Рывком она подняла его, чувствуя, как на спине натянулись от напряжения все жилы и мышцы. Мужчина едва держался на ногах.
– Я рад, что ошибаюсь, - попытался отшутиться Уильям, но каждое слово причиняло ему боль.
– Ты что-то видишь? – спросила Мэри.
Сэр Джонс покачал головой. Глаза застилала пелена слез.
– Ничего, - сказала она, – это ничего. Это пройдет. Дым рассеялся, на противоположной стороне открылся проход. Весь дым засосало сквозняком. Ты был прав – эта сфера была замком, а яблоко сработало как ключ. Мы выберемся отсюда. То, что нас не убивает, делает нас сильнее.
– Ты не представляешь себе, как далеко от этого места гробница Эхнатона. Ты не доведешь меня туда. Я не дойду, - прохрипел сэр Джонс.
– Ты отравился этим дымом, вот и все! – Парировала девушка. – Это простая интоксикация. Как только мы окажемся на свежем воздухе – тебе станет лучше.
– Ты все еще веришь, что мы окажемся на свежем воздухе? – Уильям издал сдавленный смешок, после чего был вынужден согнуться, чтобы не закричать от боли - ужасный спазм сжал его легкие в тиски. С трудом сдерживая кашель, он медленно плелся, повиснув на плече Мэри.
– Окажемся, - уверенно ответила девушка.
Неожиданно в нос ударил поток холодного воздуха. Мужчина на мгновение замер, пытаясь уловить его.
– Мы вышли, чувствуешь? – Леди Бэнкс похлопала его по плечу, – Мы выбрались из этой чертовой камеры. И, - она сделала паузу, а уголки ее губ тронула легкая улыбка, – судя по тому, что я вижу, - мы на верном пути.
Прямо на глазах у Мэри на стенах коридора начали вспыхивать факелы, освещая им дальнейший путь, как будто тлеющие фитили только и ждали потока сквозняка. чтобы вспыхнуть. Она не знала, кто поджег их, но не хотела об этом думать. В открывшемся проходе было прохладно и светло, и не нужно было нагибаться, чтобы пройти вперед. На стенах были древние росписи – чаще всего попадались изображения фараонов, Осириса и Аида. Неведомое влекло ее вперед, словно маяк, подающий сигналы кораблю.
– Что ты видишь? – спросил профессор.
– Я вижу дорогу к спасению, - Мэри крепко сжала его ладонь.– Здесь длинный коридор, горят факелы, стены расписаны иероглифами и изображениями богов. Мы выберемся отсюда, я тебе обещаю.
– Хорошо, - кивнул Джонс, – хотя бы ты должна выбраться отсюда живой.
– Нет уж - только вместе с тобой, милый, - парировала девушка.
От радости и охватившего ее азарта она забыла о тяжелой ноше, об исцарапанных в кровь ладонях и коленях, о синяках и седых от известковой пыли волосах, о жажде и голоде, о разодранной одежде и горящих ступнях в неудобных ботинках, о ноющей перетянутой груди. Все, что она видела – это знаки, которые указывали ей направление.
Тем временем свежий воздух, поступавший в потайной коридор по системе вентиляции, заботливо сооруженной теми же руками, что устроили им страшные ловушки, благотворно подействовал на Джонса. Ему стало легче дышать, постепенно к ногам вернулась сила. В какой-то момент он убрал с талии руку Мэри и, приложив ладонь к стене, начал двигаться самостоятельно. Глаза все еще застилала пелена, но он уже видел свет и шел к нему.
Потеряв счет минутам, они двигались вперед, ведомые знаками и светом загорающихся от дуновения ветра факелов, пока не оказались перед высокой каменной плитой, которую украшала искусная резьба.
– Стой. Здесь что-то наподобие двери, и она вся исписана. – Скомандовала Мэри, остановившись перед очередным препятствием.
– Ты хорошо видишь? – спросил Джонс, который мог различить только отблески огня от ближнего к нему факела.
– Да, - Мэри подошла поближе к плите и принялась внимательно рассматривать ее. – Ключ от тайника все еще у тебя? – вдруг спросила она.
– У меня. – Ульям подцепил пальцами веревку на шее и нащупал мешочек с ключом.
– Вы, мужчины, всегда все самое ценное носите на шее? - спросила с издевкой Мэри. – Ты - ключ от тайника, Де Бизьер - обручальное кольцо.
– Нет, моя Мари, - улыбнулся профессор. – Там мы носим то, что хотим скрыть от любопытных глаз. А самое ценное у нас всегда здесь! - Мужчина приложил ладонь к груди в области сердца и замолчал.
– Ладно, дай его мне, - отступила Мэри.
Джонс наощупь развязал мешок и протянул руку в сторону темного силуэта леди Бэнкс.
– Зачем он? Ты что-то прочла? Есть какие-то знаки? Прошу тебя, не делай ничего, не рассказав мне. Ты видишь, чем это заканчивается.
– Есть резьба, очень похожая на резьбу на ключе. Я сравню, - ответила Мэри.
– Хорошо, - согласился профессор.
На несколько секунд воцарилась тишина. Потом Мэри заговорила:
– Это замок – резьба совпадает. Что будем делать?
– Отлично, - Уильям кивнул, – приложи к резьбе ключ и подойди ко мне.
Девушка послушалась, прижавшись к нему. Слух Джонса уловил противный скрежет, а затем воздух пронзил радостный визг его спутницы.
