Острые песчинки хлестали их по лицу, рукам, оголенным частям тела, причиняя боль, как от удара хлыстом. Девушка с трудом сдерживала стон. Закрытые глаза наполнились слезами.
Все закончилось так же быстро и неожиданно, как и началось. Песок исчез, а перед собой они увидели огромную черную кошку, по размерам больше напоминавшую пантеру, которая смотрела на них и скалилась, издавая жуткие утробные звуки.
Ее белоснежные клыки блестели и притягивали взгляд. Мэри, как зачарованная, смотрела на них, не до конца понимая, что эта кошка готовится к нападению.
– Бастет! – зал оглушил яростный крик Осириса. – Я запрещаю тебе! Эти двое с честью прошли мои испытания. Повинуйся моей воле!
Кошка тут же сменила позу и улеглась на полу, свернувшись в клубок. Вместо яростного шипения из ее ноздрей теперь пробивалось лишь ласковое мурчание.
– Думается мне, - подал голос Уильям, отряхивая с плеч песчинки, - этот счет не закрыт. Так просто она нам это не простит.
Его мысль прервал Осирис, который трижды постучал своим крючковатым жезлом по подлокотнику трона, заставив мужчину умолкнуть.
– Итак, я слушаю вас, люди, получившие от меня в дар золотых скарабеев. Чью душу вы заберете с собой в бренный мир?
– Мари? – Уильям с вопросом посмотрел на девушку, на лице которой он увидел муки совести и чувство вины одновременно.
– Я не знаю, - она пожала плечами. – Я была уверена, что мы обязаны вытащить отсюда виконта, но в одно мгновение в мыслях появился отец…. Я ведь так и не сказала ему, что простила!
Глаза Мэри наполнились влагой, а голос на последних словах дрогнул. Она замолчала, продолжая пронзать профессора печальным взглядом. Этот взгляд разрывал ему сердце.
– Хорошо, - он провел ладонью по ее щеке, утирая слезинку, - в конце концов, я никогда не любил этого лягушатника.
Он попытался улыбнуться, но получилось не очень. Мэри заметила это. Она поймала в воздухе его руку и крепко сжала ее. Ужасные муки совести не давали ей возможности дышать. В горле встал огромный ледяной комок, из-за которого кислород с трудом проходил в легкие. Казалось, совесть буквально душит ее. Но зов крови оказался сильнее.
– Мы хотим забрать моего отца – графа Льва Петровича Шумского.
Леди Бэнкс выпалила это так, будто от скорости ее речи зависело все будущее человечества. Но на душе почему-то легче не стало. Она надеялась, что озвучит это решение и совесть смирится с ним, но не тут-то было – перед глазами возникла фигура виконта, заключенная в песчаную клетку в пустыне Бастет.
Девушка тряхнула головой, пытаясь отогнать видение.
– Что ж, - Осирис кивнул, - но помните три вещи. Во-первых, никто не может забрать с собой душу с полей Иалу насильно. Он уйдет с вами, только если пожелает. Во-вторых, если он уйдет с вами, то в следующий раз уже может попасть вовсе не в рай, а в преисподнюю, ведь каждый новый день жизни – это сотни шансов согрешить. И в-третьих, если вы потревожите его, но он откажется покинуть поля Иалу – то его Ба потеряет покой и будет вечным странником между раем и адом. Он не знает этого, а вы теперь знаете. Решение за вами.
Он вновь трижды стукнул жезлом по подлокотнику трона и со своего места за его спиной поднялся Анубис.
– Идите за мной, - приказал он.
Уильям и Мэри переглянулись. В душе у девушки боролись желание увидеть отца и вытащить его отсюда и страх, что она навеки лишит его покоя из-за собственного эгоизма.
– Нельзя, - твердо сказала она.
На этот раз в ее взгляде профессор прочитал уверенность и смирение. Смятение, мучавшее и его душу, вдруг отступило. Ему стало легче. Он бы поддержал ее во всем, что бы она ни решила, но мысль о том, что они спасут мертвого, и оставят на вечные мучения живого не давала ему покоя. Даже если этим мертвым был ее отец, а живым – его ненавистный соперник.
– Ты уверена? – переспросил он, но не для того, чтобы самому убедиться в правильности услышанного, а для того, чтобы она сама еще раз осознала, что больше никогда не увидит отца.
– Уверена.
В голосе леди Бэнкс больше не было сомнений. Это окончательно успокоило Уильяма.
– Мы с ним обязательно встретимся, - сказала она, а легкая улыбка тронула уголки ее губ, - но я хочу, чтобы это случилось, как можно позже. Ведь впереди у меня целая жизнь… У нас целая жизнь.
Профессор прижал ее к себе и нежно тронул губами холодный лоб. Джонс догадывался, чего ей стоило принять это решение, какую внутреннюю борьбу пережила его Мари, чтобы понять и принять это.
– После того, как мы вытащим отсюда твоего любимого лягушатника, места на полях Иалу нам обеспечены, - отшутился профессор.
– Это точно, - легкая улыбка тронула ее губы, но от пытливого взгляда Уильяма не скрылась быстрая слезинка, скатившаяся по щеке. Легким движением руки она смахнула ее.
– Мы поменяли решение, великий Осирис, - сказал мужчина, пожимая обмякшую ладонь леди Бэнкс. – Бренный мир для живых. Поля Иалу для мертвых. Мы забираем виконта де Бизьера, который томится в плену у богини Бастет.
Он краем глаза заметил, как недовольно вильнул хвост дремлющей пантеры у его ног.
