ействия прошлых лет.
Но для того чтобы придать этому тезису видимость достоверности, надо было иметь на руках какие-то данные. И посему разведывательное управление и республиканцы пустили в ход все средства для того, чтобы очернить дело и итоги работы братьев Кеннеди. А они оправдаться никак не могли… поскольку оба погибли. Вот повезло!
Именно поэтому родилось движение против клана Кеннеди.
Спасение Никсона и обеление ЦРУ состояли в том, чтобы осудить и очернить годы президентства ДФК. То есть открыто заявить, как это однажды уже сделал Линдон Джонсон, что убийство бывшего главы государства было «карой небесной», ужасным, но логичным выставлением счета, поскольку у убитого президента на совести было множество жертв — выдуманных, конечно же.
Первой дымовой завесой, которую поставило ЦРУ, стало утверждение о том, что команда сантехников с Уотергейта была на самом деле группой головорезов, уволенных Робертом Кеннеди после назначения его главой Департамента юстиции. Чтобы выбраться из трясины, которая каждый день грозила поглотить Белый дом, один из близких Никсону людей «кинул кость» прессе: посоветовал еще раз поинтересоваться автомобильной аварией на Чаппакуиддикском мосту, в результате которой Тэд Кеннеди, младший брат Джона и Роберта, стал виновником гибели своей ассистентки. По словам этого республиканского «источника», «сантехники» были призваны на помощь для того, чтобы убрать все следы, ведущие к сенатору-демократу.
Помимо этого, пресса кишела слухами о так называемых подтасовках фактов, которыми якобы руководили два брата. Упоминались в связи с этим политические убийства, государственные перевороты, пропагандистские кампании…
Таким образом, дискредитация клана Кеннеди отводила нападки на Никсона и создавала иллюзию некоего равновесия. Самое невероятное заключалось в том, что в этом движении не было никаких подводных течений, некоторые публично смирились с мыслью о том, что Уотергейтский скандал по-новому высветил роль президента, и критически переоценили президентское правление ДФК. В их числе был и Норман Мейлер.
Норман Мейлер уже уловил веяния времени.
Они напоминали период падения Римской империи, и публика жаждала знать все мельчайшие подробности закулисной возни на уровне верховной власти и намерена была по-иному взглянуть на недавнее прошлое. А поскольку развенчание мифа Кеннеди гарантировало хорошую продажу писанины, он превратил обычный альбом с фотографиями в обвинительную книгу.
Норман Мейлер — талантливый писатель, который, вооружившись пером, привнес в события свое видение и додумался до того, что команда сантехников с Уотергейт из числа агентов ФБР и ЦРУ убила Мэрилин, чтобы шантажировать этим Бобби.
Его талант — хотя он и черпал факты в книжке Кейпелла — сделал произведение захватывающим. Книга стала бестселлером и обеспечила человеку из Статен-Айленда такую славу, которую он никогда бы не завоевал своим экстремизмом. Несмотря на то что пресса раскритиковала Мейлера, указав на то, что все его обвинения против Бобби безосновательны, великого писателя это ничуть не озаботило. Да он даже и не скрывал свою глубинную мотивацию.
Мейлера преследовали американские налоговые органы, и писатель признался в причине, заставившей его напасть на РФК, хотя сам он при этом был уверен в том, что смерть актрисы была случайной. «Мне очень были нужны деньги»[154], — заявил он беззастенчиво.
Это замечание было услышано. Норман Мейлер пробил брешь, а Роберт Слатцер в нее пролез.
Так была основана новая индустрия.
65. Муж
Роберт Слатцер не принадлежал к когорте тех, кто намеревался урвать кусок от пирога по имени Монро.
Он громогласно заявил, что начинает крестовый поход. Слатцер был рыцарем, боровшимся за правду. Его битва приобрела характер личного расследования. В конце-то концов, разве он не был мужем Мэрилин?
Эта история началась как сказка, поданная под голливудским соусом.
Уроженец Огайо Роберт Слатцер учился на журналиста, когда летом 1946 года повстречался с Мэрилин. Война закончилась совсем недавно, и Норма Джин, решив попытать счастья на киностудии «20-й век Фокс», искала работу в одном из иллюстрированных журналов Лос-Анджелеса, освещавших жизнь фабрики грез. Перед лицом жестокого мира оба дебютанта горячо полюбили друг друга.
Что было потом?
По словам Слатцера, это стало началом тайного романа и длительной дружбы, апогей которой якобы был достигнут 4 октября 1952 года в городке Тихуана в Мексике. Когда Мэрилин Монро вроде бы вышла за него замуж.
Однако же ненадолго.
Потому что спустя три дня после этого под давлением Дэррила Занука или Джо Ди Маджио — это так и осталось невыясненным — молодая чета якобы снова поехала в Мексику, чтобы за горсть долларов подкупить одного местного адвоката и уничтожить свидетельство о браке.
