– Галочка, какими судьбами? Не видел тебя сто лет. Ты ко мне? Что ж не позвонила, я бы отменил пациента.
Интересные дела, а они оказываются знакомы. И довольно тесно судя по радостным объятиям.
– Да нет, Коля, я к Владимиру.
В глазах напраника появилось понимание.
– Так это за твою Аню хлопочет этот молодой человек?
– За мою Коль, за мою.
Подождав пол минуты, Николай Захарович продолжил.
– Галь, не отчаивайся. Я этого парня знаю больше трёх лет. У него огромный потенциал и неизвестные нам пока способности. Но несколько моих тяжёлых он вытянул.
– Я тебе советую попробовать, тем более Володя явно не равнодушен к твоей дочери. Это поможет ему.
– Ну, решайся. Важно не потерять время. Ну чем вы рискуете?
– Да, наверное. А что я Славе скажу. Он не верит во все эти дела.
– А вы пока его дома нет, ну я думаю договоритесь.
В машине перед Аниным домом мы сидели молча. Наконец женщина решилась.
– Володь, давай так. Владислав Антонович через два дня улетает в Алма-Ату по работе. Приходи к нам. Что тебе нужно для этого?
– Ничего, Ане не говорите пока. И учтите, придётся Аню раздеть до пояса.
– Зачем? – встревожилась мать.
– Вы сегодня обратили внимание на сеанс с парнем. У него проблема с ногой, а я начал с массажа спины. У меня это так работает. Сначала я должен настроиться на пациента, для этого обширный контакт, например спина. И только потом, когда я настроюсь, начинаю воздействовать точечно на больное место. Да Вы не беспокойтесь, Вы будете мне помогать.
– Ну хорошо, договорились.
Вечером в пятницу я звонил в дверь. Изрядно потряхивало, как всё пройдёт. Как Аня воспримет мой визит. Сначала мы с Галиной Николаевной сидели на кухне и договаривались, как будем действовать.
– Ой, Володя!
Аня вышла из своей комнаты и буквально уткнулась в меня. Я непроизвольно заулыбался.
– Привет, Анютка. Вот с твоей мамой разговариваем. Как ты?
– Нормально, – девочка неловко улыбнулась, но было заметно, что мне рады.
– Ох ты кавалер пришёл, она и разулыбалась, – вставила свои пять мама.
Обстановка в комнате разрядилась. Галина Николаевна приготовила всем чай и бутерброды с колбасой.
Я с аппетитом умял пару, забыл пообедать сегодня.
Вдруг резко настроение у Ани упало и она попросилась уйти к себе.
– Так Галина Николаевна, перед боем не надышишься. Хватит оттягивать, идёмте в комнату.
Аня лежала, свернувшись в комочек, прижав к себе немаленького плюшевого мишку. Подняла голову и недоуменно посмотрела на нас.
– Анют, тут такое дело. Я несколько лет назад начал лечить людей руками. Сначала просто занялся массажем, потом заметил, что могу влиять на энергетику человека. Короче, мы с мамой хотим тебе помочь. Я буду тебя лечить, ты не против?
Аня несколько мгновений молчала, потом на глаза набежали слёзки и она заплакала, закрыв лицо. Я сделал знак маме выйти. Худенькие плечи сотрясали рыдания, смотреть на это было выше моих сил. Притянув девочку к себе стал гладить её плечи, успокаивающе шепча на ушко.
– Аня, я не шучу. Твоя мама была на моём сеансе и видела, что я могу. Я сделаю всё что могу. Обещаю тебе улучшение, на сколько – не знаю. Никогда не занимался такими болячками. Меня оттолкнули, Аня неверяще и в то же время с надеждой всматривалась в меня. Слезы блестели на пушистых ресницах. Не удержался и притянув её, осушил слезки поцелуем. Да, именно так, сбить с толку.
– Анечка, хватит разводить сырость. Давай займёмся лечением, хорошо?
Дождавшись кивка, позвал маму.
Галина Николаевна, переоденьте Аню в пижамку. Сверху мне нужна открытая спина. Если можно свет приглушить, что бы не мешал расслабиться. Я вышел и зашел, когда позвали. Галина Николаевна сидела на стульчике в ногах. Аня лежала на животе с открытой спиной.
Я укрыл ноги одеялом и положил руки на хрупкие лопатки. Сначала Аня вздоргнула от прикосновения, но я быстро растопил напряжение своими ладонями. Осторожно начал растирать спину, стараясь поймать единение с ней. Да что такое, после десяти минут, так и не получилось.
Пожалуйста, не сейчас, не с ней. Помоги мне, ну кто там сверху. Дай мне помочь сейчас. Лучше забери от меня силы.
Толи сработала молитва, толи продолжая стараться, я нащупал, что искал.
Тело осветилось, я сквозь закрытые глаза, видел ауру девушки. Небольшие проблемы в различных участках, но это у всех пациентов наблюдалось. А вот такой насыщенной бардово-чёрной кляксы в верхней части черепа я никогда не видел. Я даже не представлял, как подступиться к ней.
Вначале пробовал накладывать руки на голову, меня отбрасывало как однополярно заряженный магнит. Тогда стал менять тактику, изучал границы такой реакции. Где-то в верхней части шеи начиналось отторжение моих действий. Как подобраться, как помочь, если я не могу прикоснуться к голове. Вспомнил слова Николая Захаровича о постепенном изучении болячки.
