й огневой заслон, пробежать сотни полторы метров пылающей земли, ворваться во вражеские траншеи и захватить их. Захватить… Но как это сделать? Батальон лежит на открытой местности, а гитлеровцы скрыты в глубоких окопах и траншеях. Их пулеметы и автоматы прошивают каждый сантиметр пространства. Поднимись — и плотный огонь скосит цепь. Но и медлить нельзя, вражеские пушки и пулеметы уничтожат, смешают батальон с дымящейся землей.
Спиридон Кириллович ясно понял, что успех батальона и его спасение зависят от одного рывка вперед. Может быть, от порыва одного человека. Но кто, кто будет этим человеком? Ведь каждый знает, что тот, кто поднимется первым, принимает весь огонь на себя. Но знал комбат и другое: боевой клич того, кто поднялся первым, и даже его гибель бросают солдатские цепи вперед. И вот в этот опасный момент, когда, казалось, никакая сила не сумеет оторвать от земли солдат, поднялся капитан Полищук.
— Батальон, за мной!
Грохнула удачно брошенная кем-то граната, уничтожив вражеский пулемет. Захлебнулся гитлеровский миномет. Зачадил выползший навстречу танк, заерзал на месте с перебитой гусеницей второй, сползла в овражек подбитая самоходка, и батальон с громким криком «Ура!» ворвался в первую линию траншей.
Ошеломленные дерзостью советских воинов, оставив на поле боя свыше ста трупов солдат и офицеров, сто двадцать винтовок и автоматов, девять пулеметов, два готовых к бою орудия, тысячи патронов и снарядов, гитлеровцы в панике отступили.
В протараненную батальоном брешь вошли юркие тридцатьчетверки. Вслед за ними — полк, дивизия. Прогрохотали пушки. Мощная оборона врага рухнула.
На подступах к крупному промышленному городу Раушен, опоясанному железобетонными фортами, многочисленными дотами, бетонированными брустверами окопов и траншей, гитлеровцам удалось остановить продвижение наших войск. На передовой наступило затишье, какое обычно бывает перед решающим сражением.
С. К. Полищук.
Изучив местность, капитан Полищук явился к командиру полка подполковнику Маршавину и развернул перед ним трехверстовку.
— А что, если вот этим заболоченным лесом да и пробраться в тыл к фрицам. Свалимся на них как снег на голову — даю слово, не выдержат.
Подполковника давно занимала эта мысль. Он сам продумывал дерзкий план. И вот теперь перед ним стоял капитан Полищук. Подполковник в который раз склонился над картой, помолчал, вскинул на комбата воспаленные от бессонницы глаза.
— Дай срок. Подумаю, доложу командиру дивизии. А план-то рискованный…
— Вы же, товарищ подполковник сами нам не раз говорили, что бой выигрывает тот, кто не боится риска, — спокойно ответил Спиридон Кириллович.
Командир дивизии полковник Блинов одобрил план комбата. И вот батальон Полищука идет заболоченным лесом. Глухая полночь. Тропка узкая. Солдаты ступают осторожно, молчат.
К рассвету вышли в открытое поле. Сквозь утреннюю дымку слева проглядывались аккуратно подстриженные деревья, кусты акации, черной лентой стлалась дорога. Вправо ощетинился сотнями пушек, минометов и пулеметов кирпичный Раушен.
Разведка донесла: путь в город свободен. Атака была ошеломляющей. Застигнутые врасплох гитлеровцы, как и предполагал Спиридон Кириллович, не приняли боя. Одни предпочли спастись бегством, другие, подняв руки, сдались на милость победителей.
800 гитлеровских солдат и офицеров сложили оружие, 17 орудий, 100 автомашин с военным имуществом, сотни винтовок, автоматов и пулеметов, десятки тысяч патронов, гранат и фаустпатронов были трофеями батальона.
Продолжая преследовать отступающего противника, окружили город Георгенсвальден и разгромили «группировку численностью в 500 человек с 28 орудиями, 5 танками и другой техникой. При этом было захвачено в плен 400 человек, 24 орудия, более 30 автомашин, 8 складов и другое военное имущество»[1]. Так доносил командир полка подполковник Маршавин командиру дивизии полковнику Блинову о дерзком рейде батальона капитана Полищука.
Спустя три дня, подводя итоги наступательных боев в районе укрепленного узла Раушен, подполковник Маршавин писал в донесении на имя командира дивизии:
«За весь период наступательных боев батальон товарища Полищука прошел в тяжелых боях более 30 километров, захватив более 2500 пленных, 50 самолетов, 32 орудия, 150 автомашин, 9 складов с разным военным имуществом и много лошадей и повозок вражеского обоза. Действиями батальона т. Полищука было обеспечено продвижение всего полка и частей, действующих на левом фланге»[2].
НА ДВИНСКОМ БЕРЕГУ
Александр Андреевич Сусловродился в 1906 году в городе Кыштыме Челябинской области, в семье рабочего механического завода. Четырнадцатилетним пареньком был определен учеником токаря в тот же цех, где работал отец. В июле сорок первого года токарь Суслов становится первым номером станкового пулемета на одном из участков Западного фронта.
