Здесь вершилась магия Абсолюта. Запретная магия, и дьявол знал об этом. Как и сказала Иштар, я дошёл до самого дьявола, чтобы наказать его.
Небо снова навеяло мне мысли о том, какое преступление совершил Аваддон. О том, что все законы должны соблюдаться, и не имеет значения, какую силу имеет преступник.
— Пади ниц, червь! — в голосе Аваддона сквозь ярость проступил тот самый страх, он явно прочёл мои мысли.
Новый удар по сознанию едва не подогнул мои локти, и хрустнули рёбра. Я выплюнул кровь на землю.
Дело худо… Иштар рядом лежала, давно потеряв сознание от меры дьявола. Если уж демоница поддалась, почему я всё ещё держусь?
— Зачем? — послышалось сверху, — Что движет тобой, частица?
Я не ответил, лишь сдвинул чуть-чуть руку к трезубцу.
— Ну, схватишь ты копьё… Что дальше?
Смех Аваддона эхом прокатился под сводами, заставляя озеро магмы волноваться, расходиться кругами от острова в центре. Поднялся ветер, стал бить в лицо нестерпимым жаром.
Мелькнула мысль о том, что если мне обнулиться, то я протяну здесь совсем недолго. Слишком жарко, и нечем дышать.
— Именно, — Аваддон усмехнулся, прочитав мои мысли, — Именно поэтому мои чертоги такие. Жалкому нулю придётся идти по этому мосту, и он сдохнет прежде, чем сделает пару шагов.
Он продолжал хохотать, словно думал, что удачно пошутил. А потом вдруг спросил:
— А ты знаешь, что попал в тело священника, частица?
Я не ответил, продолжая подкрадываться пальцами к трезубцу. Осталось совсем немного… Но двину рукой быстрее, и потеряю опору. А на плечах будто огромная гора покоится, упаду грудью на землю, и уже не встану.
— В истории Инфериора, червь, было всего двенадцать Просветлённых. Твой священник должен был стать тринадцатым…
У меня округлились глаза. Мне стоило усилий не потерять самообладание, и откуда-то изнутри, из глубин души прилетел ответ от священника: «Да».
Мой Перит должен был стать Просветлённым. Неужели прямо на том столбе в деревне Белых Волков, после пары суток мучений?
Вполне возможно.
— Почему Абсолют так сделал, непонятно, — усмехнулся Аваддон, — Я думаю, он хотел дальше быть единым, и не хотел конкурента.
Из глубины души снова прилетело откровение от священника. Перит просто сказал: «Нет».
— Ты меряешь… — прохрипел я, — своим разумом… дерьмо… нулячье!
Послышались вопли гнева от бесов, возмущённые требования от демонов убить меня. Но Аваддон лишь усмехнулся:
— Тогда зачем Абсолют остановил Просветление?
Меня вдруг резко подняло, я безуспешно дёрнул рукой к трезубцу, но пальцы лишь на миг коснулись коррупта. А я уже взмыл вверх, да так и остался в выпрямленном состоянии, будто подвешенный, только носки касались земли.
Дьявол держал один палец поднятым, контролируя моё тело.
— Объясни мне, частица. Ты же касаешься разума Абсолюта каждый миг, так спроси у него, зачем?
Я не ответил, лишь поджал губы, упрямо глядя в зрачки дьявола. Он нависал громадной тенью, положив руки на локотники и расправив плечи.
Истинный и единственный хозяин Тенебры.
— Говорят, надо убить двенадцать богов, чтобы стать Абсолютом, — сказал Аваддон, — Я лично убил двенадцать дьяволов, но ничего не почувствовал.
— А богов… было слабо?
— Твоя дерзость выглядит жалкой, — Аваддон чуть двинул пальцем, и меня протащило вбок.
Носки прошаркали по камням, и через секунду пальцы поцеловала раскалённая магма. Я закричал от боли, а дьявол захохотал:
— Ты же владеешь стихией огня, червь! Так помоги себе!
Я и вправду попытался утихомирить огонь. Вообразил энергию спирали, опустил её к стопам. Стало полегче, и огонь даже согласился чуть подпитать меня энергией.
— Говорят, что равновесие, когда Бездна соприкасается с Небом, позволяет стать Абсолютом, — Аваддон усмехнулся, — Но я был в разуме Каэля, чувствовал его, как себя. Я был богом, и оставался дьяволом… но Абсолютом не стал.
При этих его словах я вдруг почувствовал за пазухой у живота какое-то тепло. И это был не талисман, уж покалывание шерсти я бы сразу отличил.
— А этот серафим Эзекаил, — Аваддон продолжал вещать, — Он на века завис в истинном равновесии! Демон-ангел в Инфериоре…
— Он… продал… тебе душу…
На лице дьявола промелькнуло удивление:
— Правильно говорят, в этом огромном мире ничего не утаишь, — Аваддон расхохотался, и оглянулся через плечо.
Демоны из его свиты сразу же в страхе отлетели, чуть ли не распластались под сводами:
— Мы верны тебе, владыка!
— Мы не предавали!
Дьявол только покачал головой, и пара демонов перестала быть. Просто упали вниз, как подкошенные, их тела с плеском исчезли в магме. Через пару секунд светлячки прилетели к Аваддону.
— Да, я подстраховался, — дьявол кивнул, — В разум Эзекаила мне уже не удастся войти, но он выполнит любой мой приказ.
Тепло на моей груди перешло в жжение, и не сразу до меня дошло, что это печать со словом Каэля. Она явно реагировала на разговоры о богах.
