Несколько раз противник выпадами пробует адамантиевый протез на прочность, но это скорее любопытство и попытки намекнуть, что бионику можно использовать в качестве щита. А может он пытается спровоцировать меня на использование звукового дезинтегратора, чтобы получше разглядеть основную причину своего прошлого поражения. В любом случае ксенос уже в курсе, что его самые сильные удары не способны даже поцарапать нерушимый сплав и всерьез пробить металлическое покрытие он не пытается.
— Надолго ли тебя хватит, мон-кей?
Поединок затягивается, но мы оба можем сражаться часами, не выказывая никаких признаков усталости — я из-за артефакта Зоны Отчуждения гораздо выносливее любого человека, а друкхари в принципе превосходят людей в плане… Да всего. Эти ксеносы быстрее, сильнее, ловчее и далее по списку. Единственное размножаются гораздо медленнее, но в поединке один на один это роли не играет и если бы остроухий ублюдок сражался всерьез, то я бы лежал на полу аккуратно нарезанными кубиками спустя секунду после начала схватки.
Вот только бой у нас не настоящий, а тренировочный, что позволяет экспериментировать и проверять на практике некоторые рискованные приемы — в очередной раз отбив клинок врага в сторону, не иду в контратаку, а разрываю дистанцию и перебрасываю стальной меч из живой руки в бионический протез.
Помнится давным-давно в одной далекой-далекой галактике жил один славный четырехрукий киборг, что не владея никаким колдунством умудрялся кошмарить защитников демократии из ордена Жидаев. И был у него один очень интересный прием под кодовым названием «Циркулярка».
Запястье аугментированной конечности начинает вращаться на огромной скорости и серо-стальной диск обрушивается на темного эльдара — ксенос решил, что я снова хочу попытаться задавить его силой аугментики и попытался ударить по живой руке, но напоровшись на бешено крутящийся клинок, меч остроухого со свистом вылетает из его руки, оставляя своего владельца совершенно безоружным.
Вот только этого оказывается недостаточно — змеей проскользнув под импровизированной циркулярной пилой, темный эльдар делает резкое движение рукой и в следующее мгновение смотреть на мир мне приходится уже из лежачего положения.
— На сегодня хватит практики, мон-кей. Приведи себя в порядок и перейдем к теории.
— Знаешь, Ильмарий… — Поднявшись на ноги, подбираю со стоящей в углу скамейки пропитанные лечебным гелем бинты и начинаю обрабатывать полученные в ходе тренировки раны. — Если ты не будешь меня постоянно кромсать, то тренировка будет длиться заметно дольше. Ну или хотя бы если мы не будем тренироваться боевым, мать его оружием!
— Но тогда от боя не будет толку, мон-кей. — Вот ведь выхухоль Комморагский! Мало того, что раз пятьсот назвал меня обезьяной и отмудохал по полной программе, так еще и рожу корчит, будто так и должно быть!
И, да, лучшим мечником среди работающих на культистов друкхари оказался тот самый остроухий выродок, которого я совсем недавно отправил на тот свет. Как эта эльдарская падла умудрилась выжить, когда в момент нашей схватки сканеры аугментики четко сигналили об отсутствии жизненных показателей — вопрос на сто баллов, но факт остается фактом: преподаватель из инкуба получился просто превосходный.
Опытный как незнамо кто, хорошо разбирается в физиологии различных рас, знает тонкости взаимодействия оружия ближнего и дальнего боя… Только вот как и все темные эльдары, этот остроухий выродок является той еще коварной, садисткой и крайне злопамятной сволочью с ярко выраженными маниакальными наклонностями.
Когда я малость отошел от шока и объяснил, что ищу учителя по фехтованию, друкхари первым делом потребовал вернуть его легендарную Финку темноэльфийского НКВД. То бишь клейв. Короче тот изогнутый дрын, что я затрофеил с трупа инкуба после его отъезда.
Как оказалось, сия заточка была не просто экзотическим мечом ксеносов, а являлась идеально отбалансированным силовым оружием, после потери которого остальные друкхари стали поглядывать на Ильмария не то, чтобы косо… Но с четко прослеживающимся намеком. Мол, что же ты, дружочек, человеку-то проср*л, да еще и один из фирменных клинков вашей братии пролюбил?
В лицо, понятное дело, никто такого не говорил, ибо темные эльдары хоть и отмороженные на всю голову, однако подыхать мучительной смертью не спешат, но вот всяких завуалированных издевательств в стиле «Мы знаем, что ты знаешь, что мы знаем» хватало, что бесило инкуба просто неимоверно.
Короче гудящий дрын пришлось отдать, но горевать по этому поводу я не стал. Все равно вещица больно приметная и на постоянной основе в пределах Империума её с собой таскать не получится, плюс силовое оружие само по себе штука крайне специфическая и не то, чтобы прям дико полезная. Во всяком случае если сравнивать её с ракетной пусковой установкой или противотанковой винтовкой, я бы предпочел получить последнее.
