Да и у Рычка уже не наблюдалось ни лука, ни меча. Я порыскал по своему поясу и нащупал только нож. Волчонок, заметив мой взгляд, тоже покрутил головой. Нашего оружия нигде не было.
Он снял с пояса свой нож и показал мне.
– Ножи – наше единственное оружие, Перит, – сказал Рычок.
– Да, получается, что так, – ответил я, откашливаясь от пыли.
Подул ветер, он потихоньку сносил поднятую грязь. Я попытался подняться на ноги, но правая, кажется, была сломана. Рычок же отделался только ушибами. Вот уж действительно, звериная выживаемость.
– Перит, – тихо сказал Рычок, коснувшись моего плеча.
Я поднял на него взгляд, он смотрел куда-то в сторону и вверх. На каменистом холме в нескольких метрах над нами, куда не докатился обвал, стояли трое человек. Солнце проглянуло в облаках за их спинами, и я не мог разглядеть их лица, только силуэты.
Глава 23. Дорога к храму
Рычок вскочил, выхватив нож, и, чуть согнув колени, приготовился к прыжку.
— Кто вы? — послышался голос.
Обычный человеческий голос, не эти трубы иерихона, как у перекачанных зверей. Я, щурясь от солнца, попытался рассмотреть гостей.
Но вот солнце скрылось тучкой. Перед нами стояли трое худощавых незнакомцев, одеты они были в простые дорожные плащи, довольно запыленные. Лица наполовину закрывали капюшоны.
– Это нули! – прошептал Рычок.
Я кивнул и ответил, повысив голос:
– Мы обычные путники, пытаемся пройти через горы.
Послышался натянутый смех. Звереныш не сводил с них взгляда. Он понимал, что это нули, но чувствовал, как и я, опасность.
– Обычные путники не ходят через Проклятые Горы. Каждый житель Инфериора знает, что это — верная смерть.
Я слышал, что с нами разговаривал только тот, что стоял в центре. Вероятно, он был их главарем. Остальные двое молчали.
— Но мы же живы, — сказал я.
Нули не ответили, я чувствовал цепкие взгляды из-под капюшонов. Я пытался разглядеть лица, и видел только плотно сомкнутые губы — там не было и тени улыбки. И мне не особо нравилось, как топорщились их плащи. Что-то они там скрывали.
– Рано так говорить. Вы еще не прошли.
Рычок напрягся, я тоже попытался встать поудобнее. Что я мог сделать со сломанной ногой? Только метнуть нож. Я умел делать это на Земле, в своем теле, но как это сделает мой проповедник, я не знал.
– Мы хотели сразу убить вас… — начал было ноль, стоящий правее. У него странно мягкий голос.
В этот момент Рычок дернулся, но ему в ногу воткнулась стрела. Звереныш повалился на землю, попытался снова вскочить, но рядом с его головой воткнулась вторая.
Я пораженно посмотрел на короткие стрелы. Это же арбалетные болты! Да, из-под плащей незнакомцев выглядывали знакомые плечи самых настоящих арбалетов.
– Успокой своего друга, ноль, — сказал мне стоящий в центре главарь, -- Иначе следующая стрела будет отравленная.
– Обычный яд не возьмет зверя, – зарычал Волчонок, опираясь на простреленную ногу, – Я успею вас убить, нули!
Они засмеялись. Этот смех как-то сразу охладил пыл Рычка, и тот покосился на меня. Мне тоже не нравилось, как уверенно себя ведут незнакомцы. Это не те зашибленные жестокой системой нули, которых я видел у Кабанов, и даже не те кроткие крестьяне Скорпионов, довольные малой долей. В этих чувствовалась свобода.
– Хочешь проверить, зверь? – послышался вопрос.
– Подождите, – я поднял руку, – Давайте сначала поговорим.
– Ты странный ноль, и странно себя ведешь, – было мне ответом, – Хорошо, давай поговорим. Здравая мысль.
– Почему вы сразу не убили нас? – с ходу задал я наводящий вопрос.
Неожиданно голос снова подала фигура справа.
– Ты хочешь, чтобы мы сделали это, предатель?
У меня округлились глаза – теперь ясно слышалось, что это молодая женщина.
Центральный требовательно поднял руку, требуя от своего бойца молчания. Его соратница возмущенно отвернулась.
Рычок, морщась, вытащил стрелу из ноги. Насколько я знал, раны на зверях заживают очень быстро, и наверняка он уже на следующий день будет бегать как ни в чем не бывало. Если мы доживем до следующего дня.
– Мы видели, как зверь спас тебя, выкинув из-под завала. А потом ты, ноль, спас зверя, – ответил главарь.
– И что в этом такого? – спросил я, – Мы же сказали, что вместе идем через Проклятые Горы.
Незнакомцы переглянулись. Потом женщина спросила:
– Ты так привык быть рабом, что даже смерть хозяина тебя уже страшит? Сразу бросился спасать?
Я засмеялся и хлопнул Рычка по плечу.
– Ты слыхал, а? Хозяин!
Волчонок удивленно покосился на меня, а потом усмехнулся.
– Это они глупость какую-то ляпнули, Перит.
Я засмеялся, а потом спросил незнакомца:
– А если твой боец попадет под обвал, ты разве не кинешься спасать?
Командир отряда промолчал, снова переглянулся со своими. Я же продолжал:
– Так и я кинулся спасать напарника. Кем надо быть, чтобы оставить друга умирать?
