Обратил внимание, как Аня смотрит на меня – с тревогой, надеждой и ещё что-то не совсем понятное мне было в её глазах.
Господи, какая красивая. Нежный овал лица, с немного детскими припухлостями. Роскошные, пушистые ресницы обрамляли главную достопримечательнось – глаза, светло-коричневые. Тут же меняли оттенок на более насыщенный, темный бархат. Искорки мелькали в глазах девушки, когда она то внимательно слушала меня, то срывалась на смех. Именно этим она была похожа на мою Олю. Непосредственностью, умению слушать и смешливостью.
Да как можно жалеть об упущенных возможностях. Получилось бы у меня лечить детей или нет – непонятно. А вот конкретно эту даму я надеюсь, что спас. Надо дождаться результатов врачебного обследования. Ну тут уж Галина Николаевна развила активность. Через несколько дней будет результат.
Когда в субботу вечером Анька позвонила мне и закричала что-то радостное, я не понял что. Но понял главное – что всё хорошо.
– Ты представляешь, они не нашли даже следы опухоли и говорят, что будут перепроверять. И что такого не может быть, представляешь.
– Анечка, поздравляю. Я счастлив это слышать. Но, дорогуша, надо ещё несколько сеансов. Хуже не будет, договорились?
В воскресенье, после обеда загляну к подруге. Галина Николаевна открыла дверь.
– Проходи, Володенька. Аня у себя.
Анна сидела за письменным столом и явно делала уроки.
– Ой, привет, – Девчонка подскочила ко мне и прижалась на мгновение.
– Девчонки заходили, принесли домашнее задание. Я столько пропустила, ужас.
– Анечка, как самочувствие?
– Да нормально всё, вспоминаю как кошмарный сон. Ты будешь мной заниматься? Ну там массаж или что?
– Да конечно, давай освободим диван.
Аня быстро убрала с диванчика подушки и стала снимать свитер.
– Не снимай, Ань. Сейчас не надо. Я сяду в углу, а ты ложись на спину. Вот, а галову мне на колени.
– Можно закрыть глаза и отдохнуть.
Я начал мягко массировать тоненькую шейку, постепенно подымаясь выше. Вошёл в контакт, но ничего не вижу. Хотя чувствую работу своей энергетики, ладони горячие. Что же получается, я ослеп, но не лишился способности передавать свою энергию. То есть, людям, чью картинку ауры я помню, помочь возможно по памяти. А незнакомым мне пациентам – могу только помочь расслабиться?
В рассуждениях и анализе своих проблем не заметил, как давно перешёл к голове девушке. Я с явным удовольствием запускал пальцы и сквозь шелковистые волосы массировал головы. Аня похоже дремлет, посмотрел на часы – ого два часа я здесь. С сожалением убрал руки и стал поглаживать девушку по голове.
– Уже всё? – Аня вкусно подтянулась и улыбнулась мне. В сердце сразу будто райские прицы запели.
А собственно, что я к ней чувствую. Как свою женщину точно пока не рассматриваю. Скорее как свою собственность. Во мне вдруг проснулся альфа самец и эту девочку я терять не собираюсь, моё не отдам.
Выщли из полутёмной комнаты на свет в зал.
– Ой, папка прехал.
На диване в зале сидел Владислав Антонович с супругой собственной персоной.
Взъерошенный, явно только что был непростой разговор. Галина Николаевна тоже ещё не отошла от диспута. Глаза посверкивали от возмущения.
– Добрый вечер, Владислав Антонович. А мы с Аней закончили. Помоему всё хорошо.
Да, надо сваливать. Тут явно пахнет разборками. Не успел.
– Галочка, а организуй нам пожалуйста чайку. Я с дороги с удовольствием выпью, да и Владимир не откажется. Не откажетесь?
– Ни за что. Такой чай как у Галины Николаевны я давно не пил.
– Вот и прекрасно, Анюта помоги маме на кухне.
Ну ясно, разговор по мужски. Ну давайте сэр, посмотри кто кого.
Владислав Антонович достал из буфета бутылку молдавского коньяка. Плеснул нам на два пальца в бокал.
– Ну, за здоровье моей дочери.
Грех отказываться от такого тоста и я лихо опрокинул ароматную жидкость. Хорошо пошло, по пищеводу скользнула волна тепла.
– Мне супруга рассказала, какую помощь ты, Володя оказал нашей семье. Мы этого никогда не забудем. Я хочу отблагодарить тебя от всего сердца. В этом конверте три тысячи рублей. Возьми пожалуйста.
Ах, ты, барин – боярин. Отблагодарить он меня решил за помощь семье.
От возмущения я плеснул себе ещё коньяка. Махнул залпом. Потом откинулся на спинку дивана. Мужчина напротив меня точно ожидал от меня другой реакции. Ну наверное благодарности за щедрость, поцелуй барской руки и всё такое.
И толи сыграла эмоциональная усталость, толи выпитое спиртное, а скорее все вместе.
– Владислав Антонович, спасибо конечно за деньги, – и я отодвинул от себя конверт.
– У меня есть дар, лечить людей. И когда я узнал, что Анечка больна, ни секунды не думал. Договорился с вашей супругой и провёл сеанс. На мой взгляд удачный. Я вложил в вашу дочь частичку себя, скорее всего я перегорел, когда боролся с этой заразой и не смогу больше лечить.
– И Вы серьезно считаете, что я это делал ради ваших красивых глаз или Вашей супруги?
