Мэри понравилась его честность и полное отсутствие жалости. Она очень любила в нем эту черту – уважение к ее личности. Он видел в ней не только женщину, предмет своего обожания, но и сильную личность, своего равноправного партнера. Для ее прогрессивного ума это значило очень много.
– Тогда вперед, - наконец, сказала она.
Мужчина и женщина практически синхронно перепрыгнули еще на одну клетку и затем, воодушевленные близостью финала этой пытки, сразу же спрыгнули на холодную сырую землю. Шахматная доска с пылающими клетками осталась позади. Мэри не верила своим глазам. Сердце стучало быстро-быстро и, кажется, она только теперь поняла, через что сумела пройти. Холодное прикосновение влажной земли благотворно подействовало на ее обнаженные ступни. В какой-то момент ей даже стало хорошо от ощущения этой прохлады. Она бы так и осталась стоять здесь, у входа в пугающий своей темнотой земляной лабиринт, но медлить было нельзя.
Помимо разжигающего ее изнутри желания как можно скорее выбраться отсюда, было еще одно обстоятельство, заставляющее ее действовать – в пустыне Бастет в песчаной клетке погибал от жажды де Бизьер.
Сердце сжалось от тоски при мысли о несчастном товарище.
– Хочешь передохнуть несколько минут? – спросил Уильям, заметив на ее лице выражение грусти.
– Нет, - Мэри качнула головой, - у меня нет права на эти несколько минут. Пока я здесь отдыхаю, виконт погибает от жажды. Я хочу, чтобы это скорее закончилось, Уильям.
– Хорошо, - мужчина взял ее руку и поднес к губам, - но позволь мне понести тебя. Твои ноги обгорели, я не могу смотреть, как ты мучаешься. К тому же, я полон сил. Не забывай, что Уаджет меня полностью исцелила. А тебе пришлось здесь несладко.
– Хорошо, - Мэри улыбнулась, испытав в душе облегчение от того, что не стала сопротивляться и спорить, доказывая свою состоятельность в качестве искательницы приключений.
Очевидно было, что она уже доказала ему все, что нужно было доказать. Ей стало так спокойно и легко, от того, что она опять доверилась ему, будто с плеч упал тяжелый груз.
Сперва мужчина оторвал от рубахи две полоски ткани, потом усадил леди Бэнкс на землю и обмотал ей ступни. Затем профессор поднял ее, подхватил легко, как пушинку, и решительно вошел в зияющую чернотой арку лабиринта. В ту же секунду их поглотила кромешная тьма. Арка захлопнулась за их спиной, будто ее никогда и не было, и, куда бы ни падал взгляд, – не было видно ничего, кроме этой тьмы.
Уильям шел вперед на ощупь, постепенно свыкаясь с мраком. Ему стали виднеться очертания стен лабиринта, показались углы, за которыми тянулись бесконечные тропы. Он шел, пытаясь запоминать повороты, но чем дальше он шел, тем больше ему казалось, что они ходят по кругу. Мэри крепко обхватила его за шею руками, уложив усталую голову на сильное плечо.
Они потеряли счет времени, а вскоре им стали чудиться голоса, перед глазами начали мелькать образы прошлого – умершие родственники, картинки минувших дней. Мэри зажмурилась, пытаясь справиться с галлюцинациями, но это не помогало. В голове упорно крутились лица покойного отца, старика лорда Бэнкса с его похотливым взглядом, матери. И все они звали ее, манили, просили уснуть, чтобы встретиться.
Уильям же даже глаз закрыть не смел. Он пробирался вперед и ему казалось, что с каждым шагом он проходит сквозь чью-то душу, которая вырастала прямо из земли под его ногами, как черт из табакерки. Голоса в его голове стали гудеть все громче и в какой-то момент он потерял чувство времени и места. Видения дезориентировали его, ему чудилось, что он переносится то в королевский дворец, то в свой кабинет в музее, то в палаточный лагерь одной из своих экспедиций. Мужчина закричал, резко встав посреди тропинки. Дальше идти было невозможно. Он не понимал, куда он идет, и где находится.
– Что происходит? – испугано спросила Мэри. – Ты пугаешь меня.
– Ты чувствуешь этот запах? – ответил он вопросом на вопрос, немного отдышавшись и придя в себя.
Мужчина поставил Мэри на землю и начал разминать руки, осматриваясь вокруг, словно охотник в поисках притаившегося зверя.
– Какой?
– Еле уловимый аромат, как будто где-то грибная поляна…
– Нет, - ответила девушка, но сама, тем не менее, начала принюхиваться, - хотя, возможно, что-то и есть, но это больше похоже на запах плесени. Это неудивительно, ведь мы окружены сырой землей. Удивительно другое – меня терзают видения, я вижу отца, покойного мужа, маму, душа переносится из тела куда-то наверх, я парю над нами, вижу, как ты несешь меня, а потом возвращаюсь, начинаю слышать чьи-то стоны, смех….
– Я тоже, - признался Уильям.
Мужчина подхватил ворот рубашки и поднял его до подбородка, принявшись дышать через влажную ткань.
Мэри последовала его примеру, уткнувшись носом в собственный рукав. Запах собственного тела и пота постепенно помогал ей прийти в себя. Спустя пару минут замолкли голоса в ее голове, а спустя еще какое-то время перед ее глазами вновь возникла непроглядная тьма, вместо бестелесных духов и картинок из прошлого.