– Друга? – удивленно переспросили незнакомцы.
До этого все три арбалета были направлены на Рычка, но один из них переместился в мою сторону.
– Я же говорила, что он предатель, – сказала женщина, целясь в меня.
Главарь сделал шаг к ней и положил руку на ее оружие, заставив опустить.
– Мы не убиваем нулей.
– А зверей? – с насмешкой спросила она.
Рычок чуть удобнее переместился на здоровую ногу, чтобы не замедлить рывок. Я на секунду поддался малодушию, и у меня мелькнула мысль – а ведь меня-то убивать не собираются. Но я не знал, кто эти нули, а с Волчонком я познакомился уже довольно хорошо.
Раздался новый оглушающий рев, земля задрожала, и я подумал – вот он, наш шанс. Но незнакомцы даже не повернули головы. Видимо, жизнь в этих горах приучила их и не к таким вещам.
Продолжительный гул прекратился, я непроизвольно оглянулся. Где-то вдалеке, извергая тонны пыли в воздух, поднялась массивная тень Апепа и вонзилась в облака. Может, новый вылез, а может, это тот, которого свалили, хочет взять реванш.
– Я не хочу стать убийцей невинного, – наконец, после продолжительного молчания, сказал главарь.
– Это глупо, – ответила женщина и выругалась, – У нас есть приказ. Так о нас узнают!
– Мы поведем их в руины, там и допросим. А ты, – он повернулся к третьему, который все время молчал, – Отправься в селение, доложи старейшине. И не забудь про Ревунов рассказать, что-то их сегодня много.
Молчун кивнул и, повернувшись, скрылся за краем холма.
– Вставайте и шагайте, как хотите. А ты… – главарь ткнул арбалетом в сторону Рычка, – если дернешься, попробуешь яда адского каракоза. Вот и проверишь, убивает он зверей или нет.
– Никогда не слышал, – проворчал Волчонок.
– Неудивительно, – усмехнулся незнакомец.
Он сунул руку за отворот плаща, вытащил короткий моток веревки и кинул мне.
– Свяжи своему другу руки, и без глупостей.
Я молча поднял веревку и принялся перевязывать Рычку запястья за спиной. Волчонок обиженно засопел, но не сказал мне ни слова.
– Ножи сюда давай, – сказала женщина, – Мне кидай.
Я со вздохом кинул их, и мы остались совсем без оружия.
– Все, топайте, – главарь оглянулся в сторону облачной долины, – А то скоро еще Ревун свалится, не хотелось бы под обвалом погибнуть.
Так мы поковыляли по горной тропе под конвоем. Впереди шел главарь, сзади с нас не сводила арбалет его неприветливая соратница.
Я опирался одной рукой на плечо хромающего Рычка, ковыляя на сломанной ноге, но в некоторых местах узкая горная тропа не позволяла идти рядом, и мне приходилось скакать за спиной напарника.
Мы шли молча, из-за наших ран продвигаясь очень медленно. Я чувствовал раздражение нашей конвойщицы, но она все-таки слушалась своего командира. Хотя иногда больно тыкала арбалетом мне в спину.
Где-то через час мы почувствовали землетрясение, и главарь скомандовал сесть. Мы как раз обходили огромный валун, его отвесный бок нависал над нами метра на четыре. С другой стороны находился крутой кювет в неглубокий овраг, и, к счастью, здесь тропа была широкой. Я устало опустился на землю, с удовольствием вытянув ноги. В правой лодыжке стрельнуло так, что в глазах потемнело, и я попытался рассмотреть, что с ногой.
– Только дернись, – рявкнула конвойщица, приставив арбалет ко лбу.
Я со вздохом поднял руки.
– Что у тебя там? Еще нож? – она дернула головой в сторону моей штанины.
Осторожно задрав ее, я показал опухшую и посиневшую ногу.
– Перелом тут. Хотел кость выдернуть и тебя заколоть, – раздраженно ответил я.
Женщина смолчала, но арбалет не убирала.
– Опять Ревун упал, – задумчиво сказал главный.
Где-то на соседней вершине прогрохотал обвал, рядом с нами скатилась всего пара камешков.
– Сегодня неспокойный день, – кивнула его напарница, – Что бы это значило?
– У ангелов сегодня много работы, – усмехнулся я.
Рычок покосился на меня, а незнакомцы, вдруг откинув капюшоны, уставились круглыми глазами.
Оба были темноволосыми, только у главаря был шрам на щеке. Его подруга была довольно симпатичной, только холодные глаза отпугивали. Если бы я увидел этих двоих в нашем мире, то подумал бы, что это коренные жители нашего Северного Кавказа, в них так остро чувствовалась горская кровь.
– Что ты сказал? – переспросил горец со шрамом.
– Ты их видел? – в свою очередь спросила горянка.
Я посмотрел на них, пожал плечами, и отвернулся.
– Ах ты, грязь! – выругалась темноволосая и больно ткнула мне под лопатку арбалетом, – Убивать нолей я не должна, но избить вполне могу.
Я выдохнул, готовясь, возможно, к самому глупому своему поступку. Никогда не бил женщин, но жизнь не оставляла мне выбора. Из той ситуации, где тебя считают слабым звеном, надо брать максимум пользы. Оставалось надеяться, что Рычок вовремя сориентируется.
В этот момент землетрясение закончилось.
– Встаем, – дал команду главарь.