Так, надо расслабиться самому. Мягко, неторопясь, стал поглаживать шею, пытаясь подыматься выше. Иногда замирал на время, стараясь передать своё тепло, свои силы девчонке. Не знаю, сколько время прошло, но вдруг осознал, что мои руки находятся над больным местом.
И тогда я сказал себе, сейчас, надо сейчас передать максимум своей энергии пораженному участку. От концентрации даже пальцы начало припекать, на миг показалось. что проник сквозь череп и держу саму опухоль.
Всё, мир перевернулся в голове и я отключился.
Приходил в себя долго и трудно. Тошнило и ощущения были как при моём попадании сюда. Как будто опять тяжёлое сотрясение мозга. С трудом нашел в себе силы, что бы подтянуть на себя одеяло. Через какое-то время, услышал тихие звуки и открыл глаза. Интересно, я в комнате Ани, на её кровати. Что я пропустил?
Что я таки не расчитал свои силы – это я понял. Главное – удалось ли помочь?
Кое-как собрался с духом и поднялся. Знобило и ощущения как при высокой температуре. Побрёл на выход. На кухне сидели обе женщины и весело болтали. Аня при этом уплетала что-то вкусно с тарелки, а её мама с любовью смотрела на дочь. Меня так умилила эта картина, что аж прослезился.
– Ой, Володя встал. А я тут дочь кормлю, забыла уже когда она нормально ела.
– А что у нас вкусненького. Тёща, корми давай зятя.
Картина маслом. Зачем я это брякнул, вот балабол.
– Ну это я так пошутил, не удержался. Очень хочется кушать, быка бы съел.
– Ну садись зятёк, быка нет, а вот баранее жаркое положу.
Ух, какая вкуснятина. Ничего вкуснее не ел, вот только тарелка быстра опустела.
Мне молча плюхнули ещё полную. Почувствовав, что наконец наелся, я кусочком хлеба вылизал тарелку от соуса. Так, а почему такое молчание. Обе женщины смотрели на меня. Старшая с одобрением, а малая улыбаясь.
– Галина Николавна, чайку бы ещё. Выпив большущую чашку горячего и сладкого чая, я почувствовал себя человеком. Отпустила головная боль, прояснилось в голове.
– Давайте перейдём в зал. Мы прошли и сели на диван, посадив Аню в центре.
– Рассказывайте, Галина Николаевна, что было, что Вы видели.
– Да вначале было всё ясно, а минут через пятнадцать ты закрыл глаза и стал гладить Аню за шею. Я засекла время два часа и десять минут прошло. Я уж решила, что ничего не получилось, когда ты положил руки на голову и стал что-то шептать. Мне даже показалось свечение от рук. Всё, а потом с тебя будто воздух выпустили и упал прямо на Аню. А я не знаю, что делать. Одна будто спит и ты тоже. Хотела в скорую звонить, а тут Аня очнулась. Ну мы тебя укрыли и оставили отдыхать. Сейчас то уже пять утра. Ты проспал часов шесть.
– Ну, а ты Ань, что чувствовала.
– А я всё проспала. Я так устала от болей, что уснула сразу, как ты начал меня гладить.
– А как самочувствие сейчас?
– Удивительное, ничего не болит. Голова ясная, только опять хочется кушать.
– Сейчас, доча. Хочешь бутерброд с красной рыбой? Володь, ты будешь?
Я отказался, пузико набито по самый верх. А Анна умяла пару.
Еле отговорился, Галина Николаевна хотела оставить меня погостить, пока не прийду в себя. Сказала, что возьмёт выходной, что бы побыть с дочерью.
Договорились, что я зайду вечером. Выйдя из дома пошёл по заснеженному парку домой. Честно говоря ноги еле волочил, но настроение было, как будто выиграл главный приз в жизни.
Дома завалился спать и продрых до вечера. Открыла мне дверь Аня. Радостно улыбнувшись, схватила за руку и потащила в свою комнату. Крикнув приветствие маме, я зашёл в девчоночью спальню. Комнату было не узнать. Кровать трансформировалась в диванчик, симпатичный бра на стене. Аккуратно и уютно. Анька забралась с ногами на диван и хлопнула рядом, мол присоеденяйся.
– Ань, подожди. Можно я проверю тебя?
Девочка доверчиво кивнула. Я положил её голову себе на колени и стал поглаживать шейку. Нежная кожа, я даже побоялся поцарапать. Войти в контакт удалось быстро, а вот дальше облом. Ничего – кирпичная стена. Ничего не вижу и даже намека нет. Я старался не торопиться, расслабиться. Начинал по новой – ни-че-го. Выйдя из транса увидел испуганные глаза подруги.
– Что Вов, плохо? Только честно ответь пожалуйста, не надо обманывать.
Какая сильная девчонка, честно ей всё скажи.
Я поцеловал в перепуганные глаза, по два раза. Что бы наверняка.
– Всё хорошо у тебя, проблема во мне. Я видимо перегорел, ничего на вижу.
– Что это значит, это опасно для тебя?
Девушка вцепилась в меня и требовательно смотрела в глаза, будто хотела что-то рассмотреть внутри меня.
– Нет, моя хорошая. Просто какое-то время мне надо отдохнуть от лечения людей.
А у самого кошки скребли на душе. А если не вернётся мой дар. Я так привык жить с ним, строил планы. Помогая людям, я чувствовал, что это правильно. Сам себе не признавался, но душа пела, когда видел радость человека, которому я облегчил жизнь. Хотел помогать безвозмездно больным детям, только расчитывал поднабраться опыта. Вот и поднабрался.