ему это говорил, — заметил Каслмэн. — Два раза мы с ним беседовали по часу. Но он считает, что после того, как вся семья обговорила эту проблему, вопрос для них решен бесповоротно. Они убеждены, что жертвы, которые они принесут, вполне стоят того, чтобы вернуть Андрею к жизни. Дети заверили, что когда они станут постарше, они возьмут на себя ответственность за тело их сестры.
— О, господи! — Эдвина опять вспомнила о вчерашнем…
Смерть Бена Россели будет выглядеть все-таки более пристойно. А вот такие штуки превращают человеческую смерть в фарс. Эдвина видела в этом издевательство над извечным потоком жизни и смерти.
— Миссис Дорси, — прервал ее мысли администратор Каслмэн. — У меня уже два дня лежит это заявление, и мое первое ощущение наверное было таким же, как ваше. В этом деле есть нечто отталкивающее, патологическое! Но я очень трезво обдумал все и пришел к твердому заключению: риск приемлем.
Конечно, Эдвина понимала, что Клиф Каслмэн прав, ведь в оправданном риске и заключалась суть всей банковской деятельности. Каслмэн был также прав и в том, что мотивы сентиментального свойства не должны влиять на нее.
— Ну, что же, — сказала Эдвина, — несмотря на отталкивающий характер этой затеи, я поддерживаю вас.
Она черкнула свои инициалы на заявлении, и Каслмэн вернулся к своему столу… Таким образом, если не принимать в расчет историю с семейством Госбурнов, можно было считать, что этот день в банке начался вполне обычно.
•
На столе Алекса Вандервоорта лежал проект рекламы, подготовленной агентством Остина. Она предназначалась для всемерной популяризации кредитных карточек ПКА. Одно из возможных рекламных объявлений, например, гласило:
«ЗАЧЕМ БЕСПОКОИТЬСЯ О ДЕНЬГАХ? ПОЛЬЗУЙТЕСЬ КРЕДИТНЫМИ КАРТОЧКАМИ. ПРЕДОСТАВЬТЕ НАМ ВОЗМОЖНОСТЬ БЕСПОКОИТЬСЯ ЗА ВАС!»
В другом утверждалось:
«СЧЕТА СТАНОВЯТСЯ БЕЗБОЛЕЗНЕННЫМИ, КОГДА ВЫ ГОВОРИТЕ: РАСПЛАЧИВАЮСЬ КРЕДИТНЫМИ КАРТОЧКАМИ!»
В третьем рекомендовалось:
«ЗАЧЕМ ЖДАТЬ? ЗАВТРАШНЮЮ МЕЧТУ МОЖНО ОСУЩЕСТВИТЬ УЖЕ СЕГОДНЯ! ПРИОБРЕТАЙТЕ КРЕДИТНЫЕ КАРТОЧКИ!»
Было еще штук шесть других вариантов.
Что-то в них беспокоило Вандервоорта. Собственно, вопрос о введении этого новшества — карточек — был решен, и Алексу не надо было ломать голову. Рекламу в принципе уже одобрил отдел кредитных карточек, и она была направлена Алексу лишь для общего ознакомления. Кроме того, вся стратегия по этой важной и новой линии была обсуждена несколько недель тому назад на Совете директоров банка. Разумеется, было много подводных камней, которые предстояло преодолеть. С одной стороны, ожидалось увеличение прибылей, с другой стороны, как и при всех начинаниях, введение кредитных карточек сулило на первых порах некоторые потери и затруднения.
Алекс задумался: «Зачем Совету понадобилась такая откровенно агрессивная и навязчивая рекламная кампания?»
Он сложил гранки рекламы в папку. Вечером, дома, он подумает об этом еще раз. Тем более что есть возможность выслушать дополнительное мнение по этому поводу и, по всей вероятности, довольно резкое — от Марго…
Так оно и произошло.
— В жизни не видела рекламы, так густо приправленной ложью! — заявила Марго. Она взглянула на Алекса вызывающе, и оттого казалась еще более желанной.
— Почему? — спросил он. — Впрочем, я знал, что она тебе не понравится.
— Не понравится? Да она мне просто противна, эта реклама!
— Но почему? Почему?
Марго взяла объявление, гласившее:
«ЗАЧЕМ ЖДАТЬ? ЗАВТРАШНЮЮ МЕЧТУ МОЖНО ОСУЩЕСТВИТЬ УЖЕ СЕГОДНЯ!»
— Ты лично видел когда-нибудь такое наглое коварство? Ведь это же откровенное и бессовестное навязывание людям лишних долгов. Это — сказки для легковерных дураков! Закабаление! Завтрашняя мечта для многих выльется в такую копеечку, ой-ёй-ёй… Потому-то она и мечта, потому-то никто и не может реализовать ее сегодня, что у него сегодня нет ни денег, ни шансов на то, что они появятся в ближайшем будущем…
— Ну, видишь ли, каждый сам себе господин и волен поступить, как ему вздумается…
— Те, на кого вы рассчитываете, точнее те легковерные, которых вы хотите подтолкнуть этой бесстыдной «липой», сами решать не могут. Они наивно верят вот этому вашему вареву… Поверь, я их очень хорошо знаю… Подумать только!
— Не кипятись, не кипятись. Никто никого не насилует…
— Нет! Жертвы вашей извращенной рекламы наивны и легковерны как дети. Ведь они — люди весьма скромного достатка, неискушенные в фокусах большого бизнеса. Я-то их знаю. Это — мои клиенты…
— Тебе не кажется, что ты драматизируешь?