Остапа понесло, но остановится я уже не мог. На отдать должное моему визави, он сидел молча, сжав губы и не пытался меня перебить.
– Я вложил в этого ребёнка часть своей души и не собираюсь с ней расставаться. И я не дам Вам пристроить её за нужного замечательного мальчика из не менее замечательной семьи.
– И вообще, почему Вы решили, что я не подходящая партия для Вашей дочери. Своим трудом я заработал приличные деньги. У меня новый трёхкомнатный кооператив, новый "Жигуль" с гаражём на которые я заработал сам, мне никто не помогал. Кто-нибудь из Ваших хороших мальчиков может похвастаться этим?
А ведь зацепило. Вначале Анин папа просто ждал, когда я выговорюсь. Потом заинтерисовался, а в конце, конкретно задумался.
Пауза затягивалась, я всё сказал. А женщины на кухне наверное не чай готовят, а бешбармак варят. Наконец вплыли наши дамы, быстро расставили посуду, варенье, печенье и даже маленький тортик.
– А это Анечка сама испекла для Володи.
Вот, молодчина. Есть же люди, которые меня ценят.
– Скажи, Володя, – очень спокойным тоном сказал Владислав Антонович.
– А кем ты будешь по окончании института, какие планы?
– Ну планы теперь придётся корректировать. Я оканчиваю в следующем году автомобильно-дорожный факультет. Буду работать, как и все. Семью конечно создам.
– Будешь работать мастером в какой-нибудь автоколонне?
– Я понял Вас, посмотрим где. Но моя семья точно не будет нуждаться в деньгах.
– Галь, а ты знала, что у Владимира новая кооперативная трёшка, своя машина и гараж? Нет?
Обе женщины с удивлением рассматривали меня.
– Володя, откуда такие деньги?
– А я работаю уже много лет, вот копил на квартиру. В этом году въехал, знаете недалеко от рынка новая девятиэтажка. Ещё не всё есть. Пока не купил мебель в спальню, зал и кабинет. А в принципе жить уже можно.
– А неплохое место там, Галь.
Многие не отказались бы там жить. А как гараж выбил? Мой товарищ, не простой человек между прочим, не смог выбить там гараж.
– А мне Мария Павловна с облиспокома помогла.
– Ого, да Вы со связями, молодой человек.
Разговор постепенно перешёл в нормальное русло. После обсуждения меня любимого, поговорили про Анину учёбу и про командировку главы семьи. По моим ощущениям, меня допустили до целования тапочка. Ещё не ручки, но вода и камень точит. В прихожей Владислав Антонович уже мягко придержал меня.
– Володя, я не против, что вы дружили. Но она ещё молодая и вам рано.
– Извините Владислав Антонович, можете не продолжать. Это даже не обсуждается, как само собой разумеющееся.
На этом мы скрепили наш договор рукопожатием.
Поздно вечером мне позвонила Аня и рассказывала о своих переживаниях. Она очень любила родителей и резкое непряитие меня отцом её расстраивало.
Встреча с Николаем Захаровичем оставила двойственное ощущение. Он всё понял и принял мой выбор. Был очень расстроен, что наше сотрудничество прекращается. С другой стороны чувствовалось в нём облегчение от такой ситуации. Наверное я являлся где-то ему конкурентом и он и жалел и был доволен таким разрешением событий.
Посетив Марию Павловну, понял, что мои способности остались при мне. И со старыми пациентами я могу продолжать работать. Ну хоть так, а то в заначке пусто, да и связи надо поддерживать.
С Аней встречался почти каждый день. Мы возобновили пробежки по парку или на лыжах. А еще я показал подруге свои йоговские гимнастики и заставил делать каждое утро.
На празнование Нового Года меня официально пригласила Галина Николаевна. Пришёл не спустыми руками. Знаменитые солённые груздочки и фирменный бабушкин торт, испечённый по моей слёзной просьбе. Торт уложили в большую коробку, что бы он сохранил форму. И когда я приехав к девяти часам вечера, открыл его, все сказали – ВАУ.
Кроме нас четверых были ещё две пары друзей. И пока мужчины поднимали градус, прощаясь со старым новым годом, я ухаживал за женщинами. А больше за Аней. В первый раз с ней в такой обстановке. Моя мадам нарядилась в красивое платье сиреневого цвета, очень идущее к её глазам. Девчонка просто купалась в моих ухаживаниях. Ну, как же, первый ухажёр наверное. Ну принятый семьёй точно первый. Об остальных женщинах тоже не забывал, подливал вина, говорил тосты. Когда хозяин семьи предложил молодому поколению сказать пару слов, я поднялся и сказал один из своих любимых:
– За здоровье присутствующих мы выпили – это главное. Но я бы хотел вот ещё о чём сказать. Кто-то называет это божьей помощью, кто случайностью. Пассажиры "Титаника" все были красивы, здоровы, молоды и богаты – но это им не помогло. Так выпьем же за удачу, что бы она не оставляла нас в наших начинаниях.
– Браво, молодой человек, – поддержали меня гости.
Вообще я всегда уважительно отношусь к тостам. Здесь главное выдержать золотую середину между заунывными, длинющими кавказскими тостами, когда сам тостующий забыл, что хотел сказать и неприлично короткими европейскими "Чин-Чин". Тост должен быть коротким, выразительным и интересными. Ну а дальше от таланта.