Эта подробность очень важна. Ибо она означает то, что вся эта история, которую Роберт Слатцер рассказывал и продавал до самой своей смерти 28 мая 2005 года, не была основана ни на едином вещественном доказательстве.
На самом же деле Роберт Слатцер никогда не был женат на Мэрилин.
А поездка в Мексику была плодом его воображения. Более того, эта выдумка имела чисто коммерческую подоплеку.
И для начала следовало бы оспорить ту символическую и романтическую встречу 1946 года.
Как рассказывали одновременно Ален Снайдер и Кей Эйшер, бывшая настоящей женой Слатцера в период с 1954 по 1956 год, журналист этот был всего лишь поклонником Монро. Воздыхателем, который присутствовал на съемках фильма «Ниагара» и осмелился подойти к звезде и попросить сфотографироваться с ним. И именно этот снимок в течение тридцати лет Слатцер выставлял в качестве доказательства своего романа с Мэрилин.
Затем следовало бы подчеркнуть тот факт, что ни один из по-настоящему близких Мэрилин людей ни разу не слышал не только о неудачном браке в Тихуане, но и о самом Роберте Слатцере. Хотя тот утверждал, что оставался доверенным человеком актрисы до самой ночи ее смерти и даже лично выбрал одежду, в которой была похоронена Блондинка.
И наконец, не будем забывать о трудностях, с которыми Слатцер столкнулся, когда его попросили назвать хотя бы одного достойного доверия очевидца этого события. В 1974 году, когда журналист впервые опубликовал свою книгу, посвященную смерти актрисы[155], он утверждал, что на той короткой церемонии присутствовал в качестве свидетеля его друг Нобл Чиссель, но свидетельство последнего просуществовало недолго. Чиссель некоторое время подтверждал слова приятеля, а затем его замучили угрызения совести, и он решил признаться, что соврал, получив от Слатцера сотню долларов[156].
Более того, Доналд Спото поместил в написанной им биографии кинозвезды информацию о том, что 4 октября 1952 года (в тот самый день, когда якобы имело место ее бракосочетание со Слатцером) Мэрилин прошлась во второй половине дня по бутикам Беверли-Хиллз, что и подтвердил чек на 313,13 доллара, выписанный ею в этот день[157].
Легенда о браке Мэрилин появилась на свет в 1972 году. В тот самый момент, когда во второй раз в своей жизни Роберт Слатцер решил заработать на имени звезды.
Потому что в действительности это была его вторая попытка. В 1957 году он продал свои сальные воспоминания о его якобы имевших место сексуальных подвигах с Монро таблоиду «Интимный журнал»[158]. В своем «произведении» он, стоит отметить, «забыл» упомянуть о своем браке с той, кого он представил нимфоманкой.
Но пятнадцать лет спустя Слатцер метил на нечто более существенное.
Приближалась десятая годовщина со дня смерти звезды, и он подумывал о том, чтобы опубликовать расширенную биографию актрисы. Но его рукопись не брал ни один издатель. И поэтому он обратился к своему коллеге Виллу Фаулеру с просьбой сделать новую версию текста.
Репортер, которому произведение Слатцера тоже не понравилось, бросил ему такую фразу: «Жаль, что ты не был женат на Монро. Тогда ты смог бы написать книгу, которая хорошо бы раскупалась»[159].
В 1974 году Роберт Слатцер опубликовал наконец свою книгу «Жизнь и любопытная смерть Мэрилин Монро». И в ней, последовав совету шутника Фаулера, бессовестно выдал себя за тайного мужа Монро.
Поскольку Норман Мейлер за год до этого прославился со своими обвинениями против Кеннеди, Слатцер урок хорошо усвоил. И его биография сильно обогатилась разделом, посвященным смерти Мэрилин. В книге чувствовалось влияние Фрэнка Кейпелла, включая и название. Там, где бывший агент ФБР, говоря о смерти Мэрилин, использовал прилагательное «странная», журналист из Огайо выбрал слою «любопытная».
Понимая, что простым пересказом красной книжонки массы читателей не увлечь, Слатцер обогатил его версию, без конца нападая с обвинениями на Бобби. Справедливости ради следует признать за книгой Слатцера одно достоинство: как и Мейлер, он прекрасно почувствовал пульс Америки середины семидесятых годов. Обвинение высшего руководства страны в совершении преступления и в том, что оно потом приложило все силы для сокрытия истины, заранее обеспечивало ему успех. Результат стал таким, как и ожидалось: тиражи книги увеличивались, и бывший поклонник фильма «Ниагара» моментально превратился в неоспоримого специалиста по связям между кланом Кеннеди с Мэрилин. И, естественно, в знатока обстоятельств убийства, к которому эта связь привела.
Взлет популярности Слатцера совпал с ростом популярности ток-шоу на американском телевидении. Тайна Монро под соусом Слатцера обеспечивала огромные рейтинги, он стал знаменит. До такой степени, что в 1991 году телеканал Эй-би-си перешел Рубикон и выпустил на маленький экран фильм о его вымышленном браке с Мэрилин Монро под названием «