— А в чушь, что Абсолютом становится просва, я не верю, — и движением пальца Аваддон стал опускать моё тело вниз.
Я сразу же напрягся, стал приказывать магме расходиться. Ну же, стихия огня, поддайся мне.
Бурлящая поверхность лавы стала подо мной прогибаться, будто ускользая от ног. Я даже обрадовался, что у меня наконец получилось управлять огнём.
— Как ты можешь приказывать огню в присутствии хозяина Тенебры? — слегка удивился Аваддон.
Он свёл брови, махнул другой рукой.
Вогнутая под ногами магма дрогнула, я зажмурился… Ничего не произошло, мои ноги пока были при мне.
Аваддон недовольно заурчал, нахмурился.
— Белиар, сраный ты червяк, — дьявол оскалился, — Не смей мне мешать.
«Поднёбыш, не дрейфить».
Голос Белиара так неожиданно прозвучал в голове, что я вздрогнул. И вместе с тем вдруг вернулась уверенность в своих силах.
О да, сущность демона всегда дарила чрезмерную уверенность, но сейчас мне это так было нужно.
— Что… делать? — прохрипел я.
«Я тут частица Абсолюта или ты? Думай, поднёбыш, шевели мозгами. Хродрик говорил, у тебя их до хрена!»
— Что-то мне… не верится…
«Давай, зови своих богов или Абсолюта, кого там! Я долго не выдержу!»
— Белиар, — недовольно повторил Аваддон, — Третий раз умрёшь навсегда, разве ты не помнишь?
Моё тело вдруг начало вибрировать, плечи и ноги выгибаться в суставах. Меня пронзила боль — будто две неведомые силы боролись за меня.
Я стиснул зубы.
— Абсолют! — прохрипел я.
Аваддон на миг замер, моё тело успокоилось. Дьявол покосился через плечо, оглядел чертоги.
— Странно, никого нету, — он широко улыбнулся, а потом поднял другую руку, повёл ею в сторону, — А как же подруга, Белиар?
И тело Иштар на мосту вдруг заскользило в другую сторону, прямо к краю с плещущейся магмой.
«ТВОЮ МАТЬ!» — крик Белиара грохнул в моём сознании.
Что-то незримое переметнулось от меня к Иштар, и вдруг Аваддон вскинул ладонь, сжал кулак.
«А-а-а-а!!!»
Дьявол дёрнул на себя, и где-то за моей спиной треснули своды пещеры. Аваддон оскалился, напрягся, и дёрнул ещё раз.
Там, где образовалась трещина, камень разорвался, и внутрь влетел Белиар. Он упал с высоты на мост, ударившись со всего маху о камни. Где-то в магме исчез выпавший из его рук трезубец.
Демон попытался встать, оскалил зубы, но рухнул.
— Как же я сразу не догадался, — Аваддон захохотал вместе со своей свитой, — Когда тебе есть, кого защищать, ты слаб, Белиар.
Я обернулся, глядя на бездыханного Белиара. У демона от удара сломало рог, а крылья так вообще были перекручены, лежали бесформенными кожаными лоскутами.
Подставился верховный демон, попытавшись защитить сразу двоих.
— Продолжай звать, — Аваддон снова уставился на меня, — Может, ещё кто услышит?
— Если… услышит, — прохрипел я, — То тебе конец!
Я попытался перехватить стихию огня. Ну же, человеческая мера! Давай!
Магма пошла рябью, закипела, перекатываясь раскалёнными валунками.
Одновременно я пытался позвать Инфериор. Ну же, отзовись! Без тебя я человек с маленькой буквы, дай же мне силу.
Стихия земли, как же тебя не хватает. Как же меня достала эта Тенебра, с её якобы свободой, но при этом с ограничениями.
— Знаешь ли ты истинное предназначение Инфериора, червь? — вдруг спросил Аваддон.
Ему явно доставляло удовольствие оттягивать мою смерть. И это было с его стороны глупостью…
Я лихорадочно пытался придумать хоть что-нибудь, пока дьявол вещал о том, что Инфериор сам по себе прослойка между Тенеброй и Целестой. Зажравшиеся божки создали дополнительную защиту — Медос, где посадили ангелов.
По сути, тот же Инфериор, где херувимы и серафимы упираются в барьер и не могут обрести силу.
— Эзекаил столько раз стоял перед Небом, ожидая от него подачек, — рассуждал Аваддон, — Ты знаешь, как выглядит Небо?
— Откуда?
— Если Бездна, это кромешная тьма, то Небо — это сияние. Ни Тенебра, ни Целеста ничем не отличаются друг от друга…
Аваддон расслабленно откинулся на спинку трона. Его довольный взгляд то и дело возвращался к Белиару. Главный соперник среди демонов повержен, и теперь дьявол мог насладиться каждой секундой своей победы.
Инфериор так и не отвечал на мой зов. Как будто и не было никогда стихии земли.
Я пытался, я звал, я прислушивался. Ощущение было, как я когда-то, будучи первушником, пытался достучаться до стихии воды. Мне это потом удалось, но только…
Мои глаза расширились от озарения.
Что есть раскалённая лава подо мной? Расплавленная земля?
— Это будет даже интересно, — Аваддон наклонился, — Если ты сможешь призвать силу Инфериора здесь, то Абсолют действительно всемогущ.
Не слушая его, я вглядывался в раскалённые потоки подо мной. Как учил наставник Скойл в Вольфграде, я сконцентрировался, обратил внутренний взор на самый малый кусочек.