– Ура! Отодвигается! Уильям, ты слышишь? Плита отодвигается! Это она! Это гробница Эхнатона. Я уверена. Сверху на плите изображен фараон и иероглиф, обозначающий его имя.
– Тише! – Неожиданно резко выкрикнул Джонс. – Я прошу тебя, тише….
Леди Бэнкс замерла, пронзая его недоумевающим взглядом.
– В чем дело? Неужели ты боишься мумию?
– Бояться следует не мумий, - выдохнул Уильям, - а тех, кто бережет их покой.
Глава 28
Плита, преграждавшая проход в гробницу, медленно отъезжала вбок. Как оказалось, в стене пробит узкий коридор, шириной как раз с плиту. Там она медленно и скрывалась из вида. Сопровождалось это ужасным скрипом и скрежетом. Сверху вниз сыпалась каменная известковая крошка, из появившейся щели потянуло затхлым запахом влаги и гнили.
Уильям и Мэри прижались к стене и едва дышали. Девушку колотило от ужаса. Она то и дело скашивала взгляд на дверную щель и отрицательно покачивала головой, бормоча что-то бессвязное.
– Возможно, я ошибаюсь, - прошептал Джонс, крепко сжав ее руку. – Возможно, нам повезет.
– Ты же сказал, что нас там будет ждать Де Бизьер, - огрызнулась Мэри, блеснув глазами, – на него у меня найдется управа, - она взглядом указала на торчащую из сапога ручку револьвера, – а для остального у меня есть только молитвы!
– Будет лучше, если ты возьмешь это в руки, - посоветовал профессор, – потому, что я все еще думаю, что твой жалкий французишка может выпрыгнуть из проема, как черт из табакерки.
– Он не жалкий французишка, - парировала девушка, – он опасный и расчётливый тип! И тебе было бы лучше начать относиться к нему соответственно. Нельзя недооценивать противника.
– Ты его еще и защищаешь? – Прыснул Ульям.
Силы, к счастью, практически вернулись к нему, как и зрение. Сквозняк, гуляющий в коридоре, оказал благотворное влияние на его организм, и теперь для него не составляло труда вести эту перепалку. По крайней мере, она отвлекала от неприятных мыслей о том, что кто-то или что-то ждет их в гробнице Эхнатона.
– Ты опять ревнуешь, - Мэри улыбнулась, но совета спутника все же послушалась: медленно нагнулась и взяла в руки пистолет.
– Тихо, - Джонс приложил ко рту палец, и начал пристально всматриваться в темноту открывавшегося прохода. Леди Бэнкс также навострила уши. Сквозь шелест падающего песка и треск движущейся каменной глыбы пробивалось яростное шипение – словно где-то поблизости на раскаленный до красна металл подмастерья кузнеца вылили ведро ледяной воды.
Сердце у девушки замерло, а затем ударилось о грудную клетку и застучало быстро-быстро. Как по щелчку в памяти всплыл день прибытия в Порт-Саид.
– Кобра…, - прошептала она, облизывая мгновенно пересохшие от ужаса губы, – это кобра, Уильям! Это она – Уаджит! Я видела ее в порту! Она преследовала меня!
Она до боли стиснула руку Джонса, заставив его поморщиться.
– И это я знаю, - кивнул Джонс. – Но, полагаю, здесь мы имеем дело не с обычной змеей, в которую вселился дух богини. Уверен, нас ждет кое-что похуже. И это кое-что куда опаснее лягушатника.
После секундного оцепенения он снял с плеча рюкзак, опустился на корточки и принялся рыться в нем, как сумасшедший – будто от того, что он там найдет, зависела их жизнь.
– Где же он, - бубнил он, в то время, как шипение становилось все ближе, – чертов камень. Куда же я его положил?
Мэри стояла, как вкопанная, зажав в руках револьвер, дуло которого было направлено на черноту проема между стеной и движущейся дверью.
– Что ты там ищешь? – Спросила девушка.
– Лазурит, - ответил профессор.
– Бог мой! Зачем он понадобился тебе именно сейчас? К нам ползет чертова загробная кобра, наверняка огромная и очень ядовитая, - лицо девушки скривила гримаса отчаяния, – а ты ищешь какую-то побрякушку.
– Вот поэтому ты должна быть тысячу раз благодарна провидению за то, что оно послало меня тебе в помощь! – Высокомерно изрек сэр Джонс, которому, наконец, удалось найти камень.
– Неужели? – Девушка попятилась назад – в проеме показался огромный раздутый капюшон змеи.
– Око Гора, - изрек мужчина, осторожно обходя девушку и загораживая ее своей спиной. – Убери пистолет, он не поможет. Это не просто камень. Эта, как ты выражаешься, побрякушка, уж поверь мне на слово, произведет неизгладимое впечатление на эту махину.
Видавший многое на своем веку сэр Джонс был вынужден замолчать. Он успокоил Мэри, но у него самого на душе было совсем не спокойно. Гарантии, что легенды не врут, и он сможет остановить этот маховик смерти, не было никакой. Прямо на них двигалась огромная красная кобра, голова которой с раздутым капюшоном высилась не меньше, чем в метре над землей.
Раздвоенный змеиный язык то и дело выскальзывал из пасти, массивный хвост оставлял после себя витиеватую тропу.
– Боже, Уильям…, - хмыкнула девушка, – я не хочу умирать..., чертов скарабей…, чертов Баттенберг! Боже! Сделай же что-то! Иначе я выстрелю ей в голову!
– Не смей! – Рявкнул Уильям, который выставил вперед руку, сжимавшую голубоватый камень.