– Прошло, - прошептала она, улыбаясь.
– Я думаю, - заговорил Уильям, - этого лабиринта на самом деле тоже нет, - он поймал в воздухе свободную руку Мэри и крепко сжал ее. – Здесь прямо в воздухе, скорее всего, витают споры одного из видов псилоцибе – это отрава, вызывающая видения. Как только мы ступили на землю, сразу же начали ей дышать.
– А как же арка? Вход в лабиринт? – удивилась девушка. – Или это нам тоже померещилось?
– Вполне возможно, - Уильям кивнул, - и чем больше мы этим дышали, тем сильнее и ярче становились видения. Все началось с арки лабиринта, а закончилось полетом души над собственным телом. Я встречал подобное состояние в своих экспедициях по Азии. Шаманы с помощью этих грибов входят в транс, их охватывает странное оцепенение, и тогда они якобы говорят с душами мертвых предков.
– И? - Мэри начала понимать, к чему он клонит, - Ты говоришь, что лабиринта нет, но где же тогда то, зачем мы сюда пришли? Где скарабей, которого кто-то один из нас должен был здесь найти?
Профессор задумался, туман в его голове рассеялся и он смог здраво оценить обстановку, а затем посмотрел Мэри в глаза и сказал:
– Сейчас узнаем.
– Как?
– Мы должны озвучить свое открытие тому, кто следит за нами.
– Анубису?
– Может быть, не только ему. Или даже совсем не ему.
– И что мы этому кому-то озвучим? Что лабиринта нет?
– Именно. Но, как ты помнишь, сделать это мы должны одновременно.
– Хорошо, - согласилась девушка. – Давай попробуем. Все равно у меня нет идей получше.
– Тогда, по моей команде, - мужчина поднял вверх руку, будто собирался дать старт забегу лошадей, а затем резко опустил ее вниз.
– Лабиринта нет!
Пространство оглушили два голоса, прозвучавшие в унисон. Эхо еще несколько секунд разносило их отголоски где-то высоко над головами.
И, словно очнувшись от кошмарного сна, мужчина и женщина вдруг оказались на том же месте в тронном зале, с которого их увел Анубис на последнее испытание.
Мэри все также держала за руку Уильяма, а ее вторая рука была согнута в локте и находилась у самого носа. Она медленно опустила ее, не веря собственным глазам.
Профессор также убрал руку от лица. Он с трудом мог сдержать довольную улыбку.
– Ты опять оказался прав, мой дорогой умник, - прошептала Мэри, в груди которой росло яркое ощущение победы. – Но я еще обязательно тебя обскачу, ты только дай мне шанс.
– Я вновь буду прав, моя Мари, - тихонько ответил мужчина, – тебе даже не стоит пытаться тягаться со мной.
– Это мы еще посмотрим, - огрызнулась девушка.
Сидевший прямо перед ними на своем золоченом троне Осирис медленно встал, затем трижды ударил по подлокотнику трона золоченым крюком.
– Эти двое своей хитростью и умом могу брать столицы и государства, править миром, населенным людьми, - заговорило божество, - им удалось обвести вокруг пальца даже меня. Что ж, мое слово здесь – закон. Даже я сам не могу нарушить его. Я пообещал тому, кто с достоинством преодолеет мои испытания первым, подарить золотого скарабея. Они оба заслужили этот подарок от правителя царства мертвых! Немедленно принесите жука!
Осирис сел и прикрыл веки в ожидании. Профессор и леди Бэнкс затаили дыхание, все еще не до конца осознавая, что их путь в царстве мертвых подошел к концу.
Наконец, в дальнем правом углу зала открылась невидимая дверь, и они увидели Анубиса, несущего на листе кувшинки сияющего золотом и драгоценными камнями жука. Получеловек-полушакал подошел к трону и, преклонив колено, поднес жука своему правителю.
Царь загробного мира уложил скарабея в центр ладони, затем резко ударил по нему второй рукой, произнеся грозное заклинание, и с его руки в воздух взмыло уже два жука. Один из них сел на плечо Уильяма, а второй – Мэри.
– Я приказал ему размножиться, - заговорил Осирис, - но знайте, это ослабило его. Теперь у каждого из вас лишь половина его силы. И на двоих вы можете забрать из моего царства только одну душу.
– Де Бизьер, - не задумываясь, сказал Уильям.
– Папа, - прошептала Мэри.
Глава 38
– Папа? – Уильям с удивлением уставился на девушку.
– Папа, - за их спинами зазвучал заливистый женский смех,- значит, все-таки папа, - повторил знакомый обоим голос.
Эхо разнесло по залу легкую поступь шагов Бастет. Богиня предстала перед Мэри и профессором со зловещей улыбкой на лице. В ее сощуренных глазах сверкали молнии. Леди Бэнкс кожей почувствовала угрозу, исходящую от нее.
– Если вы оба решили, что сможете так легко обвести вокруг пальца богиню, то мне вас жаль.
Женщина оскалилась и вновь залилась в приступе зловещего хохота, отклонив голову назад так сильно, что Мэри в какой-то момент показалось, что ее кадык сейчас прорвет тонкую полоску кожи на шее.
В одно мгновение перед глазами потемнело, а затем их накрыла песчаная буря. Леди Бэнкс сама не поняла, как оказалась прижатой к груди Джонса. Она дышала только благодаря его телу, иначе песок забился бы ей в легкие. Мужчина же уткнулся носом в ее макушку.