В 1942 году мужественный пулеметчик был принят в ряды Ленинской партии, за период боев четыре раза был ранен и после каждого ранения возвращался в действующую армию. Звание Героя Советского Союза присвоено в 1944 году. Награжден Орденом Славы III степени и медалями.
Александр Андреевич живет в городе Кыштыме. Персональный пенсионер.
Случилось это летом 1944 года. Дивизия, в которой служил сержант Суслов, несколько дней насмерть билась у стен древнего русского города Полоцка. Не раз поднимались полки в атаку, но фашисты из-за толстых кирпичных городских стен, из бойниц поливали наших воинов градом раскаленного свинца.
Резервы иссякли, а приказ надо выполнить. В распоряжении комдива только учебный пулеметный батальон, скомплектованный из опытных, прошедших многие фронтовые дороги солдат и сержантов. Это золотой фонд дивизии. Но выхода нет. И комдив генерал Басов решил создать небольшую группу из курсантов, под прикрытием темноты переправить ее на противоположный берег реки и неожиданным ударом во фланг вызвать панику в стане врага.
Через час генерал Басов стоял перед выстроившимся батальоном.
— Товарищи курсанты, — заметно волнуясь, говорил он, — вся надежда на вас, на ваш боевой опыт. Вам не раз доводилось проникать в стан врага и нагонять на него страх. Сослужите Родине и на этот раз.
Вечером командир учебного батальона вызвал Суслова и сержанта Иванишко. Разговор был коротким: комбат приказал выдвинуться южнее Полоцка, форсировать Двину, закрепиться на занятом плацдарме и отвлечь на себя гитлеровцев.
— Пойдете двое, — сказал командир на прощанье, — старшим назначаю вас, товарищ Суслов. Станковый пулемет и боеприпасы готовы. Ну а лодку найдете. Желаю успеха. В случае чего, вас прикрывают минометчики.
Через час группа пулеметчиков была на исходном рубеже. Вскоре нашлась утлая лодчонка, на ее дно поставили пулемет, коробки с лентами…
Переправа прошла благополучно. На окраине села, к которому вплотную подходило ржаное поле, оборудовали огневую. Сержант Иванишко отправился в обратный путь за боеприпасами. Оставшись один, Суслов вслушивался в предутреннюю тишину: доносились всплески воды, шумела начавшая колоситься рожь. Где-то вдали завывали моторы автомашин, надсадно гудели танки.
А. А. Суслов.
До окопов противника было не больше двадцати метров. Начинался рассвет. Утренняя дымка быстро рассеивалась, обнажая село, рощу и ржаное поле. Гитлеровцы появились в тот момент, когда яркие лучи солнца осветили вершины деревьев. Шли нагло, в полный рост.
«Подпущу метров на сорок», — решил Суслов.
Цепь гитлеровцев приближалась, и сержант Суслов нажал на гашетку. Плотная цепь распалась. Одни звенья, попятившись, скрылись за холмом, другие залегли. Только немногим удалось доползти до траншей. Они-то и открыли ответный огонь.
Ободренные автоматной стрельбой и подгоняемые офицерами гитлеровцы короткими перебежками стали продвигаться вперед. Суслов встречал их метким огнем.
Не один десяток фашистов навечно остался лежать на крутом двинском берегу. Но те, что оказались в траншее, обозленные дерзким вторжением в их боевые порядки, стали обходить мужественного пулеметчика. Вот уже слышны их голоса… Длинная очередь — и враг откатывается.
Нещадно палит солнце. Отбито четыре вражеских атаки. В пулемет заправлена последняя лента, подготовлены гранаты. Пальцы рук привычно лежат на гашетке. И опять послышались злобные выкрики:
— Рус, сдавайсь!
— Нет, не дамся я вам в руки, — шепчет Суслов и нажимает на гашетку.
Вздрагивание пулемета и мелодичное «та-та-та» прекратились неожиданно.
— Все! — громко сказал Суслов и взял связку гранат.
Сзади прошумело, послышалось прерывистое дыхание. Суслов тревожно оглянулся. К нему подполз сержант Иванишко с тяжелым грузом пулеметных лент и незнакомый солдат с пулеметом.
Замолчавший «максим» вновь зататакал. К нему присоединился «дегтярев».
Десять вражеских атак отбили храбрые пулеметчики. А когда на помощь им пришел весь пулеметный батальон, враг дрогнул, попятился. Более трехсот трупов вражеских солдат и офицеров осталось перед стволом сусловского пулемета. Не удержались гитлеровцы и за крепкими стенами древнейшего Полоцкого кремля. За этот подвиг Александр Андреевич удостоен высокого звания Героя Советского Союза.
Было это в июне 1944 года.
ОХОТНИК ЗА „ЯЗЫКАМИ“
Николай Федотович Лобыринродился 20 декабря 1920 года в селе Неплюево Карталинского района Челябинской области, в семье крестьянина. В селе он окончил школу, вступил в комсомол, познал первую радость труда в колхозе.
Любознательного юношу скоро заметили и направили на краткосрочные курсы учителей — в учительских кадрах крайне нуждалась страна. Школьники и молодежь села Варшавское полюбили молодого учителя, а он был влюблен в свою профессию и приготовился посвятить ей всю жизнь.