— Итак. — Дождавшись, пока я залатаю нанесенные им порезы, полирующий свой клинок Ильмарий начинает «разбор полетов». — Во время разминки ты допустил ряд критических ошибок, мон-кей. Каких именно?
— Дай-ка подумать… Во-первых — я самостоятельно записался в ученики к темному эльдару. Во-вторых — я не заминировал тренировочную площадку до твоего прихода. В-третьих — я пришел один и с остро заточенной железкой, а не с тяжелым пулеметом и ротой вооруженных до зубов бойцов. И в-четвертых — я до сих пор не свалил отсюда, хотя все к этому располагает.
— Для известного на всю Комморру наемного убийцы ты слишком много жалуешься, мон-кей.
— Что поделать — я не один из твоих сородичей и от знакомства тушки с лезвием метрового тесака вместо удовольствия ощущаю легкий дискомфорт!
К слову, местные космоэльфы оказались садомазохистами не только в психологическом плане, но и в физическом. Ну то есть и свои, и чужие страдания реально наполняют друкхари силой, а не просто удовлетворяют больные наклонности расы межзвездных психопатов… Хотя последнее тоже имеет место быть.
И если верить оговоркам Хога-Хотага, то остроухие у Кровавого Договора хорошо устроились, особенно для наемников-ксеносов.
Сперва им щедро заплатили человеческими рабами — весьма ходовой валютой на родине темных эльдар. Потом разрешили охотиться на малые пустынные поселения, при условии полного отсутствия свидетелей. А под конец подрядили (м)учить толпу «мон-кеев» и дали в руки почти полный карт-бланш.
Не работа, а мечта: получать бабки (жертв для пыток) за развлечение (издевательство над жалкими людишками). Но надо заметить, что обучение и правда идет семимильными шагами — за пару недель измывательств инкуба я наконец-то начал понимать, что из себя представляет фехтование и наконец-то понял, чем меч отличается от ножа.
Он длиннее.
— Если ты закончил скулить, то ответь на мой вопрос, мон-кей.
— Ну… — Проанализировав тренировочный бой, резюмирую предельно очевидную слабость. — Перестраиваюсь медленно. Ты постоянно меняешь стиль боя, чтобы я не привыкал к однотипному противнику и из-за этого ритм схватки все время ломается. На выработку новой стратегии уходит слишком много времени и к тому моменту как я адаптируюсь к изменившимся условиям, ты снова переворачиваешь все с ног на голову.
С абсолютно равнодушным лицом выслушав мое предположение, инкуб одобрительно кивает и машет рукой одному из своих сородичей, что истязал одного из воинов Кровавого Договора в десятке метров от нашей части тренировочного зала.
— Зайлем, даже столь нелепое создание смогло уловить основы искусства клинка за несколько уроков, а ты не можешь сделать этого уже второе тысячелетие подряд. Уступаешь даже мон-кеям?
— Довольно иронично слышать про поражение от инкуба, мертвое тело которого совсем недавно пришлось тащить в лабораторию гемункула. — Ядовито улыбается в ответ сородич Ильмариля. — Но ты продолжай упражняться в остроте своего языка… Клинок-то уже подводить начал.
— Вот как? Может быть хочешь испытать верного слугу Кхейна в деле? Или так и будешь прятаться за приказами Ритханас? Знаешь, в один прекрасный момент она потеряет интерес к такому ничтожеству и тогда…
— И тогда ты продемонстрируешь нам свое несравненное владение клинком. Я все это слышу на протяжении которого столетия и с нетерпением жду этого чудесного момента… — Ничуть не смутившись, остроухий собеседник инкуба продолжает давить лыбу. — Который все не наступает и не наступает. Так что придется тебе удовлетвориться вкусом поражения от рук примитивного животного.
Само-собой, «дружеское общение» двух темных эльдар происходит не на имперском готике, а на их родном языке и присутствующие в зале бойцы Кровавого Договора вряд ли понимают хоть слово из беседы ксеносов. Однако встроенный в череп переводчик работает исправно, что позволяет мне чуть лучше понимать внутреннюю кухню остроухих садистов.
Как я понял из подслушанных разговоров, инкубы для остальных друкхари примерно как наемные убийцы для блатных в моем родном мире — крайне опасные личности, которых опасаются, но которые большим уважением среди «приличных» людей не пользуются, ибо постоянно испачканные в крови руки жать как-то не комильфо.
Короче на моего наставника косятся как на особо опасного психопата, но так как темные эльдары сами поголовно с приветом, то они постоянно тыкают в инкуба палкой, ведь что может быть веселее, чем выводить из себя ходячую машину для убийства?
Ну а Ильмарий… Вот насколько силен в бою, настолько же слаб в словестных пикировках. Как иногда говорил Киви — силовые статы выкручены на максимум, но харизма и социалка прочно обосновались в минусах. Даже я, будучи крайне посредственным словоблудом, отчетливо вижу что вести диалог этот остроухий не умеет от слова совсем, чем его сородичи вовсю пользуются.
— Работай усерднее и возможно у тебя даже получится научить эту псину паре новых трюков.