— Черт подери, Алекс! Ты же знаешь, что я права. Нынче даже более опытные клюнут на возню, которую вы затеяли вокруг кредитных карточек. И, в первую очередь, благодаря рекламному ажиотажу, который вы раздули вокруг них. Что вы только ни делаете! Вы скоро их раздавать будете на каждом углу…
Алекс широко улыбнулся. Он любил спорить с Марго.
— Как бы мне хотелось, Алекс, чтобы люди, берущие ваши кредитные карточки, поняли, что это — наглое вымогательство. Вы же дерете с них восемнадцать процентов!
— Ну, об этом мы уже с тобой говорили в прошлый раз…
— Да, говорили, и ты не смог дать более или менее вразумительное объяснение.
— Я тебе говорил, что кредитные карточки дают возможность покупателю получить целый ряд услуг от банка! — настаивал Алекс. — Если ты сложишь сумму этих услуг, то нетрудно будет убедиться, что проценты, которые мы получаем с покупателя, совсем не так уж велики.
— Ну, это ты брось! Это для тебя они невелики. А для того, кто их платит?
— Но мы ведь никого и не заставляем их платить! Оплачивай сразу! И проценты платить не придется.
— Можешь на меня не кричать! Я не глухая.
— Ну, ладно, ладно, извини. Еще коньяку?
— Да, пожалуйста.
Налив Марго коньяку, Алекс вернулся к прерванному разговору:
— Ты забываешь самое простое. Если клиенты будут сразу же оплачивать счета по своим кредитным карточкам, то мы никаких процентов с них не возьмем.
— Ты хочешь сказать — оплачивать полностью свои счета?
— Да, именно.
— Но кто же может позволить себе такую роскошь? Большинство оплачивает именно этот ваш хваленый «минимальный» процент!
— Ну, пожалуй, что так…
— Вот-вот! Они платят по этим счетам гроши, а основное висит у них на шее в качестве долга вашему банку. И вот на этом-то долге вы и наживаете свои ростовщические проценты. Разве не так?
— Допустим, — согласился Алекс. — Но ведь банки где-то должны получать свой приварок?
— Вот-вот! Я ночами не сплю, ломаю голову: откуда же бедным банкам извлечь прибыль?..
Он засмеялся, но она и ухом не повела.
— Послушай, Алекс, подумай о том, сколько настоящих бедолаг влезут по уши в долги, и все из-за ваших проклятых кредитных карточек. А во имя чего? Чтобы накупить дребедени… Напитки, пластинки, безделушки. Из-за кажущейся легкости. Плевать, что будет завтра! Зато сегодня все очень просто. Грошовый кредит получить у вас очень легко. А те же гроши, будь они вынуты из кармана деньгами, были бы все же каким-то сдерживающим моментом. Вот так и происходит закабаление на долгие-долгие годы…
Алекс вынужден был признаться самому себе в том, что Марго права. Раньше рабочий люд закладывал свои души в мелких хозяйских лавочках. Теперь появилась новая порода хронических должников, которые наивно продавали свои будущие заработки «дружелюбному» банку…
Главным социальным злом стало то, что кредитные карточки в массе своей заменили небольшие ссуды наличными. Если когда-то, выдавая такие ссуды, сотрудники банка пытались разубедить клиента в целесообразности долгов, часто необдуманных, то теперь уже никто никого ни в чем не разубеждал. И недаром некоторые социологи, как это было известно Алексу, считали, что кредитные карточки послужили ударом по общественной морали.
Разумеется, для банка введение кредитных карточек представляло большое удобство. Накладные расходы сокращались, а процент возрастал. В убытке оставался потребитель, ибо та же вещь, ранее приобретенная посредством обычной ссуды, обходилась ему теперь дороже. Ну, а уж банк выигрывал, да как! Итоговая банковская премия доходила до двадцати четырех процентов, поскольку торговля, имевшая дело с этими кредитными карточками, тоже платила банку от двух до шести процентов!
Так что оснований у Первого Коммерческого банка делать ставку на кредитные карточки было предостаточно, и по всей вероятности, у этого вида кредитования было прекрасное будущее.
Кроме того, стало ясно, что кредитные карточки были шагом на пути к созданию централизованной электронно-вычислительной системы, которая занималась бы банковскими операциями. Такая система лет через десять — пятнадцать могла бы вытеснить огромное количество обычных бухгалтерских операций, банковских книг, чеков, которые к тому времени станут таким же анахронизмом, как первый автомобиль.
— Прекратим эту дискуссию, — сказала Марго. — А то мы с тобой сейчас вцепимся друг другу в глотки. Как на заседании акционеров…
Она подошла к нему и поцеловала.
— Надеюсь, — сказала она с интонацией капризной девчонки, — что завтра ты сделаешь все возможное, чтобы эти объявления не увидели света…
— Постараюсь, милая, — сказал он, зная, что сделать это будет совсем нелегко.
Он обнял ее и тоже поцеловал. Марго улыбнулась.
— Для старого напыщенного ростовщика у тебя, в общем, покладистый характер…
— Я люблю тебя, Бреккен.
— Честно-пречестно? Поклянись честью банкира!
— Клянусь!
— Я у тебя еще немножко побуду, — потянулась она всем телом, — а потом уеду, у меня завтра утром слушается дело…