– Хорошо,- кивнул Осирис. – Я своей волей освобождаю его из плена. – Теперь вам нужно сообщить о своем решении золотому скарабею, что сидит у вас не плече. Возьмите его, поднесите к губами и прошепчите имя спасенного. Оба.
Почти синхронным жестом Уильям и Мэри сняли с плеча жука – каждый своего. Неожиданно для них, драгоценная диковинка зашевелилась, начала перебирать золотыми лапками и усиками. Мэри с удивлением посмотрела в глаза Джонсу, не смея пошевелиться.
– Он, - девушка запнулась, - он живой…
– Мой тоже, - ответил Уильям, расплываясь в улыбке пятилетнего мальчишки, который впервые в жизни поймал в сочок бабочку и теперь не может скрыть своего восхищения.
– Это чудо какое-то, - леди Бэнкс улыбнулась в ответ и посмотрела на ладонь, на которой продолжал шевелиться золотой скарабей.
– Нам пора бы уже перестать удивляться чудесам, - отшутился профессор, - на три-четыре! - скомандовал он, и Мэри поняла, о чем речь.
– Хорошо.
Мужчина кивнул, тихо произнес: «Три, четыре», - и они одновременно поднесли к губам жука и прошептали: «Де Бизьер».
***
Яркий свет заставил Мэри открыть глаза. Где-то в отдалении звучали голоса – обычные, вполне себе земные мужские голоса. Кто-то отдавал команды, кто-то ругался, кто-то заливался в приступе смеха. Девушка поднялась с земли, осмотрелась и только спустя несколько секунд поняла, что находится в тайнике Херихора, а свет идет из тоннеля, прорубленного наружу их преследователям. Справа от нее охал де Бизьер, весь покрытый желтой песочной пылью. Слева – потирал ушибленный висок профессор.
«Жук» - пронеслась в голове мысль, и девушка подняла перед собой руки. Правая ладонь была зажата в крепкий кулак. Она разжала его и, увидев подарок Осириса, облегченно выдохнула. Скарабей был на месте, но уже не подавал признаков жизни - просто золотой жук, затейливая драгоценность, которая вполне могла сойти за брошь.
– Пи-и-и-ть, - простонал виконт, что-то судорожно ища руками по полу, – воды, пожалуйста. Пить…
– Наш друг не в себе, - заговорил Джонс.
– Надо выбираться отсюда, - ответила Мэри.– Ты слышишь? Они ищут нас там, и, полагаю, скоро поймут, что нас там нет. Еще надумают вернуться. – Она кивнула в сторону коридора, ведущего к гробнице Эхнатона.
– Слышу, - он прислушался, пытаясь различить голоса, - полагаю, мы пробыли в гостях у Осириса не так долго, моя Мари. – По крайней мере, им, наверняка, надоело ждать вестей от Де Бизьера и они решили сами войти внутрь. Теперь, они осматривают гробницу, пытаясь понять, куда мы оттуда делись. Нам действительно лучше всего делать отсюда ноги. Думается мне, что эти господа не забудут попросить у нас нашу добычу для личных целей. И просьба будет отнюдь не самой вежливой.
Мэри ухмыльнулась, а потом, будто опомнившись, залезла рукой в карман брюк. К счастью, дорогой револьвер был на месте. И, судя по всему, даже не отсырел во время ее путешествия. Она достала оружие и проверила барабан. Патроны были на месте. Пальцы привычно касались холодного металла, доставляя ей что-то очень похожее на наслаждение.
– Пойдем, - мужчина подал ей руку, помогая встать в полный рост. – А эту штуку лучше пока спрячь. Здесь все еще может случиться обвал.
– Виконт не в себе, он не сможет идти сам, - девушка склонилась над французом и потрепала его за плечо:
– Виконт, вы слышите меня? Мы спасены! Сейчас мы выберемся из долины царей, и все наладится! Вы слышите?
– Мон ами, - пробормотал француз, - я слышу ваш голос во сне или наяву? Я брежу? Я очень хочу пить….
– Я понесу его не спине, - Уильям присел на корточки перед лежащим де Бизьером, - помоги мне, накинь его руки мне на плечи.
– Хорошо.
Мэри встала за головой у мужчины и приподняла его за плечи. Его обмякшие руки плетьми повисли на плечах профессора. Он обхватил его за запястья и выпрямился.
– Идем, скорее, - поторопил ее мужчина, решив первым ступить в прорубленный преследователями проход наружу.
– Посторонись, - Мэри опередила его, - снаружи может быть дозор, - она прокрутила на пальце револьвер и улыбнулась Уильяму, как заговорщик. – С де Бизьером на спине ты будешь легкой добычей.
– Хорошо, - сдался мужчина, - дамы вперед.
Они с трудом пробирались сквозь прорубленный в завале проход. Острые выступы породы и известняка обдирали кожу. Приходилось горбиться, чтобы не удариться головой. Но виконту досталось больше всех. Уильям, как не старался, не мог согнуться так, чтобы его ноша не доставала до потолка – мужчина стонал, не переставая. Его пожелтевшая рубашка покрылась полосками крови. Спина была расцарапана вдоль и поперек.
Наконец, впереди показалась залитая солнцем долина. Мэри на мгновение остановилась и прислушалась, жестом давая понять Уильяму, чтобы он сделал то же самое. Девушка осторожно высунула голову наружу и посмотрела по сторонам. Непосредственно у входа в тайник охраны не было, но чуть поодаль на ступенях храма Хатшепсут сидела странная компания, один из членов которой показался девушке знакомым.